***
Тем временем, Сумераги в свой единственный выходной за последние дни, решила выбраться за покупками, прихватив с собой Кэзуки, которому это было не по душе, но что же поделать? Парень таскал её покупки, пока женщина в очередной раз разглядывала что-то для собственной кухни, а затем, заметила магазин садоводства, решая шмыгнуть туда, пока хмурый братец стоял, уже слегка подустав. —... чёрт, сеструха! – воззвал тот к шатенке, но это было напрасно, ведь она уже зашла внутрь. Колокольчик на двери характерно зазвенел, подсказывая продавцу, что кто-то пожаловал в их обитель. А после, бабуля с улыбкой и кепкой, что содержала логотип заведения, вышла к ней и начав оглядывать, всё же задала вопрос: — Что-то конкретное хотите приобрести?.. Каору, что разглядывала различные семена цветов, тут же обратила на неё внимание, подойдя к стойке, кивнув параллельно в ответ, — Хочу присмотреть семена красивых комнатных цветов, - ответила та сразу же, вновь оглядываясь по сторонам, заприметив цветы в горшках, и не сводя взгляда, добавила, —... мне нужно поднять настроение больному человеку, - бабушка слегка замерла, не отводя от зеленоглазой взгляда, —... вижу ваше переживание, хорошо! Сейчас, что-нибудь подберём, - женщина, что была достаточно в годах, тут же вышла из-за стойки и медленными шагами пошаркала к прилавку с горшками, разглядывая каждый из них, —... Каланхоэ... очень красивый цветок, он символизирует силу воли и выносливость, возможно, он подойдёт Вам... не прихотлив, любит свет, и цветёт просто прекрасно! – та аккуратно подула на распустившиеся красные лепестки, слегка поправляя его и проверяя, суховатая ли земля, —... предлагаю подобрать к нему горшок и землю, - пока женщина обращалась к ней, всё внимание девушки было обращено уже на другой цветок, —... ох, это азалия, говорят, что если поставить этот цветок в дом молодожёнов, он поможет сохранить им нежность и крепость любовного союза, хотите и его приобрести? Кэзуки слегка поморщился, но тут же изменился в лице, увидев сестру с ещё несколькими пакетами и цветами в руках, а после, от парня последовал логичный, по его мнению, вопрос, — Когда ты стала садоводом?.. – это скорее прозвучало как шутка, на которую женщина фыркнула, свалив на младшего ещё пакеты с землёй, удобрениями и другими хохоряшками, за что тот ей благодарен не был, но решил ничего не говорить, и лишь наблюдать, как она с улыбкой разглядывает оба цветка, даже разговаривая с ними очень мило, —... ты же поможешь вылечить моего друга, верно?.. назовём тебя... Вуги, просто и.. со вкусом, —... вызывайте скорую, моя сестра имена цветам даёт! – вдруг громче произнёс паренёк, когда оба возвращались домой, за что был буквально пнут, чего явно не ожидал от «матери Терезы» — Эй, да что на тебя нашло?! – вопит он, чуть ли не уронив горшки, но реакция позволила не допустить роковой ошибки. «Совсем одичала на своей работе...» - уже пропуская ту вперёд, тот надул губы, но всё-таки не сводил взгляда со старшей сестры. Всё-таки, он считал, что в медицине ей самое место, несмотря на все переговоры родителей о том, что их старший ребёнок неблагодарен, возможно, они были бы горды, узнай, каким людям она помогает. Поскольку у них достаточно большая разница – десять лет, он помнит её уже достаточно взрослой, и даже тогда, отношения с отцом у неё были натянутые. Они всё хотели из неё сделать финансиста, коим был их отец, но Каору буквально из дома сбежала, обратившись к бабушке, а та, поддержала её в этом начинании.***
— Ненавижу тебя! – кричала девчонка, разбив их общую с братом собаку-копилку, пока маленький мальчишка, коим был Кэзуки сидел с осколками в руках, непонимающе глядя на растрёпанную старшую сестру. Он не знал и не понимал, что же на неё нашло. Обида и боль хлынули тогда через край, заставив его впервые за несколько лет заплакать. Отец никогда не одобрял слёз и давно отучил единственного и долгожданного сына от них, слёзы – слабость. До сих пор тот думал, за что же в то время Каору так не любила его, может, он был нежеланным для неё? Забирал родительскую любовь, хоть и не особо этого желал, пытаясь тянуться больше к крутой старшей сестре, старался быть похожей на неё, даже повздорил с родителями, когда она уехала, лишь бы уехать вместе с Каору. Подобные душевные вопросы терзали его воспоминания, пускай, с раннего детства он почти ничего не помнил, зато, Сумераги старшая помнила это, именно поэтому, всегда решала уходить от вопросов, ей было неприятно? — Чё застыл?.. – с глубоким выходом проговорила Каору, обращаясь к брату, тот выпал из реальности, и лишь голос сестры вернул его назад, —... будешь плестись, готовишь один сегодня, - эти слова побудили парня большими шагами попрыгать следом, приговаривая, «Эй, это же неправда! Ты точно так не поступишь с младшим братом...»***
Следующие несколько часов, Каору действительно не помогала брату с ужином, а когда тот, возмущённый её словами про «пять минут», вошёл внутрь, то увидел слегка шокирующую картину. Сто один смятый листочек для оригами и выдыхающая Сумераги, желающая по-видимому доделать собственный бумажный макет мотоцикла, но видимо сегодня – не судьба. — Ты чё красная как помидор?.. – он сделал пару шагов, но резко выставил руку, дабы схватить летящий в него свёрток бумаги, заулыбавшись, —... позвала, сделали бы вместе... я знал, что у тебя руки только уколы ставить умеют, но не думал, что настолько, - однако, несмотря на все шутки, тот действительно помог ей закончить с теми двумя деталями, которых не хватало в её небольшом, но таком точном макете мотоцикла, —... ладно, что там по кривым рукам?.. мы потратили на это ча-... – тот на мгновение застывает, принюхиваясь, а после лицо паренька изменяется и кривиться в удивлении, можно было сказать в «ахуе», ведь он, как и сама Каору почувствовал запах чего-то палёного. — Ты что ужин сжарил?! — Чёрт, ужин! – крикнули родственники в одну секунду, бросив всё готовое на край стола и поднявшись, оба рванули на кухню, которая ещё всё же не начала гореть, но их еда действительно прожарилась до корочки, да так, что от неё почти ничего не осталось. — Творец всегда должен быть голодным, верно? – глядя на черные остатки от курицы, оба на мгновение поникли, но Каору всё же добавила, —... да, но мы не художники.. – с тяжёлым выдохом и безнадёгой произнесла женщина, посматривая на верхнюю полку, —... похоже, чёрный день наступил... «Чёрный... день?...» - буквально повторил Кэзуки, приподнимая бровь в вопросительном выражении лица, пока Сумераги не открыла ту самую полку, что доверху была набита заварной едой с разными вкусами и размерами, словно он попал в какой-то магазин. Парень тут же открывает ту на полную, начиная там лазить с каким-то бешеным удивлением, —... увидь это матушка, убила бы тебя! – однако же, он хватает несколько больших пачек, ставя полный чайник на плиту, начиная всё открывать и нюхать, —... возьми надо мной опеку, Каору... – внезапно пролепетал, сделав щенячьи глаза, за что получил подзатыльник с неодобрительным взглядом. — Вообще, я так всегда питаюсь, нужно же быть хорошей сестрой, когда приходит маленький братишка, - женская рука вновь касается темноволосой головы, но как-то по-доброму, любя. «Вот почему... с моего прошлого приезда, она так похудела, видимо, совсем ничего себе не готовит» — Может, подумаешь над моим переездом, я умею готовить! – воскликнул тот, уже так и ожидая, когда чайник издаст привычный свист, что будет означать, что вода закипела. Предложение брата было не таким заманчивым, ведь она с самого начала была одинокой женщиной в этом городе, а потому, ей будет непривычно принять его на постоянную основу, да и Токио – слишком шумный и быстрый для него городок. Но Кэзуки ждал ответа, будто на что-то действительно надеялся. — Вырастешь, помогу тебе с квартирой, - внезапно даже для себя, ответила зеленоглазая, отведя свой маленький носик в сторону, чтобы не смотреть на этот приём «бездомного щенка», которым он часто пользовался, пора бы выработать иммунитет, верно же? — Ладно-ладно, я тебя понял... – «плюнув» воздухом, он захохотал, —... с Майки ужин... свой-то мы спалили, делая это ему... – но увидев недовольный женский взгляд, парень поднял руки и смирился с тем, что не видать ему сегодня мяса, —… ну всё, не дуйся, лучше чайник подай...***
Эмма и Доракен не заметили, как счастливые деньки пролетали один за одним. Отдельный дом и семья, неужели не счастье? Вот только, сейчас, мысли двух молодожёнов были заняты самочувствием брата и друга, их маленькая дочь, которой уже была беременна Эмма на момент случившегося уже появилась на свет, вот только, блондинке это давалось нелегко, ведь улыбалась она ей через силу, каждый раз. — Соноя... ты такая лапочка, - проговаривала Сано младшая каждый раз, напевая ей одну и ту же песню, которую когда-то услышала в рекламе и под которую, малышка успешно задремала, удивив этим свою мать, —... твой дядя был бы так счастлив, увидь он тебя... – младенец улыбался и «угукал», пока женщина, обняла его, начиная плакать от очередного осознания, что в ближайшее время это не произойдёт, ведь он только-только шёл на поправку, совершенно маленькими и неуверенными шагами. — Я дома! – прозвучал спокойный, но громкий голос Рюгуджи, на который среагировала их общая девочка, начиная тянуть руки к звуку и улыбаться, отвлекая этим Эмму, что тут же собрала себя в руки и натянула улыбку, посчитав, что Доракену и так хватает своих тараканов в голове. — Соноя! – воскликнул тот, сразу же забирая ребёнка на руки, ведь она была уже достаточно тяжёлой, хоть ей был почти год, —... ай-ай, мамочка должна отдохнуть, правильно?.. поэтому, с тобой поболтаем, - он взял из кроватки погремушку и завлекающе тряс перед глазами ребёнка, чтобы увидеть её улыбку, —... о, точно! Эмма, дедушка попросил её на выходные, похоже, ему скучно... – с улыбкой проговорил тот, —... а мы можем, поехать к Майки и посмотреть, как он... – глаза блондинки на секунду удивлённо расширились, ведь он раньше не заводил об этом разговор самостоятельно, готов ли он? Чёрт его знает. Но она была рада тому, что её муж предложил это сам, поборов собственные страхи, возможно ли, что тот уже место себе не находит, а потому готов столкнуться с этим лицом к лицу?***
Выходной для шатенки пролетел очень незаметно, но зато, у неё будет больше поводов завести с Сано диалог, она не знала почему, но кажется, эти двое нашли общий язык. А потому, сразу добравшись до реабилитационного центра, женщина на минутку зашла в раздевалку, сделав все привычные дела, уже была готова направиться к своему собеседнику на весь оставшийся день. Вот только, сделав несколько шагов на третьем этаже, её останавливает чужая рука, это был Кейн, тот самый реабилитолог, что очень часто желал её внимания, мужчина обратил внимание на два горшка с цветами в тонких руках, но спрашивать не стал, предположив, что эти цветы будут поставлены на сестринский пост, —... доброе утро! Вчера тебя не было, поэтому говорю сейчас, мы назначили Сано Манджиро несколько препаратов, а ещё, думаю, ему уже можно выбираться на улицу, хотя бы подышать на пятнадцать минут, - он замолчал и на мгновение усмехнулся, —... похоже, Чихару было сложно найти с ним общий язык, это была жуткая борьба, - на мгновение это напрягло Каору, ведь сама она только выстроила отношения с пациентом, а если он изменит о ней своё мнение из-за действий другой медсестры? — Ты же знаешь, мог бы меня набрать, я ведь умею договариваться... блин! – тот только и успел открыть рот, когда Каору скрылась в направлении медсестринского поста, дабы взять всё необходимое, прежде чем заявиться к мужчине. —... я не хотел отвлекать тебя в выходной, - начал тот, а после добавил, —...думал, что мы сходим... – он цыкнул и стукнул себе по голове бумагами, что были в руках, отправившись в другую сторону, видимо, нужно было сначала озвучить предложение. «Вот идиот...»***
— Доброе утро! – с улыбкой заходя в палату Сано, её руки заняты лекарствами и цветами, которые были успешно установлены на подоконник, но прежде, та прищурилась и спросила, —... у тебя же нет аллергии на цветы? – брюнет не понял, в какой момент она вошла, но умудрился быстро вернуть на место мотоцикл ручной работы, который Сано разглядывал до её появления, только тот успел рот открыть, она протянула ему стакан с лекарственным раствором, —... тебе нужно это выпить, и будет завтрак, - чётко произнесла зеленоглазая, глядя прямо в чёрного цвета очи. Манджиро отвёл взгляд и повёл носом, но Каору всё-таки не решилась применять методы Чихару, решая всё решить диалогом, —... я знаю какая она противная, честно, перепробовала тут все такие лекарства, но.. мы же команда? – задаёт та внезапный вопрос, пока взгляд Майки, глядящий на дверь, слегка изменяется, становясь более осознанным, —... или только я так думаю? Знаю, вы перепробовали кучу мест и врачей, но давай попытаемся последний раз, - несколько минут молчания, а после, трясущаяся рука тянется к стакану, желая взять его самостоятельно, пускай неаккуратно, но тот смог выпить всё содержимое, и протянуть посуду назад, делая глубокий вдох, а затем медленный выдох. —... и сколько его ещё пить?.. – внезапно задаёт он вопрос, не отводя взгляда от своего макета мотоцикла, а та хмуриться, не думая, отвечая на вопрос, —... пока твой желудок не начнёт запускаться самостоятельно, ты должен пить не только из моих рук, договорились? – широкая улыбка и протянутый мизинец привлекают внимание гонщика, он глядит на хрупкий палец и дрожащая рука вновь подымается, обхватывая ладонью, скрепляя тем самым обещание. Сейчас, он не мог двигать ими отдельно, но это... был отличный прогресс. — А, точно! – она мигом поднимается, доставая из кармана халата клей и те самые детали, сделанные днём ранее, сколько же времени они убили на это с братом, —... хочешь приклеить сам? – Каору протягивает ему сделанные детали, но Сано не решается их взять, боясь сломать неловким движением, и тогда, она тоже не теряется, —... тогда, держи его... а я буду клеить, - её руки тоже вмиг задрожали, привлекая внимание Сано вновь, —... кажется, мне тоже нужно занять одну из этих палат, - в шутку добавляет медсестра, аккуратно смазывая край нужной детали, прежде чем приклеить его, —... конечно, практики по таким поделкам не было давно, но я считаю, это своим лучшим достижением! – пока зеленоглазая лепетала, Майки отчего-то слегка сжал поделку в руках, понимая, что его замечания по поводу деталей не остались проигнорированными и он.. чувствовал тепло? Пускай, сейчас ему до гонок как до Китая пешком через землю и море, но эта вещь даёт ему... надежду? — Я.. хочу есть, - внезапно произнёс тот, поднимая на ту взгляд. Каору же знала о том, что у него минимальный аппетит, а потому не ожидала услышать подобное заявление, тут же кивая головой и говоря о том, что она сейчас что-то принесёт ему.***
Проходит десять, пятнадцать минут, дверь в палату отворяется, а за ней Эмма и Доракен, улыбающиеся, пускай и напряжённо. Они бились на стойке регистратуры несколько минут, прежде чем найти младшего Сано. Эмма, не теряя времени, подошла к тому, здороваясь, —...братик! Тебе уже лучше? – тот выжидает, но всё-таки отвечает сестре, натягивая свою старую улыбку, —... гораздо, - а затем, обращает внимание на Кена, что застыл, словно статуя в очередной раз, не зная что сказать, нет, даже не так, он знал, но не мог. Но Манджиро заговорил первым, —... как назвали? – кажется, Сано хотелось, чтобы об этом ему сообщил Доракен. Но он всё ещё стоял в прострации и лишь через несколько минут, слёзы снова полились из его глаз, а в ответ было названо имя, — Соноя... — Красивое имя, - задумчиво произнёс Манджиро, когда друг всё же обнял темноглазого на эмоциях, кажется, их задорная молодость была ещё вчера, а теперь, теперь, всё образуется. Манджиро сильный, он должен справиться, но «должен» ли на самом деле? — Ого... каланхоэ.. – заметила Эмма, тут же подходя к цветку, разглядывая распустившиеся бутоны, —... дедушка или Шиничиро принёс? – блондинке всегда нравились комнатные цветы, именно поэтому их с Рюгуджи дом был ими обставлен до появления малышки, после, половина была успешно убрана в мастерскую старшего брата, для того чтобы у девочки не появилось аллергии. — Каору, - кратко ответил тот, привлекая внимание молодых родителей, они знали, что за ним ухаживают, но не знали имени конкретно. В тот же момент, шатенка открыла дверь, неся поднос второй рукой и слегка опешила от удивления, ведь посетители к Сано приходили, но смотрели со стороны, не желая его беспокоить. — А.. это завтрак, можете покормить, а я не буду мешать, - произнесла та с некой задержкой, на что Эмма помотала головой, говоря, что им не стоит быть тут слишком много сейчас. Прощальные объятия и оба вновь остаются одни. — Твои друзья?.. – спрашивает зеленоглазая, садясь на край постели и протягивая ложку с едой, ведь управлять руками тому было ещё проблематично. На вопрос он покачал головой и произнёс сам: —... сестра и лучший друг, - на его лице внезапно появилась улыбка, вновь, а щуплая рука потянулась к ложке, чтобы взять её самостоятельно, —... не думаю, что это будет удобно, - однако, на удивление, Манджиро смог дотянуть её до рта и даже не опрокинул содержимое. «Похоже, нужно будет сказать им заходить к нему чаще...» А потому, Сумераги всё-таки решила на мгновение его оставить, быстрым шагом спускаясь на первый этаж по лестнице, дабы нагнать пару, и лишь коснувшись руки Эммы, ей удалось обратить на себя внимание. — Что-то с Манджиро?! – был первый и очень напряжённый вопрос, но девушка на выдохе заулыбалась, проговаривая в ответ, —... заходите к нему чаще, хотя бы на пятнадцать минут! Похоже, он был рад увидеть Вас! – Рюгуджи удивлённо разглядывал девушку, она ради этих слов бежала сюда как угорелая? «Похоже, Майки в хороших руках...»***
Манджиро глядел на цветы с расстояния и о чём-то задумался, внезапно вспоминая, что дедушка когда-то приносил что-то похожее, но дети нещадно разбили его, играя. — Что-то не так с цветком? Я могу убра-... — Он красивый,– женщина заулыбалась и вновь подсела к тому, но уже на стул, около кровати, —... мне сказали, что он даёт человеку сил, глупо верить в подобное, но.. всё ведь может быть? – женская улыбка заставляет брюнета зависнуть, «Неужели она как дедушка... во всё верит» - это вновь заставило Сано младшего мельком заулыбаться в ответ, ведь он вновь, вспомнил что-то хорошее. — Ну что, завтра первая тренировка ходьбы? – воодушевлённо заговорила зеленоглазая, но ответа не получила, кажется, ему и здесь было хорошо, ведь всё делалось постепенно. А может, тот боялся? —... я буду рядом, обещаю, если начнёшь падать, я поддержу тебя.