Слишком частая удача — это определенно повод задуматься; Лизе часто везет. Стоит только подумать о чем-то, чего она хочет, — тут же получает это на блюдечке с золотой каёмочкой. Могла девушка только допустить мысль об общении с Захаровой, так оно резко начинается, так еще и так подозрительно быстро и хорошо. Андрющенко сама не успела понять, как так вышло: как из неприязни они так стремительно вышли в хорошие отношения.
Они ведь совсем разные. До мозга костей разные. Первая любит жить одним днем, шумные компании, веселье и вредные привычки, с которыми уже взаимная любовь не первый год. Вторая же — ненавистница, упрямая и эгоистичная, по крайней мере такой она себя показывает людям; девушка поклонница депрессивного образа жизни, фанатка смерти и триллеров. Как они могут общаться? Никак. Ничего хорошего из этого не выйдет.
И вот Лиза сидит на уроке литературы, прокручивая в голове вчерашнее выступление. Любимая Людмила Петровна сегодня в школе не появилась, такая новость не могла не радовать. Поэтому половины класса не было, а другая половина разносила кабинет.
— Я что-то не заметил, как у тебя подружки появились, которые тебя за гаражами зажать не хотят, — говорит Макс, пытаясь перекричать голоса в классе, чтобы соседка по парте все-таки что-то услышала.
— Я тоже этого не заметила, — отводя взгляд, говорит Лиза. По ней было видно — не хочет эту тему обсуждать, но это же Макс. Ему она могла сказать все, но что-то все-таки создавало тревожность.
— Кстати, как там Ангелина? — парень, видимо, был настроен на разговор, чего нельзя сказать о Лизе. Брюнетка снова отдаляется в свои миры, каждый раз так — новый человек, и она грузит себя ненужными мыслями.
— Давно ее не видела, может ей наконец-то надоело меня поливать дерьмом, — кратко отвечает Андрющенко. Это совсем на неё не похоже, обычно ее невозможно заткнуть: большой словарный запас девушки так и наровится показать себя во всей красе, но что сейчас не так.
— Лиза, что опять за депрессняк? Я понимаю, ты у нас сама по себе такая, но сейчас что-то совсем не так, — подмечая поведение подруги, парень заметно нервничать начинает. Вдруг это как-то с Захаровой связано; от этой особы можно ожидать чего угодно.
— Нормально все, что доебался? — с каким-то выдавленным смешком говорит Лиза, переводя взгляд на другой конец класса. В кабинет заходят те, кого она ждала увидеть меньше всего: первая влетает девчушка небольшого роста.
— Опа, Новосёлова! По чью душу вы пришли? — спрашивает один из одноклассников, тот самый парень-экстраверт, которого знает вся школа. Алёшка даже некоторое время бегал за ней, но Ангелина таких парней отбрасывает сразу, не её уровня.
— Петров, радуйся, что не по твою, — говорит девушка, проходя по классу, направляясь в сторону парты Лизы.
Андрющенко сразу примечает маленькую девочку, как не заметить такое яркое пятно. Новосёлова всегда внимание к себе пыталась привлечь, и только Лиза понимала почему, все-таки раньше они были подругами. Когда Андрющенко только в школу перешла, в одном доме жили вот и сдружились. Знала бы она пять лет назад, чем эта дружба закончится, — никогда бы её не начала.
— Привет, Лизочка, смотрю, тебе по-прежнему не хватает денег на нормальную одежду. Вещи с кладбища приходится воровать? — опираясь на парту, Ангелина самодовольно улыбается и осматривает собеседницу.
— Из твоего рта, как всегда, льются только умные фразы; как ты догадалась про кладбище? Следишь за мной? Или часто на кладбище ходишь? Если так, то советую оглядываться. Мало ли, какая нечисть в яму скинет, — с легкой улыбкой говорит Лиза, смотря как толпа вокруг парты собирается. Геля это любит, она это получает, а Лиза любит разочаровывать людей, именно этим и займется.
— Ты мне сейчас угрожаешь? Вы это видели? У нашей чудачки голосок прорезался! — специально громко возмущаясь, девушка руками разводит.
— Ангелина, если я начну угрожать — ты будешь плакать. Советую отойти от меня, а то чудачки на многое способны. Например, новую прическу тебе сделать, бесплатно, кстати, — закатывая глаза, брюнетка руку в кулак сжимает. И, видимо, Макс включится решил.
— Геля, фу! Брысь отсюда, иди к своим шавкам доебись, — говорит Макс, с некой издевкой.
Ангелина получила, что хотела. Хоть и недостаточно, все-таки для неё это считается проигрышем. Розоволосая, закатывая глаза, из класса выходит, и Лиза с облегчением выдыхает.
— Вспомни говно вот и оно, вот нафига ты про нее вспоминал? — недовольно бубнит Лиза.
— Ну, извините, — говорит Макс, складывая книги в рюкзак.
И все уже собираются выходить, а Андрющенко в толпе пытается разглядеть знакомый силуэт, но не удается, слишком много людей. Но, видимо, та, кого она искала, сама ее нашла. В Лизу врезается девушка, и кто же это еще мог быть, если не Захарова.
— Ну, привет, — поправляя кепку, говорит Крис. На лице светится улыбка, и она, как всегда, врывается в личное пространство Лизы.
— Уроки прогуливаем, Кристина Степановна? — натягивая улыбку, говорит Лиза.
— Неправда, у меня расписание просто старое, там ко второму написано, — закатывая глаза, блондинка в сторону кабинета направляется, Андрющенко же за ней плетется. Захарова уверенно за руку хватает, и тут Лиза в ступор впадает.
— Захарова, где у тебя кнопка стоп? Ты реально шумахер. Что-то твое поведение в последнее время максимально пугает, — брюнетка руку из крепкой хватки освобождает, смотря на ехидную ухмылку Кристины.
Захарова ничего не отвечает, за последнюю парту усаживаясь к Кириллу. Лиза по-прежнему в шоке пребывает, во всем пытаясь подвох найти. Но с блондинкой и правда аккуратнее нужно быть.
Тут в класс влетает запыхавшаяся классная руководительница — Мария Владимировна. Выглядела женщина максимально неопрятно: выпадающие из небрежного пучка волосы, усталый вид, в руках старый потрепанный журнал, да и вообще складывается образ той самой городской сумасшедшей. Это можно было объяснить, все-таки несколько лет работать с самым ужасным классом в школе, не только на сумасшедшего будешь похожей.
— Здравствуйте, дети. Послушайте меня, пожалуйста, — говорит женщина, но класс по-прежнему не обращает внимания. Подойдя к учительскому столу, она бьет тем самым журналом по парте. Все тут же замолкают, по местам разбегаясь.
— И так, через пару недель Новый год. В том году наш класс не допустили к этому празднику, но в этом я договорилась. Если бы Степа в туалете раковину не оторвал, нас, может быть, и с учета сняли. Но, пока что, у нас есть только допуск к школьным мероприятиям. И именно мы должны будем выступить с песней, — быстро и четко проговаривает женщина, активно жестикулируя руками.
— И я дрочу в четыре тридцать, а в семь двадцать надо в школу! И я сфоткал твои сиськи на старую моторолу, — доносится хором текст песни с задней парты. Кирилл и Кристина — отличный дуэт, именно с этой песней у них были все шансы на вылет из школы.
— Захарова, ну вот что с тобой делать? За все время, что работаю в школе, настолько наглых девочек не видела, — сказала Мария Владимировна, тяжело вздыхая.
На что Кристина самодовольно улыбается, и с соседом по парте смеяться продолжает.
— Кто у нас в классе хорошо поет?
— Андрющенко! — снова кричит Крис с последней парты.
Лиза же под землю провалиться хочет и Захарову убить. Одно дело, петь со своей группой, песни которые тебе нравятся, а другое — играть то, что скажут учителя в школе.
— Лиза? На гитаре играть умеешь?
— Умею, — отводя взгляд, говорит брюнетка, мысленно уже продумывая план убийства Кристины.
— Отлично, тогда с завтрашнего дня начинаем подготовку, весь класс будет участвовать. Я что-нибудь вам придумаю, — говорит женщина, выходя из кабинета.
Лиза лицо руками закрывает, устало вздыхая. Макс же на довольную Кристину смотрит, и зачем нужно было это говорить? Уж точно ничего хорошего это не предвещает.
***
Репетиции начали незамедлительно, ведь времени осталось совсем немного. Мария Владимировна решила, что ребята будут ставить сценку с элементами вальса. Тем, кто пытался отказаться, она обещала двойку в четверти вывести, а так как женщина математику преподавала, такие проблемы никому не нужны были. Весь класс согласился, и даже Захарова причитать не стала, молча согласилась, видимо, задумала что-то.
— Дети, ну что трудного в этом вальсе? Максим, ну Лиза у нас не кусается! Ты можешь нормально её за талию взять? — схватившись за голову, говорит Мария Владимировна.
— Чтобы она мне эти руки потом оторвала? Спасибо, Мария Владимировна. Я всегда знал, что вы меня очень любите, — говорит Макс, укладывая руки на талию брюнетки.
Лиза же губы поджимает, недовольным взглядом оглядывая друга. Он знал, что девушка всю это тактильность не переносила, но по-другому никак.
— Максим, ну ебаный в рот! Так трудно запомнить куда шагать?! — в очередной раз парень на ноги наступает, что Лизу окончательно из себя выводит. Андрющенко девочка вспыльчивая, но быстро отходит. Девушка из зала выходит, громко дверью хлопнув. Направляясь по тихому коридору в сторону туалета, она сама себя проклинает, это всего лишь танец, какие могут быть трудности? Значит, дело в ней.
Мария Владимировна глаза закатывается и ребят осматривает: репетицию продолжают.
— Попсихует и придёт. Соколов, иди сюда, со мной танцевать сейчас будешь. А вы что встали? Продолжаем, — и все снова на места становятся, но Захарова тут же следом вылетает с зала.
Прикрывая за собой дверь, блондинка к подоконнику подходит, на котором Лиза сидит, перебирая в руках какой-то клочок бумаги.
— Кристина Степановна, я вас культурно попрошу удалиться, — дрожащим голосом говорит брюнетка, отводя взгляд. Она ненавидела, когда у нее что-то не получалось, а тут еще и на виду у всех. Злость и обида на саму себя.
— Если ты думаешь, что дело в тебе, то это не так. Соколов просто дурак, танцевать не умеет, — усаживаясь на другой край подоконника, говорит Захарова.
— Соколов может и дурак, но я же могу на это повлиять.
— Не можешь, на него природа повлияла, ноги кривые подарила.
Лиза, ухмыляясь, нос потирает, наступившие слезы вытирая. От слов блондинки и правда легче стало, от нее поддержки она уж точно не ожидала.
— Хочешь, на время репетиции со мной по танцуешь, — поправляя кепку, говорит Захарова, как-то по-доброму улыбаясь. За все время, что они учатся вместе, Лиза увидела ее такой доброй и, кажется, искренней.
— Хочу.
И снова Лизу сомнения терзают, ведь во всем может быть подвох. Но, если не ждать его, может он и не придет? Вся наша жизнь — это риск, почему бы сейчас не рискнуть и не поверить в то, что и правда все может так быстро и хорошо завязаться.
Девушки возвращаются в зал, сообщив Марии Владимировне о смене пары на одну репетицию; обе становятся по местам.
Неловкость от прикосновений присутствует, такая странная, не такая как была с Максом. Когда руки Кристины на талии чувствуются, то нет тревоги, нет страха. И у них довольно неплохо получается. Кристина с ней все-таки научилась танцевать вальс, а Лиза чувствовала себя в некой безопасности. Только потом пришло осознание, что дело было не совсем в их ошибках в паре с Максом.
— Отлично! Я даже не знала, что вы можете быть нормальным дружным классом. Теперь встали по первоначальным парам, хочу посмотреть, как это выглядит со стороны, — с улыбкой говорит Мария Владимировна.
Кирилл с Кристиной стояли почти в первой линии, а Лиза с Максом напротив. Остальная часть класса стояла в таком же шахматном порядке.
— Ну, замечательно. Получается сначала у нас идет этот вальс, а потом Лиза с песней. Как я все-таки рада, наконец-то что-то хорошее связанное с нашим классом будет. Первая репетиция, а уже такие успехи. Я вами горжусь! На сегодня все.
И все с облегчением выдыхают; два часа мучений с отдавленными ногами. Но классная руководительница довольна, а значит, все не напрасно.
***
После окончания репетиции все расходятся по домам, но не Лиза. Ей туда идти просто не хочется: отец дома, а значит, все будет как обычно. Крики, драки, а потом снова сделают вид, что ничего не было. Чтобы не наблюдать за этой картиной в сотый раз, девушка идет туда, где будет спокойно. Кладбище было единственным местом, где она чувствовала себя в безопасности: там было спокойно, а вдохновение приходило. Взяв Макса под руку, они пошли по уже известному маршруту.
— Лиза, вот тебя жизнь ничему не учит? Это же не первая твоя школа, сколько раз я слушал всю эту хуйню. Думаешь, сейчас по-другому будет? — говорит парень, смотря на летающую в облаках подругу. Он знал её достаточно хорошо, чтобы понять, что она сейчас чувствует.
— Макс, а вдруг? Все мы люди, каждый раз рискуем, чем я хуже? Я ведь тоже человек, даже если и ошибусь, это же нормально, — спокойно говорит брюнетка, с легкой улыбкой на лице. Лиза уже прокручивала эти слова тысячу раз; страх всегда будет. Доверять людям нельзя, это она знала еще с детства, но каждый раз одни и те же грабли били по лбу.
— Вот дура.
И вот они уже подходят к воротам, у входа как всегда бухой охранник спит. Это место таким родным уже кажется. Сегодня по склепам лазить не хотелось, да и тем более вдвоем было бы неуважительно к остальным из компании. Поэтому было решено просто прогуляться.
— А вот Кирилл и Захарова, они вообще давно же дружат? — говорит Лиза, разгребая снег ногами.
— Ну, с первого класса получается.
— Понятно.
— О чем уже думаешь? Лиза, даже думать не смей о каких-то чувствах к этой девчонке. Она как лиса: хитрая и непредсказуемая. Себя в могилу с ней сведешь, — остановившись на месте, Макс начинает нотацию. Видно, как он переживает за подругу, но она все равно сделает так, как сама захочет. Никогда никого не слушала и не собирается, бесполезно что-то говорить.
— Угомонись, мне голову отрубят, если узнают, что я с ней хоть как-то общаюсь. У меня родители её ненавидят, особенно мать. Она же реально как парень, похуже меня будет.
— Запретный плод сладок, а ты у нас искушениям всегда поддаешься.
Толкая парня в сугроб, брюнетка смехом заливается.
— Конченая! Фу, бля. Тут что-то мягкое, — и тут Максим поднимает огромный черный комок — дохлая ворона, на которую он благополучно упал. Выглядела она далеко не приятно.
— Макс, ты дебил? Выкинь её!
И парень выкидывает, только не в другую сторону, а в Лизу. Андрющенко такому подарку явно рада не была; взяв прилетевший в неё презент, девушка кидает его обратно к отправителю и точно в лицо попадает. Оба смеются, пока не замечают мелкую тень — охранник проснулся, смех услышал.
— Ну, что ты её держишь? Выкинь уже, — смеется Лиза, смотря на друга. Тот за спину кидает и как на зло в охранника попадает. Брюнетка еще больше смеяться начинает, но, когда мелкий разъяренный гном с палкой бежит на них, становится не смешно.
Зимой ходить по кладбищу было опасно не только из-за злого охранника и его псины, но и из-за скользкого снега. Бежать пришлось быстрее, когда огромная черная собака выбежала с будки. Вот тогда у обоих второе дыхание открылось, настолько страшно было, что не заметили, как забор перепрыгнули.
И когда наконец-то оторваться удается, Лиза снова смеяться начинает, ударяя парня по плечу.
— Ну, пиздец, колени в фарш, — смотря на свои ноги, говорит брюнетка.
— А вот нехуй ржать как лошадь, может гном бы и не проснулся.
На улице уже совсем темно, пора бы и домой идти, что они и делают. Лиза надеется, что дома все хорошо. А Макс надеется, что Лиза в очередные проблемы не влезет.
