***
муз. Gustavo Bravetti — Babel
Ладонь обхватила рот, не позволяя крику вырваться наружу. По позвоночнику пробежал разряд. Хитоми отступила, не отрывая взгляда от спящего Шикамару. Он недовольно промычал, но не проснулся. Как и прежде, его волосы были мокрыми, на светлых тканях постельного белья выросли темные влажные круги. Хитоми выскочила из палаты, прикрывая дверь. — Хитоми? Все нормально? – послышался взволнованный голос того, другого Шикамару. Его силуэт появился в конце темного коридора. На встревоженное лицо мягко ложились блеклое свечение ночных ламп, мерцающих под потолком. Шикамару и Гаара торопливо двинулись в сторону Хитоми, и та нырнула во тьму. Ноги не слушались, колени почти не гнулись, а тело, опьяненное ужасом, шаталось. Ее голову околдовали пугающие мысли. Нара замедлил шаг. Гаара проследил за ним и тоже притормозил. Хьюга же продолжала отступать, не упуская шиноби из виду. — Хитоми, ты в порядке? – не унимался Шикамару. Он говорил на полтона тише, мельком глядя в сторону двери ее палаты. Тишина в ответ напирала, накаляя окружение. Что-то тяжелое упало на пол там, за дверью, и Хитоми метнулась в противоположную от незваных гостей сторону. Гаара бросился следом, но распахнутая ладонь Шикамару уперлась в его грудь. Хитоми бежала, не оглядываясь. Ее никто не преследовал, но останавливаться страшно. Неслась мимо сонных палат, а потом притаилась на лестничном пролете между вторым и третьим этажами. Она погрузилась в угол небольшой площадки, прислушалась. Погони слышно не было, но сердце все еще трепетало в грудной клетке, а дыхание окончательно сбилось.муз. HOYO-MiX, Yu-Peng Chen — A Storm, A Spire, and A Sanctum
Внизу раздался громкий хлопок, будто что-то очень грузное, мокрое шлепнулось на кафельный пол и разорвалось. Хитоми вжалась в стены. Они сдавили ее лопатки с обеих сторон. Звук повторился снова, но на этот раз тише, с чавкающим эхом. Хитоми прижала колени, зажмурилась и спрятала голову между грудью и ногами, будто в песок. Зажала уши ладонями так сильно, что в висках застучало. Хьюга хотела избавить голову от тревожных мыслей, но они оказались проворнее. Она ощутила себя голой и уязвимой, думы струились в мозг, заполняя каждую извилину, разрывая череп изнутри. Кто из этих двоих настоящий Шикамару? Что, если фальшивый посещал ее, слушал и ходил с ней все это время? Что, если и Ино тоже не настоящая? И Рок Ли. Шизуне. Неджи… Тело дрожало. Реальность растворялась. На ее место встало сомнение в честности каждого, кого она знала. Руки покрылись мурашками. Хьюга осторожно подняла голову. Ей казалось, будто из каждого темного угла кто-то своим взглядом прожигает дыру в ее лбу. Будто у стен появились уши, отслеживающие ее сбивчивое дыхание и рвущееся наружу сердце. А поверхность влажных стен — чьи-то прикосновения к коже. В маленькое окошко под потолком стучали капли дождя — старались пробить стекло и ворваться внутрь. Но здесь и без того было слишком сыро и холодно. Ливень превратил ожидание в сущий кошмар. Хитоми показалось, точно он и правда прорвался сквозь щели, как когда-то делал песок в доме Акико. Хьюга наблюдала за едва различимыми струйками воды, сползающими вниз по стене к ногам. Ладони сдавили уши так, что послышался треск собственного сердца. Как в детстве, когда оставалась одна. Ее острое плечо сжали чьи-то пальцы и слегка встряхнули. Она отмахнулась, как от навязчивого насекомого, а после обхватила голову руками.муз. U-Topia — Behind The Scene
— Что ты… тут… делаешь?.. – сбивчиво и медленно говорил Неджи. Ему было трудно спросонья подобрать слова. Кисти Хитоми ослабили хватку и опустились. Было сложно увидеть лицо человека перед собой, но белые одеяния едва заметно отражали блеклый свет с этажей. — Неджи Хьюга?.. – шепотом уточнила она и перевела взор на окошко, затем на кафель. Было сухо, или же зрение ее обманывало. — Идем, — позвал молодой человек, сжал запястье Хитоми и потянул за собой. Головой она не противилась, но тело с трудом разгибалось, а ноги все еще не слушались. Палата Неджи располагалась совсем близко. Из нее проливался теплый свет, разделяя коридор на два черных острова, и Хитоми тянуло на ту безопасную половину, где не видно собственных рук. В нос ударил запах сырости. Хьюга осмотрел помещение, выпустил пальцы спутницы из своей, шагнул внутрь и захлопнул окно. Хитоми входить не решалась. Она недостаточно хорошо знала этого человека, не могла убедиться в его «подлинности». — Окно было заперто, когда уходил, — его голос звучал бодрее прежнего, сонливость как рукой сняло. — Входи. Чисто. — Не пойду. А если ты не настоящий? – бормотала она, замотав головой. Ноги вросли в пол. Неджи косо посмотрел на нее и поджал губы. — Вот в чем дело… — хмурясь, ответил он. Хьюга погасил свет в палате и опустился на пол. В глазах Хитоми потемнело. Требовалось время, чтобы привыкнуть к едва различимым отблескам зеленых вывесок с обозначением выхода. — Используй глаза, смотри по чакре и индивидуальным особенностям. Хитоми вошла, пальцами касаясь мебели, чтобы не оступиться, затем и сама присела на пол в метре от ниндзя, прячась за кроватью. — Я услышал шум, потом увидел, как ты бежишь в сторону лестницы, — опережая ее вопросы, ответил юноша. — И сгусток энергии в твоей комнате. Что случилось? Хитоми затряслась. Она и не думала, что за ней могут наблюдать в любой момент времени. Никакая кровать или стена не спасет от зорких белых глаз клана. От этого становилось только тревожнее. — В гости пришел Нара, а потом… на кухне я встретила еще одного. — Первого больше нет в палате, — хмыкнул Неджи. — Потому я и говорил тебе про каждого третьего. Хитоми кивнула. Она активировала бьякуган и оглядела его внутреннее строение лимфатической и кровеносной систем, сообщение чакры в организме. Она старалась найти что-то важное, известное только ей, но сделала ровно столько, насколько хватало ее опыта. Вряд ли она смогла бы отличить каналы чакры этого человека от любого другого, но потом заметила следы от старых повреждений, что юноша получил в прошлых сражениях. Они четко вырисовывались трещинами на его костях и в виде сгустков и пучков энергии в тех областях, где ткани были когда-то разорваны. Неджи был похож на карту с выгравированной историей. Такое вполне можно было бы запомнить. Особенно яркие потоки возле сердца, в области живота и измененное строение овала лица. Затем Хитоми постаралась заглянуть в собственную палату, но стены и пол мешали, не говоря уже о расстоянии. Глаза заслезились, Хьюга потерла их. Неджи усмехнулся, расправляя плечи, при этом будто становясь больше и выше. — Все запомнила? Хитоми стыдливо покосилась на него. Было ли правильно так нагло разглядывать его тело? Она отвернулась, положив голову на колено. — Иори исследуй при встрече. И вообще, нам это все только на руку. Когда снова увидишь двойника Иори, сможешь обходить его уловки и расставлять собственные ловушки. Думаю, вскоре он догадается, но до этого… — Нара Шикамару… Это был Иори? – с содроганием спросила она. — Вероятно, его двойник. Искусно сделан. Трудно отличить от живого человека. Но, полагаю, это его работа. Его энергия тонкая, уловить непросто. — Ты говорил, что видел сгусток. — Трансформировался. Сложно сказать. Неджи пожал плечами и кинул взгляд на закрытое окно. Его голова опустилась, а стан потерял былую угловатость. Он прислонился затылком к стене, выдохнул и вновь активировал бьякуган.HOYO-MiX — Swath of Desolation
Черная комната погрузилась в опутывающую глубину. За покрытым испариной стеклом шумел дождь. Он заставлял сердце Хитоми биться медленнее, ровнее. Девушка выскользнула из-за кровати и посмотрела на Неджи. Тот замер с полуопущенными веками. В светлой радужке отражались зеленые блики табличек из коридора. Тот же тусклый свет обрамлял силуэт молодого человека, его кисти и белые одежды, которые на фоне ночи светились очень ярко. Под монотонные звуки дождя и изучение юноши висок Хитоми медленно лег на металлические прутья кровати. Скоро образ светящегося шиноби начал превращаться в размытое, неразличимое во тьме пятно. — Они ждут в твоей комнате… Хитоми приоткрыла глаза, услышав тихую речь Неджи, но в ответ сумела лишь промычать и согласно качнуть головой. Юноша вновь погрузился в ее пустоту: он точно схватил ее за руку и потянул на свет. — Тебе нужно идти, – громче сказал он, снова разбив дрему. Его профиль обратился к ней. — Твоя голова светится ярко, — прошептал молодой шиноби. — Тренировалась? — Весь день. — Вижу. Девушка сморщила нос. Она находилась где-то на границе между реальностью и царством Морфея, но этот взгляд не позволял ей успокоиться. — Можешь прекратить?.. — Что? — Смотреть. Следить за мной. Неджи посмеялся. — Я не слежу за тобой. Наблюдаю за обстановкой вокруг. Скоро ты поймешь. — Неприятно. — Привыкнешь, – заключил шиноби. — Тебе нельзя здесь оставаться. Мы не можем так глупо выдать себя. Шикамару ждет внизу. — А Гаара? — Тоже. Иди.муз. Estas Tonne, Peia — Bird's Teardrops
Хитоми резко выдохнула. Давно на ее плечи не опускалась такая сонливость, но отсутствие режима и хорошего питания сделали свое дело. Хьюга поднялась с пола и поплелась в свою комнату, опираясь на стену растопыренными пальцами. Очутившись в темном коридоре, Хитоми пробудилась, точно звереныш в открытом поле. Фантазия и усталость превращали пространство в причудливые леса с волшебными узорами, воздвигая высокие дубы и березы, сосны, ели, создавая иллюзию безопасности. Еще одно умение из детства. Оказавшись у своей палаты, девушка опустила ладонь на ручку и повернула. Когда металл скрипнул, внутри кто-то зашумел, зашагал, после чего в щели между дверью и полом загорелся свет. Хитоми неуверенно открыла дверь. Перед ней стоял Шикамару. Он щурился, явно стараясь привыкнуть к яркому свету. За его спиной сидел Гаара. И если Шикамару выглядел заспанным, то Гаара не менялся в лице никогда. — Наконец-то, – на выдохе произнес Шикамару. Хитоми обескураженно глядела то на него, то на шиноби из Деревни Скрытых Песков. Она молчала. Гости тоже. Хитоми активировала бьякуган, молодые люди не шелохнулись. Снова кровеносная система, потоки чакры… Шикамару был почти такой же, как Неджи внутри. Гаара тоже — он больше не выглядел как сгусток чакры. Похож на человека, как Хьюга и Нара. В висках застучало, и Хитоми захлопала слезящимися глазами, потерла их двумя пальцами. — Ложись спать. Ты устала… Шикамару взял ее под локоть и повел к кровати. Хитоми на ходу все еще терла глаза докрасна. Гаара наблюдал. Его можно было бы спутать с манекеном, если бы не движущиеся вслед за девушкой изумрудные глаза. Жутко. До мурашек. Хитоми присела. Ложиться не стала. Не позволяла себе расслабляться раньше времени. Постельное белье было абсолютно сухим. Ладони скользнули по твердой поверхности. Хьюга вопросительно поглядела на Шикамару. Тот понимающе кивнул. — Когда мы вошли, пол был залит водой, а окно открыто, потому мы решили, что виной тому дождь. Мы поняли, что это клон, когда вся жидкость стала уходить через окно и щели. Ни песок Гаары, ни мои тени не смогли остановить воду. Преследовать такого клона в дождь все равно, что ловить голыми руками пар, – пожал плечами Нара и опустился рядом. — Расскажи, что здесь произошло. Что тебя так напугало? На тебе не было лица…муз. Exyz, quotam. — Onikage
Хитоми встретилась взглядом с Гаарой. Тот прожигал ее в ответ. Шикамару проследил за их безмолвным противостоянием и почесал затылок. — Хитоми, Гаара хоть странный и ведет себя порой как полный болван, но он свой. Гаара недовольно нахмурился, но отвечать на колкое замечание не стал. Девушка же резко обернулась к Шикамару, поймала на себе его взгляд и вскинула голову. — А я? — Что? Конечно же, своя. Ты житель Деревни Скрытого Листа, как и я, – размеренно и четко произнес Шикамару. — Нет, это не так, — девушка уронила голову. Нара поджал губы и покосился на Гаару. Тот оставался невозмутимым. — Хитоми, да что с тобой? — Я не была «своя» даже в доме Акико, где выросла. Ни в Суне, ни в Конохе не стану «своей», — заводилась она. Гаара молча следил за Хитоми. Шикамару закружил по комнате, уперев руки в пояс. Он старался собраться и успокоиться. Хитоми не смела смотреть на него. — Я порой не понимаю, что творится в твоей голове, — сказал Шикамару. — Казалось бы, стараюсь сделать все, чтобы тебе стало легче. — Знаю, но сегодня… Она притихла. Он остановился, сунул руки в карманы, пошарил в них: искал пачку сигарет, но нашел только зажигалку. Нара вынул ее, покрутил. Большой палец пару раз скользнул по колесику, безуспешно вызывая искру. Огонек заколыхался через несколько тревожных попыток. Увидев танцующее пламя, Шикамару взглянул на Гаару. Тот отрицательно покачал головой, а потухшая зажигалка упала в пустой карман. Нара цыкнул языком и окинул собеседницу взглядом с высоты собственного роста. — Я обещал стараться... оставаться рядом и оберегать тебя, но я не могу разорваться. Не все в этом мире крутится вокруг тебя, — без задней мысли бросил он. Шиноби пожалел об этих словах, когда вновь посмотрел на девушку, но было поздно что-то менять. В груди Хитоми разгоралась досада, злость и отчаяние, точно та самая искра в руках Шикамару. Искра, что коснулась раскаленного масла. Гадкое ядовитое чувство разрасталось по всему телу. Она натянула улыбку, фальшивую, небрежную. Зря она подняла этот разговор. — Я просто впустила клона с твоим лицом, промокшего под дождем, – Шикамару побледнел, а глаза его расширились. Он приложил ладонь ко лбу, хотел что-то сказать, но Хьюга не позволила. — Ты прав. Мир не вращается вокруг меня. Но я никогда не жила среди шиноби. Занималась травами столько, сколько помню себя. В погребе. В тишине. Одна. А теперь кто-то пытается убить меня, лишить разума, и я не понимаю, за что. И мне очень страшно, Шикамару. Белые холодные глаза вновь встретили зеленые. На последнем слове голос дрогнул.муз. Kaan Simseker — İnsanoğlu
Казалось, даже кончики пальцев стали горячими. Хитоми стиснула зубы. Гаара вздохнул. Не было смысла говорить с ней сегодня, потому он поднялся и покинул палату в полной тишине. Хьюга проводила его глазами, не поворачивая головы, а затем уставилась на пустой остывающий стул. Шикамару изумленно глядел в спину Гаары. Когда дверь закрылась, он остался стоять посреди комнаты, переминался с ноги на ногу, бросая взгляды то на девушку, то на дверь. — Прости, Хитоми. Я и подумать не мог, что кто-то воспользуется таким гнусным ходом, – пробормотал шиноби. — И я… Я не то хотел сказать… — Ступай, Шикамару. Мне нужен отдых. Слова звучали, точно удары хлыстом. Шикамару замер. Дождь снова заколотил по стеклу. Усталость с новым напором стала опускаться на плечи девушки: веки смыкались, погружая мир в темноту. Шикамару сделал пару шагов навстречу девушке, снова застыл. — Хитоми, — шепот его трепетал огоньком, что вот-вот погаснет, — я не подставлю тебя, — он опустился рядом. Хьюга не отреагировала. — В больнице с тобой был я. И к водопаду тоже водил тебя я. И Гаару пригласил я. Не клон, – теплая ладонь легла на девичью руку. — Прости за сказанное. Я просто… Можно мне остаться сегодня здесь? Они встретились взглядами. Хитоми колебалась, а Шикамару неподвижно смотрел на нее, словно обнадеженный ручной пес. В конце концов она кивнула и забралась на кровать. Нара сидел на полу, прижавшись спиной к койке, а после, глубокой ночью, забрался к девушке, уткнувшись носом в ее шею.***
муз. HOYO-MiX, Yu-Peng Chen — Legend of the Wind
Девичья рука сжимала длинное точеное древко с переливающимся на Солнце острым наконечником. Другая его сторона упиралась в землю. Оранжевое небо рассекали огромные крылья белой птицы, оставляя за собой очертания облаков. Солнечные алые лучи пробивались сквозь густую листву. В нос ударил запах сырости. Недавно был дождь. Белый сокол опустился рядом с девочкой, поглядел в ее белые глаза, затем на венец, охватывающий ее голову. Птица повернулась вперед, смотря в самую чащу леса. Туда, где журчали ручьи. Затем крылья расправились и, поднимая ввысь жухлые листья, Сокол кинулся в небо. Послышался треск сухих веток и приближающиеся шаги. Кто-то крупный пробирался в ее сторону по лесу. Девочка вложила копье во вторую руку, направив в сторону звука. Плечи были расправлены, спина прямая. Девочке не было страшно. Она была сильной и уверенной. Даже в момент, когда из-за кустов показалась голова зверя. Копыта его продавливали под собой почву, а ветвистые рога раздвигали раскинувшиеся лапы деревьев. Животное величаво шло к девочке, чье копье снова уперлось в землю. Зверь, подобный хозяину леса, встал по левую руку от девочки с сугилитовыми глазами. Он наклонил вбок голову. Она ухватилась за рога, покрытые бархатом, точно мхом. Они были теплыми, почти горячими. Зверь помог ей подняться на его высокую спину: вскинув голову, подтянул ее. В чаще леса снова раздались шаги. Такие знакомые и тяжелые. Правая рука девочки ухватилась за рога, левая крепко сжала копье, направив острый наконечник вдоль тела Оленя. В грозном металле отразились алые лучи Солнца. Когда над головой закричал белый Сокол, Олень ринулся вперед сквозь чащу, вслед за чужим галопом. Девочка вынырнула из лесу верхом на Олене. Перед ними несся синий Мустанг с горящей гривой. Зеленая трава под его копытами гнила, дорога становилась черной, обожженной. Девочка выпрямила спину, отвела левую руку назад и метнула копье в синего Коня.***
муз. CASH GROWE — NAGASAKI
Хитоми проснулась одна задолго до завтрака. Вязкая тишина казалась осязаемой. Глаза открывать не хотелось. Она в очередной раз прокручивала странный сон в своей голове. Тот не был похож на прежние. Ощущался более живым и наполненным. Образы, видимые ею, казались ей знакомыми, но сложно было отследить тонкую нить, связующую сновидения с темными закутками в памяти. Она поднялась, вспорхнула к столу и, нащупав карандаш, записала то, что сумела вспомнить. Каждая секунда бесследно вытягивала из памяти важные детали. На клочке бумаги в спешке вырисовывались кривые: «Конь. Олень. Лес. Птица. Лес…». Хитоми застопорилась, зачеркнула последнее слово, зажала веки пальцами, стараясь вспомнить что-то еще, но мысли о сновидении были потеряны. Девушка недовольно хмыкнула, засунула карандаш за ухо. Она обернула чистую белую ленту вокруг треклятых узоров на голове. Кончики пальцев дрожали. Заставив себя съесть небольшую миску риса, направилась на второй этаж. Волнение овладело ею еще больше. Ладони становились влажными, а дыхание едва касалось легких. Неджи сидел на полу, подобрав под себя ноги. Как в тот раз, когда Хитоми увидела его впервые. Хьюга вошла в палату, опустилась сбоку от молодого человека, приняв ту же позу. Шиноби улыбнулся одними уголками губ. Девушка взглянула на него. Промолчала, не рискуя разбивать хрупкую тишину раннего утра. Эту задачу на себя взял молодой человек. — Сыта? Хитоми качнула головой. — Выспалась? Снова утвердительный безмолвный ответ. — Сколько спала? Хьюга отвела взгляд к стене. — Ладно. Идем. И Неджи поднялся. Не дожидаясь Хитоми, он направился прочь из помещения. Хьюга не отставала, сопровождая молодого шиноби глухими ударами гэта о пол. Молодые люди выбрались из душного здания на улицу. Солнечные лучи огибали горизонт, горы, крыши близстоящих зданий. Хитоми вскинула бровь, когда поняла, что обувь продавливает почву, на треть, утопая в ней. Это мешало, как пористые пески мешали в пустыне. Хьюга притормозила, разулась, взяв гэта в руку, и догнала Неджи, ступая босыми ногами по холодной влажной траве, огибая острые камни. Ниндзя не оглянулся. Двор пустовал, и Хитоми это радовало. Ей бы не хотелось совершать неуклюжие движения на виду у скучающих зрителей, которые, вероятно, прошли через эти тренировки, будучи детьми.муз. New World Sound, Thomas Newson — Flute
Неджи не остановился. Обойдя дерево с пышными ветвями, он пошел дальше и притормозил у каменной стены, окружающей территорию внутреннего двора госпиталя. Хитоми молча замерла рядом. Молодой человек совершил резкий прыжок и скрылся за серой стеной. Хьюга не растерялась. Со второй попытки она миновала препятствие, направив чакру в босые ступни. Неджи на другой стороне не оказалось. Девушка огляделась, продвинулась вперед. Блуждающий взгляд старался выцепить кого-то похожего на ее напарника. Безрезультатно. Рядом редел лес с тонкими невысокими лиственными деревьями, чуть дальше — маленькие домики. Территория была как на ладони, до самых холмиков. Обыскав площадь вновь, Хитоми опомнилась, применив бьякуган, но и это не помогало. Хьюга точно растворился в воздухе. Следом за шагом девушки прогремел взрыв над ее головой. Она отскочила в сторону: в нее летели кунаи, рассекая серые клубы дыма, но в момент, когда одна нога коснулась земли, икру пронзила острая боль. Хитоми вскрикнула и оглянулась, заваливаясь на бок. — Бьякуган! – отчаянно выкрикнула она и пару раз перекатилась влево, спасаясь от новых бликующих игл, вошедших в землю, как нож в мягкое масло. Хитоми замерла на секунду, оглядываясь вокруг, не поворачивая головы. Стволы семи деревьев, окружающих ее, были перевязаны коричневыми лентами, что ярко мерцали синим светом внутри. «Чакра», — догадалась она. Хитоми сгруппировалась на земле, когда последовательные вспышки затмили небо черным дымом. На спину и руки, покрывающие голову, посыпались куски разбитой древесины. Взрывов оказалось восемь или девять. Плотно стиснув зубы, Хитоми потянулась к левой ноге, нащупала иглу и резко выдернула ее. Голова кружилась. Ее затошнило. — Бьякуган, – послышалось совсем близко. Хитоми села на мокрой земле, зажимая рану испачканной ладонью. Сиреневые глаза выхватили силуэт человека с уплотнениями света в области живота и плеча. Тот быстро двигался в ее сторону. Хитоми попятилась назад, но спина уперлась в разорванный пень. Пальцы скользнули по складкам в одежде, но оружия с собой не оказалось, как предупреждал Хьюга. Похолодевшая рука выдернула из-за уха карандаш и направила в сторону Неджи, пустив по древку и грифелю потоки чакры в момент, когда кунай пролетел рядом с бледным лицом. Чакра на кончике карандаша отразила атаку, оставив на ее месте разлетающиеся искры. Из черного дыма вынырнул Иори. Хитоми окаменела, застыла, быстро поднялась на ноги. Левую повело в сторону. Хьюга со злостью ударила по бедру ладонью, возвращая ее на место. Девушка отражала атаки Иори простым карандашом. Хитоми увиливала от ударов, старалась держаться на ногах. Борьба поглощала ее, разжигая в груди пламя. Руки горели, ноги пекло, глаза наполнились слезами. Хитоми кинулась на противника, оттолкнув его ладонью. Кисть скользнула мимо его корпуса, будто что-то искусственно изменило ее траекторию в момент движения, а после… Два пальца ударились в область почек. Раз! Второй раз! Третий! Внутри что-то взорвалось, распространяя волны ослепляющей боли по всем внутренним органам. Во рту появился солоноватый привкус крови. Синий свет погас на кончике карандаша. Пламя в груди потухло. Хьюга потеряла сознание.***
муз. Toshiko Yonekawa — Four Seasons In Kyoto
— Очнулась? – над девушкой склонился Неджи. Лицо его выражало недовольство и раздражение. — Поднимайся. Хитоми села, закряхтев. Она заскулила губу, упала на землю, а затем, сделав пару глубоких вдохов, попробовала сесть снова. Кончик языка ныл. На нем чувствовался металлический привкус. Неджи передал Хитоми эластичный бинт, указал на ногу. — Скрой. Занесешь что-нибудь, – сел рядом. Хитоми приняла узкий моток ткани и обернула вокруг ноющей воспаленной точки с почти застывшим разветвляющимся узором, сотканным из крови. — Поняла, что ты не Иори. Растерялась, — пробормотала она с обидой. — Плохо двигаешься. Медленно и неуклюже, как мудзина. Не обороняешься совсем, – Неджи мельком взглянул на девушку. — А карандаш — хорошо. Как научилась так управлять чакрой? Казалось, поникшая, опустившая руки Хитоми вдруг наполнилась силой. Закрепив бинт на ноге, плотно затянув его, повернулась к молодому человеку. — Экспериментировала. Хьюга удовлетворенно кивнул. Лицо его теперь не выражало ничего. Он перевел взгляд на ее ногу. — Потрогай, – девушка нахмурилась, но приложила ладонь к пальцам. — Похолодели? — Немного. — Значит, слишком туго. Ослабь. Неджи поднялся, выпрямившись во весь рост. Хитоми немного размотала ткани, оттянула их в стороны, ослабила и снова закрепила. — Продолжим. Хьюга, которая еще пару минут назад надеялась отправиться залечивать полученные травмы, уткнулась взглядом в спину Неджи. Поняв, что объяснений не последует до тех пор, пока она не поднимется, встала, немного покачиваясь. Она огляделась, обнаружив раздробленные тонкие стволы деревьев. — Накажут. — Не накажут. — В Суне наказали бы. — Мы в Конохе, – отрезал Неджи. — Идем к реке. И они отправились дальше, мимо домиков и пустующих улиц, за холмы. Скоро зашумела вода. Хитоми улыбнулась бы, но напряжение в ноге не позволяло расслабиться. Бурлящий поток был широким и мутным. Миновавший дождь поднял со дна песчинки и остатки листьев и травы.муз. Meredi — Vortex
Хьюга закатал штаны до колен и вошел в воду. Хитоми многозначительно посмотрела на свою повязку, но юноша бросил небрежное «входи» в ответ. Она зашла в поток, тот почти сбивал ее с ног. Текстиль быстро напитался водой, изменился в цвете. Рана заныла, а ступням стало холодно. — Контролировать чакру в теле трудно. Легче учиться, когда видишь перемещение энергии. Отойди дальше, – Хитоми отошла. Камни неприятно впивались в ступни. Неджи поглядел вниз. Мощный поток успокаивался рядом с молодым человеком поверхность воды становилась ровной, а затем забурлила, как кипяток в чугунном котле. Шиноби сложил печати, и мутная вода завертелась вокруг каждой ноги. Новый ряд печатей заставил вихрь крутиться широко вокруг колен, поднимаясь выше. Вода взлетела до пояса, когда ниндзя распустил печати, мутные потоки рухнули и продолжили свой путь, вновь став бурлящей рекой. — Повтори. — Я не знаю печатей. — Первый этап без них. Измени движение воды. Хитоми искала тот маленький светящийся шарик у себя в груди, но холод сбивал с толку. Река уносила оставшиеся силы вместе с песчинками, веточками и листьями. — На берегу получится. — Нет. Я должен видеть. Долго думаешь.муз. Hiromitsu Agatsuma — Paper In The Air
Хитоми пыталась снова и снова. Но чем больше она стояла в потоке, тем сильнее замерзали ее пальцы, ступни и щиколотки до самых колен. Неджи оставался непреклонен. Время шло. Солнце поднималось выше, практически достигнув крайней точки над головой. Тогда Хьюга позволил Хитоми уйти на берег, чтобы отогреться. Следом из воды вышел он сам и направился к старому поваленному дереву. Хитоми опустилась на влажную землю, облюбованную полуденным солнцем. Зубы ее стучали, тело дрожало, губы побелели. Теплые лучи не спасали. Неджи вернулся минуту спустя, положив на плечи девушки широкий невесомый лист из странного, невиданного Хитоми до этого момента материала. Внешняя серая оболочка блестела, как шелк, но таковым не являлась. Внутри поверхность подобна металлу или тонкому зеркалу. Лист едва закрывал поясницу, был не слишком гибким. — Поможет быстро согреться и прийти в норму. — Спасибо, – выдавила из себя Хьюга. Неджи качнул головой. — Следующее задание, – сказал он, когда Хитоми отогрелась и скинула с себя покрывало. — Я буду там, в лесу. Стоять в центре. Твоя задача — незаметно приблизиться ко мне. Как только выполнишь, отправимся в корпус. Хитоми кивнула и проводила молодого человека глазами. Ей уже было плевать на боль в боку и ноге. И на ожидающие ее трудности. Хотелось, чтобы это поскорее закончилось.муз. FaneOne — Bre Petrunko
Хьюга ринулась в бой, но была обнаружена в тот же миг. Неджи повернул голову в ее сторону, когда та находилась в дюжине метров. И так случалось всякий раз, когда она пыталась приблизиться к нему. С любой из сторон. Скоро Хитоми начала пользоваться окружающим ее пространством, забираясь на деревья, стараясь атаковать сверху. Недостаточно быстро. Неосторожно. Неуклюже. «Как мудзина…» — разъедала изнутри мысль. Она притаилась за широким старым деревом. Движение затрудняли болезненные ощущения, ставшие ее спутниками на этот день. Она думала над новым планом, восстанавливая сбившееся дыхание. — Плохо, Хитоми, — она едва могла слышать его голос, но он прекрасно видел ее. Она ощущала это кожей. Хьюга продолжила. В ход пошли техники замещения и теневой клон. Неджи не обращал внимания на уловки, продолжая следить за настоящей Хитоми. Скоро силы стали покидать тело, а солнце клонилось к горам, окрашивая небо в оранжевый. Хитоми сдалась. Она сидела на земле у реки, молча наблюдая за бурлящей водой. Неджи подошел к ней бесшумно, заставив вздрогнуть. — Устал ждать. Закончим. Голова девушки упала на запястья, когда она услышала эти желанные, долгожданные слова. Ученица довольно выдохнула. — Если когда-нибудь застанешь меня врасплох, – начал Неджи, — даю слово, выполню то, что скажешь. А пока, – он тихо посмеялся, — завтра начинаем в то же время. — Не смогу, — прохрипела Хитоми осипшим голосом. — Это не вопрос. Хитоми подавила раздражение, тихо всхлипнула и еще сильнее вдавила голову в руки. — Я предупреждал о трудностях. Ты дала согласие. У Хитоми болела каждая клеточка тела. Виски пульсировали после длительного использования бьякугана. Печать под повязкой горела. Она была совершенно обессилена. — Шикамару не сможет всегда находиться рядом, – Неджи сделал паузу, Хитоми ждала продолжения, — а вот Иори станет ближе. Необходимы тренировки. Хьюга почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Она подняла голову, пристально посмотрела на Неджи и покорно кивнула. Внутри все Перекрутилось и сжалось в тугой узел, точно она только что подписала контракт с самим дьяволом и продала ему душу. — Можем уйти? — осторожно попросила она. Неджи поднялся, протянул ей ладонь. Недолго думая, девушка приняла помощь шиноби и последовала за ним. До госпиталя они двигались молча и медленно. Хитоми прихрамывала, нога болела. Девушка поймала себя на мысли, что слишком внимательно изучает спину, движения рук, ног, старается прислушаться к дыханию юного ниндзя. Она обратила внимание на горизонт сквозь ветви редких деревьев. Солнце украшало деревню переливами и бликами, от чего не хотелось идти в здание. — Разделяемся, — взмыл вверх Хьюга, скрывшись среди зеленых древесных листьев.