До конца света осталось...

      Принятие было мучительным. Флориан, бунтующий всю жизнь и всю же жизнь ищущий себя и своё место, одновременно хотел этого и не хотел. Ощущая себя неправильным, не таким как надо, разочарованием, в глубине души он ненавидел себя. Бунтовал на самом деле не столько против отца, семьи, общества, сколько против себя самого. Пытался найти в себе самом принятие себя же и хоть какой-то компромисс.       Он бежал от себя. Сначала в неподобающем поведении, пьянках и беспорядочных связях на одну ночь. Потом в странствиях и путешествиях. Снова и снова срывался с места, в надежде что этот раз станет последним, и больше ему не придётся бежать. Но внутренний голос догонял снова и снова, звучал безжалостно, и в моменты острого одиночества Флориану казалось, что он сходит с ума.       Он пытался понять, пытался найти, и беспокойная судьба завела его туда, куда он меньше всего ожидал попасть. Не в географическом плане, о нет.       Браудар был особенным местом по многим причинам. Гномы были особенным народом по многим причинам. Чем дольше Флориан наблюдал за ними, тем больше расстраивался, что родился не здесь и не одним из них. Им были чужды мелочные дрязги и высокомерие эльфов, религиозный фанатизм и невежество людей. Гномы жили в своё удовольствие так, чтобы при этом не мешать другим, и с одинаковым уважением относились ко всем чудакам и чужакам. Толерантность, которой можно было только позавидовать.       Флориан прибыл сюда по зову сердца, подгоняемый в спину бичом собственных упрёков и попыток найти хоть какое-то место, где он сможет отдохнуть. К тому же о гномах, живущих, в общем-то, тихо и мирно он ещё почти ничего не знал. Неудивительно, что в итоге все пути сошлись именно в этой точке. И путешествие стало воистину судьбоносным.       С Хравном он познакомился случайно, но именно эта случайность стала точкой невозврата, перевернувшей всю его жизнь. Тихая гавань, где он наконец-то смог найти покой и такое желанное принятие. Но мог ли он рассчитывать на них?..       Он отводит глаза, закусывая губу, полный горечи и сомнений. Несовершенный, неправильный, разочаровывающий — кто добровольно захочет разделить с таким, как он, дружбу, не говоря уже о чём-то большем? Тем более он чужак на землях гномов — зачем он такой нужен Хравну, у которого и без того забот по горло?       И Флориан молчит, снедаемый сомнениями. Делать такой шаг волнительно и откровенно страшно, тем более ему, эльфу с сомнительной репутацией и рвущему все связи. Никому ещё он не отдавал своё сердце, ни к кому не испытывал таких сильных чувств. Это была тёмная и неизведанная дорога, и Флориану страшно было оступиться на ней так же, как он делал это всегда и везде, и со всеми. Чего только ссора с сестрой стоит…       Нет, лучше даже не рисковать. Задушить в себе все порывы, чтобы не было больно. Чтобы не было стыдно. Чтобы не доставлять неприятности тому, кому их и без него хватает. Чтобы…       Синие глаза заглядывают прямо в душу. Смотрят решительно и бескомпромиссно. Пока Флориан колеблется, Хравн решает всё за них обоих. Делает решительный шаг и протягивает руку. Он принимает эльфа таким, какой он есть, и согласен разделить с ним все его тревоги и страхи. И Флориан не может поверить в своё счастье, но он всё равно робко отвечает, и Хравн не отказывает ему.       Судьбоносное путешествие и встреча в конце концов изменили его жизнь. И Флориан наконец-то нашёл свой путь. Нашёл того, кто принимает его, и научился принимать себя сам, примиряясь с самим собой. Долгая жизнь обрела свой смысл, и наконец-то стала не бременем, но радостью.