For The Love of Roses

На следующий день Томас в конюшне снаряжает своего сварливого серого жеребца Террора седельными сумками, наполненными провизией для путешествия, когда он поворачивается и видит своего дядю, прислонившегося к дверному косяку конюшни и смотрящего на него грустными глазами. - Ты вернёшься, как только сможешь?- говорит Джон, хотя этим утром уже трижды заставлял Томаса это обещать. - Конечно, дядя. Я зачарую этого зверя, чтобы он подчинился, и в мгновение ока он станет податливым, как щенок,- он использует юмор, чтобы успокоить Джона, и, к его облегчению, это работает. Лошадь Томаса, пожилая, со скверным характером и упрямством – это всё, чем Томас не является. Никто, и меньше всего Томас, не смог понять, почему лошадь позволяет своему юному подопечному скакать на ней, не сбрасывая его с себя, но Террору, похоже, нравится Томас. Теперь уже несколько постаревший конь чуть было не отправился на бойню за то, что был капризным и нелюбимым, и Томас спас его от ножа, настояв, чтобы ему разрешили купить старого жеребца практически за бесценок и оставить его себе. Поскольку его предыдущий владелец, деревенский мельник, объявил лошадь бесполезной и представляющей опасность для общества, он с радостью отдал её Томасу за горсть монет, радуясь избавлению от сквернословящей угрозы. С тех пор Томас и Террор прекрасно ладят. Но если Джон, Генри или в буквальном смысле кто-либо другой приблизится к нему, их охватит ужас. Или пнуть их, в зависимости от того, с какого конца к нему подойдут первым. Томас подтягивает подпругу (сопровождается ворчливым фырканьем Террора), убеждается, что его седельные сумки надежно закреплены, и поворачивается, чтобы попрощаться с Джоном, к которому в этот момент присоединился Генри. Они прислоняются друг к другу, и у обоих слёзы на глазах. - Не плачь,- говорит Томас, сам сдерживая слезы.- Я скоро вернусь,- у него нет возможности узнать, правда ли это, и на самом деле он подозревает, что это не так, но он сделает все, что в его силах, чтобы убедить этого таинственного зверя освободить его. - Да, возвращайся скорее, сынок,- говорит Джон, и он никогда раньше не называл Томаса сыном, и это заставляет Томаса плакать не на шутку. Он обнимает своих дядей, сжимая их обоих ненадолго, но яростно, прежде чем вскарабкаться и вывести Террора на грунтовую дорогу, ведущую из их деревни на запад. Он не хочет больше растягивать их болезненное прощание, но поворачивается и машет рукой, прежде чем объехать поворот дороги и исчезнуть из виду. Он видит их, стоящих, держащихся друг за друга. Генри ниже ростом, Джон выше. Генри с каштановыми волосами и Джон с серебром, обняв друг друга. Он очень рад, что они будут друг у друга… если Томас никогда не вернётся. Прошлой ночью, когда он вызвался ехать, он ощутил эту вспышку волнения и неопределенное чувство, что это решение было правильным для него. Он не только вызвался спасти жизнь своего дяди, что он сделал бы, даже если бы понял, что ситуация более ужасна, он почувствовал определенное чувство правоты, уходя. Всю свою жизнь он жаждал приключений, чего-то помимо своей маленькой деревни, и это приключение не казалось привлекательным в виде военной службы или бесцельного путешествия. Он как будто ждал этого странного приглашения всю свою жизнь. Он не знал, что его ждет в замке зверя, но почему-то сомневался, что существо, которое накормит замерзшего, заблудившегося путника, будет пытать его или попытается сожрать. В этом призрачном, неизвестном персонаже было нечто большее, чем то, что было видно на поверхности рассказа его дяди Джона. Тем не менее, когда он едет дальше на запад, он не может сдержать укол опасения, который он чувствует, когда наблюдает, как северо-западные горы приближаются, и видит, как их тени тянутся по земле, по которой он путешествует. Он останавливается у журчащего ручья, чтобы переночевать, привязывает поводья Террора к упавшей ветке дерева и начинает разводить костёр. Джон сказал ему просто отправиться в горы и надеяться, что сила зверя, которая притянула его дядю к заколдованному замку, каким-то образом возьмет верх и направит Томаса на оставшуюся часть пути. Томас верит, что это так, когда он устраивается у потрескивающего пламени и ест свой обед из вяленого мяса и хлеба. На следующее утро он встаёт и отправляется на запад до рассвета. Он хочет, чтобы его новая жизнь, независимо от того, что она несёт, началась как можно скорее, потому что смесь волнения и нервов внутри его живота, когда он наблюдает, как горы приближаются, неприятна. Часть его вчерашней храбрости улетучилась, и он время от времени беспокоится о том, что может ждать его в замке зверя. Тем не менее, он старается быть позитивным и не воображать себе слишком много ужасных сценариев. Если его посадят в темницу или съедят, то это его судьба, и ему лучше встретить её раньше, чем позже. К полудню он достигает темного леса и безнадежно теряется. Дорога на запад разветвлялась на несколько более мелких грунтовых тропинок, которые вскоре превратились в не более чем оленьи тропы через лес. Те, в свою очередь, разветвлялись снова и снова, и он выбирал, какой путь выбрать (правый или левый) несколько раз наугад, пока не потерял представление, в каком направлении он едет. Деревья смыкаются вокруг него и блокируют солнечный свет, оставляя все вокруг серым и мрачным. Вскоре он замечает высокую каменную стену по периметру замка, а затем, после нескольких секунд езды по ней, подходит к воротам из кованого железа, которые описал его дядя Джон. Он спешивается и толкает ворота, услышав громкий ржавый визг, прежде чем провести через них Террора. Территория за воротами тоже такая, как описывал его дядя. Заросшая, но величественная. Несмотря на сорняки и ежевику, Томас может сказать, что когда-то, возможно, целых три столетия назад, это было прекрасное место. Он видит замок вблизи, высокий и зловещий, и пытается представить, как он выглядел до того, как на него было наложено проклятие, которое, как говорят, изгнало его жителей. Возможно, на вершинах ныне тёмных шпилей замка развевались на ветру яркие вымпелы. Возможно, там были счастливые лорды и леди, которые посещали внутренний двор, или рыцарские состязания на длинном пространстве ныне заросшей лужайки, которая вела к главному входу в этот замок. Теперь всё было тихо и неподвижно, заросшее и тёмное. Он подходит ко входу и замечает, что решетка поднята и на ней нет пылинки. Он видит огромную деревянную дверь с резными изображениями по всему своду. Образы храбрых рыцарей и величественных короля и королевы на троне. Резные изображения лающих гончих и прыгающего единорога, а также певчих птиц и большого оленя, его рога величественно раскинуты, украшают стороны массивной двери, и на мгновение Томас просто стоит и смотрит на них, его рот разинут в благоговении. Он никогда в жизни не видел ничего столь величественного, читал о таких вещах только в книгах. Его сердце колотится, а во рту пересохло, потому что он знает, что должен войти в это тёмное и безмолвное место и встретиться с существом, которое, судя по рассказу его дяди Джона, звучит как существо из детского кошмара. Хотя он должен быть смелым. Он напоминает себе, что делает это, чтобы спасти дядю Джона и получить приключение. Всю свою жизнь он жаждал чего-то нового, необычного и захватывающего, и даже если кроличье быстрое биение его сердца немного прошло волнение и ближе к страху, он, тем не менее, будет двигаться вперёд. Сначала он должен найти жилье для Террора. Он оглядывается и сразу же видит то, что, по его мнению, является конюшней. Он упирается во внешнюю стену замка, а деревянная полудверь в строение приглашающе распахивается. Изнутри исходит золотой свет, и он чувствует запах свежего сена. Как и Террор, который издаёт любопытное ржание. Томас ведёт Террора в конюшню и находит её прекрасно обставленной. Сёдла и уздечки, блестящие, хорошо смазанные, медные пряжки, блестящие и отполированные до блеска, висят на крючках вдоль одной из стен. В стойле, ближайшем к двери, стоят кучи мягкого ароматного сена и вёдра овса, а также ведерко с водой и полный набор щёток. Томас заводит Террора в первую кабинку и не торопится, тщательно расчесывая его, улыбаясь счастливой дрожи и ворчанию Террора. Он расчёсывает его, пока его шерсть не сияет, нежно бормоча «самая избалованная лошадь в пяти округах» во время работы. Террор немедленно начинает лакомиться сеном и так наслаждается своей едой, что, когда несколько минут спустя Томас уходит от него, животное, кажется, не замечает этого. Это хорошо. Томас беспокоился, что смена места жительства расстроит его угрюмую старую лошадь. Он рад, что Террор чувствует себя как дома в своем новом жилище. Это означает, конечно, что Томас должен войти в замок. Он чувствует дрожь предчувствия, когда подходит к массивным деревянным дверям и осторожно толкает их. В отличие от ворот, открывающих вход на земли зверя, передние двери распахиваются беззвучно. За ними – освещённая свечами гардеробная размером с дом Томаса, а за ней огромная столовая. Как и рассказывал дядя Джон, там стоит длинный стол, освещённый множеством декоративных канделябров и уставленный грудами роскошных блюд. На поверхности стола его ждут тарелки с нарезанным мясом, стопки булочек и горки сверкающих фруктов. Томас осторожно приближается. Он знает, что его дядя съел пищу зверя без каких-либо негативных последствий, но его все еще беспокоит перспектива есть в отсутствие хозяина. Из-за того, что он не может подтвердить, что ему действительно рады угощению, разложенному перед ним. - Эй?!- кричит он, и его голос странным эхом отражается от высоких сводчатых каменных потолков, возвышающихся примерно на тридцать футов над его головой. Когда ответа не последовало, он пожал плечами и пододвинул стул. Было бы действительно глупо со стороны зверя раскладывать всю эту роскошную еду, если он не хотел, чтобы кто-нибудь ел её. И Томас технически приглашенный гость. Даже если он гость, которому пригрозили прийти. Он разворачивает белую салфетку на столе, кладет её себе на колени и кладет на тарелку кусок чего-то похожего на ростбиф. Он добавляет восхитительно пахнущий мясной пирог, булочку и небольшую гроздь винограда и ест с аппетитом. Наевшись досыта, он встаёт и отправляется на поиски зверя. Это не то, чего он особенно ждет с нетерпением. Он чувствует укол нервной тревоги в животе при мысли о том, как могло бы выглядеть чудовище, что оно могло бы сказать или сделать, но он должен смотреть музыке в лицо, так сказать. Очевидно, что зверя нет в большом обеденном зале, и поэтому он направляется в заднюю часть комнаты к относительно маленькой двери. Она ведёт в коридор, который ведет к другим комнатам. Он проходит через то, что кажется бесконечным парадом прекрасно обставленных комнат. Он замечает, что всё прибрано, но что во многих из них на каждой поверхности скопился толстый, нетронутый слой пыли. Как будто их почистили, а затем оставили неиспользованными на долгое время. Несмотря на пыль, он может сказать, что комнаты богато украшены, с прекрасными коврами, замысловатыми гобеленами, развешанными по каменным стенам, позолоченными канделябрами и красивой резной мебелью. Всё в стиле, которому много веков. Он уже собирался бросить поиски и пойти искать место для ночлега, когда заворачивает за угол, и у него перехватывает дыхание. Он вошел в огромную библиотеку. Полка за полкой, полки с книгами возвышаются высоко над его головой в огромной комнате. Все стены – книжные полки, тянущиеся до высоких стеклянных окон под огромным потолком. Пол в библиотеке сделан из красивого полированного дерева, и по всей огромной комнате через равные промежутки расставлены диваны, кушетки, кресла, а также маленькие столики, на которые можно поставить чай или кофе. Это картина рая, и долгое мгновение Томас не может ничего поделать, кроме как смотреть вокруг, затаив дыхание от изумления. . - Я вижу, ты нашел мою библиотеку,- хриплый голос позади него заставляет Томаса подпрыгнуть и обернуться. То, что он видит, его разум сначала не может полностью осмыслить. За ним у входа в библиотеку стоит мужчина. Или, возможно, это большой медведь, который научился прямо ходить. После того, как потрясённые глаза Томаса улавливают более ужасающие подробности, он видит, что это не человек и не медведь, на которого он смотрит. Это зверь. Зверь, как описал дядя Джон, очень высокий. Возможно, шесть футов пять дюймов. Он покрыт мягким на вид коричневым мехом и имеет длинную косматую гриву, которая выглядит светлее, чем остальная часть его тела, желтовато-коричневая и дикая. Его лицо представляет собой смесь черт животных, но в основном напоминает льва. Широкий нос над толстым ртом, верхняя губа которого раздвоена, как у кошки, и может похвастаться набором длинных усов. Пара пожелтевших зубов, длинных и острых на вид, торчит из-под верхней губы зверя, и, без сомнения, их сопровождает множество других во рту существа. У него бочкообразная грудь, толстые, мускулистые плечи, и он выглядит очень сильным. Как будто все это не было достаточно чуждым и тревожным, набор чего-то, похожего на бараньи рога, загибается от его лба, заканчиваясь тупыми кончиками у каждого из его заостренных, кистевых ушей. Самое неуместное, что зверь одет как джентльмен. Он носит жилет поверх вздымающейся белой льняной рубашки, темные брюки и тёмно-синий шелковый галстук. Он без куртки, что придает ему небрежный вид, а его ноги, большие и когтистые, очень похожие на лапы большой кошки, босы. - Я…- Томас обнаруживает, что не может говорить. Его глаза блуждают вверх и вниз по телу зверя, а его мозг изо всех сил пытается уловить простейшие слова, чтобы ответить хозяину. Он чувствует, как ужас и очарование смешиваются внутри него в беспорядочной мешанине. - Я знаю,- говорит зверь, пожимая плечами.- Потребуется несколько минут, чтобы подавить желание бежать или ударить меня чем-нибудь. Я подожду, пока ты не привыкнешь. Ответ такой забавный и такой человечный, что Томас немного успокаивается. Его дыхание замедляется, а сердце перестает так громко стучать о грудную клетку. Тем не менее он делает несколько маленьких шагов назад, дальше в библиотеку. Устанавливая дистанцию между собой и ужасным существом перед собой. Прежде чем он успевает полностью собраться с мыслями, зверь снова говорит. - У меня нет желания причинить тебе вред,- говорит он.- И не съесть тебя, что, я уверен, приходило тебе в голову хотя бы раз за последнюю минуту или две,- его лицо трансформируется в то, что, по предположению Томаса, должно быть легкой улыбкой, хотя она служит только для того, чтобы в процессе обнажить еще несколько острых заостренных зубов, и, таким образом, является контрпродуктивным способом заставить Томаса чувствовать себя уверенным в своей безопасности. - Я… я думал, ты не собираешься меня есть,- бормочет Томас, потому что должен что-то сказать. Он не может продолжать смотреть на зверя с открытым ртом.- Я полагал, что нет особого смысла сначала кормить меня. - А,- снова пожимает плечами зверь.- Но я мог бы медленно откармливать тебя, готовясь сожрать тебя позже. Томас моргает. Тревожная улыбка зверя вернулась, и Томас решил, что пошутил. В данный момент ему не до смеха. - Меня зовут Томас… Томас Джопсон,- говорит он вместо этого и ни в коем случае не протягивает руку для рукопожатия. - Приятно познакомиться, мистер Джопсон,- говорит зверь.- Меня зовут сэр Френсис Крозье. Томас на мгновение удивляется. Зверь, посвящённый в рыцари? - Мне тоже приятно познакомиться с вами, сэр Френсис, - говорит он, и удивление в его голосе должно быть заметно. - Я не всегда был таким, каким ты видишь меня сейчас,- говорит зверь.- Когда-то я был рыцарем, который служил этому королевству, и его королю с королевой. Но так как это было давно, и я уже много лет не был рыцарем, вы можете называть меня Крозье или мистер Крозье, если хотите. Томас кивает, не зная, что делать со словами мистера Крозье. - Мистер. Крозье, сэр,- говорит он, пытаясь подавить дрожь в голосе.- Могу я спросить, почему вы попросили меня прийти сюда?- он надеется, что не был груб, подняв тему так прямо, но зверь был так вежлив и казался таким цивилизованным, что он надеется, что его не оскорбят. Крозье некоторое время молчит. Его глаза скользят по полу между ними, и Томас с удивлением понимает, что они ярко-голубого цвета. Очень не сочетается с остальными его частями. - Я попросил тебя остаться со мной, потому что мне одиноко,- говорит он, и Томас отмечает, что его голос стал мягким и полным сожаления. Он снова смотрит на Томаса своими поразительными голубыми глазами.- И потому, что я ищу супругу. Томас Джопсон, ты выйдешь за меня замуж?- спрашивает зверь.