***
Ехали в тишине. Но Хенджин и без слов остановился у кофейни, принес два кофе и круассаны младшему. День будет тяжелым, очевидно. По телефону Минхо мало, что сообщил. Лишь о количестве трупов, коих два, и о необычном явлении, что раннее нашему убийце не принадлежало. Заинтриговав до мурашек одним «я не знаю, что делать с этой информацией в своей голове», звонок был удачно сброшен со стороны старшего, оставив обоих детективов в слепом неведении. Далеко ехать не нужно было. Место нового убийства показалось уже через несколько улиц, когда Феликс странно сморщился. Хвана привлекло это явление со второго раза, ведь младший уже конкретно согнулся по полам, закрывая уши. — Ликс!? — забывая о том, что парень не слышит, кидается с вопросом к нему ближе Хван. — Что происходит?! Детектив не знает, что ему делать. Светловолосый качается из стороны в сторону, зажимая уши ладонью и постанывая от боли. С ним что-то происходит, но что? Самое ужасное: когда не можешь помочь. Просто не можешь, потому что даже не знаешь с чем... Глупое бессилие. Хван просто продолжает кричать, закидывая младшего бесполезными вопросами. Тремор рук детектива уже совсем виден, паника в глазах играет огнем, а ситуация никак не улучшается. Феликсу больно, это видно, но где? Он скрутился в комочек, как маленький котенок, и совсем беззащитен. Хенджин тоже беззащитен. Но в своих чувствах. Мандраж переходит на новый уровень. Все валится, когда мужчина пытается найти одной рукой свой телефон, а второй продолжить держать руль. Перед глазами плывет реальность, а пустая дорога сменяется на кучу автомобилей. Хвану приходится свернуть на обочину, где машину слегка заносит, отчего некоторые водители громко сигналят внезапному нарушителю. Хенджину категорично плевать, пока его близкий человек загибается от боли. Думая уже звонить Минхо или Джисону, Хенджин вдруг видит, как младший откидывает голову на спинку кресла. Не веря своим глазам, он ладонями трогает щеки и лоб Феликса, пытаясь хоть сейчас обнаружить, что происходило. Ли же прикрыв глаза, облизывает пересохшие губы. Он весь мокрый. Холодный пот и слезы вперемешку катятся по светлой коже шеи. Ему несравненно полегчало, это видно, но вопросы выше остаются открытыми. — Феликс... — еще раз тихо зовет Хенджин, видимо, думая, что младший прочитает по губам. Но Феликс открывает глаза и смотрит на него в упор. — Феликс? Уже громче с искрой удивления произносит детектив, стараясь разглядеть истину в полузакрытых лисьих глазах напротив. Неужели, Феликс его услышал?...***
Широкое виденье ситуации дает Минхо возможность выразить в тоне голоса весь ужас произошедшего. Хан тоже ходит с шокированными глазами, понимая каковы последствия работы детективом. За весь прошедший опыт работы Минхо еще никогда так не хотелось накрыть трупы, чтобы не видеть поганый ужас. Даже не в том, как они убиты или в какой позе они лежат. Скорее его ужасает схожесть внешнего вида с близкими для мужчины людьми. Это вылитые Хенджин и Феликс. Если бы Минхо не знал, что эти двое обжимались в квартире Хвана в тот момент, когда нашли трупы, то реально подумал бы, что их убили. — Я не могу больше на это смотреть. Убийца на голову ебанутый, блять, — сквернословит криминалист, сбрасывая инструменты на стерилизацию и снимая одноразовые перчатки. Мужчина прикрывает руками глаза, глубоко вздыхая, а после проверяет время, принимая в заметки, что ребята-детективы задерживаются. — Каждый убийца ебанутый на голову, но это... Слишком уже. Выглядит как предупреждение, — высказывает свою точку зрения Джисон, выкидывая в мусорку использованные перчатки. Глаза с глазами сталкиваются в молчаливой поддержке. Сколько бы они друг друга не подкалывали, не посылали — шутки остаются шутками, а духовная близость не теряется. Эта та самая крышесносная любовь и страсть, которая появилась с первого дня, когда Минхо кинул новому напарнику обычное «привет», а после добавил: «ты у нас теперь в трупах копаешься?». А Хана вынесло и на обычный вопрос в стиле криминалиста эксперт расписал мужчине все по вежливости и своей работе. Минхо тогда успел шокироваться, разозлиться, усомниться и, кажется, влюбиться. А вот понять, что произошло, до сих пор не понял. — Чего стоим? — раздается знакомый голос прямо под ухом. Минхо вздрагивает, когда понимает кому он принадлежит. Томный, низкий, глубокий и бархатный. Самый теплый на свете, каким был последние несколько лет совместной работы. Ли старший любил, когда его друг напевал мелодию во время заполнения бумаг. Это было сказочно, чисто и неимоверно красиво. В этом был весь Феликс до потери слуха. — Что... — голос предательски вздрагивает, когда криминалист поворачивается на сто восемьдесят градусов. Феликс перед ним, совершенно настоящий и реальный, ярко улыбается, раскидывая руки для объятий. Минхо не медлит. Обнимает со всей нежностью и любовью, которая только есть в их дружбе. Укладывает руку на мягкие волосы младшего, слегка поглаживая. Это Феликс. — Ты говоришь...Стоп, ты слышишь?! Ли отрывает от себя парня за плечи, вглядываясь в чужие лисьи глаза, которые излучают лишь счастье. — Это досталось мне с болью, но да, — вновь подает голос Ли, когда сзади появляется еще и Хенджин. Только вот, если смотреть на счастливое лицо Феликса, можно рассказать о его душевной радости и потрясающем спокойствии, ведь его взор еще не застал накрытые по просьбе Минхо трупы. А вот Хван наоборот, выглядит озадаченным, постоянно кидая взгляд на белое полотно. Он даже забыл поздороваться. — Расскажите в кратце об убийстве и почему трупы накрыты? — все же слетает с губ Хенджина, ибо строить догадки значительно быстро надоедает. — Думаю, тебе стоит посмотреть на это, прежде чем я начну говорить. Действительно. Лучше взглянуть на этот ужас своими глазами, чем фантазировать в голове образ с чужих слов, после конкретно разочаровавшись в своем воображении. Наглядную картину ничего уже не сможет заменить. Хенджин нехотя подходит к трупам, стягивая без раздумий полотно. Глазам открывается неимоверно страшное зрелище, отчего Хван отворачивается, видя замешательство на лице младшего детектива. Феликсу становится душно. — Что за нахер?... Двое парней. Один с веснушками и светлыми локонами волос. Второй с модельной внешностью и хвостиком на затылке. Их любовь была запечатлена смертью. Как фотография, только вечная и с трупным запахом. Кажется, издевательства вышли на новый уровень. Откуда убийца узнал про связь между детективами, никто понятия не имел. Даже сами Хенджин и Феликс, что еще не поговорили о своей тихой любви. Их разговором были только медленные поцелуи на кухне и в гостиной, когда тишина вечерней улицы прокрадывалась в единственное приоткрытое окно. Точно... Окно.