Мерцание шипов фиалки

Мороз пробирает до костей, не смотря на плотную ткань накидки, но Эстер упорно продолжает перемещаться через порталы. Жилые здания Фригоста начинают уже виднеться в дали, а энергия Дофусов приятно отзывается где-то в душе. Они рядом, значит, Граф не обманул Братство Тофу, как минимум, в одном из пунктов. " надеюсь, они мне простят такой своевольный побег. " — ненадолго Фиолка погружается в размышления, но внезапная и незнакомая энергия рядом замечается моментально и, тем самым, приводит в чувство. Элиатропка успевает поставить щит перед мощной атакой. И под натиском, на который Эстер не рассчитывала, барьер разрушается и её откидывает в снег. Мороз неприятно саднит кожу, и это последние на что девушка обратила внимание, когда волна ледяных шипов угрожающе приближалась. Она ловко увернулась в сторону и сконцентрировала заряд энергии, от которого противник благополучно защитился магическим льдом. — кажется, Сифо не до конца справился со своей задачей, раз дикая Фиолка стоит сейчас перед мной.— наемница щурится в подозрении, не совсем понимая смысл монолога врага. — в Фригосте не очень одобряют воровство. — немного неловкая встреча с возможным супругом подруги.— ухмылка расцветает на губах, а в руках формируются родные парные клинки. — вы назло подчеркиваете слово "возможный"? — Граф за секунду оказывается за спиной, чего Фиолка не ожидала, но успевает сориентироваться, что позволило увернутся и, к несчастью, безуспешно атаковать в ответ. — вы достаточно проницательны. " кселор? " — мелькает заключение в голове, когда Гарбург снова перемещается. Подобного девушка не ожидает, как и удар снаряда морозной энергии в живот, от которого она прокручивается в воздухе и снова падает в снег.— " так, Эстер, соберись!" Девушка быстро поднимается и успевает избежать очередной волны ледяных атак, скрываясь в поднявшимся снежном облаке. Ответные атаки теперь не бьют сгоряча, а помогают подробнее изучить стиль боя врага, который покрыл верхние конечности слоям льда, формируя своеобразное оружие. Ловкие удары напоминают скорее извилистые увороты, пока глаза проницательно следят за каждым ответным действием. " лёд не разрушается даже под достаточно мощными атаками вакфу. " — Эстер проскакивает под руку Графа, пытаясь добраться до него, но преградой становится очередной ледяной щит и последующие перемещение. — как он нам и говорил. Ты в начале изучаешь врага. — элиатропка хмуриться и старается отдышаться во время короткого словесного перерыва. " кто "он"? Кто знает мой стиль и тактику боя? " — последствия от ударов отзываются неприятной болью, предупреждая о будущих синяках. — " что ж, пока это не так важно. " — когда мы с вами успели перейти на "ты", уважаемый Граф Гарбург? — Эстер замечает кровь от разбитой губы на перчатке, когда протирает лицо. Очередная атака со спины. Девушка успевает остановить напор чужих ледяных остриев с помощью копья, на которое сменила привычное парное оружие. Гарбург удивляется такой перемене, но на миг, продолжая в следующую секунду волну ударов, напоминающих снежную и жестокую бурю. " частая смена оружий может сбить его с толку, тем более, я ещё не практиковала подобный стиль."— копье в ладонях ловко сменяет положение, и настает очередь наемницы для шквала атак. Битва постоянно сменяет поле действий, от сугробов до воздушного пространства. Каждый из противников старается перехитрить другого, нанести более сильный вред, хоть ненадолго замедлить или заставить отвлечься. Эстер пыталась пару раз уйти от боя, ведь главной целью оставались Дофусы, но Граф не позволял. Он нередко что-то говорил, но наемница перестала стараться разобрать чужие слова на фоне раздражающего шума ветра. Она начинала верить, что побеждает после смены тактики боя. Враг не знает с помощью какого оружия она атакует и как ему придётся защищаться. Эстер уверена в том, что стала непредсказуемой, ведущей этой битвы. А окутывающие ощущения слабости и некой ватности она списывает на усталость, большие траты энергии или беспокойную ночь. Нос неприятно щиплет, но противница Графа списывает это на замерзающую кровь - последствие от одного из ударов. Копье используется в качестве опоры для, как надеялась Фиолка, одной из заключительных атак, приближающих к победе. Но Гарбург уже за спиной, а тело предательски замирает, будто остановилось во времени. Эстер забывает как дышать, двигаться и даже моргать, лишь чувствует, что её пронзают множество ударов. — ты проиграла. А ведь надеялась, что быстро заберёшь Дофусы... Время вокруг элиатропки снова приходит в действие, и она, как детская кукла из соломы, падает в снег. Нет силы пошевелиться, но она пытается подняться, ведь так легко сдаваться не было похоже на неё. Это не было бы похоже на Юго. " магия кселора..." — догадывается обессиленная Эстер, пока её грубо берут за кисть и приподнимают, так, словно она будущий трофей для украшения какой-нибудь стены. — думаю, ты послужишь неплохим аргументом, если Юго не захочет сразу идти навстречу. — тебе нужна сила Дофусов...как я и думала.— девушка слабо ухмыляется сквозь зубы, чувствуя как глаза постепенно закрываются, а хватка на правой руке усиливается. Эстер ели улавливает звук треска на фоне звона в ушах, будто что-то порвалось и практически беззвучно упало в снег. — за попытку воровства садят в тюрьму...Добро пожаловать в Фригост. Точный удар в затылок, и сознание дикой Фиолки погружаться в негостеприимную тьму. Нервный юноша мерил шагами кабину, постоянно говоря что-то себе под нос, и обречено протирал лицо ладонями или зарывался в волосы. Остальное Братство Тофу на данного поведение напряжено молчали, ведь сами не знали как действовать, им оставалось только добраться до Фригоста. Амалия тем временем, сидя чуть поодаль, продумывала речь, которую скажет, если Эстер все же поймают на краже. — почему...почему...почему?! — уже громче, более отрывисто, заговорил Юго.— я думал, что у неё давно пропала эта привычка делать все в одиночку! Но нет...Ох, Богиня, я ведь знал, что все так и будет, знал же...чувствовал, в конце концов! Пальцы крепко сжали камень от кулона, весящего на груди. Элиатроп не мог с ней связаться, и самом ужасным было то, что он не знал по какой именно причине. Эстер могла игнорировать его попытки, убрать свой браслет куда подальше, потерять по пути или серьёзно пострадать....О последнем Юго не хотел думать, ведь он чувствовал вакфу девушки, крайне слабо, но он мог, а значит она жива. — Юго, успокойся. Лишними переживаниями ты не поможешь ни себе, ни ей. — юноша с тяжёлым вздохом сел на сиденье, когда Евангелина заговорила с ним успокаивающим тоном. — и просто сидеть в ожидании прибытия в Фригост? — мы все волнуемся, но мы не можем просто взять и погнаться за Эстер. Тем более, много времени потеряно на починку и так. — кра положила ладонь поверх дрожащей юношеской руки. — нам остаётся надеяться, что у неё есть свой продуманный план, от которого никто не пострадает. — она сама выбрала такой путь и сама виновата. — внезапно присоединилась к разговору садида. — а мы будем действовать согласно первоначальному уговору. — это совсем на нас не похоже! Бросать друг друга и плыть по течению. — возмутился Гроуви, и его маленькая копия - Элили поддержала его. — мы Братство Тофу или кто? — именно. Мы - Братство Тофу, а Эстер направилась разбираться со всем одна, без обсуждения и согласования. — Юго совсем паник от собственных слов и стал смотреть только в пол. Теперь Король элиатропов во всех подробностях понимал чувства Фиолки, когда они пропали после нападения Дживы, но лучше бы он никогда не ощущал нечто подобное. Ему страшно перед неизвестностью. Кажется, что ещё чуть-чуть и ребра сломаются от внутреннего напряжения или под давлением поглощающего страха. В нем вспыхивает надежда, когда он чувствует искру знакомой энергии совсем неподалеку. Юго тут же срывается с места прямиком в портал и на свежий воздух. Надежда мгновенно разбивается, когда он находит в снегу браслет, его подарок Фиолки, посреди явного места стычки или битвы. В воздухе обречено веет остатками энергии вакфу, а от снега, окрашенного местами в алый, в горле образуется комок, не позволяющий говорить. Элиатроп не моргающим взглядом сверлит украшение. Юго чувствовал вакфу девушки, крайне слабо, но он мог, а значит она жива. Он вбивал себе эту мысль, чтобы успокоить воображение, которое рисовало в голове совсем не радужные картины, пока вокруг него раздавались обеспокоенные голоса друзей. — и кто бы мог представить, что тот заказ познакомит нас с Эстер?! — энергичный экафлип с удовольствием рассказывал спутниками различные истории из опыта наёмника, в том числе и о знакомстве с элиатропкой. — а с Аннасом ты как познакомился? — спросил Адамай, попутно наблюдая за Жорисом, идущем впереди. — на самом деле, тоже как-то спонтанно за год до встречи с Эстер.— наёмник пожал плечами и почесал шерстку на затылке, будто вспоминая детали. — я должен был сопроводить каких-то важных шишек с другими наёмниками, и в самый последний момент к нам присоединился Аннас. Мы с ним как-то сговорились и понеслось. — с тех пор вы стали наемничать вместе? — удивился Отомай. — не сразу. Он сам мне предложил совместную работу где-то через месяца или два после той встречи. — и то заказ, где вы встретили Эстер тоже предложил он? — нахмурился дракон. — совершенно верно, он прям настаивал. Наверное знал, что она взялась за этот заказ и решил попытать удачу познакомиться. Он любитель всяких приключенческих историй, как и я.— Кадмус с улыбкой вздохнул.— не знаю Адамай почему вы с Аннасом не поладили, но он хороший парень, хоть в начале и казался мне странным. Надеюсь, с ним сейчас все нормально. — а где он? — интересовался Отомай. — смылся по важным делам. — улыбка экафлипа плавно сменилась на ухмылку. — а вы как поживали Мастер Жорис после нашей встречи в Бракмаре? Правящая семья Садида трогательно прощалась между собой, пока Братство Тофу наблюдали за этим и обговаривали что-то между собой. Эстер посмотрела на Кадмуса, проверяющего свое снаряжение, и решила его неожиданно дружески обнять. Точнее, для остальных это выглядело, как обычное дружеское объятье. — следи за Жорисом. — серьёзным тоном шепнула наёмница на ухо экафлипу, который сразу понял определённый посыл действий подруги. — мне тоже он показался странным. Видимо, чуйка экафлипа. — после Кадмус продолжил говорить гораздо громче, трепля девушку по капюшону. — не переживай, я присмотрю за Адамаем! — кто ещё за кем присматривать будет. — фыркнул дракон под смех остальных. — "Бракмаре"? Мне припоминается, что мы встретились в Бонта, когда вы влипли в неприятности и оказались за решёткой. К слову, странная у вас привычка прибывать за решеткой в разных местах. То Садида, то Бонта...— после слов Жориса наёмник растерянно стукнул себя по лбу. — точно! Вот же оговорка вышла. Видимо, не выспался.— дракон вместе с алхимиком посмотрели на Кадмуса непонимающими взглядами, но тот лишь подмигнул. " это и вправду все больше и больше похоже на западню. " — экафлип продолжал следовать за Жорисом, раздумывая над дальнейшими действиями, когда они постепенно приближались к месту назначения. — к слову, вы же тогда не впервые встретили Эстер? Кажется, до этого вы пересекались, если мне не изменяет память, после пятнадцатого дня рождения Юго и Адамая. — д-да, после всей той истории с Дживой. — мгновенная и слабая дрожь дошла до острого слуха экафлип, от чего он невзначай поправил секиру за спиной. " а Эстер рассказывала кое-что другое. Значит, моя чуйка экафлипа не подводит, это вполне может быть не тот Мастер Жорис. Только, откуда он тогда знает про Бонта и истории с решетками? " — то день рождение вышло крайне запоминающимся. Вы ещё тогда подарили Юго и Адамаю увлекательную книгу с легендами. — Отомай удивлённо смотрел на ребят, окончательно потеряв нить беседы, ощущая себя лишним. — надеюсь, она вам понравилась. Наёмник пересекся взором с драконом, на что тот согласно кивнул. Уважаемый алхимик даже не успел среагировать, когда на Жориса, идущего впереди, напали со спины, прижав к земле и воткнув рядом лезвие опасной секиры. — что он творит?! — воскликнул испуганно Отомай и потянулся к сумке с различными зельями, но его остановил Адамай. — подождите. — теперь поговорим немного по-другому, Мастер неЖорис. — протянул Кад, хищно ухмыляясь.— не знаю кто вы, но подготовились неплохо, раз знали про встречу в Бонта. Вот только, Эстер впервые встретила "вас" во время битвы с Ноксом. — и "вы" дарили Юго удочку своего хорошего друга, ни как не книгу.— добавил дракон, через ноздри которого вышло немного дыма от недовольного вздоха. " Эстер снова оказалась права." — заключил про себя Адамай. — полагаю, придётся добираться до развалин Королевства Ветров с немного другим настроением. — вздохнул алхимик Отомай, который надеялся добраться до места назначения без происшествий.— и вам придётся объяснить куда делся настоящий Мастер Жорис. Первым что прочувствовала Эстер после пробуждения оказался свинец в голове, а позже тело дернулось от сквозящего холода, гуляющего вокруг. Глаза открылись не сразу, понадобилось несколько попыток, чтобы осмотреть окружающие пространство. Элиатропка испуганно огляделась и сильнее забилась в угол. Ей показалось, что зрение резко упало, практически до слепоты, ведь она не чувствовала вакфу вокруг. Потоки энергии больше не были доступны, они не могли успокоить или указать путь. Ничего знакомого, родного, лишь маленькая комнатушка с решеткой и морозом. За темницей виднелись главное помещение из льда и остальные такие же решётки, покрытые инеем. Когда девушка осознала, что чуть не позабыла как дышать, она начала восстанавливать дыхание, которое отзывалось болью в грудной клетке и неприятным импульсом в голове. Через несколько секунд из Эстер вырвался предательски кашель, а любимой сумки с хоть каким-то запасами под рукой, разумеется, не оказалось, как и тёплой накидки на плечах. — Шушу? — элиатропка наконец посмотрела на кисти рук, на которых теперь находились зловещие наручники с пристальным глазом. — значит, подготовился...Только, боюсь, ты предназначался не для меня. Демон в ответ промолчал, что Фиолку вполне устроило, ведь отсутствие лишних разговоров избавляло от лишних проблем и шума. Хотя Рубилакс рассказывал, что молчаливые Шушу - огромная редкость, если такое было возможно. " предполагаю, Граф планирует заставить Юго помочь с Дофусами. Любыми способами. " — Эстер с осторожностью поднялась и приблизилась к решётке, пытаясь найти хотя бы какие-то подсказки для освобождения, если оно возможно в такой ситуации.— " но для какой цели? Связано ли это с Братством Забытых, если Граф Гарбург на самом деле к ним принадлежит? " Эстер старалась размышлять дальше, но голова с каждым секундой болела сильнее, не давая ясно осознавать происходящие, в особенности, когда перед взором окружение заплыло вихрем пятен. Чтобы не упасть, элиатропка присела обратно, упираясь виском в прохладную стену, надеясь ненадолго отвлечься от ноющей боли. Она сморщилась от собственного бессилья. Без сил выбраться наружу казалось мало вероятным, а неподалёку, скорее всего, патрулировала стража. Наручники с Шушу крепко вцеплялись в руки, сдирая кожу, и как от них избавиться девушка не представляла, ведь на попытки договориться раздавалось молчание. " самоуверенная идиотка..." — губы дрогнули в усмешке, тут же кривясь от неприятных ощущений из-за маленького и столь серьезного ранения. Эстер привыкла побеждать. После битвы с Килби все последующие враги казались детьми, а если и попадались более опытные войны, то и над ними дикая Фиолка достаточно быстро одерживала победу. Противники часто её недооценивали, и она мысленно смеялась от этого. Но теперь Эстер было не до смеха, когда она сама оказалась в такой ситуации. Она крупно просчиталась, и не один раз. А самой главной ошибкой казалась очередная самодеятельность, глупая и импульсивная. Элиатропку возмущала кража Дофусов, отношение правителей Королевства Садида, такая продажная свадьба Амалии, которой она никогда бы подобного не пожелала. И в конце концов её давно беспокоила сомнительная пропажа Аннаса и надвигающийся хаос Огреста. Поэтому Эстер действовала на эмоциях, пока внушала, что делает это на холодную голову. " я сама виновата..." — заключенная не сразу заметила как возле неё оказался Граф Фригоста, и даже когда это произошло, она посмотрела на него вымучено, в ожидании начала его речь победителя. — честно, я предполагал, что ты очнешься быстрее, но, видимо, без энергии вакфу элиатропы - никто. — как и любое живое существо.— с хрипотой ответила Эстер.— если пришли злорадствовать, то вперёд. — это слишком скучно. — мужчина наклонил голову, и только сейчас элиатропка заметила, что на нем не было маски. — Братство Тофу недавно прибыло, и они явно беспокоятся о тебе. Особенно Юго. — разумеется, вы нашли способ как выкрутится из столь неудобной ситуации. — Эстер пыталась показать себя стойкой, хоть и отчетливо понимала насколько жалко выглядит со стороны, от этого становилось только обиднее. — предположил, что ты столкнулась с опасным существом, но мои подчинённые старательно тебя сейчас ищут. А после отправил уважаемое Братство на небольшую передышку перед экскурсией. Не могу же я заставить дорогую супругу после долгой поездки ещё и гулять по огромному замку. — возможную супругу. — ты не в том положении, чтобы язвить.— по полу стал распространяться угрожающий покров иней вместе с коркой льда.— надеюсь, твои друзья поступят здраво, когда я им расскажу про план с Дофусами, иначе придётся применять другие методы. — я думала, что Забытым нужны все Дофусы для чего-то грандиозного, а не чтобы бессмысленно разделить между собой. — ты и половины не знаешь о нас, зато мы о тебе - наоборот. — Эстер хмуриться на последнюю фразу, но молчит. — с тобой должна была поговорить Эхо, но не судьба, мне же лучше. — кто это? — пожалуй, мне пора. — не ответив на вопрос, Гарбург исчез, оставляя заключенную снова одну. Паника нарастает резким рывком, без медленных прелюдий, а верёвки для собственного бичевания обволакивают шею, душат до пятен перед туманным взором. Сцены множества вариантов событий раздражающе и жестоко мелькают в мыслях, будто Эстер недостаточно винит себя в каждой ошибке, вплоть до самого хаоса Огреста. Но самым ужасным наказанием становятся воспоминания из далекого прошлого, от которого, казалось бы, элиатропка давно избавилась, ведь замкнутое помещение назойливо напоминало комнату из детского кошмара. Запах душного Бракмара ударяет в заложенный нос, заставляя снова позабыть как втягивать чистых воздух в лёгкие без препятствий. Кажется, вокруг все закипает, а кожа покрывается мерзкими волдырями, как от ожогов. А девочка, чьи отростки на голове были единственным тусклым освещением, лишь сверлила взглядом запертую дверь, забившись в углу неудобной кровати. Её наказали за попытку побега, оставив без света и хотя бы жалких крошек еды, всматриваться в блеклые очертания окружения. Внезапно раздался знакомый низкий голос и тяжелая дверь отворилась, впуская незваного гостя и крупицы приятного теплого света. — неужели тебе приносит удовольствие сидеть в темноте голодной? — мужчина, со свечой в руках, закрывает единственный выход из посещения и возвращает небольшую лампу на место, а именно крохотный столик недалеко от кровати. — ты прекрасно знаешь правила, Эстер, если будешь примерной, то получишь новые книги и более хорошие условия. Иначе и одичать сможешь, как непослушный зверек. — я и так зверь на продажу. — огрызается ребёнок, ведь лучшая защита от страха - нападение. — ничего личного, в Бракмаре каждый выживает как может. Все же, твои приёмные родители продали тебя первой, а я перепродам какому-нибудь влиятельному богачу. Кто знает, вдруг тебе повезёт?— лицо мужчины ничего не выражает кроме расчёта, от чего по бледной коже бегут мурашки ужаса. — ты слишком исхудала, лучше мне приказать принести еду, иначе совсем потеряешь достойный вид, а аукцион не за горами. Эстер молчит, так как знает какие беды на нее может навлечь острых язык. Поэтому ей остаётся только беззвучно плакать в разбитые и худые колени, после ухода чужака. Дикая Фиолка не сразу осознает, когда её начинают вести по незнакомым коридорам. Она идёт под гнетом неизвестного, пытаясь просчитать безысходные варианты побега, но все оказываются безнадежными. Эстер сдаётся. Разум элиатропки волнует судьба друзей и больше ничего, но она не может даже почувствовать их родные энергии, которые грели душу. Эстер словно слепая. Неизвестный крупного и крепкого телосложения в странной синий маске и такого же цвета пончо что-то говорит грубым тоном, то ли торопит, то ли рассказывает нечто на фоне. Каждая фраза отзывалась в голове отвратным шумом или звоном, подобно рою надоедливых насекомых над макушкой. Эстер казалось - она оглохла. Мысли, как в пьяном бреду, перескакивают от переживаний за друзей до самобичевания и после переключаются на прошлое, вспоминая новые старые фрагменты памяти, которые хотелось стереть навсегда. Каждая фраза сквозила ненавистью к самой себе, к жалкой версии самой себя. Эстер подвела, проиграла, ошиблась, разочаровала, а она считала это для себя непозволительным. Если бы не наручники, которые и так содрали кожу, то Эстер бы сделала это сама. И только сейчас она заметила, что находилась без перчаток, обнажая шрамы. Почему Эстер так трясло? Бросало то в холод Фригоста, то в жар Бракмара. В более трезвое состояние элиатропка пришла, когда горло пронзили иглы от кашля, а чужая хватка грубо дернула её идти дальше. Ей оставалось только послушно подойти к лифту, ведущему в неизвестность. " они внизу..."— Фиолка всматривалась в знакомые очертания на платформе внизу через ледяную кабину спуска. — как же ты не поймёшь...С Дофусами возможно спасти целых два народа, Юго! И сколько они еще способны сотворить! Но, думаю, другой аргумент может тебя вразумить. Братство Тофу, неизвестная команда "охранников", похожих на спутника, который и вёл элиатропку, сам Граф Гарбург мгновенно оглянулись на шум от пришедших. Эстер вздохнула с легким облегчением, ведь не наблюдала на друзьях ранений. — надеюсь на понимание, воров принято сажать за решётку, а вашу дорогую подругу вполне можно считать даже политическим заложником. — Граф оказался возле подчинённого, демонстрируя полный контроль над ситуацией. — Эстер! — крикнул Юго, собираясь сорваться с места, но опасно подставленное оружие к возлюбленной умерило его пыл.— не смей... Они пересекаются взглядами, и в каждом из них читалось облегчение, позже вперемешку с угасающей радостью. Такое удовлетворение сомнительного воссоединения исчезает быстро, когда элиатропы понимают в какой ситуации оказываются. — не так быстро. — вы говорили, что не знаете её место положения! — теперь возмутился Руэль, когда все Братство уже приготовилось к битве. — мне пришлось немного слукавить, и с другой стороны, попыталась украсть Дофусы - она, а я лишь защищал свою территорию и народ.— хладнокровно отвечал кселор. — Юго...прости. — Эстер наклонила голову, чтобы отстранится от дула пистолета, но её крепко удержали за затылок, что отразилось болью на лице. — простите... — не трогай её! — элиатроп сделал шаг вперёд, постепенно погружаясь в ярость. — её судьба и судьба Королевства Садида в твоих руках, Юго. Нужно лишь ответить на все мои вопросы насчёт Дофусов и помочь. Иногда стоит поступать, как правитель, и защитить хотя бы одного представителя своего народа. — не вздумай идти у него на поводу, Юго! — до хрипоты ответила девушка, а остальные боялись лишний раз дернутся, чтобы не навредить подруге. — замолчи! — неизвестный в синим одеянии грубо стиснул плечо заложницы, пока его напарники окружали Братство и были настороже, готовы набросится после, хотя бы одного, лишнего шага со стороны противников. Голова элиатропки неприятным ощущением ударяется об металлический пол, когда её опрокидывают и нависают сверху, продолжая угрожающе держать оружие рядом. Гарбург не переставал демонстрировать, что именно он контролировал ситуацию, что победа за ним, как и последнее слово. А Эстер держала с Королём зрительный контакт, тем самым, стараясь передать одним лишь взором все эмоции, мысли, намерения. Юго с огромным сомнением и сожалеющей болью смотрел в потухающие бирюзовые глаза. Излишняя бледность и нездоровый румянец, как и хрипота, пугали элиатропа. С каждой секундой он замечал все больше и больше ранений, и каждое врезалось в грудь новым острием. Ему никогда не хотелось, чтобы Фиолка страдала, более того - ему было ужасно больно от этого, но и отдавать Дофусы было сомнительным вариантом развития событий. Король элиатропов надеялся, что Граф лишь блефовал, но шанс подобного не был равен нулю... — если встанет выбор между моей жизнью и спасением народа, то ты должен решать не колеблясь. — руки Юго, которые покоились на чужой талии, обнимая, вздрогнули. Тогда Король элиатропов и Защитница всматривались в огни великого города, не подозревая, что через пару мгновений на них нападут Мехазмы. — Эстер, ты знаешь, что я не люблю такие разговоры и... По неизвестной причине вспышка именно этого воспоминания мелькнула в сознании юноши. Он с болью и упорством сжал кулаки, не зная как поступить. — Граф, хватит! Вы обещали, что не навредите моим друзьям! — вмешалась Амалия, которая заметила замешательство друга. — дорогая Амалия, я не хотел идти на такие меры, но мне приходится ради народов. Вы прекрасно меня поймете. Так, какой твой выбор, Юго? Секунды кажутся мгновеньем, когда Эстер в отчаяние осматривается мутным взглядом, когда веки еще чуть и прикроют глаза, словно что-то в таком положении могло помочь хоть кому-то. Она чувствует духоту и жар, снова напоминающие о Бракмаре, как будто они все в огромной печи. " но мы же в Фригосте..." — девушку озаряет от такой несостыковки, особенно, когда она вспоминает путь до данного места, слишком смутно для полной уверенности, но она не может отыскать в памяти холод коридоров, только темницы. — а какая ему выгода от такого союза?— в зале Садида, где сквозило напряжение, все удивлённо посмотрели на Эстер.— Фригост достаточно независим, поэтому зачем ему балласт в виде Королевства супруги? " они бы умерли от постоянного холода..." — пазл складывается в голове, как по щелчку отработанного организма.— " для печи необходимо топливо! " — Амалия, посмотри вниз! — садида секунду вглядывается в направление взгляда подруги и уже собирается подойти к ограждениям, защищающих от пропасти с уничтожающим пламенем. — СТОЙ! Нет! Перед глазами все происходящие проносится слишком быстро. Граф Фригоста ограждает Амалию льдом, а Братство воспринимает это, как сигналу к началу битвы. Цветастые и яркие пятна перемешиваются, и Эстер не сразу понимает, что её отшвырнули в сторону, от чего затылок неприятно ударился об металлические ограждения. — деревья?! — дикая Фиолка морщится от слишком резкого и громкого для слуха голоса Амалии. Далее раздаются крики и ругань, характерный шум для битвы. Элиатропка не может ни на чем сконцентрироваться, ведь все тело, как и разум, заполняются тяжёлым свинцом. Напоследок о чем думает девушка, так это о промелькнувших макушках детей Гроуви и Евангелины, который явно, по её мнению, быть не должно. " хоть бы у Кадмуса и Адамая все было успешнее...."