Резиденция Стоунов, Готэм-Сити, Нью-Джерси
Прошла неделя после битвы при Пожарнове, когда герои разошлись и вернулись к своей мирной жизни. Они могли достаточно легко слиться с толпой, даже Кларк Кент, чье возвращение из мертвых было замято горожанами Смолвиля, где способности Кларка были чем-то вроде открытого секрета для самых близких к Кентам — они были просто рады, что Марта вернула своего сына. Редактор Daily Planet Перри Уайт, как бы он ни был ошеломлен, когда Лоис Лейн привела Кларка Кента в его офис, чтобы попросить вернуть ему работу, задал несколько вопросов, в конце концов решив, что он действительно не хочет знать. Он был просто рад возвращению двух своих лучших репортеров и потратил немного времени на то, чтобы вернуть им их первые задания. Виктор Стоун, однако, не смог слиться с толпой и вернулся в шикарную квартиру в Готэме, которую они с отцом делили. Когда-то он думал, что квартира — это башня из слоновой кости, в которой отец запер его, пряча его отвращение к науке подальше от мира. Теперь Виктор стоял в темной тишине, один, его отец ушел, и квартира теперь меньше походила на тюрьму и больше… вызывала ностальгию? В любом случае, его отец никогда не проводил там так много времени. Лаборатория Сайласа была его настоящим домом с тех пор, как Виктор себя помнил, особенно после смерти матери. Его отсутствие не было чем-то новым для Виктора, но он все еще знал, что его отец рано или поздно вернется. Тот факт, что он никогда больше не вернётся в квартиру, поразил Виктора, как один из ударов Степного волка. Он хотел бы, чтобы время, которое он проводил со своим отцом, когда тот был жив, не было наполнено горечью и враждебностью. Он хотел бы сказать ему, что примирился со своей жизнью киборга, что он помог спасти мир, и все благодаря способностям, дарованным ему отчаянной процедурой, которая сделала его тем, кем он был. Он хотел бы дать ему понять, что его жертва не была напрасной, что он изменил ситуацию именно так, как всегда мечтал. Ему хотелось бы увидеть его снова. Он хотел бы снова услышать свой голос. Человеческий взгляд Виктора привлекла смятая груда металла, лежащая на кухонном столе. Ему не нужен был его кибернетический глаз, чтобы распознать в нем диктофон, который он уничтожил, когда его отцу пришлось прибегнуть к его использованию, просто чтобы иметь возможность сказать ему что-нибудь, не будучи проигнорированным или прерванным. Он вспомнил небольшую научную лекцию, которую прочитал ему отец о его способностях. Он помнил, как разбил устройство, когда тон и сообщение записи сменились с клинического на отеческий характер. Он не хотел слышать это тогда, но он чертовски хотел услышать это сейчас. Он был готов. Виктор протянул руку над разбитым магнитофоном и одним касанием собрал его заново. Осторожно держа его, он нажал кнопку воспроизведения, и запись началась с последнего отрывка. Твой отец дважды. Виктор перемотал диктофон назад и начал с того места записи, где Сайлас выразил желание поговорить с ним не как с ученым, а как с отцом. Теперь позволь мне говорить с тобой от всего сердца, не как ученый, а как отец. Твой отец дважды. Я привел тебя в этот мир и вернул обратно. Ты не можешь себе представить, как я горжусь тем, кто ты есть. Всегда был. Столько лет с тобой я потратил впустую. Так много ошибок я оставил не исправленными. Взгляд Виктора переместился на фотографию, на которой он и его семья были запечатлены в более счастливые дни. Он печально улыбнулся, закрыл свой человеческий глаз и прислушался к голосу своего отца…***
Где-то у берегов штата Мэн
Все ломается, Виктор. Все меняется. После долгих размышлений в течение недели после боя в России Артур Карри встретился с Вулко и принцессой Мерой у побережья морского порта в штате Мэн, за ними было холодное море и пасмурное небо. Они, конечно, пытались убедить его прибыть в Атлантиду и занять трон у своего сводного брата Орма, прежде чем обострилась напряженность между океанским королевством и Поверхностным миром, но сначала Артуру нужно было кое-что сделать. — Я должен пойти повидать своего отца, — заявил Артур, протягивая руку Вулко. Он не видел своего старика много лет, и, учитывая, что Виктор только что потерял своего отца, а отец Барри сидел в тюрьме, Артур подумал, что сейчас самое подходящее время, чтобы выпить пива и наверстать упущенное. Вулко понимающе кивнул и гордо улыбнулся, взяв руку Артура в обе свои. Артур кивнул в ответ, и его глаза на мгновение встретились с глазами Меры. Он не знал, было ли это просто его воображением, но было что-то в том, как она смотрела на него — возможно, тоска, — как будто она не хотела, чтобы он уходил. Затем она многозначительно посмотрела вдаль, в океан, наблюдая, как старая рыбацкая лодка входит в гавань. Позади Артура мужчина загружал свой улов в кузов пикапа. Мужчина кивнул ему головой, и Артур забрался в кузов грузовика. Супергеройская репутация Артура Аквамена была хорошо известна, особенно в штате Мэн, где он вырос, поэтому мужчина согласился отвезти его на долгую поездку к маяку его отца Томаса. Артур бросил последний взгляд на Меру и Вулко, когда грузовик отъехал, и откинул голову назад, чтобы сделать глоток виски из фляжки, которую достал из внутреннего кармана куртки. Он запрокинул голову, чтобы посмотреть на затянутое тучами небо, а затем закрыл глаза, воспоминания перенесли его в более простые времена. Более счастливые времена. За невероятную любовь между смотрителем маяка и царицей Атлантиды. Счастливые времена не длятся вечно.S.T.A.R. Labs, Метрополис, Делавэр
Мир пострадал. Сломанный. Неизменяемый. Лаборатории были оживленным центром деятельности после событий предыдущих нескольких недель, от похищения ученых внеземными монстрами до вторжения команды мета-людей и их чудесного воскрешения Супермена. Но событием, которое значило для Райана Чоя больше всего, была смерть Сайласа Стоуна, его коллеги — и друга — на протяжении нескольких лет. Чой был одним из немногих, кто знал о Механизме перемен, и одним из немногих, кто знал секрет, связанный с сыном Сайласа, Виктором. Чой знал, что Сайлас воспользовался Механизмом изменения, чтобы отвлечь гигантского монстра с серебряными рогами от невинных жизней. Поэтому, когда Чой увидел разгром в лаборатории и панель управления электронным лазером внутри защитной камеры, он понял, что Сайлас пожертвовал своей жизнью ради этого начинания. Это был еще один секрет, который Чою предстояло хранить при себе. Это будет секрет, который он будет чтить, точно так же, как Сайлас почтил его и всех остальных своей жертвой. — Корабль теперь весь твой, малыш. Ты босс, — сказал ему корпоративный костюм в длинном коричневом пальто, вытряхивая Чоя из его мыслей. Чой взглянул на мужчину как раз в тот момент, когда искра пролетела мимо его головы от рабочего, который устранял разрушения, вызванные серебряным монстром. — Райан Чой, директор по нанотехнологиям, — сказал мужчина, вручая Чою новое удостоверение личности. — Это твоя фишка. Чой выглянул в иллюминатор на поврежденный криптонский корабль-разведчик. Сейчас он будет занят больше, чем когда-либо, и с ним не будет работать доктор Стоун. Тем не менее, Чой был оптимистом и заставил себя улыбнуться. Это был новый день с новыми возможностями. — Ах да, — ответил он, забирая удостоверение. — Это моя фишка.***
Поместье Уэйнов, Готэм-Сити, Нью-Джерси
Но мир не зациклен на прошлом, только на будущем. То еще нет. Настоящее время. Брюс Уэйн, Альфред Пенниуорт и Диана Принс подошли к заброшенным развалинам поместья Уэйнов. Брюс толкнул пыльные двойные двери, и все трое вошли внутрь, пока не оказались в огромном пустом пространстве того, что раньше было большим обеденным залом, заросшем виноградными лозами и другими растениями. Это был первый раз, когда он привел постороннего в Поместье с тех пор, как Джокер поджег его. Обеденный зал был в основном цел, разве что немного потрепан. Они осматривались в поисках потенциальных мест встречи для своей команды на случай, если их когда-нибудь снова призовут защищать планету. Бэт-пещера не годилась в качестве постоянной штаб-квартиры для печально известного частного и скрытного Бэтмена, равно как и собственная «Флэш-пещера» Барри — хотя и не без недостатка стараний со стороны Барри. — Вау, — выдохнул Брюс, оглядываясь вокруг, воспоминания о его юности — до убийства его родителей — возвращаются к нему. Его отец устраивал важные обеды по сбору средств для больницы и других благотворительных организаций, а юный Брюс бегал среди гостей, притворяясь Зорро. — Должно быть, сто, сто пятьдесят футов. — Должно быть, — эхом отозвался Альфред. Эмоции промелькнули на лице старого дворецкого, когда он вспомнил свои собственные воспоминания о поместье. Шестеренки завертелись в голове Брюса, когда он осматривал заброшенное поместье. Его отец использовал доброе имя Уэйна и его влияние, чтобы попытаться сделать Готэм лучше из этого большого зала. Как Бэтмен, Брюс мог бы продолжать пытаться сделать Готэм — и остальной мир — лучшим местом, не с помощью благотворительных сборов средств, а с помощью справедливости. — Большой круглый стол, — указал Брюс на центр комнаты. — Шесть стульев, вон там. Диана кивнула в знак согласия, когда Брюс повернулся к ней. — Но есть место для большего, — улыбнулся Брюс. Широкая улыбка, которая коснулась его глаз. Его первая настоящая улыбка за многие годы. Диана улыбнулась в ответ и взяла его за руку. — Но есть место для большего. Альфред усмехнулся. Он с нежностью вспоминал Дика, первого Робина, и Джейсона, второго Робина. Прямо как в старые добрые времена. — Да поможет нам Бог.***
Тюрьма Централ-Сити, Централ-Сити, Огайо
Настоящее — это ты. Голова Генри Аллена вытянулась по стойке смирно в кабинке для посетителей тюрьмы, когда рука его сына хлопнула листком бумаги по стеклу. — Что? — раздраженно спросил он по тюремному телефону. Барри ухмыльнулся ему через стекло. — На самом деле это худшая работа, которую вы можете получить в криминалистической лаборатории. Но, э-э, моя нога уже в дверях. Легкая улыбка скользнула по лицу Генри. — Это что-то вроде работы? Барри кивнул. Легкая улыбка Генри превратилась в настоящую, широкозубую улыбку. — Твоя нога в дверях. — Разве люди не так говорят? — спросил Барри. — Твоя нога в дверях, — усмехнулся Генри. — Да, это то, что люди говорят. Он повернулся к заключенным за воротами позади него. — Его нога в двери! Заключенные зааплодировали, а Генри продолжил праздновать. — Это мой мальчик, прямо там! Барри улыбнулся так широко, что у него заболело лицо. Он не видел своего отца таким счастливым с тех пор, как умерла его мать. — О боже, — он застенчиво хихикнул. — О, боже. — Научил его ничему, что он знает! — гордо продолжил Генри под одобрительные возгласы заключенных. — Да! Ха-ха! Да! — Пап, тебя снова накажут, — пошутил Барри. На самом деле охранники, похоже, не возражали. Они позволили ему насладиться моментом, и пара из них даже праздновала вместе с Генри. — Теперь тебя никто не остановит, — ласково сказал Генри. Барри тихо засмеялся, прислонившись лбом к стеклу. — Спасибо, папа.***
Ферма Кентов, Смолвиль, Канзас Сейчас. Теперь твое время, Виктор, подняться. Движущийся фургон, пикап и Мерседес-Бенц сгрудились вокруг старого фермерского дома в Кенте. Когда Лоис Лейн и Марта Кент выгружали коробки из движущегося фургона и вносили их в дом, Кларк Кент пожал руку элегантно одетому мужчине, который сделал все это возможным. — Спасибо недостаточно за то, что ты сделал, — с благодарностью сказал Кларк. — Я просто исправил ошибку, вот и все, — ответил Брюс Уэйн, скромно пожав плечами. — Как тебе удалось вернуть дом у банка? — с любопытством спросил Кларк. — Я купил банк, — небрежно ответил Брюс, как будто это ничего не значило. — Весь банк? — недоверчиво спросил Кларк. Брюс снова пожал плечами. — Я не знаю. Наверное, у меня это как рефлекс. Он подмигнул Кларку, и Кларк усмехнулся, когда они начали идти. Брюс обнял Кларка за широкие плечи, когда они направились к грузовику, чтобы помочь Лоис и Марте распаковать вещи. — Кстати, поздравляю с помолвкой.***
Кладбище Готэм-Сити, Готэм-Сити, Нью-Джерси
Сделай это. Будь таким. Человеком, которым я никогда не был. Героем, которым ты являешься. Займи свое место среди храбрецов. Те, которые были, которые есть, которым еще предстоит быть. Виктор Стоун сфотографировал свою улыбающуюся семью и вставил ее в мемориал на кладбище Готэм, который он заказал для своей матери, своего отца и себя самого. Улыбка, которую он носил на лице, была такой же, как на фотографии, сверкающий серебристый металл, светящийся красный левый глаз и все такое. Каким-то странным образом семья Стоун наконец-то снова была вместе, и это принесло Виктору умиротворение в это бодрое утро. Стоя перед мемориальным надгробием, он сбросил спортивный костюм GCU, который носил, чтобы прикрыть свое кибернетическое тело, и отступил от него. Больше никаких пряток. Больше никакого стыда. Он будет гордо стоять перед миром как киборг и присоединится к своей новой семье в защите планеты до тех пор, пока существует планета, которую нужно защищать. Он посмотрел вверх, навстречу новому дню, активировал свои двигатели и взлетел к небесам, к новому началу. В ту ночь комиссар Джим Гордон стоял на крыше полицейского управления и нажимал на рычаг Бэт-сигнала точно так же, как он делал каждую ночь в течение последних двадцати лет. Старый прожектор вспыхнул и проецировал знакомый силуэт крылатого существа ночи в темное и штормовое небо Готэма. В нескольких кварталах от него Бэтмен посмотрел на то же небо, признавая свой проецируемый символ. Это был не столько маяк для Темного рыцаря, сколько предупреждение преступникам, на которых он охотился. Те, кто не прислушался к его предупреждению, были привлечены к ответственности — как банда, которую он только что поймал под яркими фарами своего Бэт-танка: огромная, хорошо вооруженная замена Бэтмобилю, уничтоженному в Пожарнове. До тех пор, пока Бэтмен мог перевести дух, он продолжал бы отвечать на призыв Бэт-сигнала до тех пор, пока в мире существовал бич преступности.***
Святилище амазонок, остров Крит
Пришло время тебе встать. Биться. Лечить. Любить. Диана Принс вернулась в святилище амазонок и извлекла стрелу Артемиды своей матери из древних мраморных колонн у его закопченного входа. Она отнесла ее на край утеса, возвышающегося над океаном, решительно переводя взгляд со стрелы на бескрайние морские просторы. Ее сердце принадлежало Брюсу Уэйну, а ее меч и щит принадлежали команде, которую они основали вместе. Но стрела принадлежала ее матери, подарок богини Артемиды амазонкам Темискиры после первой битвы со Степным волком более пяти тысяч лет назад. Она вернет им эту стрелу. Своим сестрам-амазонкам. Своей матери. Она поклялась в этом.***
Централ-Сити, Огайо
Флэш пронесся по улицам Централ-Сити, более легкомысленный, счастливый, свободный, чем он чувствовал себя за долгое время. Войдя ногой в дверь криминалистической лаборатории, он стал на шаг ближе к доказательству невиновности своего отца. Вся его тяжелая работа (и доброе слово от некоего Брюса Уэйна) наконец-то окупились. Он чувствовал, что может сделать все, что угодно. Он помог вернуть Супермена к жизни. Он вернулся в прошлое и предотвратил Армагеддон. Он чувствовал себя настолько уверенно, что, возможно, пошел бы и пригласил Айрис Уэст на свидание. Возможности были безграничны.***
Метрополис, Делавэр
Время пришло. В Метрополисе Кларк Кент шел по оживленному тротуару по дороге на работу в Daily Planet. Он только что взглянул на стилизованный вращающийся шар Сатурна с названием газеты на крыше здания, когда своим сверхслухом уловил женский крик. Кто-то был в опасности! Это выглядело как работа для Супермена! Он огляделся, чтобы убедиться, что за ним никто не наблюдает, снял очки и направился в темный переулок между зданием Daily Planet и соседним зданием слева от него. Скрытый от посторонних глаз, Кларк распахнул свой коричневый плащ и белую рубашку от костюма, обнажив серебряный щит с буквой S под ним. Через несколько секунд Супермен взмыл в небо, выше, выше и прочь.