Быть человеком

— Слышал последние новости? — Серёжа ёрзает в своём кресле, пока Игорь пытается вскрыть ему грудную пластину. — Нет, — коротко отвечает Игорь, не поднимая глаз. Что там происходит в мире его не касается. Но спустя секунду он понимает, что нужно добавить специально для Разумовского: «И не интересуюсь». — Хазин-старший выступил с речью, — кажется, мужчину это не колышет. — Сказал, что потерял сына в результате аварии, очень грустит по этому поводу и намерен найти убийцу. Смешной такой. Игорь тихо усмехается. Если верить догадкам самого Пети, то сам Юрий Хазин и подстроил эту аварию. Какого убийцу он решил искать — не понятно. — Решил жалость общественности поиметь. Ты этого, наверно, не чувствуешь, но вот я на своей шкуре это понимаю. Время идёт, а люди не меняются. Уже почти все желтушники, а с ними и нормальные СМИ выстроили догадку, что авария может быть подстроена. И убийца у всех на глазах сидит. Особо смелые даже предположили, что это сам Хазин-старший. — Не дёргайся, — это единственное предупреждение, которое бормочет Игорь, прежде чем начать вскрывать грудную пластину. Грудь — это одно из самых чувствительных мест, которые есть у андроидов. И, если бы Разумовский следовал всем инструкциям, которые Игорь ему давал с прошлого раза, то этой ситуации бы не было. — Ау! — шипит Серёжа, сжимая подлокотники. — В прошлый раз было не так больно. — В прошлый раз я был нежным, — Игорь даже не поднимает глаз, но знает, с каким неодобрением Серёжа смотрит на него. Если совсем откровенно, Игорю так похуй, что он сейчас чувствует. С прошлого инцидента прошёл год, да, но конструкция андроидов в целом рассчитана на десятилетия. Игорь боится спрашивать, что Разумовский делает со своим корпусом, что он начинает буквально разваливаться. Металл, который создавали специально для того, чтобы он выдерживал безумные нагрузки и разное химическое и физическое воздействие, буквально рассыпается в пыль. — Я знал, что ты меня не любишь. — С твоим отношением к своему телу, да, терпеть тебя не могу, — искренне отвечает Игорь, не обращая внимания на задыхающиеся звуки сверху. Он поворачивает грудную пластину, чтобы посмотреть внутреннюю часть и ругается вслух. Игорь поворачивает пластину к Разумовскому. — Посмотри. У тебя все внутренности такие. — Фу, — просто морщиться Серёжа, вызывая смех у Игоря. — Так бы и прибил тебя, — отсмеявшись говорит Игорь. Он откладывает пластину в сторону и практически залезает в грудину к Разумовскому. Как и в прошлый раз, его схемы и соединения начали разлагаться. Если на ранних стадиях это задевает только одну систему, то со временем коррозия распространяется по всему корпусу и переходит к конечностям. — Спасибо, что не позвал меня в самом конце, когда от тебя одна голова осталась, — бормочет Игорь. Это последняя фраза, которую он собирался сказать. Он думал, что поставил точку в их диалоге. Обычно, когда он работает, ему нужно собраться с мыслями. И иногда он забывает, что не все люди такие. — Это правда, что ты теперь с каким-то андроидом шатаешься? Я даже немного ревную, — Серёжа смеётся над своими мыслями и продолжает, несмотря на то, что ответа не последовало. — Волче сказал, что это тот самый Хазин. Который мёртвый. Неужели вы решили обмануть Старшего? Игорь едва заметно пожимает плечами, не отвлекаясь от своей работы. Он достаёт несколько пластин, которые покрыты толстым слоем шершавого налёта. Нужно разбираться с проблемой медленно и постепенно. — Знаешь, я мог бы помочь. Сделать для твоего дружка новые документы. Ему же нельзя просто разгуливать без кода и чипа, — Серёжа рассматривает давно приевшийся пейзаж за панорамными окнами. Конечно, любая помощь не бесплатна, но из-за их довольно продолжительной дружбы с Игорем, он сделаёт всё за спасибо. Разумовскому хочется думать, что они с Игорем действительно друзья, а не просто клиент-рабочий. Игорь согласно мычит, начиная аккуратно соскабливать налёт с пластин, чтобы не повредить соединения. Из сумки он достаёт грязные тряпки, которые не жалко будет потом выкинуть, и смачивает их в растворе, разъедающем коррозию. Игорь не вдавался в подробности состава, главное, чтобы он работал. — Сможешь сделать? — Игорь дует на пластину в своих руках, стирая остатки грязи. Теперь деталь выглядит как заводская. — Только потому, что я люблю тебя, — говорит Разумовский, складывая руки на груди, точнее на открытой дыре в груди. За что практически сразу получает лёгкий шлепок. — Найди себе какого-нибудь Олега, чтобы такими словами просто так раскидываться, — ворчит Гром, вставляя пластину обратно и сразу спаивая контакты. Он с тихим сожалением осматривает остальную часть, которую ему ещё предстоит очистить, и подавляет желание застрелиться. Он точно убьёт Разумовского. — Ну, Олежек уже не справляется. А разбираться с его псинкой я не хочу. Остаёшься только ты и то, только когда соизволишь явиться в башню. А я же предлагал тебе работать со мной, чтобы ты всегда при деньгах и в безопасности, — Серёжа ведёт себя как инфантил, но Игорь всё равно продолжает с ним общаться. Почему? Может быть, он просто мазохист. — Волче построил свою личную жизнь с нуля, а ты продолжаешь играться со случайным флиртом и интрижками на одну ночь. А мне скучно просто сидеть в башне, — размеренно отвечает Игорь, как будто разговаривает с трёхлетним ребёнком. Игорю и головы поднимать не нужно, чтобы с уверенностью сказать: Разумовский надулся. Не то, чтобы у него была какая-то неприязнь к этому человеку. Даже наоборот. Серёжа, может, человек ребяческий в свои двадцать восемь, но только когда ситуация позволяет. Если Разумовский играется с вами, значит он вам доверяет. Если он встречает вас с улыбкой от уха до уха и заготовленной игривой фразочкой, значит вы ему нравитесь, как человек. Если всё происходит наоборот, есть шанс, что он вас ненавидит. С Разумовским, в этом плане, всё очень просто. Довольно просто понять, что он чувствует, сложнее, что с этим делать. — В башне может быть весело, — бормочет Серёжа, отворачиваясь к стене. — Ну да, может, но мы не будем заниматься созданием мини-ядерки, и тогда все веселье улетучивается. — Не будем? — Неа. Игорь улыбается, поднимая голову. Серьёзно, как с трёхлетним разговаривает. — Ты успокоишься, если я пообещаю приходить раньше? — Игорь, конечно, может пообещать такое, но они оба понимают, что вряд ли он сможет его выполнить. — Да, — Серёжа заметно оживляется и снова поворачивается к нему. Их переглядки прерываются резким стуком двери о стену. Игорь напрягается весь, готовясь двигаться, и оборачивается на звук. — Какого… — Простите, что прерываю вас, — какой-то новый охранник-телохранитель складывается почти вдвое, пытаясь отдышаться. Серёжа терпеливо ждёт, когда кислород снова попадёт в его лёгкие, хотя Игорь чувствует исходящую от него нервную энергию. — Только что появилась новость, — между словами длинные перерывы, теперь даже Игорь начинает заводиться. — Младший Хазин жив, к нему отправили отряд, а его предположительный убийца найден, но пока не арестован. Это вы, Игорь Константиныч. Игорь роняет паяльник. — В смысле «отправили отряд»? — в горле встаёт ком, дышать становится проблематично. Только паники ему сейчас не хватало. Стоп. Там же Мухтар. Сможет ли он защитить Петю? Сможет ли он защитить их обоих? Что происходит вообще? Откуда они узнали, где сейчас находится Петя? Надо им сообщить это. -…рь! Игорь! Игорь вскидывает голову, когда плечо начинает гореть от боли. Он даже не заметил, как его ударили. Он старается дышать по технике, которую ему когда-то посоветовал Волков. Что-то, чему того научили в армии, чтобы справляться с паническими атаками. Медленный вдох, задержать дыхание, посчитать до трёх, медленно выдохнуть. Повторить. И ещё раз. И ещё. — Мне надо закончить с тобой. Хотя бы самые важные части, чтобы ты мог ходить, — Игорь отворачивается от притихшего охранника, поднимая паяльник. Сообщение, точно. Игорь зажимает кнопку на внутренней стороне своего запястья, отправляя зашифрованное послание Мухтару на ошейник. Пока у них есть время сбежать, Игорь надеется, что они успеют добраться до Волкова. А его работа не окончена, и он не может просто сорваться с места, чтобы бежать непонятно куда. Он даже не знает, что ему нужно делать. С одной стороны, да, можно сбежать. Он уверен, что «убийство» повесят на него. Ведь, по факту, это именно он удалил остатки сознания из разбитого тела. С другой стороны, как-то по-свински получится, если он сбежит. Петя ему ничего такого не сделал. Петя ему даже нравится. Как человек. По крайней мере, Игорь продолжает себя убеждать, что Петя ему нравится исключительно по-человечески. Как друг. Сама мысль о том, что он влюбился, а за этим человеком отправили отряд для его поимки, угнетает. Он может разобраться с этими чувствами позже, когда пыль уляжется. Прямо сейчас, ему плевать, в чём его обвиняют. Его отследить не могут, а значит и времени на поиски уйдёт больше. — Игорь, ты не должен, — Серёжа не пытается оттолкнуть его руки, но и не особо поддерживает его идею остаться. Разумовский, конечно, не совсем понимает, какие отношения связывают этого Хазина и его драгоценного Игорька, но очевидно, что для механика этот андроид важен. Для Разумовского это самое главное. — Нет, но и бросить свою работу я не могу, — Игорь пытается успокоить трясущиеся руки и мысленно разделяет все заражённые детали по степени важности. У Мухтара есть инструкция, что делать в таких ситуация, поэтому Игорь искренне надеется, что они смогут избежать ареста. По крайней мере, ближайшие сутки. _______ — Твой ошейник мигает, — Петя тычет пальцем Мухтару на шею и приседает, чтобы рассмотреть его поближе. Теперь он чувствует себя увереннее, стоя на ногах, даже не шатается, когда ходит. Они ещё не начали ускоряться, но Петя чувствует, что он уже мог бы начать бегать. Но за последние пару часов, он понял, что его ощущения редко совпадают с реальностью. — Пиздец, — Мухтар рычит, как настоящая собака, и прикрывает глаза. Петя слышит два громких вздохов, а затем встречается взглядом с Мухой. — Повезло, что у тебя вещей нет. Пошли. Петя хмурится, но поднимается на ноги. С тех пор, как Игорь ушёл, они не выходили из их маленького убежища, а теперь вот срываются с места. Да и куда? — Объяснишь, что это было? И куда мы идём? — Петя осторожно открывает окно в задней части комнаты и помогает выбраться Мухтару через него. — Что-то случилось. У нас с Игорем есть система сигналов, которую мы можем послать друг другу, если находимся в разных местах. Тот, который ты увидел, означает критическую ситуацию. Нам нужно добраться до Волкова как можно быстрее, — Мухтар встаёт на ноги и поворачивается мордой к Пете. У Волкова они смогут узнать актуальные новости, главное, пока не попадаться патрульным отрядам. — С Игорем всё в порядке? — Петя вылезает за Мухтаром, кусая нижнюю губу. Если он отправил такой сигнал, значит что-то случилось, верно? — Не знаю. Надеюсь, что да. Доберёмся до Волкова и всё узнаем, — Мухтар осматривается по сторонам и кивает на противоположный дом. — Туда. Я знаю дорогу через дворы. Петя молча следует за псом, пытаясь не слишком поддаваться панике. — Успокойся, Игорь сейчас, скорее всего, до сих пор у Разумовского. Тот, конечно, как ребёнок, но Грома просто так не отдаст, — Мухтар ныряет в следующий поворот, который будет скрывать их от посторонних глаз. — Или он уже сам на пути к Волкову. Мухтар не озвучивает вслух то, что крутится в воздухе. «Или с ним что-то уже случилось». Но Петя благодарен ему, что он не накручивает и так напряжённую ситуацию. — Ты говорил, что у вас есть система сигналов? Она уже когда-то была нужна? — Петя пытается ухватиться за тонкую нить сознательности, которая ещё есть у него в голове. — Ну, — Мухтар замедляется на секунду, а затем продолжает идти с той же скоростью. Хазин бы хотел знать, что происходит в его механических мозгах. — Мы придумали его после того, как Игоря подстрелили на одном из его заказов, а я был в убежище. Помню, как он пришёл спустя два дня, весь в крови и грязи и потерял сознание на пороге. Мухтар предельно ясно помнит всё, что происходило с ними, когда он только появился. Игорь, привыкший работать один, привыкал к тому, что у него за спиной кто-то есть, а Мухтар с интересом смотрел на весь мир. Мир, который с первой секунды начал относиться к нему, как к аномалии. Он помнит, как Игорь старался держать их обоих в безопасности настолько, насколько это вообще возможно. Из-за того, что Мухтар не сразу стал многофункциональным помощником, первое время он оставался в их убежищах, чтобы следить за вещами и развиваться. Игорь же сразу стал для него хозяином, понимаете? Конечно, он волновался за него. Именно он предложил использовать систему сигналов, чтобы сообщать друг другу об их состоянии. — А сколько у вас таких сигналов? — Петя проводит пальцами по шершавым кирпичам домов, между которыми они проходят. Любое отвлечение, даже слабое тактильное ощущение помогает держать мысли под контролем. — Не много. Один ты уже видел. Второй для ситуаций, когда кто-то из нас ранен и нужно его забрать с места, где он находится. Третий мы используем, если нужна помощь. Это не срочный сигнал, просто сообщение. Четвёртый, чтобы проверить состояние другого. Да и всё, в принципе, — Мухтар останавливается за несколько метров от нужного им здания. — Слишком много патрулей в этой части города. Странно. Давай пойдём в обход. Петя молча соглашается с ним. Он тоже заметил, что им приходится останавливаться и ходить другими путями, чтобы избежать патрулей. — Ты ходишь уже намного лучше. Неужели стресс на тебя так влияет? — Мухтар усмехается, глядя на него через плечо. Пете хочется его шлёпнуть. — Может, так и бегать начнёшь? — Надеюсь, у нас не появится возможность это проверить, — бормочет Петя, подавляя улыбку. Ладно, ему это было нужно. — Подожди, ты можешь послать сигнал, чтобы проверить Игоря сейчас? Мухтар останавливается и поворачивается к нему. — Да… Да, я могу отправить ему такой сигнал, — Петя улыбается, когда видит, как загорается Мухтар. Он не знает как, но его глаза сияют. Мухтар поднимает лапу и нажимает на кнопку в своём ошейнике в определённом порядке. Короткий, длинный, длинный, короткий. — Будем ждать, — Мухтар машет головой и ведёт их к чёрному входу, чтобы пройти незамеченными. Петя идёт за ним, почти подпрыгивая от волнения. Кстати да, он ходит намного лучше. Петя трясёт головой. Нет, он не хочет думать, что это из-за стресса. Он и так бы начал хорошо ходить. — Он ответил, — Мухтар останавливается и поворачивается к нему, показывая мигающий ошейник. — Живой. Петя чувствует, как с плеч падает камень. Он вздыхает от облегчения. — Хорошо. Очень хорошо, — Петя улыбается и продолжает идти, толкая дверь, чтобы войти в тёплое помещение. Мухтар хмыкает и заходит вслед за ним. Хорошо, они добрались до Волкова. Теперь нужно узнать актуальные новости, может, именно из-за них Игорь дёрнул их с места. — Олег? — Петя заглядывает в одну комнату, но никого там не находит. — Может, он за стойкой? — Посиди здесь, — Муха подталкивает его в одну тёмную комнату, а сам идёт по известному пути до барной стойки. Страх Игоря распространился и на него. Петя молча прижимается к стене и наблюдает за тем, что происходит в коридоре. Он, в целом, понимает, чего хочет Мухтар, но ему всё равно хочется поучаствовать. Муха подходит к занавеске, которая закрывает подсобку от барной стойки и прислушивается. Подозрительных разговоров не слышно. — Волче, — говорит Мухтар, заходя в бар. — О, Муха, — Волков звучит напряженнее, чем обычно. Значит, уже знает. — А Игорь? — У Разумовского. Он отправил критический сигнал, — Мухтар ложится, наконец немного расслабляясь. — Мы хотим узнать, что случилось. — «Мы»? — Волков театрально оглядывается, но не находит ещё одного человека для «мы». — Петь, выходи, — Муха опускает голову на передние лапы и прикрывает глаза. Хазин выдыхает, наконец понимая, что всё это время задерживал дыхание. Оно ему, конечно, не нужно, но отсутствие привычного движения грудной клетки раздражает. — Привет, — бормочет Петя, отодвигая занавеску. — Я в шоке, что вы ещё не в курсе, — не здороваясь, говорит Волков и складывает руки на груди. — Ты уж прости, что я в сеть выйти не могу, когда Игорь отправляет сигналы, — ворчит Муха, начиная раздражаться. Нервы и так натянуты, как леска, и ему бы хотелось получить ответы как можно быстрее. Игорь установил дурацкую систему, которая запрещает любой выход в сеть, если был использован критический или около того сигнал. Из-за этого, если что-то происходит, то Мухтар чисто физически не может ничего узнать. Но это он обсудит с Игорем позже. — Если коротко, то за тобой, — Олег тычет пальцем в Петю. — Отправили отряд по спасению, ведь оказывается «младший Хазин жив», а за Механиком отправили карательный отряд. Не буду вам рассказывать, что с ним сделают, когда найдут. — Может, не найдут, — Мухтар поднимает голову. Петя почти уверен, что видит проблеск надежды в его глазах. — Найдут. И его фокусы с чипами ему не помогут, — Олег вздыхает и опускается на табуретку. — Правительство уже давно знает, где он и что с ним. Просто раньше вы относительно не отсвечивали, да и награда за ваши головы была достаточно низкая, чтобы вас можно было спокойно игнорировать. Но обвинение в убийстве кого-то из семьи Хазиных — это достаточная причина, чтобы убрать лишнюю фигуру на доске. — Пиздец, — выдыхает Петя, опираясь на стойку. Если отец заберет Игоря, то его действительно могут отправить в камеру смертников, просто чтобы держать в узде остальных. В баре воцаряется тишина. У каждого в голове крутятся свои мысли, каждый ходит по спирали. Но, кажется, Волков — единственный, кто может угадать, о чём думают другие. — Вы оба, даже не думайте о том, чтобы пытаться вытащить Игоря сейчас. — Но почему? — Петя сразу выпрямляется и цепляется за край стойки. — Потому что вас потащат вместе с ним, — Олег хмурится, но со своего места не двигается. — Вы думаете, вы справитесь с карательным отрядом? Петя затихает. Да, если отправили карательный отряд, то избежать наказания практически невозможно. — То есть, ты предлагаешь мне просто смотреть, как Игоря ведут на электрический стул? — Да. Вот и поговорили. Мухтар поднимается на лапы и вытягивается. С одной стороны, ему должно быть плевать на Хазина, он сейчас должен быть с Игорем, пытаться увести его туда, где никто его не найдёт. С другой стороны, сам же Игорь просил защищать мальца. Против него же не попрёшь. — Пока что мы все будем просто сидеть и ждать. Вытащить Грома из камеры намного проще, чем бороться с отрядом. Забыл, чем Вад занимался? — Волков отворачивается от них и берёт в руки высокий стакан и тряпку. — Разберёмся. Да и Игорь у нас та ещё змея, выберется раньше, чем его довезут до тюрьмы. — Сам же сказал, что фокусы с чипами ему не помогут, — бормочет Петя, прикрывая глаза. Это он виноват, что Игорь в опасности? — Его заберут, но не факт, что он доедет, — отвечает Олег, начиная всё чаще смотреть на часы. — Как обычно опаздывает. — Ждёшь кого-то? — Муха медленно обходит стойку и косится на входную дверь. Которая с грохотом открывается, пугая всех присутствующих. Мухтар скалится, готовясь напасть. Петя скатывается со стула вниз, прячась под стойкой. — Прости, Олеж, прости, там пробки, пиздец, еле добрался, — Вадим начинает тараторить, не сразу замечая Мухтара. — А где…о, Муха, ты тоже здесь. Мухтар не знает, чего больше хочет: перегрызть Дракону глотку или заставить его есть грязь на главной площади города. А может и то, и другое, зачем выбирать. — Я убью тебя, — рычит Муха, возвращаясь за стойку. Он пихает Петю мордой в руку. — Не волнуйся, это наш клоун. — Хэй, я вообще-то люблю тебя, а ты вот так ко мне. Как всегда. Олежа, почему ты не защитишь меня? — Вадим бросает спортивную сумку на пол, а сам садится на один из барных стульев. — Муха всё по факту сказал. Была б моя воля, я б тебя тоже придушил, — безразлично отвечает Олег, наливая стакан виски. Его уже не удивляют выкидоны Вада, в конце концов, именно в такого Дракона он влюбился. — Ой, Олеж, оставь все свои фантазии для спальни, — Вадим улыбается, показывая зубы, и хватает свой стакан. — А где же наша маленькая звезда? Петя поднимается на ноги и кивает в знак приветствия. Какая странная компания собралась.