***
Хлоя снова проснулась первой. Люцифер сладко посапывал в кровати и ей так не хотелось его будить, что она успела принять душ и накраситься. Вчера много чего произошло и её это очень сильно волновало. К тому же они тайно протащили Амиадииля к себе в комнату, и, если их заметят, им явно несдобровать. Ребята были нервными тоже, потому что не каждый день сталкиваешься с такими проблемами. Их бы отвлечь чем-нибудь, да, неизвестно, пока, чем именно. Люцифер вчера предложил сыграть в монополию, и она думала об этом, потому что не знала, как они на это отреагируют. Если б это произошло, когда им всем было лет по девять-десять… С другой стороны, она бы окончательно сошла с ума, если бы такое происходило с маленькими детьми. Если уж её материнское сердце разрывается на части, когда такие страшные вещи происходят с подростками… Она спросит у Трикси её мнения по поводу игры, и, тогда, вечером, возможно, они соберутся все вместе. — Удивительно, как ты можешь вставать так рано, — прохрипел Люцифер, потягиваясь в кровати, — Неужели ты не хочешь спать? — Очень хочу, — усмехается Декер, поворачиваясь к нему. Морнингстар склоняет голову. Каждый раз, когда он просыпается и видит её, на душе становится так тепло, что любые неприятности кажутся не такими страшными. Она — единственная, кто способен привести его в чувства, его опора и любовь всей его жизни. Это никогда не было ни для кого тайной. — Ложись ко мне, — он отодвигает одеяло и щёки женщины краснеют только лишь от воспоминаний предыдущей ночи, а тут ещё он без ничего, в чём мать родила… Хлоя нервно сглатывает и проводит рукой по лбу. Хорошо, что Аменадиэль где-то прохлаждался, пока они спали. — Если я лягу к тебе, мы не успеем не то, чтобы на первый урок, но и на третий, — спокойно отвечает она ему и отходит к окну, где уже собрались ученики в форме, у которых сейчас физкультура. Это класс Трикси, и Хлое интересно понаблюдать за ними. Они все в спортивной одежде, кроме Хулии и ещё одного ученика. Возможно, она не имеет никаких прав вмешиваться в жизнь этой девочки, но после всех событий, после того, как она узнала про её мать, ей хочется самой о ней позаботиться. Хочется спросить как у неё дела, узнать, почему она сегодня не пошла на физкультуру. Если бы это был не интернат, а детский дом, возможно, она бы даже задумалась об удочерении. И ей бы никто не смог помешать в этом процессе. — Сегодня погода совсем не прогулочная, — говорит Морнингстар, встав позади жены и положив свои огромные руки на её плечи, слегка массируя их. Он знал, что ей это нравится. — Действительно, — соглашается с ним Декер, обращая внимание на пасмурное небо, скорее даже серое, снежное, она бы сказала, поэтому все ученики внизу находятся в куртках. Сегодня очень холодно. — А ты наблюдаешь за Хулией? — спрашивает мужчина. — Ты не сводишь с неё глаз, и я уверен, что ты хочешь узнать, что с ней не так… — Она травмированный ребенок, — просто говорит Хлоя, — У неё был отец, который проводил с ней всё своё время, а после его смерти мать отвернулась от неё. Я не могу смотреть на неё иначе, потому что мне хочется обнять её и заверить в том, что всё будет хорошо. Люцифер нежно целует её в макушку. — Ты не сможешь спасти всех, дорогая, — грустно молвит он, — Ты не сможешь осчастливить всех таких детей… — Но я могу осчастливить одного, или нескольких, — перебивает его Хлоя, — Я могу дать им ту любовь, которую они не получили от своих родителей. Дьявол молчит. Ещё лет десять назад он бы посмеялся над её идеей, сейчас же она кажется ему достаточно разумной. Его дети находятся в любви и заботе, и он даже представлять не хочет, что они могли бы оказаться на месте Хулии, или того же Ивана. Если родители остальных учеников хоть как-то проявляли внимание и заботу, и их дети не нуждались в них настолько, насколько нуждаются эти двое, то Хулия и Иван действительно были обделены. — Я поддержу тебя во всём, родная. Ты же знаешь это? — Знаю, — Хлоя разворачивается к нему и утыкается в его грудь носом, — Поэтому я уверена, что хочу сделать. Я не могу забрать её к себе, как будто ненужного ребёнка, но я могу помочь ей. Ведь так? — Конечно, — соглашается с ней сатана, слегка поглаживая по волосам. Этот момент кажется таким грустным, но в тоже время таким особенным. Он видит любовь всей своей жизни и понимает с каждым разом, что с каждым днём, с каждой минутой любит её ещё больше. Он любит её за её доброту, её отважность и такое огромное сердце, которым она делится с окружающими и родными для неё людьми. Она приняла его — такого страшного и отвратительного дьявола — приняла то, чем он является, умирала от рук его брата, побывала в Раю и даже в Аду, и после всего этого остаётся с ним и не собирается уходить. Она родила ему дочь в конце концов, подарила ему Трикси, хоть и от другого мужчины, но эта маленькая зараза стала для него роднее, чем собственный отец. Разве можно не любить такого человека, как она? Однозначно нельзя. Потому что Хлоя Декер — самый лучший человек, который есть на этой чертовой планете.***
Иван не хотел уходить от Хулии слишком далеко, но её эти месячные поменяли все его планы. Как будто кровью истекает не она, а он, черт бы его побрал! Конечно же она не станет заниматься физкультурой и пройдётся по лесу вместо пробежки. Он знает, что рядом с ней, скорей всего, будут ползти Кароль, Вики и Трикси, но что они смогут сделать, если этот потусторонний уродец снова соизволит появиться? Иван думал о будущем. О том, что будет с ними после того, как они выйдут из интерната. Что он будет делать, когда расстояние разделит их и как ему добираться до неё, когда он даже минуты прожить без неё не может. Засыпать с ней стало чем-то привычным, прижимать её тело к себе, целовать её по ночам, чувствовать каждую косточку её тела, запах её волос и духов. Они очень часто перешёптываются, когда все засыпают, рассказывают друг другу нелепые истории, и кажется, что в мире больше нет никаких проблем, когда она так близко, когда он чувствует, какая она тёплая, потому что тот холод, который исходил от неё, когда её заразили, он не сможет забыть никогда. Он всё портит. И она понимает это, также как и то, что делает он это не специально. Она смеётся с его тупых шуток, поправляет его чёлку, которая ей нравится и не нравится одновременно. Она любит его таким, какой он есть. И он просто до сих пор не может поверить в то, что его действительно кто-то смог полюбить. Она потеряла своего отца, её мать ненавидит её ни за что, и в этом маленьком и хрупком тельце всё равно остаётся такое огромное и тёплое сердечко, которое он так сильно боится разбить своими неконтролируемыми языком и эмоциями. Он оборачивается каждые пятьдесят метров, и каждый раз становится всё дальше и дальше. Тренер злобно косится на него и указывает ему, что он должен бежать быстрее, потому что норма для их возраста значительно выше. — Нойрет, ты можешь не отвлекаться? На уроке всё-таки находишься, — мужчина всё-таки не выдерживает и говорит ему свои мысли. — Ну как же, — восклицает Рубен, — Он думает лишь о том, как снова отымеет свою подружку, — парень смеётся и кулаки Ивана сжимаются и хрустят, — За сколько она тебе даёт? Или у неё такой огромный недотрах, что ей пофиг, где, как и за сколько? — Боско, заткни свой рот! — возмущается учитель, грозно смотря на него, но у Ивана уже сносит крышу, поэтому он срывается с места и нападает на своего одноклассника, повалив его на землю и начинает избивать кулаками. Преподаватель не спешит их разнимать, хоть и должен, слегка даже ликуя с реакции Нойрета. Он ненавидит его отца, но сам Иван показывает себя с лучшей стороны. Наверняка, он бы сам также вступился за свою девушку. — Иван! — слышится издалека. Хулия бежит к нему, но останавливается, когда понимает, что не сможет остановить их самостоятельно. — Маркос! — завёт она друга, но тот мотает головой в разные стороны. — Это заслуженно, Хулия, — просто отвечает он. Медина растерянно обводит всех взглядом, когда он разбитых носа и лица парня сочится кровь. — Он убьёт его! — кричит она. — Иван, пожалуйста, остановись! Она всё же просачивается к ним с особой осторожностью и только тогда все вокруг настораживаются, когда, казалось бы, хрупкая с виду девушка, ловит окровавленный кулак Нойрета и удерживает его в таком состоянии. — Остановись, — полушёпотом просит она его. Рубен не двигается, лишь издаёт стонущие звуки. В какой-то момент Хулия понимает, что только что сделала и отпускает руку своего парня, опуская взгляд вниз. — Он назвал тебя шлюхой, это было заслуженно, — одна из одноклассниц вступается за Ивана и Хулия смотрит на неё с растерянностью. Она знает, что её репутация в этой школе не чиста, но никогда не думала, что настолько сильно. — Могла бы промолчать, — бурчит Иван, выплёвывая кровь. Он тоже успел отхватить от своего соперника. Медина тянется холодными пальчиками к его рассечённой губе, и это самые приятные его ощущения от нежности и холода её рук. Он перехватывает её ладонь. — Всё в порядке, — отвечает он. Она кивает. Однако настроение всё равно не поднимается. Она — шлюха. И только сейчас она понимает, что это правда. Правда, потому что до этого она спала со своим отчимом, а потом так быстро согласилась на отношения с Иваном, хоть и удачные… Быть может за это она сейчас расплачивается? — Отведи его в медпункт, — учитель слегка похлопывает её по плечу, приводя в реальность. Иван отмахивается, но она тянет его за руку за собой. Они идут молча. Она складывает руки на груди, как бы обнимая себя и пытаясь согреть. Куртка, которую им предоставляет интернат с эмблемой школы, совершенно не грела. И если те, кто занимался физкультурой не испытывали холода из-за физических нагрузок, то она не делала ничего, и замёрзла в считанные минуты. Иван, конечно же, заметил то, как упало её настроение и то, что ей холодно, поэтому, когда ей на плечи упала его согретая куртка, она слегка вздрогнула. — Ты думаешь о том, что сказал Рубен? — уточняет он. — Он прав, — просто отвечает ему Медина, — И я просто… Она замолкает, не сумев сдержать громкий всхлип, а за ним ещё один и ещё. — Я недостаточно сильно избил его! — бурчит парень, опережая её и вставая прямо перед ней. — Посмотри на меня, — Иван поднимает её подбородок вверх и смотрит в зелёные, наполненные слезами, глаза, — Даже не думай о таких глупостях. Он — придурок с недотрахом и ему завидно, что самая красивая девушка интерната не с ним. Что там интерната?! Самая красивая девушка в мире, — он усмехается, осторожно стирая слёзы с её щёк непораненной рукой, — И ты, тем более, не должна плакать из-за таких имбецилов, как он. Хулия не отвечает ему, но выдавливает улыбку в ответ. Он крепко обнимает её за плечи, прижимая к своему боку, но эти мысли, которые были у неё, всё равно никуда не делись. Но она пытается засунуть их куда подальше, когда они всё же возвращаются в интернат к медсестре.***
Хлоя разложила фишки на полу, собрав всех ребят в одной комнате девчонок. Они расположились по кругу, подогнув под себя ноги и все, как ни странно, с удовольствием согласились сыграть в монополию. Каждый пытался выиграть. Они шутили и смеялись, позабыв обл всех проблемах. Иван лишь иногда шикал, когда сгибал разбитые пальцы рук, напоминая всем о драке в лесу с Рубеном. Рубен, кстати, особо не пострадал. Хулия успела вовремя их разнять и не позволила Ивану сломать нос однокласснику, хотя даже Хлоя, услышав всю историю, согласилась с тем, что парень перешёл черту. Она всю игру поглядывала на Хулию, подмечая, что та явно не в настроении. Хотя, в последнее время, девушка всегда была без него. Оно и понятно, когда ты постоянно видишь того, кто уже давным давно ушёл в мир иной. К тому же ещё и в Ад. — Хулия, у тебя всё в порядке? — уточнила Декер, замечая, как Медина потирает свои колени. Ученица резко подняла на неё взгляд, явно испугавшись от неожиданного вопроса. — Вполне, — отвечает она. Хлоя кивает и снова обращает внимание на игру. — Трикси выигрывает, — с обидой в голосе говорит Каролина. — Потому что меня никто никогда не сможет обыграть, — отвечает Эспиноза с улыбкой на лице, но её выражение меняется, когда следующая ходит Хулия. — Меня тоже, — лукавая улыбка появляется на лице девушки и кажется, что теперь игрт только эти двое. К конце игры победу всё же одерживает Хулия. Она забирает все игрушечные деньги себе, когда Трикси дуется. Ещё никогда и никто не обыгрывал её в монополии. — Ты играла раньше в эту игру? — уточняет Люцифер. — Мы с папой играли постоянно, — отвечает она, — Он и научил меня в неё играть. Мой отец всегда был в выигрыше, но однажды я его всё же обыграла. Обычно воспоминания об отце вызывают в ней грусть, но сейчас она вспоминала об этом и ей стало как-то радостно на душе. Возможно, ей стоило давно уже сыграть в эту игру. — Она жульничала! — восклицает Трикси. Хлоя усмехается. Беатрис терпеть не может поражения, для неё это что-то ужасное, поэтому она вызывает Хулию на ещё одну игру. Играют теперь они двое. — Ребят, мне кажется, что они скоро подерутся, — усмехается Роке, смотря на то, как яростно горят глаза девочек. — Пускай лучше так, чем думать о том, что нас ждёт дальше, — пожимает плечами Маркос. Они все расселись по кроватям и наблюдают за процессом. Хулия снова побеждает, и на этот раз Трикси всё же признаёт своё поражение. — Что ж, ты достойный соперник, — Эспиноза сщуривает глаза, как делала это в детстве. — Всегда была, — Хулия цокает в конце, словно снова играла с отцом и радостная выплёскивает ему свои эмоции. Это никто не может не заметить, потому что в обычных ситуациях она никогда так не делает. Игра вызвала в ней того ребёнка, которым она была до смерти своего отца. И Хлоя ещё больше убеждается, что всё это последствия детской травмы. Вот она — настоящая Хулия, которая сидит и радуется своей победе в игре. Не та, что была раньше, а сейчас. И она должна помочь ей самой увидеть эту разницу.***
Нойрет вошёл в свой кабинет, пошатываясь от головокружения. Он перебрал с алкоголем и сейчас ему было плевать, что кто-то может его заметить. Главная задача была в том, чтобы просто дойти до кресла. Однако он не ожидал, что в кабинете его будут ожидать. Директор включил свет, который ослепил его пьяные глаза, и уставился вперёд. Перед ним сидел уродливый мужчина со шрамами по всему лицу и непонятно, то ли улыбался, то ли корчился от боли. — Кто вы такой? — заплетающим языком спросил Жак. — Мне нужно новое тело, — прохрипел мужична, — Я не могу больше находиться в этом… — Наверное это просто бред, — усмехнулся Нойрет, проходя вглубь. — Я похож на призрака? — Девушка моего сына может ответить на этот вопрос, — смеётся тот. Мужчина поднимается на ноги и подходит вплотную к директору. — Я знаю, что тот мужик на нижнем уровне подземелья уже пару лет находится в коме, и мне нужно его тело, — спокойным голосом говорит он. Даже в пьяном состоянии Жак понимает, о ком идёт речь, а загоревшиеся глаза его собеседника вызывают в нём страх и подчинение. Он ведёт его к назначенному месту и пропускает вперёд. Седоволосый мужчина, лет пятидесяти, лежит неподвижно на больничной кровати. К нему подсоединено куча проводов и Абаддон улыбается, видя свою жертву. — Что ж, — тянет он, чуть ли не шипя как змея от удовольствия, — Игра только начинается.***
Хулия задержалась за разговорами с сеньорой Декер. Они очень душевно поговорили, и ей, наконец-то, стало легче. Она рассказала и про драку Ивана, и про то, как сильно скучает по отцу, что ей действительно не хватает матери… Хлоя просто обняла её, это были просто объятия, но в этот момент стало так спокойно на душе, что она не смогла поверить, что снова чувствует себя такой свободной. — Спокойной ночи, — желает ей учитель, когда они вместе выходят в коридор. И Хулия собирается ей ответить, когда видит впереди себя до боли знакомый силуэт. Его становится видно всё чётче, и в конечном итоге она понимает, что не ошиблась. — Папа, — шепчет она, смотря сквозь Декер. Та оборачивается, чтобы убедиться, что девушка не видит очередной дух, но там действительно стоит мужчина, похожий на её отца. — Птичка моя, — он расставляет руки в стороны, как бы приглашая в свои объятия, и Хулия ни над чем не раздумывая, со слезами на глазах, срывается с места. Хлоя схватила Хулию за руку и потянула за собой. Она никогда не думала, что тоже сможет увидеть призрака, но что-то ей подсказывало, что это был не призрак вовсе. — Это мой папа, — взвыла девушка, сопротивляясь той силе, с которой Декер тащила её, — Папочка! — Хулия, это не твой отец, — с сожалением ответила ей женщина, — Детка, нам нужно срочно отсюда уйти. — Папа! — девушка пыталась вырваться и одной рукой тянулась к мужчине, который быстрым шагом начал приближаться к ним. — Хулия, послушай, нам нужно отсюда уходить! — чуть грубоватым тоном начала Хлоя. Она не знала, что это значит, но здесь явно не было ничего хорошего. Мертвые люди просто так не воскресают. — Ты сама говорила, что твой отец умер. Как же он может быть здесь? — Не слушай её, милая, — взывает её мужчина, — Я был в коме все эти два года. Это очень долгая история. Хулия щурит глаза. Этот человек действительно очень похож на её отца, но он умер. Он мог явиться к ней в виде призрака, как тогда на его же похоронах, и тогда бы сеньора Декер его не видела. Но она тоже его видит. — А если он говорит правду? — слёзы текут по её щекам. Она так сильно хочет, чтобы это действительно оказался её отец. Снова терять его, после того, как увидела вживую, она не хочет. Она не выдержит этого. — Я хочу к папе! — она всхлипывает, но это ей не помогает. В конечном итоге аргументы учителя побеждают. Хулия понимает, что люди не могут восстать из мёртвых, и это не её отец. — Это Абаддон, — шепчет Декер, оттягивая девушку за собой. Хулия не может остановить слёзы, потому что на мгновение она действительно поверила, что это её отец, что всё хоть и не закончится, но папа будет снова рядом с ней, — Бежим отсюда. Она подчиняет и они бегут, как можно быстрее. Мужчина сзади них начинает слишком громко смеяться. — Я могу догнать вас в считанные секунды, — кричит он вслед, а позже перегораживает путь, появившись прямо перед ними. Хлоя инстинктивно встаёт вперёд, закрывая ученицу собой, хотя совершенно не знает, что ей делать. Она лишь молится Люциферу, чтобы он побыстрее пришёл, потому что в противном случае они действительно могут здесь погибнуть. — Что ты хочешь? — спрашивает его женщина. — Чтобы король вернулся обратно, — просто отвечает мужчина. — Для чего ты заполучил это тело? — продолжает она и Хулию передёргивает от того, что её отца теперь называют телом. — Чтобы манипулировать ею, — усмехает он, указывая на девушку, — Она не понимала моих слов по-хорошему, я решил действовать по-плохому. Ой, ты плачешь? — он тянется рукой к лицу Хулии, но Хлоя отбивает её в считанные секунды. — Ты не посмеешь издеваться над ребёнком! — говорит она, а потом всё происходит как в тумане. Единственная мысль была о том, чтобы выбраться отсюда живыми.