***
Наступил февраль. Чанбин долгое время не трогал Хиёнг, позволяя ей жить за его счёт и приходить в себя. Она была словно подобранной с улицы кошкой. Пряталась по углам, не принимая новых хозяев. Он понимал, что ей нужно дать время, чтобы переварить произошедшее. Иногда она сама подходила к нему. Они слушали музыку, разговаривали и ужинали вместе. Чанбин видел, что с ней не всё хорошо, но ничем помочь не мог. На работе он сказал парням, что Хи теперь какое-то время живёт у него. На вопрос «зачем» ответил кратко — так надо. Он считал, что если Хиёнг захочет, она сама им всё расскажет. Вернувшись с работы, Чанбин как всегда принёс с собой еды, чтобы Лим поела. Она опять сбросила вес и выглядела словно призрак. Пустыми глазами взглянув на одноразовую посуду, она понимала, что есть нужно, но не хотелось. Чанбин не настаивал. Просто оставлял еду и уходил к себе в комнату. Возвращался он поздно, поэтому сразу принимал душ, а после залипал немного в телефон перед сном. В дверь аккуратно постучала Хиёнг. — Не против, если я зайду к тебе? — она говорила через щель в двери. Чанбин позвал её к себе, и она неуверенно зашла, опираясь на стенку, — я так больше не могу… — Что не можешь? — потирая глаза ладонями, он отложил телефон. Кажется, назревает серьёзный разговор. Чанбин не был к нему готов, но выбора у него не было. — Не могу спать одна. В голову лезут дурные мысли, — переминаясь с ноги на ногу, она смотрела на всё вокруг, но не на Чанбина, ей было слишком неловко просить о таком, — могу я с тобой сегодня поспать? Немного опешив, Со сжал губы, но всё же согласился. Ничего не говоря, он поднял одеяло, тем самым зовя к себе. Всё так же неуверенно, Хи подошла к его кровати и залезла под одеяло. Просто положив своё тело параллельно ему, она прятала взгляд. Глаза были опухшими, красными. Боль, словно дрелью, отдавала в виски. Хотелось отвлечься от всего плохого, не быть одной. Но ей стыдно просить об этом, говорить прямо. Тем более стыдно проситься к нему в постель, в его объятия. Хиёнг вспоминала, как хорошо и спокойно было в руках Ликса, и решила, что с Чанбином ей тоже должно быть хорошо. Но она боялась его обнять. Кто она такая, чтобы жаться к нему своим костлявым телом? Со разглядывал её макушку, понимая, что девушке необходима моральная поддержка. Руку запуская ей на талию, он прижал к себе и обнял. Холодная, маленькая и такая беззащитная. В его объятиях она терялась, ему казалось, что он мог обнять её в два круга. Скупая слеза потекла из её глаз и приземлилась прямо на его руку. Плакать она не собиралась, просто было паршиво. Уткнувшись ей в волосы, Чанбин шёпотом попросил посмотреть на него. — Ну чего ты вновь плачешь? Я же рядом, всё хорошо… — Прости, что я просто сижу на твоей шее, — она прервала его. Сил не было держать в себе стыд за то, что она нагло пользуется его добротой. — Я пытаюсь понять, куда мне дальше идти, как двигаться. Весь мир будто замер, и я вместе с ним. — Да брось ты! Если бы я был против, тебя бы здесь не было, — он гладил её по спине, успокаивая, — я могу пошутить? Предупреждаю сразу, шутка пошлая. — Господи… Ну давай, — Хи слегка ухмыльнулась, отстраняясь от его груди, чтобы они могли смотреть друг другу в лицо. — На моей шее ты ещё не сидела, если ты понимаешь, о чём я… — Бинни! Лим ударила того по плечу, смеясь с его шутки. Настроение сразу же поднялось у обоих. Чанбин неуверенно посмеялся, заражая этим Хиёнг. Вот вроде она пришла к нему с тяжелым грузом на шее, еле-еле сдерживала слёзы. Но одна глупая шутка - и настроение обоих резко изменилось. Лим не забыла, почему сюда пришла, но думать об этом не хотела. — Ты впервые назвала меня так, — улыбка не сходила с его лица. За весь январь, она называла его по имени, по фамилии, но никогда так. Он был очень доволен собой, что смог поднять ей настроение. Лим лишь отвернулась, пряча свою улыбку от парня. Обняв сзади, он прижался к ней всем своим телом. — Не переживай, Лим Хиёнг, я смогу защитить тебя, если это потребуется. — Ты не должен этого делать, Со Чанбин… — «Уже» пронеслось у него в голове. Он уже сделал и продолжает это делать. Каждый вечер, принося еду. Каждый день, разговаривая и отвлекая от мыслей. Ему не всегда хотелось этого делать, не всегда были силы на это. Но он делал, так нужно было. Лежа к нему спиной, она чувствовала его тепло, мышцы торса и рук, вес тела. Он ненавязчиво обнял её, укрыл одеялом. Уткнувшись носом ей в шею, стал посапывать. Хиёнг уже не могла уснуть, Чанбин щекотал её шею. Её эрогенную зону. Понимая, что парень засыпал и делал это не специально, она немного отодвинулась от него. Но Чанбин по-хозяйски притянул её к себе, вновь зарывшись в волосах. Те щекотали его, и он, шмыгая носом, старался их убрать, чтобы прикоснуться снова к коже. От таких действий проходили мурашки, Хи уже не знала как быть, может, просто развернуться к нему лицом? Так она и поступила. Немного телом спустившись вниз, лицом уткнулась в ключицы парня, вдыхая его запах. Терпкий запах мужского шампуня ударил в нос. Это напомнило ей Феликса. Он намыливал по её телу похожий шампунь. Мысли о Ликсе возбудили сознание, мешая ей спокойно засыпать. Стало жарко под одеялом или жарко от воспоминаний? Пока она думала обо всём этом, Бин спустил с её талии руку на ягодицу и сжал. Хиёнг сразу напряглась, но услышав ровное дыхание, поняла что тот давно уже спал и делал это машинально. Подняв его руку, свою она запустила ему за спину и прижалась. — Быстрее… — пробубнил под нос Чанбин. До Лим не сразу дошло, что он сказал. Но как только она поняла, сильно смутилась. Кажется ему снился эротический сон. — Кимчи… — он опять что-то прошептал. Теперь уже было не понятно, что ему снится. Горячая девушка или острый кимчи. Ухмыльнувшись, она почувствовала как её щеки покраснели. Надо же было подумать о таком. Однако ей всё ещё было жарко. Высунув ноги из-под одеяла, Хи почувствовала прохладу. Мысленно успокоившись, она погрузилась в сон.***
Каково это проснуться в хорошем настроении? Тело и голова не болят. Открываешь глаза, а солнышко заглядывает в комнату тёплыми лучами. Медленно открывая глаза, первое, что сделала Хи, это улыбнулась. Чанбина не было рядом, его подушка давно пустовала. Это и не удивительно, он каждое утро уходит. Тренировка, работа, куда-то по своим делам. Лим потянулась всем телом, где-то в спине приятно прохрустело. Настроение было свернуть все горы, улыбаться и радоваться жизни. Впервые за много лет захотелось позавтракать. Впервые за долгое время с лица Лим не сползала улыбка. Откуда такое воздушное настроение? Неужели ночь с Чанбином дала такой эффект? А может его братские (или не братские) объятия? Лим Хиёнг не думала об этом, она просто наслаждалась таким настроением. Намыливая волосы в душе, Хи вспомнила, что не так давно задумалась, что теперь никто не запрещает ей делать со своими волосами что угодно. Какую причёску хотела бы она? Определённо короткую, но какую именно? Боб, пикси, каре? А может ещё покрасить их? Рыжий, блондинка, русый или экстремальный выбрать цвет? Сделав неопрятный пучок и надев домашнюю одежду, Хи вновь распрямилась на кровати Чанбина. Настолько было хорошее настроение, что думать о своём будущем было не так тоскливо, а наоборот. Ей казалось, что теперь перед ней открыты все двери. Она достала свой ноутбук и стала искать работу. Тут-то настроение и ухудшилось. Где была хорошая зарплата, требовалось образование, чего у Хи не было. Может, она зря бросила учёбу? Может, стоило добить и получить диплом? Осталось ведь совсем чуть-чуть. К Хиёнг опять вернулись мысли, что она не знала, чем хотела заниматься. Время подошло почти к вечеру, а девушка не выпускала ноутбук из рук. Входная дверь хлопнула, и Лим поняла, что Бин вернулся домой. Обычно он не возвращался так рано, но сегодня была пятница, может, их отпустили пораньше. Где-то с зала послышались чужие мужские голоса, которые принадлежали Бан Чану и Хану. Лим быстро глянула на себя, оценивая, насколько плохо она выглядела. Подскочив, быстро привела себя в порядок. К этому моменту Чанбин уже заглянул в комнату. — Привет, ты чего на кипише? — он аккуратно подошёл к ней сзади, смотря в зеркало, перед которым она пыталась привести волосы в порядок. — Не ждала тебя так рано, ещё и с гостями. — Говоришь так будто моя жёнушка, — продолжая смотреть на неё через зеркало, он лукаво заулыбался, скрещивая руки на груди, — пойдём к нам, ты замечательно выглядишь. Чанбин сразу после этих слов встал и вышел к ребятам. А Хиёнг так и стояла напротив зеркала, замерев. «Ты замечательно выглядишь». Его слова прокручивались у неё в голове. Раньше она бы не придала этому никакого значения. Но почему же сейчас от простого, даже бытового комплимента, Хи чувствовала себя так странно? Сердце заколотилось быстрее, щёки зардели, и стало жарко, очень жарко. Похлопав себя по щёчкам, чтобы привести себя в трезвый рассудок, вышла к парням в зал. Они что-то разглядывали на ноутбуке, а на кофейном столике была разложена разная еда с доставки. — Йоу! Малышка Хиёнг наконец вышла к нам? — Хан первым обратил на неё внимания и соскочил с дивана, раскрывая руки для объятий, — как ты? Как чувствуешь себя? Он продолжал душить её в своих объятиях, немного раскачиваясь. Утыкаясь ему в плечо, она неуверенно обняла его за талию. В нос сразу ударил запах кофе и ванили. — Я чувствую себя намного лучше, спасибо, — неуверенно кивнув, она отстранилась от него. Сразу подойдя к кофейному столику, стала разглядывать: коробки с пиццей, какие-то снеки, жаренная курочка, картофель фри. Было понятно сразу, что парни в разнобой заказали еду, кто где. Она не спрашивая, взяла с кухни тарелку и наложила себе всего по чуть-чуть. Даже поймала себя на мысли, что в доме Чанбина ведёт себя как хозяйка, или по меньшей мере уже как настоящий жилец, а не гостья. Тем не менее, никто не обратил внимания на её поведение. Возможно, так и было, ведь никто не сказал ей «угощайся». Сидя рядом с ними, Хи невольно стала подслушивать разговор. Хотя вырванные фразы из контекста не давали ей абсолютно никакой информации. — А что вы обсуждаете? — У Айена день рождения скоро, хотим устроить ему сюрприз и выбираем подарки, — отвлёкшись от ноутбука, ответил Чан, — в прошлом году мы не сговаривались, и напокупали ему одежды. Ему, конечно, понравилось, но было как-то неловко. Хотим в этом году разные подарки сделать и не налажать. — Где тогда остальные парни? — Они скоро придут.***
Хиёнг не думала идти на день рождение Чонина, но ребята её уговорили, заманив одной простой фразой: «Тебе нужно отвлечься». Людей было действительно много. Всё вокруг напоминало классическую вечеринку из фильмов для подростков. Кто все эти люди? Чанбин прошептал на ухо, что здесь и братья Чонина, и ребята с работы, и их общие подруги, и даже пару ребят из групп других агенств. Такого размаха Лим не ожидала. В квартире было немного душно, не всем хватало места, поэтому некоторые сидели на полу и болтали о чём-то своём. Многие уже были подвыпившими, в том числе и именинник. Немного пританцовывая, Чонин подошёл к Чанбину и Хиёнг, держа в руках бокал с напитком. — Хён! Я уж думал вы не придёте! — шатаясь он подошёл к старшому и обнял его, похлопывая по лопаткам, — нуна тоже здесь, я так рад! Хиёнг не привыкла, чтобы к ней так обращались. В силу её маленького телосложения никто не воспринимал её как старшую. Хоть Чонин и младше её, он всё же выше и даже выглядит старше, что создаёт ещё большую путаницу, называя её нуной. Тем не менее, он называл её только так. После объятий с хёном, он по-хозяйски обнял Хиёнг, положив одну руку на рёбра, и сильно прижал к себе. Не растерявшись, Хи протянула ему пакетик с подарком. Тот отодвинул пальцем край, заглянул и улыбнулся ей. Его рука спустилась ниже на талию, ещё сильнее прижимая к себе. — Как это мило нуна, спасибо! Чмокнув её в щёку, он был очень близок к губам. Лим смущённо улыбнулась, сильно растерявшись, а стоявший рядом Чанбин просто наблюдал за всем со странной улыбкой, бегая глазами то на подругу, то на макнэ. Далее вечер проходил по обычному сценарию. Именинник уделял внимание всем по чуть-чуть, пока его гости сидели по разным кучкам и пили алкоголь. Лим чувствовала себя неуютно, ведь была трезвой, в отличии от остальных. Она как будто была вне тусовки, была на другой волне. Их шутки, телодвижения и общее поведение были ей непонятны, и казалось, что непонятны только ей. Ведь все остальные веселились, смеялись и понимали друг друга с полуслова. Многие из компании Чонина занимались тем же, что и он, и у них было много тем для разговора. А Хиёнг… она не знала, о чём говорить с этими людьми. И по правде говоря, они не особо интересовались её особой. Облокотившись на стену и держа стакан с соком, на неё нахлынула тоска. Она вспомнила те ощущения, когда в школе была отчужденцем, с которым никто не хотел обедать. Жалеть себя не хотела, но решиться на то, чтобы выпить, не могла. Страх превратиться в мать был велик, хотя соблазн попробовать был ещё больше. Нужно просто сделать первый шаг. — Гном опять грустит? — пихнув Хиёнг в плечо, рядом с ней облокотился поддатый Хёнджин. Вытянув её из своих мыслей, он испугал её от чего она резко отдёрнулась в сторону. Усмехнувшись, Джинни отпил немного вина из бокала и протянул ей, — будешь? Она смотрела на бокал, словно это был королевский кубок. Запретный плод — протяни руку и выпей. Всё очень просто! Но какой-то блок внутри не позволял ей. Словно между ней и решением выпить стояла высокая кирпичная стена. — Во-первых я не гном! Хватит называть меня так! — Хван прыснул и облизнул немного посиневшие от вина губы, продолжил смотреть на неё с издёвкой, — во-вторых, я не знаю. Вроде и хочу, но почему-то не могу. — Ну, во-первых, ты всё равно будешь для меня гномом как ни крути, а во-вторых, почему не можешь? Это же просто, взял и отпил. Он демонстративно осушил бокал до дна. Одна капля прорвалась мимо его губ и потекла вниз по подбородку, спускаясь ниже к шее. Лим проводила эту каплю взглядом. В голове появилась картина, как она слизывает языком эту каплю вдоль его шеи, проходя по венам и переходя вверх к подбородку и останавливаясь на губах. Удивившись этой безумной мысли, тряхнула головой. — Моя мать была алкашкой, я боюсь повторить её судьбу… — От того что ты попробуешь алкоголь — алкашкой ты не станешь. Всё и всегда зависит от человека, ты же должна понимать это. Да и твоя мать точно не стала зависимой от алкоголя после одной рюмки, верно? — Верно, но… У меня перед глазами стоит её омерзительный образ и становится как-то не по себе, понимаешь? — подняв на него глаза, она поняла, что он вероятно слабо её понимает. Глаза у парня были уже немного стеклянными, полузакрытые, поэтому она решила перевести тему, — ты знаешь почему я живу у Чанбина? Хван лишь поджал губы и медленно помотал головой в разные стороны. Сев на пол, он крикнул ребятам, чтобы они принесли ему бутылку вина и ещё один бокал. Пока им несли то, что он попросил, Хван схватил Хи за кисть и силой потянул вниз, дабы она села рядом. Когда же им принесли вино, он налил ей бокал и протянул. Тяжело вздохнув, она всё же взяла его, но пить не решалась. — Нам он ничего толком не рассказал, просто поставил перед фактом и всё. Мы все думаем, что он подкатывает к тебе, если честно, — за языком парень явно не следил, — но это всё только его дело! Давай лучше чокнемся, и я скажу тост: за гнома — самую милую девочку! Ах, и да, за нашего макнэ — самого милого и крутого парня, что я знаю! — Хван потянулся к её бокалу, и они прозвенели от столкновения. Отпив немного, он заметил, что Хи так и не выпила, — давай! Вижу что хочешь, но ломаешься! От глотка ничего не будет. Немного борясь в сомнениях, Лим смотрела на алую жидкость, которая продолжала немного дёргаться в бокале после столкновения. Выдохнув, поднесла стекло к губам и немного пригубила. Она отпила так мало, что даже не поняла, какое вино на вкус. Поэтому сделала ещё глоток, но на этот раз отпила чуть больше. Вино оказалось немного вяжущим, словно хурма на языке, при этом кислым, но всё равно вкусным. Хёнджин довольно растянулся в улыбке, наблюдая, как девушка делает ещё и ещё глоток. Глаза у неё становились ярче, заинтересованнее. Будто ребёнку подарили новую игрушку. — Ну что, чувствуешь себя алкоголиком? — он закинул руку ей за плечо, задавая ей этот вопрос почти шёпотом на ухо. — Нет, вроде не чувствую себя мёртвой матерью, — Хи нервно рассмеялась, не видя в своих словах ничего необычного. Хён убрал руку и с непониманием посмотрел на неё, — моя мать умерла в новый год, потому что уснула пьяная с сигаретой, хах! А у Со Чанбина я живу, потому что он так захотел! Не знаю, подкатывает он ко мне или нет… Мне было как-то не до этого, понимаешь? Зачем она ему это сказала? Было уже наплевать! Девушка быстро допила своё вино, чувствуя, как жидкость теплом растекалась по телу. Голова стала немного грузной, с плеч упал камень тоски и тревог. Хиёнг стало резко на всё наплевать. Преодолев свою внутреннюю стену, ей показалось, что теперь она готова на любые трудности. Она сделала ещё глоток, и бокал стал пустым. Она протянула ему фужер намекая, чтобы он налил ей ещё. И тут она столкнулась с его полным непонимания взглядом. Брови были сильно подняты вверх, а глаза расширены. Тем не менее, пребывая в шоке, Хёнджин налил ей ещё. Заявление Лим не выходило из его головы. Она сказала это так легко, будто это что-то обыденное. — Да не смотри ты так, мы с ней никогда друг друга не любили. Точнее, она никогда меня не любила. Судьба наказала её за все плохие поступки по отношению ко мне и к жизни! Я не горюю, не страдаю и вообще, давай не будем об этом… — Запомни, пьяные разговоры это самое лучшее. Они никогда не выходят за пределы того места, где были осуществлены. Поэтому если хочешь, можешь поделиться со мной… — Мне не о чем делиться, правда. Умерла и умерла. Я начала жизнь с чистого листа и не ворошу прошлое, Хван Хёнджин, — бодро пихнув его плечом своим, она хихикнула, — забавно, что вы все думаете, что Со подкатывает ко мне. Думаю, если он действительно хотел это сделать, действовал бы по-другому. А сейчас гляди, кокетничает с какой-то девушкой, — она ещё раз рассмеялась, продолжая пить, смотря в сторону, где Чанбин сидел с миловидной девушкой и что-то нашёптывал ей на ухо, — сегодня видимо я не еду к нему домой. — Ревнуешь, Лим Хиёнг? — Ни в коем случае! Он мой друг, который помог в трудную минуту! Если надо будет, я готова переночевать на улице. Хотя зная его, он мне этого не позволит…***
Тело нагрелось до предела от алкоголя и общей духоты. Лим ещё не успела сильно напиться, но лёгкое чувство опьянение накрыло голову. Тело было воздушным, а голова тяжёлой. Пока они с Хёнджином обсуждали разные темы, она вновь чувствовала на себе чей-то тяжёлый взгляд. Липкий и неприятный. От него было так тяжело избавиться. Смотря в толпу, она не могла найти этот источник. Кто же этот человек, что прожигал в ней дыру и раздевал глазами? Вернувшись к Хёну, она продолжила слишком быстро пить вино. Мысли хаотично прыгали в голове, словно чёртики на пире. Тело просило любви, ласки, тепла мужских рук на своей коже. Ведь рядом сидел такой красивый парень. Лим сказала бы, очень даже сексуальный, (хотя, трезвой ей такие мысли не приходили в голову). Хи очень сильно хотелось упасть в его объятия, обнять за туловище и целоваться. Хотелось, чтобы он сам проявил к её персоне внимание. Прикоснулся к её лицу, погладил по голове, чаще смотрел ей в глаза. В голове возник вопрос: а если бы кто-то другой был на его месте, ей хотелось бы этого человека так же, как Хван Хёнджина? Первый её парень в постели был Ли Ёнбок. Его задорная улыбка, доброта по отношению к ней и милый взгляд пленили её почти сразу. Где-то из толпы был слышен его басистый смех, и она посмотрела в ту сторону, где он был. Но Ликс не смотрел на неё. Он болтал с другими, даже не задаваясь вопросом, где она. А Со Чанбин? Спать с ним в одной постели было приятно, как будто ты спишь под надёжной защитой. Тёплое чувство, приятное, когда тебя обнимают во сне крепкие мужские руки. Да, даже вспоминая всю его заботу о ней, становится уютно на душе. Весь январь он опекал её мелочами, которые не замечала сразу. Еду, которую он приносил для неё и оставлял на столике перед диваном, где она засыпала без одеяла, а просыпалась под ним. Может, он действительно что-то чувствует к ней? Возвращаясь к Хёнджину и вырвавшись из своих мыслей, поняла, что уже лежит на его коленях, а он что-то говорит. Но она явно упустила нить разговора. Хван посмотрел на неё сверху вниз, широко улыбнулся и щелкнул по носу. — Ты меня видимо не слушала, раз смотришь на меня с таким непониманием. — Ты прав, я задумалась, — она резко поднялась с его колен, поправляя волосы, — хочу подышать воздухом, тут есть балкон? Он показал ей, куда идти, жестом руки. Когда Хиёнг поднялась на ноги и вновь посмотрела на парня, тот уже достал свой телефон. Идти за ней он не собирался. Выйдя на балкон, её сразу же встретил холодный ветер, обдувая и развивая волосы. Те, кто стояли на нём и курили, через некоторое время поспешили уйти и оставили Хи одну. Она вдохнула холодный воздух полной грудью. Опьянение словно слегка сошло на нет. Хиёнг чувствовала расслабленное состояние тела и мыслей, какое не чувствовала никогда. Она поняла, почему её мать стала пить так часто. Видимо, несчастная женщина искала именно это чувство — безмятежность. Дверь за её спиной хлопнула, выведя Лим из своих раздумий. Оперившись на перила, рядом встал Ким Сынмин. Он буравил в ней дыру, нагло пялясь. Ощущение липкости на теле снова появилось, и вопрос, кому принадлежал тот самый взгляд, сразу спал. Ким Сынмин. Медленно повернув в его сторону голову и выгнув бровь, она задала немой вопрос "что?" — Грустишь в одиночестве? — Нет, — вяло ответила она, переводя взгляд обратно на вечерний город, — вышла подышать воздухом и всё. Ким понимающе закивал, тоже переводя взгляд на город. Ему хотелось начать разговор, но он не знал как подступиться, с чего начать. — Ты же живёшь сейчас у Чанбина, не думала снять себе квартиру и жить одна? — Это прозвучало грубо, хочешь выселить меня из квартиры друга? — Нет, что ты, это ваше дело жить вместе. Просто я подумал, может ты хочешь жить самостоятельно, но тебе что-то мешает… — Говоришь так, будто что-то знаешь. — Нет, это не так. Я знаю ровно столько, сколько должен, — он подошёл к ней чуть ближе, отчего Хиёнг рефлекторно напряглась, — просто хочу предложить свою помощь. — С чего ты взял, что я нуждаюсь в помощи? Сынмин продолжал сверлить взглядом так, как умел. От его взгляда становилось не по себе, хотелось смыть его, попросить перестать. Он словно раздевал, проходил по всему телу мокрым языком. Тяжело сглатывая, Хиёнг поморщилась, уводя взгляд в сторону. Было некомфортно от его присутствия. Пока Лим пыталась отвлечься, рука Сынмина легла на её ладонь, что держалась за перила. — У меня есть для тебя работа, только для тебя, — на последней фразе он снизил голос, выделяя тот факт, что предложение эксклюзивно для неё, — тебе она может сначала не понравиться, но я очень сильно хотел бы, чтобы ты согласилась. — Удиви меня Сынмин, что же эта за работа? — в голове Хи появилась издёвка, его присутствие безосновательно раздражало её, напрягало. Он убрал руку и развернулся к ней спиной. Топчась на месте, подбирал правильные слова. Как бы предложить так, чтобы она 100% согласилась. Головой он понимал, любая другая согласилась бы, но ему не нужна левая девушка с улицы. Ему нужна та, кому он доверяет, и не только он, а все его друзья. Та, кто гарантировано будет держать язык за зубами. — Хиёнг, знаешь, смотря на тебя я сразу понял, что тебе можно доверять. Ты преданная, умеешь держать язык за зубами, эти качества как нельзя ценятся айдолами, когда они ищут себе друзей или любовниц, — сердце Лим стало биться чаще, волнение накрыло волной, было непонятно к чему он клонит, — моя работа, которую я хочу тебе предложить, нуждается в том человеке, который умеет держать язык за зубами, понимаешь? — Н-нет, я не понимаю о чём ты, и мне не нравится этот разговор… — Ты только дослушай, — Ким быстро оказался вплотную к ней, взяв её крепко за руки, он почти дышал ей в лицо, — я хочу ту, с которой могу приятно проводить время, которая не будет трепаться со всеми с кем она спит, понимаешь? — Ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой? — Любовницей… — Проституткой?! Крикнув последнее, она отпихнула его от себя. Попятившись назад, упёрлась в стену. Не понимая как такое мог предложить проайдол. Хи не скрывала от Сынмина презрение во взгляде. Тот же стоял где стоял, всё так же державшись за перила и смотрел на неё. Всё таким же тяжёлым, изучающим взглядом. — Проститутка — это грязно, — наконец он прервал тишину, — я не хочу быть абы с кем, повторюсь, мне нужна та которой я доверяю… — С чего ты взял, что мне можно доверять? Мы даже не общались с тобой близко! Ты не знаешь кто я, я не знаю настоящего тебя! Мы просто люди в общей компании! — Лим накрывала истерика и бешенство. Она чувствовала себя оскорблённой, — может ты и наблюдал за мной всё это время, но даже этот факт звучит ужасно! С чего ты вообще взял, что я… — С того, что ты уже продолжительное время тусуешься нами, — Сынмин нагло перебил Хиёнг, не желая слушать её истерику, — с тобой происходили некоторые события, ты живёшь с Со Чанбином и об этом всё ещё никто не знает, — губы Лим скривились, она зажмурилась как могла стараясь привести себя в чувства. Её сердце бешено билось, импульсом отдавая в ушах, — если ты хоть слово где-то обронила, об этом уже узнали все… Но как видишь, сейчас тишина. Это и говорит о том, что тебе можно доверять. — Но с чего ты взял, что я соглашусь с тобой спать? Деньги? Думаешь я так легко прыгну на тебя за деньги? — Я ещё даже не озвучил сколько могу тебе платить, а ты отказываешься. — Твоё предложение не столько унизительное, сколько оскорбительное! Ты предлагаешь мне секс за деньги! В своём уме? — Любая другая солгасилась бы… — Хи только открыла рот, как Ким её опередил, — но мне не нужна другая. Я уже выбрал тебя. Не буду томить тебя больше своим присутствием. Обдумай всё хорошенько. Это наша не последняя встреча. С этими словами он ушёл, оставив её одну. Лим скатилась по стенке на пол. Было обидно за себя. Как он мог принять её за девушку лёгкого поведения? Унизительно! Оскорбительно! Уму непостижимо! А что если он знает о её интрижке с Феликсом? Что если тот ему всё рассказал, и поэтому к нему и пришла эта ужасная идея в голову? С этими мыслями Хи решительно встала и решила найти Феликса. Вернувшись в квартиру, она стала искать его взглядом. Нашла только Хёнджина, который так и не вставал со своего места. Спросив где Ликс, быстро побежала в туалет, где по словам Хёна должен был быть младший. Дверь действительно была закрыта. Встав рядом, она ждала, когда оттуда выйдут. И когда Ликс закончил, Хи поймала его в проёме, пихнула обратно в туалет, и закрыла за собой дверь. — Что-то случилось? — немного взволнованно спросил парень. — Скажи, ты доверяешь мне? — она решила не идти вокруг да около и спросила в лоб. — Где-то да, где-то нет, а что? — Ты рассказывал кому-нибудь о том, что мы спали? — Нет, да никто и не спрашивал, — паника Ликса стала медленно сходить на нет, и он расслабленно опёрся на раковину, скрестив руки на груди. — А если тебя кто-нибудь спросит? — Вряд ли меня о таком спросят… Хотя если нас сейчас застукают, у парней будут вопросы, — он сказал это так легко, так просто, совершенно не переживая о последствиях. Но Хи от такого ответа только сильнее напряглась, понимая, что поступила безрассудно закрывшись с Ёнбоком, когда в квартире так много людей, а туалет один, — Что случилось Хиёнг? Почему ты так резко спросила об этом? — Иногда осознание приходит неожиданно… Почему ты решил тогда со мной переспать? Ты не боялся, что я расскажу всем в интернете, что спала с Феликсом из стрей кидс? — Не ты первая, не ты последняя с кем я переспал. Но всё ещё никто не дал огласки. Умею подбирать правильных девушек… Ну, и давай начистоту. Лим Хиёнг с которой я познакомился была зашуганной девочкой, у которой скорее всего не было друзей. Напиши ты об этом, без доказательств тебе не поверят. — Значит, ты переспал со мной из жалости? — Я переспал, потому что хотел. А не потому что было тебя жалко, — подойдя к ней поближе, он обнял её за плечи, — ты изменилась Хи. Закрылась со мной в туалете, без страха, что нас спалят. Говоришь о таких вещах открыто. Мимика, жесты, даже твой внешний вид изменился. Мне не было жаль тебя тогда, и сейчас тем более. — Хм, может ты и прав, я не замечаю за собой изменений, — хмыкнув под нос, она положила голову на его плечо и обняла в ответ. Стало спокойнее. Умеет же этот парень успокаивать и находить свет в самых тёмных уголках души. Обсудив все волнующие вопросы, Лим потянулась к ручке двери, как та резко стала дёргаться. Видимо, кому-то нужно было срочно в туалет. Как только Хи сняла дверь с замка, та резко открылась и перед ними с безумными глазами встал Минхо. — Почему я каждый раз нахожу вас в закрытой комнате? — в его голосе была слышана издёвка. — Потому что иногда людям нужно уединяться! — мимо него прошёл Феликс, шутливо пихнув хёна в плечо. Сразу за ним молчком вышла Хиёнг, пряча взгляд в пол.***
Вечеринка медленно, но верно подходила к концу. Многие изрядно напились и уехали домой. Напилась и Хиёнг. После того разговора с Ликсом и Сынмином, единственное, чего она хотела, это напиться, как её мать, до беспамятства. Поэтому, найдя Хёнджина, который заканчивал ту самую первую бутылку, с которой они начали, она предложила ему свою компанию. Хван был не против. Извинился перед теми с кем болтал до этого, и они вдвоём уединились. Они болтали обо всём на свете. Музыка, кино, люди, путешествия, дурацкие истории из жизни. Но к концу бутылки она, не помня себя, покинула Хвана и завалилась в какую-то комнату. Рухнула на кровать и вырубилась. Ближе к трём ночи, почти все уехали по домам. Остался только именинник Чонин, Чанбин и Хан. Когда Со настроился ехать домой, стал искать Хи. Нашёл он спящую красавицу в комнате Айена. Разбудить он её никак не мог. Лим лишь мямлила себе под нос и отпихивала Бина от себя. — Да ладно, пусть остаётся, не буди, — изрядно пьяный Чонин опирался на косяк от двери, — я ничего с ней не сделаю, посмотри на меня, лягу на диван и сразу вырублюсь. — Мне даже в голову не приходила мысль, что ты можешь с ней что-то сделать. Но теперь стало страшно… — подшучивая над макнэ, Со оглядывал лицо Хи, которое было в испаринах от пота, — эх, она совсем неподъёмная. Не хочу её оставлять, но будет лучше, если она проспится. Поедем Хан, — парни забрали свои куртки и направились к выходу, — позвони мне утром, когда в себя придёте. Я заеду и заберу Хи, хорошо? — О…Окей, — икнув и сдержав вырвавшуюся отрыжку, младший проводил парней и отправился обратно в комнату к Лим. Плюхнувшись рядом, повернулся к ней. Голова сильно кружилась, изображение в глазах летало из стороны в сторону. По-хорошему ему стоило лечь спать, но рядом лежала такая красивая нуна. Убрав с её лица прилипшие волосы, стал разглядывать. Она тихо сопела, иногда морща носик. На Чонина резко напало вожделение. Всё о чём он сейчас думал, это как было бы классно кого-нибудь трахнуть, — извини хён, я тебя обманул… Единственная особа, что была поблизости — это Хиёнг. Состояние у Чонина было такое, что даже если бы какая мысль появилась в его голове, он её не услышал. Поэтому достаточно быстро принял решение, что удовлетворит своё желание с помощью Хиёнг. Опустив руку ей между ног, стал сильно надавливать на лобок. Но от этого она не просыпалась. Ей было всё равно. Но Айен не из тех, кто насилует пьяных девушек. Ему хочется взаимности, да и не интересно, когда ты трахаешь спящую красавицу. Тогда он запустил руку под рубашку и с силой щипнул за сосок. Хиёнг поморщилась, видимо боль смогла заставить мозг встряхнуться, и она стала еле-еле приходить в себя, хотя по-прежнему была невменозе. Она даже не поняла, кто с ней рядом. Лишь попыталась убрать руку с её груди. — Ну-уна-а, нуна, — пьяненьким голоском пропел ей в шею Чонин, попутно целуя, — просыпайся, ты легла поперёк кровати, давай нормально ложись. — Если я тебе мешаю… просто скинь меня на пол, не нужно меня лапать, — тихо, еле слышно мямлила себе под нос Хи. Такое длинное предложение далось ей с трудом. Не вытаскивая носа из её волос, он продолжал целовать, понимая, что она начала просыпаться. Теперь можно действовать решительнее! Расстегнув пуговицу и ширинку на её джинсах, бесцеремонно залез под нижнее бельё и стал нагло всё там изучать. Хиёнг же всё больше и больше стала приходить в себя и пытаться убрать его руки. Она не понимала, что происходит. С одной стороны ужасно хотелось провалиться в сон, а с другой стороны тело отзывалось на приятные прикосновения. Она вяло пыталась прогнать Чонина от себя, почти не препятствуя, а лишь делая вид, что сопротивляется. Лим даже не понимала, кто рядом. Она была слишком пьяна, голова не соображала. А из-за темноты в комнате она не видела, кто с ней. Лишь очертание длинного и худого тела. Может быть это Хёнджин? Она весь вечер, пока они болтали, только и думала о том, как было бы здорово его трахнуть. Но кто она такая, чтобы решиться на такое? Поэтому, пока кто-то нагло дрочит ей, она мыслями надеялась, что это Хван. Пока Хиёнг потихоньку просыпалась, попутно вяло сопротивляясь Чонину, он уже во всю засунул пальцы во влагалище, а язык ей в рот. Сопротивления Хи воспринимал как игру в неженку, и был прав. Она сопротивлялась скорее себе. Старая Лим Хиёнг не могла позволить себе быть пьяной и уж тем более секс по пьяне. Но нынешняя Лим Хиёнг, которая пережила не самые приятные моменты в своей жизни уже была на грани, чтобы пустить всё на самотёк. Продолжая шурудить пальцами у неё в трусах, Чонин был уже весь на взводе. Вялые сопротивления прекратились, и он, полный решимости, снял всё с себя и начал раздевать Хи. Разглядывая её, не забывал ни на секунду о себе и ласкать себя, что-то неразборчиво говоря под нос. Какая-то грубость включилась в нём, и Лим чувствовала себя простой игрушкой в руках парня. Он трогал её так и делал с ней такие непотребства, будто они встречались уже много лет. Перевернув её на живот, он поднял её зад и приблизился губами к ягодицам, кусая их, целуя, спускался ниже, не забывая большим пальцем массировать клитор. Плавно перешёл от ягодиц и прильнул губами к влагалищу. Рвано и грязно языком водил туда — сюда. Даже на какой-то короткий момент поднялся к анусу, но быстро вернулся обратно. Хиёнг не сдерживала стоны, ей вообще было на всё плевать. Она отдалась мимолетным ощущениям, происходящему. Вырисовывая языком круги, сам Чонин так же постанывал от удовольствия. И пока он вылизывал Хиенг успевал удовлетворять себя. А когда насытился, повернул к себе и вцепился в губы. Их обоих охватила животная страсть. Хи чувствовала от лица Чонина запах себя, на языке был её вкус. И это возбуждало, одурманивало. Пьяные дети, они даже забыли о защите. Чонин очень быстро, не подготавливая Лим, вошёл в неё, вызвал скорее крик, чем стон. — Прости, мне трудно было сдержаться… — Лим промямлила что-то про презерватив, но не смогла выговорить такое сложное слово. Тем не менее, парень её сразу понял, — не переживай, он нам не понадобится. Чувствуя лёгкую вину за грубое вторжение, начал с очень медленного темпа. И это сыграло на руку, потому что так он только больше раззадоривал девушку. Медленно входя не до конца, а после медленно выходя почти до конца. Лим хваталась руками за его плечи, умоляя хоть чуть-чуть ускориться. Но Айену нравилось мучать девушку, смотреть на её лицо, которое блаженно кайфовало и просило большего. Вернувшись руками к груди, стал мять её и слегка ударять по вставшим соскам, вызывая приятные взвизги у девушки, которая не ожидала такого. Мучать себя и Лим макнэ долго не хотел, поэтому уже через какое то время стал наращивать темп. Всё быстрее, быстрее и быстрее, пока в какой-то момент не начал просто долбить её, что если мочи. От криков девушки отдавало в голову, поэтому он закрыл ладонью ей рот. Неожиданно такой жест ещё больше возбудил Хиёнг. Дышать и кричать стало труднее. Её трахали как в последний раз. Всё перед глазами крутилось в разные стороны. Она не видела ровным счётом ничего. Буря эмоций и волной по телу прошёлся оргазм, отчего она выгнулась в спине. — Рад доставить удовольствие нуне. Теперь моя очередь. — Проклятье, это было хорошо, — пытаясь отдышаться, Хи лежала с закрытыми глазами, пряча лицо рукой. В какой-то короткий момент, эхом до неё дошло то, как её назвали. Так называл только один человек. Она резко открыла глаза в понимании, с кем сейчас у неё секс. Этот факт будто окатил её холодной водой. — Не прячь своё личико, оно у тебя слишком милое, — взяв её за руку, он притянул к себе и посадил. А сам встал прямо перед ней, — теперь пришло моё время получить удовольствие. С этими словами он стал надавливать на её макушку к своему члену. Хи была в ужасе от осознания. Но показывать этого не хотела. Потому что секс уже в процессе и ей стыдно резко всё прекращать. Нужно идти до конца! На её голову давил макнэ, а к лицу приближался член. Она понимала, что никогда не делала минет, но она всё ещё была слишком пьяна, чтобы беспокоиться из-за этого. Более того, из-за шока она совсем забыла о том факте, что этот член только что был в ней. Лим неуверенно взяла его в рот и стала медленно посасывать, смотря на парня снизу. Было стыдно и ужасно не ловко, но через пару мгновений ей даже стало нравиться и она вошла во вкус. Хиёнг было просто по кайфу от всего происходящего. Она даже не пыталась вспомнить, что видела в порно. Делала машинально, как будто всю жизнь умела. И даже мысль, что перед ней стоит Айен резко куда-то улетучилась. Хиёнг двигала головой туда — обратно, а Чонин продолжал держать её за волосы, как бы направляя. И ей нравилась эта власть над ней. Слыша его стоны, Хи понимала, что делает всё правильно, и ей придавало это ещё больше уверенности. Поэтому Хиёнг стала сосать еще усерднее. В какой-то момент он грубее схватил её за волосы и стал мешать выпускать член из-за рта, заставляя взять еще глубже. Хи не могла взять так глубоко, как он просил. Она не умела. Поэтому стала бить его по бёдрам, чтобы тот её отпустил. — Извини, — тяжело дыша сказал он, — я просто люблю, когда девки заглатывают член полностью, — расслабил руку и Хи резко вынула член изо рта. Откашливаясь и вытирая ладонью губы и подбородок, по которому вытекло много слюны. — Я уже близко, сможешь еще немного? — Хорошо, — было так мило от того, что он заботился о ней. Управляя нагло ею, делая с ней что он захочет, всё равно держал дистанцию и не позволял случиться тому, чтобы его любовнице было плохо. Потихоньку, вновь принимаясь сосать, Хиёнг вслушивалась в его стоны. Ладонью похлопал по её макушке. Он намекнул, что ей нужно ускориться, и Лим, как могла, стала сосать быстрее. Член внутри рта задёргался. Макнэ резко вытащил его и спустил ей прямо на лоб. Продолжая немного проводить вдоль ствола, чтобы вся сперма вышла до остатка. Сперма Чонина стала медленно стекать со лба ей на переносицу и немного на глаза. Вытерев ладонью сколько смогла, она побежала в ванную. Уже ванной, Хи смогла прийти в себя окончательно. Она не узнавала своё отражение в зеркале. Размазанная тушь и помада вокруг губ. На лбу остатки спермы, которую она пытается смыть. Волосы растрёпанные. Только сейчас она до конца поняла, что произошло. С кем переспала. Хиёнг стало не по себе, стало дурно. Тошнота полезла к вверху и её вырвало в унитаз. То ли от алкоголя, то ли от минета, то ли от факта, что она опять переспала с кем-то из стрей кидс. Или её вырвало от мысли, что ей ахринеть как понравилось. Выйдя из ванной комнаты, она нашла пустой стакан из-под чего-то и налила воды. Жадно отпевая, ей было мало. Хотелось больше воды и более прохладной. Открыв воду из-под крана, прильнула к ней губами. Когда же полегчало, она пошла обратно в комнату парня. Но тот уже видел седьмой сон. Лёжа на лопатках, полностью голый, похрапывал и наслаждался отдыхом. Развернувшись, она вернулась в зал. Укрывшись своей курткой, тоже довольно быстро отключилась.***
Утром следующего дня Ян Чонин проснулся от страшного похмелья. Пить хотелось просто ужасно. Не понимая, где он и кто, он пообещал себе больше так не пить. Никогда! Лёжа, смотря в потолок, он чесал себя и обнаружил, что лежит голый и в одиночестве. Он понял, что не помнит ничего с момента, когда проводил Бан Чана. Что было после того, когда Чан ушёл? Как ушли остальные и остался ли кто-нибудь ещё? Он не помнит. И почему он голый? Кто его знает, может ему просто не хотелось переодеться… Тогда он уснул бы в одежде. Заставив себя встать, пошёл в туалет. Член на ощупь был какой то странный: липкий, что-то на нём засохло. В голове стали возникать страшные картины. Кого из всех присутствующих девушек он мог трахнуть? Или это что-то другое? Что ещё хуже! Вопросов появилось ещё больше, когда он обнаружил спящую Хиёнг у себя на диване. Она мило сопела, укрытая своей же курткой. Может быть с ней был секс? Он не помнит. Девушка одета и выглядит обычно. Хи могла просто уснуть здесь и остаться. В голове была каша. Решая не будить её раньше времени, налил себе воды и просто сел за стол, смотря как спит её гостья. Телефон Хиёнг затрещал, разбудив девушку. Она быстро его отключила и продолжила дремать. Через пять минут мелодия повторилась. Чонину стало любопытно кто ей звонит. Нагло подошёл и посмотрел. Понял, что это просто будильник. — Ой-й, нуна, вставай! Ты завела себе будильник, — он мягко толкал девушку из стороны в сторону, — если хочешь спать дальше отключи все будильники! Голова и так болит… Спрятавшись под курткой, Лим вырубила все будильники как попросил макнэ. Но сон уже как рукой сняло. Поэтому, выглянув, она испугалась Чонина, который был слишком близко к ней. — Завтракать будем? — У тебя есть силы готовить? — Нет, я уже заказал доставку на нас двоих и она скоро будет. Лениво вставая, в висок ударила резкая боль. Похмелье — первое, с чем она не была готова столкнуться. Она даже не знала о таком чувстве ранее. Айен был наготове, поэтому сразу же подал стакан с водой. Сухо сказала "спасибо", она жадно отпила воды. Вспоминая, что произошло ночью, находиться рядом с Чонином было стыдно. Пробубнив, что ей нужно под душ, быстро убежала от парня. А Айен всё ещё думал о том, с кем он переспал. Вариант был один, и он сводил с ума. Макнэ не был готов к тому, что трахнет подругу друга, которому та возможно нравится. Это ужасно! И чтобы это узнать, вариант был один — спросить. После душа Лим уже ждал завтрак. Айен ковырялся в своей тарелке. На лице было полное непонимание происходящего. С надутыми щеками он всё думал и думал. Хиёнг же надеялась избежать неприятного разговора. Так же надеясь, что парень ни о чём не помнит, и она забудет обо всём, как о страшном сне. — Нуна, у меня… — он сомневался, стоит спрашивать или нет, но всё же нужно было спросить, — слушай, я проснулся голым, ты что-нибудь знаешь об этом? — Я-я? Н-нет, — голос дрожал, она паниковала, и Чонин заметил это. Догадки подтвердились, — я даже не помню как уснула у тебя на див… — О Боже Мой, — макнэ схватился за голову, пряча лицо от Лим, — мы потрахались! — Ох, ну да… — бросив вилку на стол, Лим отвернулась от макнэ, пряча красное лицо, — я сопротивлялась, но потом как-то знаешь… — Я что, изнасиловал тебя? — Нет-нет! Я сама… согласилась, — нервно расчёсывая себя, Лим не могла смотреть на макнэ, — давай, знаешь что, оставим это между нами. Ну было и было, что теперь. Оба были пьяные, видимо нам хотелось. Ты ведь трезвый не поступил так? — Нет! — он резко развернулся к девушке и повернул её к себе, — я не трахаю подруг друзей! Как я Чанбину в глаза посмотрю?! Их обоих охватила паника, страх и неловкость. Хотелось скрыться от всех, поглубже в землю спрятаться. Они смотрели друг на друга с жалостью, что это произошло. Если Чонин абсолютно ничего не помнил, то Лим наоборот. Она помнит секс и помнит, что ей понравилось. Но сказать об этом было стыдно. Телефон Хиёнг, что лежал на столе завибрировал от звона. Высветилось имя - Со Чанбин.