Ведьма Синих болот

      Зосо больше не вернулся в деревню.       Он жил в хижине Вилды, делил с ней постель и всюду следовал за ней. Люди из окрестных поселений, прослышав об ужасной гибели Илме, сочинили свою историю: будто бы Зосо не хотел брать ее в жены, но боялся отказом навлечь на себя гнев кузнеца и потому обратился за помощью к духам. А ведьма узнала о том и наказала убийцу. Духи же, устыдившись содеянного, покинули эти края.       И в этом была доля истины – топи очистились от темной магии, голубой туман и огни исчезли, и люди перестали называть болота Синими, сменив прозвище на менее благозвучное – Гнилые.       Вилда все так же варила зелья, делала амулеты и ходила по деревням, излечивая хвори и принимая младенцев, пользуясь могуществом своего нового раба и попутно обучая его премудростям ремесла. И все было по-прежнему. Как казалось на первый взгляд.       И только Вилда знала правду.       Привязав к себе Зосо, она славно отпраздновала победу, заставив его унижаться перед собой, лобызать ее покрытые тиной башмаки, заниматься всякой женской работой вроде шитья и стирки, думала даже нарядить его в женское платье, но отвергла эту мысль. Какая-то ее часть все еще любила его и не хотела видеть в столь позорном и глупом виде. И, конечно, Вилда заставила его ублажать себя.       На следующее утро после совершения ритуала Зосо будто стряхнул с себя оцепенение транса. Он проклинал ведьму и плакал по умершей возлюбленной. Он сжимал кулаки, не в силах причинить вред своей госпоже, и выместил злость и боль на чахлом лесе, спалив волшебным огнем все деревья вокруг хижины. Подождав, когда его ярость утихнет, Вилда достала кинжал из наспех сделанных ножен и запретила Зосо творить магию и говорить без ее разрешения.       Зосо повиновался.       Когда хоронили Илме, Вилда привела Зосо на ту самую опушку, где встретила его в тот роковой вечер, – отсюда был виден высокий дым от погребального костра – и снова заставила любить себя.       Зосо повиновался.       Он ласкал ее в высокой траве, гладил шершавыми руками с длинными черными когтями ее нежную кожу, прикасался сухими губами к чувствительным точкам на ее теле, нависал над ней, ритмично погружаясь в ее лоно – и в глазах его пылала такая ненависть, что Вилде стало страшно.       Ее пугал этот новый Зосо.       Она боялась, что однажды он украдет кинжал и расправится с ней, или кинжал утратит власть, или магия, насильно вырванная из мира, исчезнет…       Вилда не сомневалась, что ее в любом случае ждет смерть.       Победа начала тяготить ее. Хотелось выбросить кинжал и сбежать. Или отдать его кому-нибудь, пусть даже она останется совсем беспомощной.       Последняя идея мало-помалу целиком захватила Вилду. Отдать кинжал, и у Зосо будет новый владелец, которому плевать на него, который не знает их историю. И который увезет его подальше отсюда.       Такой случай вскоре представился.       На праздник урожая каждый год устраивали ярмарку, на которой собирались жители всех деревень и приезжали торговцы из дальних стран. Этот год не стал исключением – лес обрядился в красное и золотое, солнцу все труднее становилось прокладывать дорогу меж облаков, и в уютной долине неподалеку от болот раскинулась широкая ярмарка.       Вилда, сутулясь и прячась под капюшоном, семенила среди торговых рядов. Теперь, когда она уже не могла изменять свой возраст, молодость работала против нее – молодых ведьм не бывает, а если и бывают, то объездить такую кобылку сами небеса велели. И вообще – может, ей так понравится, что потребует добавки? Суровый и жутковатый Зосо, размеренно шагающий за спиной, заметно успокаивал. Пусть он ненавидит ее, но в обиду не даст. Если успеешь приказать, конечно.       Глаза разбегались от обилия ярких красок, уши глохли от криков зазывал, ноздри забивали незнакомые запахи. Одно слово – ярмарка.       Наконец, усердно работая коленями и локтями, Вилда прорвалась сквозь толпу, сгрудившуюся перед шатром купца из далекого южного королевства. Она специально выбрала его – именно из этой страны была родом легенда о маге-рабе лампы. Слишком хорошая карта, чтобы не попробовать ее разыграть.       Зосо, по счастью, не знал, зачем они здесь. Впрочем… если бы и знал – что он мог поделать? Оставив его сторожить снаружи, Вилда юркнула мимо зазывал в шатер, надеясь договориться с купцом наедине. Перелив голосов, расхваливающих товар, стал глуше, превратившись в отдаленный шум прибоя. Сам купец, не утруждая себя грязной работой, возлежал на атласных подушках и пожирал виноград, запивая его рубиновым вином из серебряного кубка.       – Здоровья и долголетия тебе, о Джамиль-ибн-Наджиб. – Вилда церемонно поклонилась.       – Женщина? Что тебя привело? – удивился купец и даже забыл отхлебнуть из кубка.       – У меня есть товар. Тебе понравится, – быстро прошептала Вилда, оглядываясь на скрывающую вход занавесь.       – Женщина, ты слишком стара, чтобы предлагать подобный товар, – издевательски рассмеялся купец.       Но Вилда не обратила внимания на оскорбление – слишком велика была ее жажда избавиться от кинжала.       – Мой товар тебя заинтересует, – вкрадчиво прошептала она. – Я слышала ваши сказки о… джиннах. Что ты скажешь, если я предложу тебе могущественного северного джинна?       – Где он? – купец заинтересованно приподнялся на локте, заставив всю свою необъятную тушу заколыхаться, подобно студню из телячьих ног.       – Ждет снаружи, – коротко ответила Вилда. – Господин желает посмотреть?       – Показывай. – Купец в нетерпении подался вперед.       Вилда сжала руку на рукояти кинжала.       – Зосо, войди.       И Зосо вошел. Во всем своем великолепии.       Купец от неожиданности брякнулся на спину, напомнив Вилде навозного червя и заставив, в свою очередь, презрительно усмехнуться.       – Что он умеет? – задушенно пискнул купец.       – Все, – не кривя душой, ответила Вилда. – Обычные ограничения: не воскрешает мертвых, не может вызвать любовь. Все остальное зависит от вашей фантазии.       – Пусть покажет. – Похоже, купец успокоился. Это был добрый знак.       Вилда кивнула и скомандовала:       – Зажги волшебный огонь в руках.       Зосо вытянул руки. Между его ладоней вспыхнуло ярко-желтое пламя.       – Впечатляет. Но это может быть фокусом. Пусть сделает что-нибудь… необычное, – не унимался купец.       – Дворец из розового мрамора вас устроит? – нетерпеливо процедила Вилда. Все эти проволочки начали ее утомлять.       – Да! Вполне! – купец уже потирал руки.       Вилда кивнула Зосо, и тот развернулся в сторону пустоши, лежащей за границей ярмарки. Вскоре из-под полога донеслись изумленные крики. Купец взял с низенького столика колокольчик и позвонил. Явившийся слуга без слов поклонился и канул в темный угол шатра, из которого вскоре появилась пара крепких рабов – смуглых, с кольцами в носах и в серых от пыли набедренных повязках. Они-то и вытащили купца наружу – прямо вместе с низеньким диванчиком, на котором тот возлежал.       Разинув рот, бедняга араб смотрел, как на пустоши вырастает ажурное здание нежно-розового цвета.       – Довольно! – воскликнул он, явно впечатленный демонстрацией. – Что тебе нужно, женщина?       – Горная пыль, – без колебаний ответила Вилда. Она много слышала про эту пыль. Разного. И среди огромных куч хлама была одна истина – эта пыль меняла всех, кто с ней соприкасался.       Купец задумался, потом кивнул.       – Справедливая цена. Достойная сделка. Я согласен.       Вилда начала вытаскивать кинжал, когда ее остановил медово-вкрадчивый вопрос:       – А он делает все, что пожелает хозяин?       Вилда молча кивнула, не поднимая глаз, но и сквозь веки ощущала тяжелый масленый взгляд, которым купец окинул Зосо. И Зосо будто бы очнулся.       – Хххххххррррр, – задушено прохрипел он, борясь с запретом говорить без разрешения.       – Говори, – бросила женщина.       Даже приговоренные к смерти имеют право на последнее слово. Чем он хуже?       – Не отдавай меня, – проговорил Зосо, сверля ее золотистыми глазами. – Я буду верно служить тебе.       Вилда с сожалением покачала головой.       – Я… не могу. Прости.       Она быстро схватила с подноса принесенный слугой мешочек с пылью – мгновенно почувствовав скрытые в ней силы – и не глядя швырнула кинжал.       – Прекрасная сделка, – довольно сказал купец, с неожиданной для него прытью перехватив артефакт. – Видишь, джинн, все имеет свою цену. Главное, чтобы душа была отчаявшаяся.       Последние слова он произнес, когда Вилда уже выскочила из шатра и с жадностью вдыхала свежий воздух. Голова кружилась от благовоний и неприкрытой алчности арабского купца. И она совсем не хотела думать, что скрывалось за его взглядами на Зосо.       Все. Эта страница ее жизни перевернута. Теперь у Вилды появилась новая цель.       Дойти до Великих Гор, где таинственные порождения камня делают волшебную горную пыль.