***
Хлоя ненавидела себя за то, что ничего не смогла сделать. Абаддон, словно бы, ослепил её и она на мгновение забыла обо всём, что происходило, а когда пришла в себя, ни демона, ни Хулии уже не было. Женщина осмотрелась по сторонам, обошла каждый уголок интерната, но так и не нашла никого. Паника липкими лапками проникала внутрь и слёзы, которые она пыталась скрывать всё время, проведённое здесь, вырвались наружу. Она потеряла её. Она знала, что ей нужно найти Люцифера, точно также, как и то, что он сейчас во дворе вместе с Аменадиилем. Она бежала слишком быстро, не рассчитав того, что сатана с Богом будут так рядом с выходом и влетела в его спину, хватаясь за него холодными руками. Это даже лучше. Она уткнулась лицом ему в лопатки, громко всхлипывая и чувствуя лишь то, как он нежно накрывает её ладони своими тёплыми и большими. Он с осторожностью перетянул её перед собой и она заметила, с каким беспокойством он на неё смотрит. — Хэй, — он осторожно проводит рукой по её лицу, стирая слёзы, безостановочно льющиеся по её щекам, — В чём дело, родная? Хлоя поднимает на него взгляд голубых глаз и он готов провалиться сквозь землю, чтобы не видеть её такой подавленной. Люцифер понимает, что явно произошло что-то серьёзное, потому что его жена никогда не плачет из-за пустяков. — Он забрал её, и я ничего не смогла сделать, — говорит она ему, громко всхлипывая и икая от истерики. Её глаза и нос красные и Морнингстар тянет её к себе, чтобы обнять. Нужно быть совсем идиотом, чтобы не понять, о ком идёт речь. — Иван знает? — уточняет он. Хлоя мотает головой в разные стороны. Она не стала рассказывать парню об этом раньше времени. Возможно, ему и не стоит знать об этом, чтобы сильно не травмировать свою психику. Эти дети и так слишком много страдали за всю свою короткую жизнь. — Любимая, я понимаю, почему ты не хочешь говорить ему об этом, но будет ещё хуже, если он узнает это от кого-то другого, — дьявол заправляет выбившиеся прядки волос ей за ушко и она опускает взгляд вниз, — Он должен об этом знать. Также, как я должен знать, что с тобой всё в порядке. — А если он убил её? — слова слишком больно бьют, словно бы ножом по сердцу. Она ведь только успела завоевать доверие этой девочки, только смогла заверить её в том, что та может приходить к ней в любой момент, и в итоге она потеряла её. — А если он убил её, его ждёт самое жуткое наказание, которое у меня есть, — его глаза сверкнули красным огнём, потому что как бы там ни было, эти дети запали в душу даже самому дьяволу, и он не позволит какому-то демону издеваться над ребёнком, — Мы найдём её. Всё будет хорошо, — говорит Морнингстар, прижимая жену к себе и поглаживая её круговыми движениями по спине. Он знает, что только этот способ может её успокоить.***
Иван пробивает дыру в шкафу, когда узнаёт обо всём. Он зол и его можно понять, потому что Люцифер поступил бы также, если бы узнал, что Хлою похитили. В принципе, он пробил стену в допросной, когда его мерзкий близнец посмел прикоснуться к ней. — Чёрт! — кричит парень, вытаскивая окровавленный кулак из обломках и скатываясь по пробитой стене на пол. Он готов пробить ещё несколько стен в этом чёртовом интернате, но понимает, что этим сделает только хуже, поэтому слёзы, которые он всегда скрывал от всех, вырываются наружу, и ему даже не стыдно за них. Его самого родного и любимого человека забрали, практически, из-под его носа, и он понятия не имеет, как она сейчас, и что с ней делают. — Он то тебе, как раз, и собирается помочь, — говорит ему Морнингстар, подходя ближе. Мужчина подтягивает штанины брюк и присаживается перед ним на корточки, — Тебе полегчало от того, что ты пробил шкаф? — спрашивает он. — Не очень-то, — обречённо отвечает Иван. — И я о том же, — соглашается с ним сатана, — Сейчас ты должен собраться, и не только мыслями. Помни о том, что ты нужен ей. Мы найдём её, я тебе обещаю. Иван горько усмехается. — Как иронично, ведь каждый раз, когда она просыпалась от кошмаров, я говорил ей, что всегда буду рядом, — он улыбается, но это не та улыбка, которую все привыкли видеть. Это улыбка, которая презирает его самого за то, что он не смог выполнить своего обещания, — Я обманул её. Дважды! Люцифер молчит. Он не знает, что ему ответить. К такому он точно не был готов. — Ты не обманул её, — вдруг говорит Хлоя, — Ты найдёшь её и будешь рядом. Это не обман. Ты не мог этого предотвратить. Всё произошло слишком быстро, чтобы как-то среагировать. Даже будь она рядом с тобой, Абаддон забрал бы её. Так что перестань лить крокодильи слёзы, поднимай свою задницу и иди искать свою девушку. Иван на мгновение замирает от слов лейтенанта. Это мотивирует его, поэтому он поднимается на ноги и утирает слёзы рукавом школьной кофты. Хулия сейчас может быть где угодно, в каком угодно положении. Ей, наверняка, безумно страшно и её слёзы куда более оправданные, чем его. Он должен найти её и закончить все её страдания.***
Вырваться из оков у неё не получает и она тратит слишком много сил на это, когда её глаза нещадно болят от усталости. Она плачет уже несколько часов и уже не замечает этого, потому что слёзы тоненькой струйкой скатываются по её щекам. Кажется, как будто она уже смирилась с тем, что находится здесь и плачет теперь уже от безысходности, от безнадёжности. Она думала о том, что сейчас её ищут, что её в конечном итоге найдут, но дурные мысли о том, что всё пойдёт не так, как планировалось, всё равно посещали её голову. Она боялась за Ивана, зная, какой он импульсивный, когда дело касается её. Она помнила все его драки с Рубеном и с другими пацанами из интерната, которые просто не так посмотрели на неё, или шептались о ней за спиной. Он был готов убить каждого, если бы его вовремя не останавливали. Хулия закрывает глаза на мгновение, чтобы забыться, чтобы представить себя рядом с ним. Она хочет почувствовать вновь тепло его тело, его руки, обнимающие её и то, с какой нежностью он всегда целует её. Она плачет от того, что не может воспроизвести это сейчас в реальности. Дверь со скрипом открывается и Медина резко распахивает глаза, чтобы видеть, кто пришёл. Лысый высокий мужчина крупного телосложения проходит вглубь комнаты и она узнаёт его. Они уже виделись раньше, когда она лежала в психиатрической больнице. Больше нет сомнений, где она находится сейчас. — Здравствуй, маленькая, — говорит он ей и от последнего слова её передёргивает. Он всегда называл её маленькой, когда она была здесь в последний раз, ему это нравилось, а её постоянно трясло от одного лишь его взгляда, от того, когда он, вообще, к ней заходил. Она молчит. С ним лучше не разговаривать вовсе, чтобы не нарваться на большие неприятности. — Я говорил тебе, что когда-нибудь мы снова встретимся, — усмехается он, а она снова чувствует себя маленькой девочкой, которую предала мать. Она маленькая, и он прав. Мужчина вытащил из халата уже наполненный шприц и снял с него колпачок. Иголка была длинной, но тонкой и Хулия понимала, что сейчас его вколят ей. Он подошёл к ней ближе и схватился за распущенные и уже растрёпанные волосы свободной рукой, поворачивая её голову так, чтобы было видно шею. — Будет немного больно, — усмехнулся он и резко воткнул иглу в шею. На мгновение ей показалось, что прошла целая вечность, но, когда боль от введенного укола разнеслась по всему телу, она не смогла сдержать крик. Она кричала так, как никогда раньше. Боль была невыносимой, настолько сильной, что слёзы катились уже самостоятельно, — Вот и всё. Он вытащил иглу, закрывая её колпачком и снова засовывая в карман халата. Хулия не могла его даже слышать, ей хотелось высвободить руки и обнять себя ими, хоть как-то. Мужчина развязал её перед уходом и она свернулась в калачик, громко всхлипывая и постанывая от боли. Через какое-то время всё прошло. Язык стал тяжёлым, губы онемели и в последний момент, до того, как её разум покинул её, она поняла, что это конец, что следующий раз будет комната с электрошоком.***
Она отчаялась кричать свою мать, понимая, что это уже бесполезно. Женщина ушла, и она наблюдала за этим через окно. Черный внедорожник, на котором раньше отец отвозил её в школу и ездил с ней гулять, удалялся всё дальше и дальше. Ей было пятнадцать лет и то, что она рассказала своей матери, показалось той абсурдом, а потом и психическим заболеванием. Сначала были сеансы с психотерапевтом, потом ей назначили таблетки, которые она не стала принимать, и сейчас мать решила отдать её сюда. Хулия не плакала. Слёз больше не было. Она терпела больные уколы в разные части тела, терпела электрические процедуры, после которых она теряла сознания и приходила в себя только через пару суток. Боль перестала быть такой, какой она чувствовалась раньше. Она не была приятной, но Хулия научилась её терпеть. Она любила сидеть в углу своей комнаты. Все врачи, приходящие к ней, уже знали об этом, и сразу же устремлялись к ней в угол. Последняя её процедура в этой клинике была самой больной, и, если бы мать не забрала её тогда, возможно, она бы умерла. Её положили на металлическую кровать, присоединили к телу электроды и пустили ток. Она кричала от боли, слёзы текли по её щекам и заливали металлическую кровать. Она молила перестать это делать, но в итоге потеряла сознание и очнулась уже дома. Она похудела на пять килограмм, её желудок перестал воспринимать пищу как раньше, порции стали намного меньше. Врачи из психиатрической больницы говорили, что это нормально и мать верила им. Она потеряла сознание в школе и её увезли в больницу с истощением. В тот день мать нашла себе нового мужа, а по совместительству ещё и отчима для Хулии. Хулия не смогла вернуться к обычному режиму питания, у неё до сих пор были проблемы с приёмом пищи, и Иван часто ругался, что она никогда не доедает, но он был единственным, кто заставлял её давиться едой, но доедать ту норму, которая ей положена. С матерью такого не было никогда. Она никогда не следила за ней. И это была ещё одна причина, по которой Хулия понимала, что женщина её не любит вовсе.***
Иван не находил себе места, пока Люцифер и Аменадииль улетели и пропали на два часа. Он находился в комнате вместе с Хлоей и девочками, которые также, как и он, переживали за свою подругу. Он понимал, что здесь нет его вины, но ему хотелось как можно быстрее найти её и прижать к себе, успокоить её… Тот раз, когда она пропала утром и едва не утонула в озере, было предупреждением. Он должен был догадаться, что просто так её теперь не отпустят. Это должно было его насторожить, но он пропустил это мимо ушей и просто наслаждался временем рядом с ней. Теперь этого времени у него может и не быть. Он вспоминал их первую встречу; первый раз, когда они заговорили; её улыбку, когда она сказала, что он может обратиться к ней в любую минуту и ту короткую стрижку, которая у неё тогда была; он помнил их первый поцелуй, когда их выгнали с урока и она пошла с ним в туалет, упрекая его за это; он помнил, как волновался за неё, когда она сбежала в банк, чтобы открыть сейф отца, и её очень долго не было; помнил каждый поцелуй, каждое прикосновение к ней, нежность её кожи, мягкие волосы и такие любимые губы…; он помнил тонкие холодные пальчики, маленькие ладошки, которые любил целовать; длинные ресницы и огромные пронзительные зелёные глаза; он помнил, как обнимал её, чувствуя каждый позвонок, и как любил задрать ей юбку, на что она вечно обижалась. Всего этого может больше и не быть. Он может найти её мёртвой, или вовсе не найти. Он может больше не почувствовать её в своих руках, и больше не испытать тех чувств, которые испытывает только с ней. Он может потерять её, так и не сказав, как сильно любит. — У Абаддона её нет, — Люцифер с братом появились неожиданно, отчего он вздрогнул. Однако, как оказалось, неожиданностью это было для него. Все остальные ожидали этот приход. — Тогда где она?! — воскликнул Иван, вскакивая на ноги. — В психиатрической больнице, — закончил Аменадииль, — Твой отец запер её там. На мгновение повисла тишина. Никто не знал, что ответить в этот момент. Иван знал, что его отец кретин, что он способен на убийство, но никогда не думал, что он зайдёт так далеко. Парень горько усмехнулся. Конечно, он мог это ожидать. Нойрет никогда не был к нему благосклонен, он никогда не проявлял к нему отцовских чувств, так почему он должен был сжалиться над его девушкой, которую итак уже успел травмировать. — Иван, ты куда? — крикнула Кароль до того, как парень хлопнул дверью. — Я с ним, — прошипел Люцифер, оставляя всех остальных в недоумении. Этот мужчина, возомнивший себя тут главным, должен понести достойное наказание, и это не то, что сделает с ним Иван. Морнингстар покажет ему, какого это, когда обижаешь дорогих дьяволу людей.***
У Лукаса было день рождения и Эвелин извелась, в поисках подарка для него. В интернате не было ничего такого, что могло бы понравиться мальчишке. Паула и Рори присоединились к ней в поисках. Они даже залезли в кладовку Хасинты, в надежде, что там может быть остались ещё какие-то игрушки для её внуков, но там было пусто. Отчаявшись, дети вернулись в библиотеку, где у них должен был проходить урок рисования. — Что же я скажу Лукасу, когда он узнает, что у меня нет для него подарка? — спрашивает Эвелин, забираясь на высокий для них стул. Подружки также забираются на соседние и усаживаются за столом. — Может ты сделаешь ему открытку? — предлагает Рори. — Я всегда делаю красивые открытки для мамы с папой и им они очень нравятся. — Это для мамы с папой, а Лукас другой, — девочка складывает руки в локтях и кладёт на них голову, надувная губы. — Он обидится на меня. Рори осматривается по сторонам. Здесь тоже нет ничего, чего можно было бы подарить мальчику восьми лет. Она уже почти отчаялась, пока не заметила на самой верхней полке библиотеки какую-то прозрачную пробирку с водичкой. — Смотрите! — воскликнула девочка. Дети устремили свои взгляды туда, куда указала подруга. — Это же духи! — обрадовалась Эвелин. — Туалетная вода, как говорит моя мама. Это то, что очень понравится Лукасу. — Только её нужно как-то оттуда достать, — с грустью сказала Паула, — Мы слишком маленькие. Девочки задумались. Времени у них было в обрез, потому что скоро сюда соберутся все их одноклассники, и тогда это уже будет не подарок для Лукаса. Хавьер Ольгадо вошёл в дверь как раз вовремя. Девчонки улыбнулись друг другу, замышляя новый план. — Хавьер Ольгадо, ты ведь выше нас, правильно? — Эвелин подбежала к мальчишке, широко улыбаясь. — И что с того? — спросил он. — Значит ты сможешь достать нам ту штучку? — она указала на верхнюю полку. Мальчишка поднял голову и задумался. Он понимал, что даже с его ростом достать эту пробирку будет очень проблематичным, но всё же согласился. Он не может показать себя слабаком, тем более перед этими тремя. Они придвинули стул к стеллажу, мальчишка забрался на него и потянулся руками к верхней полке. Он встал одной ногой на одну из полок, слегка наступил другой на верхнюю и таки достал то, что у него просили. В пробирке была налита желтая жидкость и мальчик покрутил её в руках. — А что это такое? — поинтересовался он. — Это туалетная вода, — ответила Рори, — Подарок Эвелин Лукасу на день рождения. Все трое засияли ярче звезды на небе. Хавьер понял, что это его шанс, поэтому лукаво улыбнулся им. — Хм, — протянул он, — Если хотите заполучить свой подарок обратно, кому-то из вас троих придётся поцеловать мою задницу. Он схватил покрепче свой трофей и рванул прочь из библиотеки. Девчонки долго думать не стали, поэтому побежали за ним с воплями о том, что они его отметелят как следует, когда догонят. Но мальчишке было всё равно. Он уже стремительно убегал от них по лестнице интерната.***
Нойрет перебирал бумаги на своём столе, когда в его кабинет ворвался разъярённый Иван. Мужчина понимал, что сын узнал всю правду и уже был готов к его приходу, однако он явно просчитался, потому что парень набросился на него и повалил на стол, заблокировав ему все движения. — Где она?! Что ты с ней сделал, сукин сын?! — кричал он, продолжая наносить по ненавистной роже отца удар за ударом. Вслед за ним вбежал Люцифер, оттаскивая пацана от директора. — Где Хулия? — более спокойно спросил сатана. — Там, где ей и место, — прохрипел директор и Иван снова ринулся к нему, чтобы ударить, но Морнингстар успел его остановить. — Если ты сейчас его убьёшь, мы не сможем узнать больше, — прошипел он. Иван отшатнулся к окну, смотря на свой повреждённый кулак, который ещё с утра успел разбить. — Елена — мать Хулии, сама отправила девчонку в психушку, — мужчина наклонился на бок и выплюнул кровь изо рта, усмехаясь, — Ты проиграл, сынок. Я снова отобрал у тебя игрушку за непослушание. Люциферу снова пришлось останавливать парня, чтобы тот не набросился на своего отца. Хотя, вероятней всего, на своего бывшего отца. — Считаешь, что эта девочка — игрушка? — спрашивает у него Люцифер, но в ответ тишина и лишь лукавая улыбка директора. — Что ж, посмотрим, кто здесь игрушка. Морнингстар уже давно не использовал свои способности, но сейчас это было необходимым. Он лишь попросил выйти Ивана за дверь и погасить свет, оставаясь один на один с мужчиной в темноте. Его глаза загорелись красным цветом и он схватил Нойрета за шиворот, отшвыривая его в дверь, отчего та едва ли не слетела с петель. — Ты отведёшь нас к этой девочке и сделаешь всё, чтобы мы могли без проблем забрать её, — он наклоняется над мужчиной, который дёргается в конвульсиях, пытаясь хоть как-то сбежать. Кажется он сломал ногу, когда приземлился на неё у двери, — В противном случае, я сделаю всё, чтобы ты умер в мучениях и попал в одну из петель Ада. А там ты уже сам знаешь, что будет. Нойрет судорожно кивает, захлёбываясь в собственных слезах. Он никогда не верил в то, что могут существовать ангелы и демоны, и, уж тем более, сам дьявол. Сейчас он видит его собственными глазами. — Эта девочка, над которой ты так издеваешься, является девушкой твоего сына, — начинает сатана, — И нужно быть полным ничтожеством, чтобы причинить ей столько боли… Не только ей, но и своему сыну. Мне всегда нравилось издеваться над такими родителями, как ты, в Аду. Всё остальное происходит как в тумане. Жак кричит от боли, когда дьявол поднимает его над землёй, а потом волочит за собой. Мужчина не может самостоятельно идти, поэтому сдаётся и позволяет тащить себя по полу, как тряпичная кукла. Кажется, как будто он расплачивается за все свои грехи, за всё, что сделал невинным людям. Но в данный момент он расплачивается лишь за то, что причинил вред девушке своего сына и своему сыну тоже. Психиатрическая больница, в которую они приехали, выглядит ужасающе. Иван был здесь лишь однажды, когда навещал Марию, но это было таким мимолётным, что сейчас его передёргивает лишь от одной мысли о том, что Хулия сейчас находится там одна. Охранники при входе не собираются их пропускать, но лишь один взгляд Люцифера заставляет их передумать и кричать от страха. Сатана швыряет им Нойрета, говоря, что этого человека нужно принудительно запереть в одной из комнат этого здания. Те, конечно же, его слушаются. Иван пробирается через толпу врачей, вышедших на шум охранников, но они точно также пропускают их дальше под особенный взгляд сеньора Морнингстара. Нойрет никогда не думал, что учителя станут им когда-то помогать в таких случаях. Он находит её в комнате электротерапии, прикованную к железной кровати, со всеми этими электродами, приклеенными к её телу. Она в больничной рубашке и тонкие ножки лишь наполовину торчать из-под неё. Она слишком бледная, у неё пересохли и потрескались губы, и кажется, что за всё это время, которое они искали её, она похудела на несколько килограмм. Иван останавливается в двери, словно вкопанный. — Они сделали это, — с сожалением говорит ему Люцифер, остановившийся позади парня. — Я боюсь дотронуться до неё и понять, что… На мгновение в комнате повисает тишина, которую прерывает Морнингстар. — Твою мать! — кричит он. — Ты пробирался сквозь врачей и избивал своего отца для того, чтобы просто посмотреть на неё?! Бери её и валим отсюда! Иван вздрагивает, но делает неуверенные шаги вперёд. Он берёт её холодную ладошку в свою, а вторую руку подносит к шее, чтобы проверить, есть ли пульс. Облегчённый выдох вырывается из его груди, когда он начинает судорожно срывать все электроды с её тела. — Нам нужно одеяло или что-то в этом роде, — бормочет он. Медсестра, стоящая позади них, сразу же спешит в ближайшую комнату за нужным предметом. Ей сейчас главное выпроводить их отсюда и заняться дальнейшим лечением других пациентов. С этими двумя лучше не связываться. Она отдаёт Ивану то, что он просил, и парень с невероятной нежностью закутывает в него Хулию, осторожно поднимая на руки. Её голова падает ему на плечо, когда он наклоняет и целует её в лоб. — Теперь всё будет хорошо, — молвит он. — Всё будет хорошо, — заверяет его Люцифер, наблюдая за ним с каким-то невероятным трепетом в груди. Морнингстар всегда думал, что люди не способны на такие сильные чувства друг к другу. Всё то время, проведённое на Земле, только Хлоя смогла убедить его, что она испытывает тоже самое по отношению к нему, что и он к ней. Сейчас же, смотря на этого парня и на то, как сильно он переживал за эту девчонку, когда не знал, где она, сатана понимал, что в этом мире ещё не всё потеряно. Люди умеют любить, умеют проявлять свои чувства. Не все, но они всё-таки есть, и это согревает его дьявольское сердце. Они выходят на улицу, когда там собрались уже все, кто им дорог. Ребята с радостью кинулись к Ивану и Хулии, а Люцифер наконец-то смог обнять Хлою и с точностью сказать, что теперь почти всё закончилось. Осталось лишь самая малость — вернуть новый год. Их прервал звук подъезжающей машины, как раз в тот момент, когда они уже сами собирались уходить. Чёрный внедорожник остановился у въезда и из него вышла женщина, которую они все уже хорошо знают. Елена — мать Хулии. — Какого чёрта здесь происходит?! — воскликнула она. — Спасательная операция, — отвечает ей Люцифер, — Вызволяем девочку, которая оказалась здесь случайно. Елена молчит, пока её взгляд не останавливается на своей дочери. Она спешит к ней, но Иван резко отходит в сторону. — Сейчас не время, — говорит он ей, — Попробуйте через неделю. Женщина злится. — Ты мне сейчас запрещаешь общаться с собственной дочерью? — возмущается она. — Она без сознания! — кричит ей Нойрет. — Мы забрали её оттуда в таком состоянии, и Вы виноваты в том, что с ней там делали. Так что да — я запрещаю вам с ней общаться ближайшую неделю, пока она окончательно не придёт в себя. Ребята встают рядом с другом, поддерживая его. Как бы они не ссорились и не ругались, сколько бы обидных слов друг другу не говорили, они стали самой настоящей семьёй. Их бросили, растоптали их чувства и душу, но они смогли найти друг друга и стать самыми дорогими людьми. — Давайте вернёмся в интернат, — предлагает Хлоя, — Здесь достаточно прохладно, вы все можете заболеть. В её улыбке есть та самая искорка, которую Люцифер раньше постоянно видел. Всё закончилось намного лучше, чем они все могли себе представить, и это не могло не радовать. — Да, нужно вернуться и закончить начатое, — прошептал он, обнимая жену со спины, — Правда, любимая? — Сегодня я вся твоя, — отвечает она ему и он не может остановить себя, когда поворачивает её к себе и целует. И это самые прекрасные ощущения за весь день, которые он испытал.