Часть 4
21 октября 2013 г. в 01:51
Она встретила Зосо на опушке леса. Ей пришлось бежать, чтобы успеть. Позади было скрюченное тело на промокшей постели, причитания толстухи, взгляды, полные скорби, и униженные поклоны жителей деревни, вой и слезы, вырванные волосы и расцарапанные щеки.
А Зосо стоял перед ней, спокойный, уверенный в себе, напоминающий одну из хищных тварей, в изобилии водившихся в лесах.
– Что с тобой случилось? – с удивлением спросил он, и Вилда подумала, что, наверное, выглядит ужасно.
– Илме заболела. Меня позвали ее вылечить, – произнесла она заранее заготовленную ложь. Впрочем… не такая уж это была и ложь – если не знать изнанки.
– Илме? – Спокойствие Зосо треснуло, как гнилой орех. – Светлые небеса! Прости, я должен…
Он резко пришел в движение, будто перетек с места на место, огибая ее и явно намереваясь сорваться в бег.
– Стой! – властно приказала Вилда. – Ты не сможешь ей помочь. Там. Идем со мной, я знаю, что делать.
И снова ни капли лжи. Просто правда, звучащая так, что каждый услышит свое.
Она вела его за собой на глухую поляну в самом сердце болот, где из земли бил источник ее магии. Совсем скоро он иссякнет навеки. И она завершит отмщение.
– Встань здесь, – велела Вилда и вытащила кинжал. – Теперь обнажи грудь.
Зосо подчинился, не колеблясь.
– Ты так сильно хочешь помочь своей Илме? – усмехнувшись, спросила Вилда. – Или так сильно доверяешь мне?
– Я люблю ее, – просто ответил Зосо. – И верю тебе.
Ведьма отвела руку с кинжалом для замаха.
– Зря, – торжествующе выдохнула она и вонзила кинжал в грудь Зосо.
По самую рукоятку.
И уже ускользающим, расплывающимся волшебным зрением смотрела, как кинжал плавно движется в полупрозрачной плоти, стремясь к переливающейся душе, как касается ее острием, входит в нее… и вдруг наталкивается на незримую преграду, сминаясь и изгибаясь, подобно змее. Точно закованный в кинжал дух Илме попросту не мог – или не хотел – разрушать душу своего возлюбленного.
Вилда поняла, что задуманное может провалиться, и тогда все ее муки и жертвы окажутся напрасными. Она лихорадочно искала выход и уже на грани отчаянья вспомнила восточные легенды о магах-рабах, привязанных к предметам и исполняющих прихоти их хозяев.
– Слушай меня, Зосо. Я отдаю тебе всю силу Синих болот и навеки привязываю твою волю к этому кинжалу, к заключенной в нем душе. Отныне на нем начертано твое имя, и каждый, кто владеет им, станет повелевать тебе. Да будет так.
Над их головами сгустились тучи, в небе ярко полыхнуло, из середины поляны вверх ударил столб белого света… И все пропало.
Вилда медленно вытянула кинжал. Его лезвие блестело и переливалось, и кровь пятнала его сочным багрянцем. Женщина зачарованно смотрела на проявляющиеся буквы.
«Зосо».
Она подняла взгляд.
Зосо стоял перед ней с широко раскрытыми глазами, будто погруженный в транс, и на его груди неспешно затягивалась рана, похожая на жадно распахнутый рот. Зосо менялся. По коже поползла отливающая золотом зелень, проступили мелкие бородавки, делая ее похожей на жабью шкурку. А глаза… они тоже получили свою порцию болотной зелени и золотистых искр, и Вилда готова была поклясться, что прежде не видела таких глаз даже у самых темных тварей. Проклятье свершилось, хотя и совсем не так, как она предполагала, и к этому придется как-то приспосабливаться. Сперва она хотела, чтобы обе души оказались заперты в магический артефакт и страдали всякий раз, когда она творила колдовство, – даже лишившись своих способностей, ведьмы сохраняли умение. А теперь ей придется иметь дело с Зосо. Живым. Но оно и к лучшему.
Да, так лучше.
– Ты слышишь меня? – на пробу спросила Вилда.
– Слышу, госпожа, – глухо пророкотал Зосо низким голосом.
– Теперь ты принадлежишь мне. Навсегда.
– Да, госпожа.
– Следуй за мной.
И они покинули поляну, которая ничем не отличалась от сотен ей подобных, затерянных в обширных болотах.
Они шли рядом: раб, обладающий огромной силой, и его хозяйка, лишенная этой силы навеки.
Рядом, но не вместе.