Второй шанс волшебникам.

— Держи, — Слизерин протянул несчастную книгу своему товарищу. — Интересно, интересно, — потёр руки Гриффиндор и взял книгу. — "Исчезнувшее стекло!" — громко и торжественно заявил он. — Магический выброс, — кивнул Фрэнк, — Когда был мой первый выброс, мне было шесть лет, я тогда нечаянно спалил крышу дома. — А я при первом выбросе нечаянно спалил семейный гобелен Блэков, он не пострадал, а вот я, да, меня тогда с него выжгли как раз. *На такое заявление всё чистокровные неодобрительно покачали головой, а Беллатриса и Нарцисса схватились за сердце* — А мы при своëм первом выбросе… — начали оба Уизли, но не успели закончить, как их прервал строгий голос МакГонагалл: — Давайте, вы потом поведаете нам эту историю, а сейчас начнут, наконец, читать! — Да, да, — кивнул основатель красно-золотого факультета, и начал:       "Почти десять лет прошло — Э, а что так быстро? — спросил Джеймс, желавший узнать сына побольше.       с того утра, когда Дурсли обнаружили на своем пороге невесть откуда взявшегося племянника, но Тисовая улица за это время почти не изменилась. — У нас все каждый день меняется, — пожали плечами близнецы. — Это только у вас – нищих, — скривился Малфой-младший, — У настоящих чистокровных семей все порядки действуют веками, — протянул он, выделив слово настоящих.       Солнце вставало над теми же ухоженными садиками и освещало ту же самую бронзовую четверку на входной двери дома Дурслей; оно пробиралось в гостиную, оставшуюся почти неизменной с того вечера, когда мистер Дурсль смотрел по телевизору пророческий выпуск новостей. Только стоящие на камине фотографии в рамках свидетельствовали о том, что с тех пор прошло немало времени. Десять лет назад на фотографиях было запечатлено нечто, напоминавшее большой розовый мяч в разноцветных чепчиках, — Какая у магглов, странная фантазия, — передёрнул плечами Драко, когда Гарри уже давился от хохота, распиравшего его, ведь он знал, что это за мяч. но с тех пор Дадли Дурсль вырос,       *Зал затрясся от хохота подростков, и многие взрослые также позволили себе улыбки*       и теперь на фотографиях был крупный светловолосый мальчик, сидящий на своем первом велосипеде, кружащийся на ярмарочной карусели, играющий с отцом в компьютерные игры,       * Чистокровные с новой прытью принялись записывать слова бормоча под нос что-то типо: -Ве.. ла сип ед... (не ошибка) -Кар усе ль... И т. д       мальчик в объятиях целующей его матери. Однако ничто на этих фотографиях не говорило о том, что в доме живет еще один ребенок. Тем не менее Гарри Поттер все еще жил здесь, и в настоящий момент он крепко спал, хотя спать ему оставалось недолго. Тетя Петунья уже проснулась и подходила к его двери, и через мгновение утреннюю тишину прорезал ее пронзительный визгливый голос: — Подъем! Вставай! Поднимайся! *Гриффиндор постарался прочитать эти слова немного визгливым голосом, чтобы спародировать миссис Дурсль, и как отметил Гарри, у него не плохо получилось*       Гарри вздрогнул и проснулся. Тетя продолжала барабанить в дверь. — Живо! — провизжала она. — Как некультурно, да ещë и по отношению к ребёнку, — поморщилась Ровена. Гарри услышал ее удаляющиеся шаги, а затем до него донесся звук плюхнувшейся на плиту сковородки. Он перевернулся на спину и попытался вспомнить, что же ему снилось. Это был хороший сон. В этом сне он летел по воздуху на мопеде. У него было странное ощущение, что когда-то он уже видел этот сон. — Хмммм... Поттер, как у тебя обстоят дела с прорицанием? — спросил Слизерин. — Я их вообще не понимаю, у нас преподавательница была – сама свой предмет не знала. А, что? — Просто такие сны – один из признаков хорошего прорицателя, — объяснила Ровена. Тетя вернулась к его двери. — Ты что, еще не встал? — настойчиво поинтересовалась она. — Почти, — уклончиво ответил Гарри. — Шевелись побыстрее, я хочу, чтобы ты присмотрел за беконом. И смотри, чтобы он не подгорел, — сегодня день рождения Дадли, и все должно быть идеально. — Но Гарри – не домовик какой-то, чтобы всё за вас делать! — возмутилась Алиса. В ответ Гарри застонал. — Что ты там говоришь? — рявкнула тетя из-за двери. — Нет, ничего. Ничего… День рождения Дадли — как он мог забыть? Гарри медленно выбрался из постели и огляделся в поисках носков. Он обнаружил их под кроватью и, надевая, стряхнул ползающего по ним паука. — Мальчишки... — протянули Гермиона, Лили и Алиса. Гарри привык к паукам — их было много в чулане под лестницей, а именно в чулане было его место. — В ЧУЛАНЕ ПОД ЛЕСТНИЦЕЙ!? — закричал вскакивая Джеймс, — Наследник великого рода Поттер, живёт в чулане под лестницей? — Гарри, не подскажешь, где живут твои родственники? — спросил Сириус, с такой маниакальной улыбкой, что Гарри был готов поверить, что перед ним серийный убийца. Одевшись, он пошел на кухню. Весь стол был завален приготовленными для Дадли подарками. Похоже, что Дадли подарили новый компьютер, который тот так хотел, еще один телевизор — Можно, помедленнее, — попросил мистер Малфой скрежеща пером по пергаменту. и гоночный велосипед — это не говоря обо всем прочем. Для Гарри оставалось загадкой, почему Дадли хотел гоночный велосипед, — Поттер, какая тебе разница-то? — спросил Малфой-младший. ведь кузен был очень толстым и ненавидел физические упражнения — хотя отлупить кого-нибудь он был совсем не против. — Надеюсь, не тебя? — спросил Ремус. Любимой «грушей» Дадли был Гарри, — Слушайте, а когда вы пойдете навещать родственничков Гарри, возьмите и нас с собой, — попросили близнецы Уизли, — Сдаётся нам, что той конфеты ему было мало. — Какой конфеты? — спросил Гриффиндор, отрываясь от книги. — Позже узнаете, — хором ответили Уизли и Гарри. но Дадли далеко не всегда удавалось поймать кузена. — Да, тебе если в голову идея какая-нибудь придёт, так за тобой не угонишься, — подтвердила Гермиона. Хотя поверить в то, что Гарри мог быстро бегать, было довольно сложно. Возможно, именно жизнь в темном чулане привела к тому, что Гарри выглядел меньше и слабее своих сверстников. К тому же он казался еще меньше и тоньше, чем был на самом деле, потому что ему приходилось донашивать старые вещи Дадли, *Джеймс медленно, хотя нет, довольно быстро закипал. Малыши, да что там Реддл и Беллатриса не могли поверить, что с наследником Поттеров, так обращались. * а Дадли был раза в четыре крупнее его, так что одежда висела на Гарри мешком. У Гарри было худое лицо, острые коленки, черные волосы и ярко-зеленые глаза. — Лицо – от моей матери, — сказал Джеймс, — А волосы от меня. — Острые коленки были у моего деда, — подхватила Лили, — Ну и глаза, естественно, мои. Он носил круглые очки, заклеенные скотчем и только благодаря этому не разваливающиеся — Дадли сломал их, ударив Гарри по носу. — Оу... — протянули многие. Единственное, что Гарри нравилось в собственной внешности — это тонкий шрам на лбу, напоминавший молнию. — Он тебе нравится? — переспросил Малфой* (младший). — Я тогда не знал, что он значит, — пояснил свои взгляды на это дело Гарри. Шрам был у него с самого детства, и первый осмысленный вопрос, который он задал тете Петунье, был как раз о том, откуда у него взялся этот шрам. — Ты получил его в автокатастрофе, в которой погибли твои родители, — отрезала тетя. — И не приставай ко мне со своими вопросами. — Как так! — возмутились Хельга и Ровена, — Ребëнок имеет право знать о своëм детстве и родителях! — возмущались они, пока их не успокоил Слизерин. «Не приставай ко мне со своими вопросами» — это было первое правило, которому он должен был следовать, чтобы жить в мире с Дурслями. — Дурацкое правила! — все-таки вставила Хельга, она была менее сдержанна, чем её сестра. Когда Гарри переворачивал подрумянившиеся ломтики бекона, в кухню вошел дядя Вернон. — Причешись! — рявкнул он вместо утреннего приветствия. — Не выйдет! — заявил Джеймс, — Это родовое проклятие Поттеров. — Значит повезло вам с таким лëгким проклятием, — неожиданно для всех вдруг заявила Нарцисса. Примерно раз в неделю дядя Вернон смотрел на Гарри поверх газеты и кричал, что племянника надо подстричь. Наверное, Гарри стригли чаще, чем остальных его одноклассников, но это не давало никакого результата, потому что его волосы так и торчали во все стороны, к тому же они очень быстро отрастали. *Всё хмыкнули* К моменту, когда на кухне появились Дадли и его мать, Гарри уже вылил на сковородку яйца и готовил яичницу с беконом. Дадли как две капли воды походил на своего папашу. — Следуя из первой главы у него не очень приятная внешность, — поморщилась Алиса. — Маггл, — презрительно ответила Беллатриса. У него было крупное розовое лицо, почти полностью отсутствовала шея, маленькие глаза были водянисто-голубыми, а густые светлые волосы аккуратно лежали на большой жирной голове. *Беллатриса и Том скривились*. Тетя Петунья часто твердила, что Дадли похож на маленького ангела, а Гарри говорил про себя, что Дадли похож на свинью в парике. — Гарри, это что такое... — начал Фред. — За всю учёбу в Хогвартсе... — Джордж. — Мы не услышали от тебя ни одной шутки... — снова Фред. — А тут, — Джордж назвал руками, как бы показывая, что тут. Гарри с трудом расставил на столе тарелки с яйцами и беконом — там почти не было свободного места. Дадли в это время считал свои подарки. А когда закончил, лицо его вытянулось. — Тридцать шесть, — Сколько!? — в шоке переспросил Малфой, * позабыв о своей манере растягивать слова. — Тридцать шесть, — неверяще перечитал Гриффиндор. — Да столько никому не дарят! — возмущался он. — Тем более все эти вещи очень дорогие по меркам магглов, — рассудила Гермиона. — произнес он грустным голосом, укоризненно глядя на отца и мать. — Это на два меньше, чем в прошлом году. *Драко только взявший шоколадное печенье, появившееся на столе, подавился, и не известно откуда взявшийся сзади Фред, или Джордж со всей силы ударил его по спине* — Дорогой, ты забыл о подарке от тетушки Мардж, он здесь, под большим подарком от мамы и папы! — поспешно затараторила тетя Петунья. — Ладно, но тогда получается всего тридцать семь. — Лицо Дадли покраснело. — А до этого оно у него каким было? — фыркнул Фрэнк. Гарри, сразу заметив, что у Дадли вот-вот приключится очередной приступ ярости, начал поспешно поглощать бекон, опасаясь, как бы кузен не перевернул стол. — Так вот почему, ты всегда так быстро ешь… — протянула Грейнджер. — Привычка детства, — Гарри пожал плечами. *Лили грустно опустила голову, думая, что если бы она не ссорилась с Петунией, может Гарри и не пришлось бы так страдать*. Тетя Петунья, очевидно, тоже почувствовала опасность. — Мы купим тебе еще два подарка, сегодня в городе. Как тебе это, малыш? Еще два подарочка. Ты доволен? — Никакого воспитания, — покачала головой Нарцисса. Дадли задумался. Похоже, в голове его шла какая-то очень серьезная и сложная работа. Наконец он открыл рот. — Эта работа называется мышление, — глубокомысленно пояснил Люпин. — Значит… — медленно выговорил он. — Значит, их у меня будет тридцать… тридцать… *Большинство находящихся в комнате сделали фейспалм*. — Тридцать девять, мой сладенький, — поспешно вставила тетя Петунья. — А-а-а! — Уже привставший было Дадли тяжело плюхнулся обратно на стул. — Тогда ладно… Дядя Вернон выдавил из себя смешок. — Этот малыш своего не упустит — прямо как его отец. *Нарцисса и Беллатриса переглянулись, видимо помимо наказания, Дурслей ждало еще и перевоспитание. Все-таки Гарри наследник чистокровного рода Поттеров, да еще и тесно связан с Блэками... * Вот это парень! — Он взъерошил волосы на голове Дадли. Тут зазвонил телефон, и тетя Петунья метнулась к аппарату. *Чистокровные тяжело вздохнули и снова заскрипели над пергаментами* А Гарри и дядя Вернон наблюдали, как Дадли разворачивает тщательно упакованный гоночный велосипед, видеокамеру, самолет с дистанционным управлением, коробочки с шестнадцатью новыми компьютерными играми и видеомагнитофон. — Да ёлки палки! Я не успеваю, зачем такие сложные названия!? — завыл Малфой*. Дадли срывал упаковку с золотых наручных часов, когда тетя Петунья вернулась к столу. Вид у нее был разозленный и вместе с тем озабоченный. — Плохие новости, Вернон, — Что случилось? — поинтересовалась Хельга. — Не переживай и узнаешь, — ответил ей порядком раздражённый Годрик, которого уже достали перебивать. — сказала она. — Миссис Фигг сломала ногу. Она не сможет взять этого. Тетя махнула рукой в сторону Гарри. — У него имя есть! — возмутились мародёры и близнецы. Рот Дадли раскрылся от ужаса, а Гарри ощутил, как сердце радостно подпрыгнуло у него в груди. Каждый год в день рождения Дадли Дурсли на целый день отвозили сына и его друга в Лондон, а там водили их на аттракционы, в кафе и в кино. Гарри же оставляли с миссис Фигг, сумасшедшей старухой, жившей в двух кварталах от Дурслей. Гарри ненавидел этот день. Весь дом миссис Фигг насквозь пропах кабачками, а его хозяйка заставляла Гарри любоваться фотографиями многочисленных кошек, живших у нее в разные годы. — Ахах, так вот о каких кошках ты тогда говорил, — рассмеялась Гермиона, вспоминая чемпионат. — Ага, — кивнул Гарри. — И что теперь? — злобно спросила тетя Петунья, с ненавистью глядя на Гарри, словно это он все подстроил. — Ага, ага, — недовольно пробурчал Поттер. Гарри знал, что ему следует пожалеть миссис Фигг и ее сломанную ногу, но это было непросто, потому что теперь целый год отделял его от того дня, когда ему снова придется рассматривать снимки Снежинки, мистера Лапки и Хохолка. — Вот это имена! — рассмеялся Джеймс. — Мы можем позвонить Мардж, — предложил дядя. — Не говори ерунды, Вернон. Мардж ненавидит мальчишку. — Очень сильно ненавидит, — поправил свою тётю Гарри. Дурсли часто говорили о Гарри так, словно его здесь не было или словно он был настолько туп, что все равно не мог понять, что речь идет именно о нем. — Вы ни в коем случае не тупой, мистер Поттер, а наоборот, при учёте условий, в которых вы жили, — на этом моменте она поморщилась — Вы очень способный ребëнок, — поспешила заверить парня профессор МакГонагалл. — Спасибо, профессор. — А как насчет твоей подруги? Забыл, как ее зовут… Ах, да, Ивонн. — Она отдыхает на Майорке, — отрезала тетя Петунья. — Я там была... — начала Гермиона. — Не перебивайте, — взмолился Годрик. — Вы можете оставить меня одного, — вставил Гарри, надеясь, что его предложение всем понравится, и он наконец посмотрит по телевизору именно те передачи, которые ему интересны, а может быть, ему даже удастся поиграть на новом компьютере Дадли. — Эх, мечты, мечты, — воскликнул Гарри, но тут-же заткнулся, словив сердитый взгляд основателя своего факультета. Вид у тети Петуньи был такой, словно она проглотила лимон. — И чтобы мы вернулись и обнаружили, что от дома остались одни руины? — прорычала она. — Это можно устроить, — одновременно сказали Уизли. — Но я ведь не собираюсь взрывать дом, — возразил Гарри, но его уже никто не слушал. — Может быть… — медленно начала тетя Петунья. — Может быть, мы могли бы взять его с собой… и оставить в машине у зоопарка… — Я не позволю ему сидеть одному в моей новой машине! — возмутился дядя Вернон. — Ну конечно... Дадли громко разрыдался. То есть на самом деле он вовсе не плакал, последний раз настоящие слезы лились из него много лет назад, но он знал, что стоит ему состроить жалобную физиономию и завыть, как мать сделает для него все, что он пожелает. — Стоит заметить, что при всех его недостатках, он не плохой актёр, — заметила Хельга. — Дадли, мой маленький, мой крошка, пожалуйста, не плачь, мамочка не позволит ему испортить твой день рождения! — вскричала миссис Дурсль, крепко обнимая сына. *Женщины уже не могли слушать такое ухищрение над воспитанием*. — Я… Я не хочу… Не хоч-ч-чу, чтобы он ехал с нами! — выдавил из себя Дадли в перерывах между громкими всхлипываниями, кстати, абсолютно фальшивыми. — Он… Он всегда все по-по-портит! — Все... — первый рыжий. — Всегда... — кивнул второй. Миссис Дурсль обняла Дадли, а тот высунулся из-за спины матери и, повернувшись к Гарри, состроил отвратительную гримасу. В этот момент раздался звонок в дверь. — О господи, это они! — В голосе тети Петуньи звучало отчаяние. — Кто они? Кого они боятся? — спросил Сириус. Через минуту в кухню вошел лучший друг Дадли, Пирс Полкисс, вместе со своей матерью. — Ааа, скучно, — Блэк упал опять на диван. Пирс был костлявым мальчишкой, очень похожим на крысу. *У Гарри и Гермионы в голове пролетели неприятные воспоминания, и они косо посмотрели на мародёров, но этого никто не заметил* Именно он чаще всего держал жертв Дадли, чтобы они не вырывались, когда Дадли будет их лупить. Увидев друга, Дадли сразу прекратил свой притворный плач. — Тëмный лорд, проснитесь, прошу вас!       Всё обернулись. Оказывается, Том Реддл, лорд Волан-де-Морт, лорд Судеб, Тёмный лорд. Уснул, так и не дождавшись конца, а Беллатриса, как его фанатка, пыталась его разбудить. И ничего бы не было, если бы Гарри вдруг не вспомнил, что этот человек, убил, ну, или убьёт (какая разница?) его родителей. Поэтому Герой всея Британии не мог это так оставить. Попросив у домовика холодной воды и получив этого напитка целую кружку, он тихо подошёл и облил ею Володю. Том, не ожидавший такой подлянки, вскочил, насквозь мокрый. В это время Гарри уже скрылся. Реддл, хоть и понял, кто это сделал, но конфликт раздувать не стал и решил просто высушиться. Но чары-то здесь не работают!       В общем ушёл наш Лорд в ванную и думаю на долго. Полчаса спустя Гарри, не смевший поверить в свое счастье, сидел на заднем сиденье машины Дурслей вместе с Пирсом и Дадли и впервые в своей жизни ехал в зоопарк Тетя с дядей так и не придумали, на кого его можно оставить. — Требую перерыва! — заявил Годрик Гриффиндор.