Гриффиндор!

      Урока полётов на метле Драко ждал всю неделю. С малых лет дома он тренировался на детской метле и был уверен, что уж по этому предмету у него будет наивысший балл, чего не скажешь о Гермионе. Перед самым уроком на завтраке он узнал, что Грейнджер, оказывается, боится высоты, что было очень не престижно для его друга, это могло сильно подпортить репутацию.       «Хотя», — со смешком подумал Малфой, глядя в сторону слизеринского стола. «Было бы ещё омерзительнее, если бы я завёл дружбу с идиотами Крэббом и Гойлом, у которых, помимо чистокровности, больше нет никаких достоинств!»       — Ты должна показать метле свою уверенность, — поучал он подругу. — Твоя магия перестаёт тебя слушаться, когда ты боишься, соответственно, и метла не будет с тобой покорной, ибо управляешь ты ей с помощью волшебства, — он помолчал с минуту и, усмехнувшись, сказал: — В этом и есть сила Гриффиндора. Гриффиндорцы не боятся колдовать.       — Вижу, тебе уже легче даётся осознание того, что ты гриффиндорец, — с радостью за друга заметила Гермиона, но голос её дрожал от приближающегося испытания.       — Как сказал один мудрый волшебник: не факультет красит волшебника, а волшебник — факультет, — Драко возвёл палец к небу, почти заботливо потирая древко метлы.       — И кто же этот мудрый волшебник? — хитро прищурившись, спросила Гермиона.       — Я, — горделиво сообщил Малфой, и они оба весело рассмеялись.       Закончив разговор на такой позитивной ноте, они в хорошем расположении духа приступили к первому заданию — призыву метлы. У Драко, естественно, получилось это с первого раза, и он принялся помогать Гермионе, попутно кидая оскорбления в сторону других учеников.       — Хм, похоже, дело вовсе не в палочке, — запечатлев в памяти момент, когда метла со всего размаху ударила Рона по лбу, сказал Малфой.       Потом пришёл черёд учиться сидеть на метле, и на этот раз больше всех отличился Лонгботтом. Драко никогда бы не признался в этом ни себе, ни кому-либо ещё, но у него самого сердце ёкнуло, когда Лонгботтом несколько раз сделал мёртвую петлю на огромной высоте без капли опыта в полётах, а после этого и вовсе повис на остром копье, зацепившись рубашкой и чуть было не став одним из тех несчастных, покинувших Хогвартс вперёд ногами. А их профессор, мадам Трюк, даже не удосужилась попытаться спасти ученика, будто она не специально подготовленный преподаватель, а какой-то неумелый сквиб. Когда же она ушла в больничное крыло, прихватив с собой бледного и будто побитого Лонгботтома, наказав не трогать мётлы, Драко и не думал ослушаться её, боясь, как бы ещё не снизили баллы их факультету, ибо в том, что из-за несоблюдения правил безопасности на уроке Невиллом им грозит штраф, Малфой был уверен на все сто галеонов. Но удача, судя по всему, была не на его стороне. Драко умудрился в траве заметить выпавшую из кармана Невилла напоминалку и решил подобрать её, пока какой-нибудь неуклюжий Уизли не раздавил её.       — Это напоминалка Невилла, — сказала Гермиона, вглядевшись в том, что поднял её друг.       — Крайне бесполезная вещь, особенно для того, кто слишком часто что-то забывает, — прокомментировал Драко, убирая напоминалку в карман, что заметили Рон и Гарри.       — А ну немедленно верни её, Малфой! — угрожающе покачал палочкой у его носа, зарычал Уизли. Рядом недовольно нахмурился Поттер.       — А то что? — небрежно отпихивая от своего лица палочку, ехидно спросил Малфой. Он не собирался оправдываться и клясться, что просто хотел по-тихому положить напоминалку Невиллу на тумбочку. Всё равно тот не вспомнит, что брал её с собой на поле. Но чтобы больше подразнить зазнавшегося рыжего, Драко достал напоминалку и играючи подбросил её несколько раз в воздухе. И во время одного из бросков напоминалку перехватил неожиданный слушатель их ссоры.       — Забини, отдай! — помрачнев, прошипел Драко, пытаясь выхватить вещь обратно.       — И зачем это? — ленно протянул более высокий и сильный, чем Драко, Блейз Забини.       — Это не твоё, а я верну её хозяину, — продолжил Малфой. Уизли и Поттер шокировано на него уставились.       — Ты стал каким-то другим, Малфой, — делая акцент на его фамилии, издевательски потянул Забини. — Более мягким, несдержанным… Якшаешься с грязнокровками, — с отвращением плюнул Блейз. Услышав «то самое слово», Драко поначалу застыл, думая, лжёт ли его бывший друг детства (а то, что теперь он бывший, юноша не сомневался), но потом понял, что Забини неоткуда знать родословную Гермионы, и бросился в его сторону одновременно с Уизли, которому также было известно значение этого слова. Блейз же ловко увернулся и вскочил на свою метлу вместе с напоминалкой. Вслед за ним на мётлы сели Гарри и Драко, готовые догнать и разорвать Забини в клочья, когда как все слизеринцы одобрительно тому улюлюкали.       Первокурсники взметнулись высоко в воздух, и, на удивление, Поттер и Малфой очень быстро нашли общий язык и окружили Забини. Желая отвлечь и подставить противников, Блейз кинул напоминалку в окно профессора МакГонагалл, но шустрый и остроглазый в полёте Поттер поймал её у самого окна декана Гриффиндора, в то время как Драко столкнул приблизившегося к земле Блейза с метлы, чем весьма подпортил его внешний вид. Теперь наследник чистокровной фамилии Забини сиял фингалом и грязными и травяными разводами на своей школьной форме. Всё это, конечно же, видела МакГонагалл и поспешила спусться и угомонить учеников, а также сообщить Оливеру Вуду, что нашла для него нового ловца на этот год и запасного игрока на следующий.       — Это несправедливо! — возмущался Драко уже третью перемену подряд. — Поттера назначили ловцом, хотя первокурсникам запрещено играть в квиддич, а меня оставили в запасных да и то — на следующий год!       — Зато у тебя меньше шансов убиться, падая с высоты, — попыталась пошутить Гермиона, с сочувствием поглядывая на разъярённого друга.       — О! Поттеру просто потакают, потому что он, видите ли, виноват в исчезновении Тёмного лорда, — скривился Драко и продолжил гневно распаляться по этому поводу, в то время как в голове Гермионы что-то щёлкнуло, и она погрузилась в свои мысли.       «Гарри Поттер в возрасте полутора лет убил Того-кого-называть-нельзя, т.е. Воландеморта. В книге по истории было также упомянуто, что этот тёмный волшебник ненавидел нечистокровных, как и его приближённые, которые величали его «Тёмным лордом». И как же они называли таких, как я? Официальное именование — магглорождённые, а вот ругательное слово… В кои-то веки не могу что-то вспомнить да ещё и тогда, когда это очень-очень нужно!» — с досадой подумала она и с отдалённым подозрением посмотрела на Малфоя.       А Драко, казалось, даже не заметил перемены настроения подруги и постепенно прекращал поливать Поттера грязью, переходя на иные темы.

***

      Первые две недели учёбы прошли относительно успешно, не считая частых стычек с Уизли, всё ещё пытавшимся его задеть, и Поттером, виновато пожимающим плечами, глядя на Гермиону и Драко, который уже не казался ему напыщенным идиотом, а также того, что отец всё ещё не ответил на письмо. Возможно, он понял намёк и искал информацию о происхождении Грейнджер, и Драко приходилось просто надеяться, что это правда. Или он сбежит из дома, потому что возвращаться в мэнор, когда отец даже разговаривать с ним не хочет, было поистине страшно, хоть тот и никогда не поднимал на него руку. Ему хватило историй о кузене матери, что тоже поступил на Гриффиндор, и каждое лето погружался в семейный ад, полный разборок и проклятий.       Драко и Гермиона продолжали общаться и сидеть на уроках вместе, хотя оба с каждым днём всё больше нервничали друг из-за друга. Грейнджер всё стеснялась кого-нибудь спросить по поводу темы о магглорождённых и о том, как Драко связан со всем этим, а Малфой ждал ответа от отца и всё чаще задумывался над словами бывшего друга. Проблема ещё заключалась в том, что его волновала не столько чистота крови подруги, сколько сама вероятность того, что они будут вынуждены прекратить общение. Ещё ни с кем Драко не было так легко общаться, к тому же, Грейнджер понимала и разделяла его иногда неуёмную тягу к знаниям и долгим обсуждениям того или иного параграфа.       К сожалению, видимо, само распределение Драко Малфоя на Гриффиндор, а не Слизерин, было началом нависшего над ним злого рока, а Пэнси Паркинсон, решившая расставить все точки над «i», являлась его продолжением. После очередного совместного урока Гриффиндора и Слизерина она вместе с Крэббом и Гойлом буквально подловила Драко и Гермиону за углом. Поцокав языком, Пэнси медленной походкой приблизилась к двум гриффиндорцам и гадко ухмыльнулась.       — Какая жалость, Малфой, что ты не попал на Слизерин, — с наигранным сочувствием протянула Паркинсон. — Вероятно, Шляпа предвидела, что ты свяжешься с грязнокровкой, и просто не позволила тебе очернить имя нашего факультета.       — Заткнись, Паркинсон, — рыкнул Драко. — Не какая она не грязнокровка! Не смей её так называть! — Гермиона, до которой именно в этот момент дошло, как же обзывали магглорождённых, готова была расплакаться от счастья. Всё-таки Малфой встал на её сторону, несмотря на предрассудки!       — Правда? — продолжала Пэнси, издевательски изогнув бровь. — А ты спроси у неё самой!       Тело Драко напряглось, а губы сжались в тонкую линию. Он нехотя повернулся к Грейнджер и кое-как заставил себя открыть рот, чтобы спросить то, что может как сохранить, так и закончить их крепкую, но такую короткую дружбу: — Гермиона? — со страхом на лице сказал он.       — Я магглорождённая, Драко, — пасмурно призналась Гермиона и, видя, как Малфой кривится и отходит, схватила его на руку. — Но это ведь неважно, да? — с таким же испугом вопрошала она, как и он минуту назад. Но Драко грубо выдернул свою руку из её хватки и презрительно плюнул: «Не прикасайся ко мне, грязнокровка!»