Когда ты в отчаянии, трудно остаться целым. Жорж Батай
Мэрит никогда не воспринимала слово «люблю». Оно было для неё всего лишь глаголом без почвы чувств. Ей не посчастливилось запомнить те дни, когда отец с трепетным дыханием шептал это откровенное слово на ухо её матери. Ничего не чувствовала она, когда несколько лет тому назад, милый, завидный для многих дам этой местности парень, признавался ей в нежных чувствах, нараспев напевая высокопарные слова. Не чувствовала ничего, потому что знала, что слово «люблю» произнесет лишь однажды тому, кто пленил её изнеженное сердце, даже не подозревая об этом. Мэрит и сама-то не знала, кем он будет и будет ли вообще таким, которому не жалко будет сказать важное слово... Её яркие васильковые глаза светились в темноте как два фонарика. Осторожно ступая по земле, не уничтожив никакую травинку или букашку, она старалась не издавать лишних звуков. Затаив дыхание, Мэрит прошмыгнула мимо дома отца. Улыбнувшись, эльфийка подобрала подол платья и побежала по холму, спускаясь по наклонной. Луна, освещающая её путь, прокладывала дорогу к маленькому домику. На вид дом был округлой формы с маленькими потолками, разукрашенными в приятные тонна стенами, с ароматными полевыми цветами, радующими глаз в горшочках на подоконниках. Когда-то этот домик служил мастерской матушки Хэй, а теперь его переустроили под тюремную камеру для пленника. Мэрит, дотронувшись до ручки двери, собиралась отворить её, как услышала отцовский баритон: – Леди Мэрит, где вас святые угодники носили? – даже не оборачиваясь, девушка поняла, что Эивиндр был в негодовании. Отец редко серчал на неё, но когда всё же доводилось, то это было хуже любых кар. Медленно повернувшись, Мэрит встретилась с яркими голубыми глазами, в зрачках которых пылала злоба. – Дочь, скажи-ка мне, что это ты делаешь у временного приюта нашего временного пленника? – на скулах Лорда заходили желваки. Он действительно был очень зол. – Вы сквозите тавтологией, папа, – прошептала под нос Мэрит, но тут же, прикусила непослушный язык. Боязливо подняв глаза на отца, она стала быстро соображать и придумывать небылицы, но мозг под действием страха перестал работать. – Мэрит? – занервничав, позвал Эивиндр. Продолжительное молчание дочери могло привести его к печально-правдивым выводам. Но не успел он уличить Мэрит во лжи и недосказанности, ибо был перебит уже сформировавшимся низким голосом младшего сына. Тор, вышедший откуда-то из тени леса, откашлялся и произнес: – Я попросил прийти её сюда, папа. Мэр обещала мне показать этого охотника, – если бы Эивиндр не был бы столь доверчив к своим детям, то он бы услышать сквозившую фальшь в голосе мальчугана. Лорд метнул свои сощуренные глаза на Мэрит, которая стала судорожно кивать головой, и ухмыльнулся. – Тор, – обратился он к сыну, но всё так же смотря на дочь, – ты же знаешь, что охотники опасны. И сестра не должна рисковать ни собой, ни тобой для того, чтобы ты развлекался. – Я знаю, папа, – понурив голову, сказал Тор, Мэрит, украдкой глянув на мальчика, увидела, что он улыбается, скрыв лицо в прядях челки. – Ты так и не сказала мне, где была весь день? – не заметив реакцию сына, спросил Эивиндр. – С матушкой Хэй я была, на болотах. Я знаю, что ослушалась тебя, но ведь я была с наставницей, к тому, же мы собрали много полезных трав и... Её тираду перебила вздымающаяся кверху рука Эивиндра, оповещающая о том, что с него достаточно оправданий. – Я видел матушку Хэй на закате, дочь! – Так мы и вернулись на закате, папа! – не переставала оправдываться девушка, всё так же прибегая ко лжи. – Не ври мне! – Она не врет, папа. Я видел её ещё на закате, – подал голос Хакон. Эивиндр раздраженно фыркнув, ответил: – Смотрите мне, миледи. Ты теперь под бдительным присмотром! А сейчас готовьтесь к ужину. Что-то я давно не видывал тебя там. Мэрит лишь покорно кивнула головой.***
Полыхающие в огне холма фейри давно уже были позади, а уставшие ускоренные шаги охотников всё не прекращали бег. Кристина, путаясь среди ветвей, еле переставляла ноги. Ухватившись за ствол дерева, она уткнулась лицом в кору и закричала. Припоминая все подробности и смакуя каждую деталь её пребывания на Цветущих холмах, она вопила и плакала. Испуганные глаза Лакрисы, её маленькое тельце, рухнувшее на землю... Ударив согнутым кулаком по дереву, Тина обернулась и встретилась с лицо, которое постоянно вытягивало её из того забвения, а порою и из тьмы. Марк даже не подозревал о том, как на протяжении всего того времени, что они не виделись, всего того полугода, он был единственным, кто спасал её от собственных предательских мыслей. А ведь были они разного рода: от смертельных увечий причиненных самой себе до полыхающего в огне мира. Однажды Тина была согласна сделать то, что предлагала ей Госпожа Рамония – превратить всю Вселенную в сплошной ад. Однажды ей было наплевать на то, что она должна спасти их мир... Всматриваясь в глубокие серые глаза Марка, она ухватилась за виски и стала с силой сдавливать их, пытаясь этим унять боль. Опираясь о дерево, Тина скатилась на землю и, уткнувшись лицом в колени, заплакала. – Что с ней? – услышала она голос Воланда, доносящийся через какую-то ширму, преграждающую путь к рассудку. Кристина не пыталась отвечать, наверное, со стороны и так было ясно, что она не была в состоянии вообще говорить. – Она в отчаянии, ведьмак, – кому-то бы голос Мирославы Вьюжиной показался бы скучающим, но Тина знала, прекрасно знала, что Мира была встревожена. Ведь именно эта блондинка успокаивала её, когда наступали вот такие вот атаки паники. – Знаешь ли, отчаяние очень скверная штука. Тина почувствовала, как её плеча коснулась холодная маленькая ладошка: – Нам надо иди, Кристина, – прошептала Мира. – Это опасное место, нам не стоит здесь оставаться. – Я так устала, Мирослава, – голос Ивашковой был приглушенным, она слышала его как будто со стороны. – Я тоже, – тише шепота сказала Мира, сдавливая плечо девушки. Легенький ветерок обдувал тёмные волосы, было жарко, но кожа девушки всё равно покрылась мурашками. Подняв подбородок кверху, она глядела сквозь Мирославы. Она смотрела на Марка, блуждая по его лицу безнадежным взглядом. Глаза Тины полыхали красным, а в чертах лица читался гнев. – Я так устала! Чертовски устала! Мне так больно! Почему мне так больно?! – голос её разносился эхом по лесу. Высокие деревья, верхушки которых вздымались к самому небу, возвышались над Тиной, но казалось, что она была больше всего этого величия леса. Казалось, что в своем отчаянии она была больше мира. Но в тоже время она была такой маленькой, забитой в тёмный уголок и покинутой. – Мира? – позвал Артём девушку, которая всё также крепко сжимала плечо Тины. Так крепко, что ладонь её побледнела. Казалось, если сейчас она отпустит Кристину, то та взорвется. – Нам было очень сложно, – глядя в красные глаза Тины, прошептала Мира. Ивашкова, вырвавшись из хватки Вьюжиной, поднялась на ноги и, подняв руки к лицу, накрыла его ладонями. Она встрепенулась, когда почувствовала легкое касания к своим трясущимся рукам. Марк отвел их от лица и, обхватив своей рукой её затылок, наклонил к себе. Тина, прислонившись к его груди, вдохнула аромат принадлежащий только ему. – Пора вам рассказать, – голос Кристины был глухим, она всё также прислонялась к Князеву, дрожа в его крепких объятиях.***
Иногда она удивлялась тому, почему некоторые существа переставали верить во что-то хорошее. Ведь хорошее случается всегда, даже чаще чем плохое. Главное - верить. И она всегда верила. Мэрит доверяла рассудку, но не забывала спрашивать совета у сердца. Эльфийка, переодевшись в легкое белое льняное платье, которое для неё сшила матушка Хэй, посмотрела в зеркало. Она была такой маленькой для своих шестнадцати лет. Слишком юной, слишком ребенком. Ей в отличие от других девушек всё ещё нравилось играть в салки и прыгать по деревьям, дурачась с младшим братом в догонялки и доставать Хакона... Ей нравилась своя жизнь, но она знала, что из-за пророчества, когда-то данного Ибсен, её бытие скоро в корни изменится. Полив лиловые гортензии, растущие в горшочках на подоконнике, она отставила лейку и подошла к большой деревянной птичьей клетке. Её какаду, чирикнув, в приветствии наклонил голову для того, чтобы Мэрит погладила его. Большой попугай синей раскраски с черным клювом и желтой полоской под ним довольно заскрежетал: – Миледи... Мэрит, улыбнувшись, закрыла клетку и ещё раз, на прощание просунув маленькие пальчики в клетку, погладила птицу по гладким перьям. Два черных глаза-бусинки внимательно оглядели хозяйку, даже домашний питомец был обеспокоен её поведением. – Не волнуйся, Ромару, – прошептала девушка, закрывая за собой дверь домика. – Скоро всё это закончится. Эльфийка, быстро добравшись до Ливета, затаила дыхание, когда увидела Дмитрия Ивашкова, сидевшего за столом. Но припомнив, что о чем-то таком говорила Орфея, она кратко улыбнулась, в тайне радуясь тому, что Диме стали больше доверять. Большой обеденный стол, тянувшийся вдоль и по форме напоминающий букву "Т", был накрыт вечерними пиршествами. Как всегда его возглавляли отец Мэрит и её два брата, также ещё осталось одно место для неё. Девушка, пытаясь не замечать колкие взгляды в её сторону, – ведь каждой девушке хотелось быть на её месте – быстренько добежала до своего места, извинившись за опоздание. – Дочка, – поприветствовал её Эивиндр, наклонив голову. Мэрит, улыбнувшись отцу, присела на стул и глянула в сторону Дмитрия Ивашкова, который был... в весьма удрученном состоянии. Парня переодели в классический сюртук, свойственный для гардероба каждого эльфа, в свободные штаны, а его длинные волосы были заплетены в косичку. Глянув на изящно заплетенный колосок, Мэрит хихикнула. Дима, посмотрев на девушку и поняв причину её веселья, робко улыбнулся, при этом осторожно косясь на её родственников. – Ты как раз вовремя, Мэр, – начал Тор размахивая ложкой с супом. – Отец расспрашивал этого охотника об установленных правилах Дворца. Правда, очень интересно? Между Мэрит и Тором разница в возрасте составляла чуть больше двух лет, но девушка считала, что младший брат был намного сообразительней её. И неспроста. Мальчуган, наклонив локти к столу, стал вызывающе смотреть на сестру, пытаясь взглядом что-то донести до неё. – Да, ваш отец, миледи, пытается расспросить меня о расположении Королевского Двора, – вступил в разговор сам Дмитрий, чей красноречивый взгляд говорил также много, как и взгляд Тора. – Как ты смеешь с ней говорить! – подорвавшись, взревел Хакон, но никто, кроме Мэрит, не обратил на это должно внимания. Девушка лишь вздрогнула и посмотрела на реакцию отца. Эивиндр, спокойно улыбаясь, коснулся плеча сына и усадил его на место. – Присядь, Хакон. Зачем же портить ужин, верно? – Лорд глянул на Дмитрия и внимательно оценивающим взглядом окатил его. – Король Ивашков, я всего лишь интересуюсь тем, как расположен дворец. Никаких политический намерений я не вкладываю в свои вопросы. Мэрит, откусив кусок хлеба, посмотрела на младшего брата. Тор быстро покачал головой так чтобы, этого никто не заметил, одними губами прошептал: – Врет. Девушка, усмехнувшись, перевела взгляд на Дмитрия, парень же с невозмутимым лицом смотрел на её отца. – К сожалению, я не могу распоряжаться этакой информацией, – парень, засунув кусок курицы в рот - прожевал и одним глотком осушил бокал вина. Эивиндр, на глубочайшее удивление Мэрит, рассмеялся. Кто-то подменил её отца, бесспорно! Но не успела она удивиться поведению мужчины, как Лорд, перегнувшись через блюдо с тушеной картошкой, наклонился к ней и прошептал на ухо: – Я знаю, что ты проводила с ним время. Вижу по глазам, – отец говорил тихо, но таким загробным и пугающим голосом, что у Мэрит невольно выступили слёзы. – Ещё раз улучу тебя в чём-то подобном – убью его, а потом отрекусь от тебя, ты ясно меня поняла? Девушка испугано смотрела сквозь отца на своего младшего брата Тора, резко повернув голову в сторону Дмитрия, который напрягшись, поддался вперед. Мэрит незаметно для остальных махнула рукой, для того, чтобы он сел. – Поняла я, – подавляя всхлип, прошептала она. – Хорошая девочка, – заправив светлую кудряшку за остроконечное ушко, произнес Эивиндр.***
Серое утреннее небо пролегало над лесом. Туман, клубившийся вокруг, окутывал верхушки зеленых, блеклых сосен. Редкие, пробивающиеся лучи солнца через тернии светили прямо в лицо, из-за чего приходилось прикрывать глаза ладонью. Кристина, откинув рюкзак в сторону, села на землю, покрытую мхом. Смахнув влажную челку со лба, она взметнула руку и обхватила маленькое запястье Мирославы, потянув её за собой. Мира, сев на колени, оглядела своих спутников, обхватив себя руками, будто защищаясь, она наклонила голову на бок. – Мы не всё вам рассказали. Пришло время прикрыть вам завесу на наши занимательные каникулы галопом по Европе, – девушка усмехнулась. – Присаживайтесь. Это будет долго. Артем, наблюдая за своей Славой, оперся об ствол дерева, скрестив руки на груди, он сглотнул комок, подступивший к горлу. Его девочка чем-то сильно обеспокоенно, значит, произошло действительно что-то неимоверно важное. Марк сел на землю напротив Тины, которая наблюдала за всем с безразличным выражением лица. Лера и Маша так и остались стоять в стороне, а вот ведьмак запрыгнул на ветку дерева. Прислонившись к стволу головой и перенеся вес своего тела на крону, он повернул голову в строну обаятельной, по его мнению, рассказчицы. – Шесть месяцев назад, когда мы нашли записку от Ибсен, мы и понятия не имели, что делать. Ну, есть у нас эта записка, и что дальше? – Мира пожала плечами, её остекленевшие глаза наполнились тоской. – И тогда, мы решили сделать всё сами. То есть начать сначала. Дамьен, Князь вампиров, был соратником Ибсен, а значит, он должен был оставить мне хоть какие-то подсказки, – голос Кристины был тих, беззвучен, она не вкладывала никакие эмоции в то, о чём говорила. – И я не прогадала. Мы с Мирой пришли в его дом, обыскали всё, что можно было и наконец, удача улыбнулась нам... – Что вы там нашли? – тихо спросила Маша. – Мы нашли список, – ответила Мира. – Список с адресами, явками, со всем, что только можно. Охотники, которые с удовольствием перейдут на сторону Кристины в этой войне, на сторону безопасности. И нечисть, которая пойдет за новой Королевой, если та дарует им свободу. Мирослава виновато посмотрела на Артёма, отчего тот повел бровью в непонимании. – Первым в нашем списке был не человек, не охотник и даже не кто-то из рода нечисти. Первым в нашем списке было место. Место, где можно было встретить всех отбросов общества. И охотников и нечисть. Место, где царит безнадежность. Первым пунктом нашего путешествия был Штрек... Её речь перебил заразительный смех Марка, Тина, глянув на парня, виновато покачала головой. – Простите. Мне послышалось, что вы побывали в Штреке, – он махнул рукой в извиняющемся жесте. – Тебе не послышалось, – прошептал Артём, глядя на Мирославу с неподдельным ужасом. – Нам было страшно, – вставила Тина. – Я даже не подозревала, что в мире существуют такие места... Обветшалый домик, сквозивший со всех щелей старостью и затхлостью, пустовал, томился в одиночестве. Разбросанные вещи, перевернутые книги, записи, мебель, одежда были разбросаны по комнатам. Мирослава и Кристина действительно обшарили каждый уголок дома Князя вампиров. Тина, сев по-турецки возле открытого сундука с сокровищами, смотрела на пожелтевший свиток. Нацарапанные ровным почерком имена и адреса говорили ей о не многом, но вот пометка наведенная чернилами несколько раз в уголке пергамента заинтересовала её больше, чем непонятные имена. – Пятнадцатое марта? – перегнувшись через плечо девушки, обнаружила пометку Мира. – Что это за число? – Думаю это особенное число, – Тина ухмыльнулась. – Ну почему нельзя было всё сделать намного проще? Всегда должны быть какие-то записки, письма, пергаменты с именами! – Знаешь, – начала Мира, – я думаю, что это именно то число, до которого мы должны навестить всёх этих существ. Кристина, нахмурившись, перечитала список. Он действительно был очень большим. – То есть у нас есть чуть больше полугода? – спросила она, откидываясь и опираясь спиной об холодную стену. Глянув на первое посылание в пергаменте, она спросила: – Штрек? Что это за существо такое? Мирослава, выхватив пергамент, раздражено зарычала: – Это не существо! Это бойцовский клуб! Откинув пергамент в сторону Тины, она встала с пола и продолжила обыски дома. Кристина же продолжила сидеть на полу, взяв ещё раз злополучный списочек, она повертела его и заметила в самом конце надпись написанную знакомым старинным почерком Дамьена: «Бог дает ровно столько испытаний, сколько мы можем выдержать, Кристина» – Да пошел ты! – выкрикнула она, скомкав листок. Ровно через неделю девушки, покинув Россию и забрав с собою все важные вещи и оборвав все связи с Королевским Двором и его правилами, стояли возле Лос-Анджелесского паба. – Мы теперь преступницы, – ухмыляясь, говорила Мирослава. На самом деле она чувствовала себя хорошо. Не было теперь никаких законов, связывающих её по рукам и ногам. Почти не было ничего, зачем или за кем бы она скучала. Теперь она сама по себе, а если им с Кристиной повезет выйти живыми из Штрека, то в таком случае она даже рада будет тому, во что ввязалась. Единственное, что её огорчало – это Артём. Ему нельзя знать, где она, и ни в коем случае не следовать за ней. Мало того, что она в это влипла. Она преступница их мира, ему же не следует так рисковать. Если план Тины потерпит крушение – то её и Тину убьют, как предательниц их народа, что уже говорить об особенном отношении Александра Радова... Мирослава, накинув капюшон плаща, попросила сделать тоже самое и Тину: – Нельзя, чтобы кто-то нас узнал. Не показывай метку. Здесь не любят титулованных охотников, – Мира знала не понаслышке об этом месте. К сожалению, такие места являлись местом, где раньше зависал её младший брат. С виду это был самый обыкновенный паб, выходивший своими аркообразными дверями на южную сторону. Оформлен он стильно в чёрные тона, а витрины с затемненными стеклами вовсе не отталкивали, как бы могло показаться с описания Мирославы. Открыв дверь, девушки вошли в паб, их приветствовал звук колокольчика висевшего над наличником. Девушек окутал теплый запах чего-то тушеного на жаровне и хмельной аромат пива. Мира, потянув за собой Кристину, направила её за барную стойку с деревянными высокими стульями. Сев, они осмотрелись. Людей в пабе было немного. Всего пару мужчин, смотревших футбол на плазменном телевизоре, студенты, празднующие, судя по всему, чье-то день рождения и бармен. Мирослава, так и не снимая капюшона, подозвала к себе бармена. Дядька с закрученными усиками и козлиной бородкой цвета ржавчины наклонился к девушкам и приветливо улыбнулся им. Вьюжина, помотав головой, пошевелила рукой, призывая бармена к себе. Наклонившись к его уху, она сказала тихим устрашающим голоском. Это было впервые, когда Тина слышала такие нотки в голосе блондинки: – Нам вниз, – сказала она. От девушки прямо-таки веяло холодом, поэтому бармен незамедлительно повиновался. Кивнув головой, он позвал беглянок за собой. – Не показывай слабину, – прошептала Мира. – Штрек – бойцовский клуб нечисти и охотников, слабости тут не место. Бармен, оглянувшись на охотниц, открыл им двери в предположительную кухню, но вместо белых столов и стальных плит девушкам открылись ступеньки в подвал. Штрек действительно был местом, где царило отчаяние. Именно здесь собирались те, кому просто не посчастливилось стать тем, кем они стали. Привязанные долгом охотники и проклятые своим происхождением нечисть. Именно такие существа желали более всех падения Королевского Двора и его правил. Лестница, ведущая вниз, к подвалу, была плохо освещена, стоило только открыть дверь, как хмельной запах пива и жаровни сменился на густой запах пота, крови и алкоголя. Тёмные силуэты даже не обернулись на отварившуюся дверь, шумные созерцатели стояли друг к другу плечом, притуляясь. Кристина, осмотревшись, увидела здесь и женщин, и мужчин, и особ неопределенных полов. Здесь были все: охотники, которых очень легко узнать посвященным людям, простые смертные, эльфы, оборотни, суккубы, вампиры, фейри, гномы, ведьмы, ведьмаки... – Ставки или же играем? – послышался мужской елейный голосок над головами охотниц. Возле девушек стоял черноволосый мужчина, худощавый с тусклыми глазами, цвет которых был не угадаем в тёмном помещении Штрека. На лице от брови до подбородка у него был глубокий шрам, обезображивающий симпатичную физиономию. – Мы не играем, – низким голосом ответила Мира и поспешила отвернуться от своеобразного брокера, но худощавая рука с выпуклыми венами резко дернула её за плечо. Грубо развернув к себе Мирославу, брокер скинул с неё капюшон и расплылся в ехидной улыбке: – Так-так, кто у нас тут? Мирослава Вьюжина! А где же твой братик? – мужчина причмокнул языком и почесал глаз. – Его со мной нет, – прошептала девушка, пытаясь не смотреть на брокера. – Жаль, Вьюга отличный игрок, – видимо он не замечал погрустневший взгляд Мирославы. Никто не замечал в ней каких-либо эмоций выдающих слабость по отношению к потере обоих братьев. – Ну, так что? Будем делать ставочки? Мужчина с ужасным шрамом на лице кинул взгляд на Кристину, равнодушно поведя бровью, он покачал головой. – Значит, моего любимчика Вьюгу не привела, а какую-то... – чем он закончил предложение, Тина не услышала, ибо Мира схватив её за локоть, повела к арене. – Это брокер Штрека. Раньше Вьюга часто играл здесь, иногда мне приходилось полуживого вытаскивать его из этих мест, – подойдя к арене, окруженной перилами и напоминающую клетку, девушки остановились: – Только как они узнают, зачем мы здесь, Кристина, начнется шквал слухов по всему миру. Все узнают, чем занимаются две беглянки из Королевского Двора. Их план был предельно прост: завоевать внимание, объяснить причины, сказать дату и уйти. Наверное, слишком прост... На арену под гул криков и визгом вышел брокер, которого раннее видели девушки. Поведя рукой в левую сторону, мужчина пригласил на ринг Штрека молодого парня на вид, которому было не более двадцати лет. – Охотник, – вслух прошептала Тина. Соперником этого охотника был также молодой парень с подозрительно черными глазами, ушами-кисточками и длинными обезображенными пальцами. Заметив встревоженный взгляд Ивашковой, Мирослава объяснила: – Они всегда так ставят противников. Охотник против нечисти. Что-то типа равноправия, – Мира резко вдохнула и прокашлялась. – Как же тут воняет. Бой закончился быстро. Парень-фейри, вцепившись в спину молодого охотника, вырвал его хребет. Тот даже сообразить не успел, как его обмякшее тело пало на гладкий пол ринга, а в окровавленных руках фейри когтями держал хребет юноши. – Твою ж... – выкрикнула Тина, прикрывая рот рукой в испуге, она смотрела на стекающую алую жижу и довольное лицо фейри. Под дикий шквал выкриков и аплодисментов брокер вышел на арену и, окинув взглядом охотника, спокойно улыбнулся. Всучив фейри деньги, он поднял его руку и закричал: – Играем дальше! – брокер, отпустив фейри, багровея от крика, продолжил: – Последние новости с инстанций повыше нашего Штрека... Королевский Двор в беде, нечисть наступает, поэтому титулованные власти призывают на фронт все свои кадры. Всех охотников великих десяти династий! Что мы на это ответим, друзья?! – Да пошли они! – хором заорали что охотники, что нечисть. – Думаю, ты права, – прошептала Тина, – титулованных охотников они тут не очень жалуют. Кристина, заправив локон волос за ухо, встревожено стала смотреть на ринг, но тут её схватили за руку, и она поежилась от болезненной хватки. Молодая девушка, держа её за запястье, смотрела на её ворона, окатив Кристину ледяным взглядом, она закричала: – У нас тут Королева из Дворца! Кристина удивилась тому, как в шумном помещении вдруг стало тихо, ей казалось, что сейчас были слышны только удары её сердца. Все взгляды в Штреке обратились к ней. Тина услышала, как Мира прошептала что-то неподвластное цензуре. Вырвав свою руку из хватки, Кристина схватилась за капюшон и сняла его. Вздохи и ахи разнеслись по помещению: – Это же Королева Ивашкова... – Штрек не место для таких, как ты! – Убирайся! – Вон! Тина, вздохнув, глянула на Миру, качнув головой в сторону ринга, она взобралась туда и протянула руку блондинке. – На ринг вступая, вы драться соглашаетесь? – всё таким же елейным голоском спросил брокер, явно обескураженный происходящим. – Выхода иного нет больше у вас. – «Звездные войны» по нраву тебе?* – насмешливо спросила Мира, вытирая вспотевшие ладони об плащ. – Нам надо кое-что сказать вам... – начала Тина, но её даже слушать не стали. Публика громко мычала и топала ногами, а кто-то даже собирался влезть на ринг и по какой-то причине расквитаться с Королевой Ивашковой. – Они не станут слушать тебя. Дерись, докажи им, что достойна внимания, – брокер уже стал выискивать глазами потенциального противника. – Даже не думай, Тина! Это самоубийство! – шептала ей Мира, но было уже слишком поздно. Кристина, провожая взглядом подругу сняла плащ и кинула ей. Повернувшись к своему противнику, она нахмурилась. Это был мужчина неопределенного возраста с милыми кудряшками, обаятельным располагающим к себе лицом... она так и не поняла к кому из нечисти, к какому роду его можно было отнести. – Бой! – услышала она голос брокера. Не успела Тина и пальцем пошевелить, как её тело окуталось жаром, а в глазах стояла непроглядная темнота. Её тело с глухим звуком упало на пол, она пыталась вдохнуть воздух, но тело не подчинялось, было такое ощущение, что в него вселился другой человек и управлял ею как марионеткой. – Пре... прекрати, – шептала она, пытаясь открыть глаза, но тело, находящиеся в неповиновении, ломило от боли. – Прошу... Кристина не слышала ни криков, ни возгласов, ни слов Миры. Только боль и страх. Пытаясь подняться, она вновь закричала. – Что же ты за тварь такая? – спросила Тина, вдыхая носом. Резкий запах её собственной крови заполнил ноздри. Противник не отвечал, девушка вообще не имела ни малейшего понятия о том, что он делает с ней. Ей было так больно, что она полностью расслабилась, желая, чтобы это всё поскорей прекратилось. Её грудь окутало холодом, было ощущение, что кто-то рукой взобрался в грудную клетку и пытается вырвать жизненно важный орган, с каждым ударом, отчаянно трепещущим в преддверии чего-то ужасного... Она сделала единственное, что ей оставалось. Пытаясь завести руки, Тина собиралась высвободить своего хоста, но энергия окутанная нитями страха не поддавалась. Тогда она сделала то, что отобрало у неё все силы. Она вобрала энергию в себя. Если освобождение хоста – это высвобождение энергии наружу, то обращение в Хостинга – поглощение энергии в себя. Огромная черная птица, с полыхающими огнем крыльями взобралась на потолок и уселась на балку. Взметнув к своему противнику, она выклевала ему глаза и тот пал ниц перед черным вороном, хватаясь за окровавленные глаза. Кристина, упав на землю, готова была потерять сознание, но оглядев публику, она поняла, что завороженные её даром созерцатели стали очень внимательны к её словам. Встав с помощью Мирославы, она посмотрела на публику и стала говорить о том, о чём сама имела лишь приблизительное понимание... – Что та им сказала? – спросил Марк. – Что дарую свободу, – Кристина ртом хватала воздух, вспоминая ощущения, когда не могла делать этого. Вспоминая те ощущения, когда полностью была готова распрощаться с жизнью... – И сколько из них согласились? – подал голос Артём. – Все, – Мира прикусила щеку и закрыла глаза от усталости. – То, что вы делаете – безумство, – юный ведьмак качал головой в неверии. – Всё это так субъективно для меня как для того, кто считается нечистью. – Исходя из всей информации, что мы имеем всё, что нам остается – это субъективность, – Артём настороженно смотрел на ведьмака. – Штрек был вашим первым местом. В скольких местах вы ещё успели побывать? – Почти везде. Осталась Япония и Бали. Мы думаем, что пятнадцатое марта – это решающий бой, – Мирослава отряхнув коленки, посмотрела на ведьмака. – Следующие темные пещеры, верно? Воланд в подтверждении кивнул головой, удивляясь собранности этой девушки.***
Шуршащие опалые листья гнили на земле. Было так тоскливо от осени, царившей в пределах Горной страны, что компания охотников и юного ведьмака шли в абсолютной тишине. На повестке дня было слишком много вопросов, но никто даже голоса не подавал. Во-первых, произошедшее на Цветущих холмах всё ещё не отпускало никого из них и, во-вторых, рассказанная часть истории Мирославой и Кристиной произнесла молчаливый шок на остальных. Тина шла позади, подковыривая носком обуви пожелтевшие листья. Время от времени она поеживалась от прохладного ветра. Она посмотрела вперед сквозь высокие деревья на огромную гору. По узкой дороге, называвшейся ущельем, проходила горная дорога, по которой путешественники ступали очень тихо. Возвышающиеся горы, выше которых было только небо, напоминали пики и округлые овальные склоны. – Нам придется проходить через тёмные пещеры, – вдруг подал голос Воланд. – Мы, конечно, можем пройти через горы, но это займет долгие дни, а то и недели. – Но... – тихонечко прошептала Лера. – Разве в этих горах нет там всяких чудовищ? – Это всего лишь глупые легенды. Эти пещеры давно уже пустуют, – отмахнулся от девушки ведьмак. Пещера, располагающаяся в склонах горы, сквозила арктическим холодом. Темнота, исходящая из пещеры сильно пугала. – Предлагаю проверить внутренность, – заявил Артем, хватая ведьмака за шиворот куртки и таща за собой. – Ты, коротышка, пойдешь со мной. Радов, припираясь с Воландом, скрылись в темноте пещеры, пообещав, что скоро вернутся. Тина, глубоко вдохнув горный воздух, отошла в сторонку, облокотившись об склон, она присела на корточки и наклонила голову к коленям. Сейчас бы ей поспать. Поспать, а потом проснуться где-то в Лондоне в девчачьем общежитии пансионата Святой Марии. И всё произошедшее забыть, как страшный сон. – Почему ты не сказала мне? Про письмо Ибсен? Я бы прошел всё это с тобой, – услышала она резкий голос Марка. Не поднимая голову, Тина занесла руки над головой и скрестила ладони в замок, надавливая ими на затылок. Ей было так стыдно за то поведение, за то слабину, которую она позволила показать. – Зачем? Чтобы в случае моего провала, очень даже ожидаемого, тебя бы убили, как сообщника? Я и так бросила тебя в сложный период, когда погиб твой отец и двоюродный брат, а потом я должна была ещё и позвать тебя за собой? – Тина так откровенно лукавила. Ей так сильно хотелось, чтобы Марк был рядом, чтобы именно он был рядом, когда она тонула в отчаяние и страхе, когда непроглядная тьма касалась её своими лапами. Ей так сильно хотелось его. – Я, как утопающая, не должна тянуть тебя за собой. Марк, опираясь коленями об пыльную грязную землю, наклонился к ней и, обхватив её спину своими руками, прислонил к себе: – Почему ты решаешь что-то за меня?! – грубо спросил он, с натиском сдавливая её кожу. Её черные волосы щекотали его лицо, вдыхая их аромат, он жмурился от невидимой боли. – Знаешь, когда появляется человек, которого боишься потерять – становится очень сложно жить. Парень приподнял её подбородок и заставил посмотреть на себя. – Не решай за меня! Если есть возможность разрушить правила и даровать надежду и свободу, таким как мы – я готов рискнуть, но не только по этой причине. Ты ведь прекрасно знаешь, что я люблю тебя, и готов пойти за тобой – только позови, – от его слов Тине захотелось расплакаться. Чем, черт возьми, она заслужила его? Он слишком самоотвержен, он слишком добр к ней. Она уже нарушила все возможные правила Дворца, как и он в принципе. Её не должно что-то сдерживать, не теперь... Наклонившись, она коснулась его губ своими, больно впившись в его уста Тина заплакала. В грудной клетке у неё было ощущение, что вместо сердца там обитает маленькая птичка колибри, готовая вот-вот прорвать себе проход наружу. Марк, поднеся ладони к её лицу, стал вытирать слёзы, при этом, не открываясь от её губ. – Не брошу тебя, – прошептал он на ухо, поцеловав её в висок. Кристина благодарно кивнула головой и встала с помощью поданной руки парня. Не брошу тебя – звучало для неё приятней любых высокопарных слов.***
Артем, идя подле ведьмака, молчал, тогда как сам Воланд расценивал его молчание, как угрозу. Парень вообще побаивался Радова. Любой вменяемый человек побаивался Артёма Радова. Ведь он был точной копией своего отца. Лидер, умен, груб, силен. Но всё же была у Артёма отличительная черта. Он мог любить, в отличие от отца и он любил девушку, которая принимала его таким, каков он есть: грубого, умного, сильного. Он знал, что такое быть любимым, знал, что есть что-то, за что можно бороться. – Кхм, – откашлялся ведьмак, чем привлек внимание и без того раздраженного Артёма. – Так это твой хост, значит, лев? Радов ничего не ответил, лишь смерил рыжего не очень-то приятным взглядом. Вдруг парень остановился, и шаги разносящиеся эхом замолкли. – Я думаю, не стоит идти дальше, – произнес он. – У меня есть другой вариант. Артем, заведя руки назад, он пару раз вдохнул и высвободил льва, хоста своей династии. Поистине царское животное с золотой гривой и сосредоточенным взглядом, как и своего хозяина, стояло перед Волондом. – Мой хост проверит, что там дальше. Так, думаю, будет безопасней. Ведьмак, кинув на парня озлобленный взгляд, только так, чтобы тот не заметил, присел на корточки и опустил факел, держащий в руках. Радов же стал по стойке смирно. Закрыв глаза, он стал плавно разводить руками, Воланд думал, что за таким действием будет смешно наблюдать, но на самом деле весь этот цирк... выглядел изящно. Медленные движения Радова повелевали хосту двигаться по тёмной пещере. Петляя по закоулкам, лев ступал осторожно, не привлекая внимания к кому бы то ни было. Огромные лапы коснулись пыльной земли и, зарычав, хост помчался обратно к хозяину, услышав призыв. – Проклятье! Убираемся, Воланд! – выкрикнул Артем, рывком возвращая льва к недрам внутренней энергии.***
Мирослава присев на камень и уже со скучающим видом стала пялиться в одну точку, она уже было собиралась нажаловаться про долгое отсутствие парней, как услышала крик Артема, доносящийся из пещеры и странный звук напоминающий... Подорвавшись на ноги, она заметила источник странного звука. Огонь, вырывающийся из пещеры! – Что это такое? – спросила она у парней, запыхавшихся после беготни. – Значит, говоришь, старая легенда? – крикнула Маша, подбегая к остальным и таща за собой Леру. Как поняла Мирослава, девушка точно понимала больше неё. Огонь вспышками вываливался из пещеры и обугливал всё на своем пути. – Это то, о чём я думаю? – явно веселясь, спросил Марк, хватая Кристину и загораживая её от огня, хотя это было излишнем. Пламя не доходило до них, ибо они сумели спрятаться под камнем. – Это именно то! – выкрикнула Маша, хотя Марк стоял совсем близко возле неё. Романова завела свои руки, точно, так как до этого делал Радов, и приготовилась к бою. Из пещеры с рыком вырвалось существо похожее на ящера – дракон. Это был красный дракон с твердой чешуей с огромными лапами, напоминающими собачьи, из которых торчали острые загнутые когти. Хвост у него был не очень гибок, а даже наоборот напоминал он торчащую палку. Крылья его были огромны, выпуклые шипы норовили поранить. Их огромных ноздрей вздымался пар, а из пасти клубы пламени. Маша, не теряя время, высвободила своего хоста. Дракон - хост династии Романовых - был не таким устрашающим. Расскраса он был синего, на крыльях не было шипов или каких-либо опасный выпуклостей. Ящер, вздымаясь к небу под руководством Марии, вцепился в схватку с драконом. Пробивая крепкий панцирь, хост Маши своими острыми когтями вцепился в хребет дракона, но тот, выпустив клубок огня, ожег ящера девушки. Романова, закричав от иллюзорной боли, на секунду утратила связь со своим хостом, вражеский дракон, улучив момент, направил свою голову в сторону охотников и собирался выпустить на них очередную порцию изжоги. – Воланд! – крикнула Мира, закрываясь руками от дыма. – Понял, – ведьмак, поднеся руки, наколдовал невидимое защитное поле так, чтобы огонь не коснулся их. – Астрог! – услышали они чей-то вполне себе человеческий голос. Тина, ухватившись для поддержки за плечо Марка, высунула голову из-под камня скрывающего их и ахнула: – Адам МакКензи, ты долбанный друидский засранец, убери этого дракона! Воланд, посмотрев туда же куда и Тина, рассмеялся. Перед ними и вправду стоял барабанщик «Друидов» кельтский друид и его друг Адам МакКензи. Стоя возле входа в пещеру, он поднял руку в повелительном жесте и дракон по имени Астрог, лег на землю. – Воланд?! Пташка?! Вот так встреча, – улыбаясь, произнес друид. _________________________________ * Отсылка на мастера Йоду и его инверсию из культовой саги «Звездные войны».