Быть человеком

Петя, конечно, не хочет сомневаться в компетентности бывшего военного, но что-то ему подсказывает, что всё-таки стоит. Какой это уже стакан? Четвёртый? Петя подпирает голову кулаком и фокусирует всё своё внимание бегущим по стенкам стакана каплям. — Я понимаю твой скептицизм, но просто доверься нам. Мы работаем с Игорем уже очень давно и можем спокойно предугадать его решения, — Олег кладёт перед Петей карту с множеством подписей карандашом и синей ручкой, которые иногда наслаиваются друг на друга, мешая читать. — Это карта подземного города. Запомни её, уверен, она тебе ещё пригодится. Петя пристально смотрит на кусок бумаги перед ним. Он никогда не интересовался тем, что происходит под землёй. И, судя по карте, очень зря. Подземье — только верхушка, связывающая Верхний и Нижний мир. Из-за лабиринтов, в которых некоторые люди предпочитают жить, вход в Низы найти достаточно проблематично, чтобы жители не беспокоились. Новый Санкт-Петербург — это не про деление на бедных и богатых. Это про деление на людей и человеческий мусор. На Верхах живут те, кто не попадался закону. Те, кто грабят, убивают, насилуют, но очень умело заметают следы. В Низы отправляют тех, кто свой лимит доверия перед государством исчерпал. Чтобы не нагромождать город тюрьмами и колониями, государство решило отправить провинившихся не куда-нибудь, а в ссылку под землю. Где нет солнечного света, свежего воздуха, да и простые блага цивилизации там очень трудно найти. Нижний «этаж» больше, что удивительно. Пересматривать политику и законы — это действия слабых и безвольных. Нынешняя власть решает идти по пути меньшего сопротивления, вестись на взятки и клевету, отправлять группы по восемь-десять человек в неделю в Низы и игнорировать опустение на Верхнем «этаже». — Игоря отправят туда? — голос осевший, как будто он долго кричал. Петя этого не делал, но уже на грани, чтобы начать. Он чувствует, как его система охлаждения сама начинает перегреваться. Кажется, ещё немного, и он лопнет от перенапряжения. — Да, — отвечает Вадим, со стуком поставив свой стакан. — Но перед этим выведут в свет как пример. Мол, «смотрите, люди, что с вами будет, если к верхушке свои грязные руки протянете». Скорее всего, какие-то извращения вспомнят из прошлого, чтобы увеличить отвращение и страх. — Не думаю, что Игорь так просто отделается, — Петя сжимает руки в кулаки и слышит, как скрипит металл. Он-то лучше всех знает своего отца. Чтобы подкрепить свой авторитет, он может и прилюдно казнить. — Главное, чтобы его там не убили. С остальным он справится, — Мухтар подаёт голос из-под стойки. Петя катает стакан между пальцев и стучит ногой по ножке стула. Может быть, он кого-то раздражает постоянным шумом, но ему нужно как-то держать свои мысли в узде. Он вообще не понимает, почему люди вернулись к пыткам. Они в какое время живут, в Средние века? В целом так издеваться над человеком нельзя, а тут ещё и прилюдно. И если Петя, прожив большую часть своей жизни рядом с отцом и особо не общаясь с простыми смертными, не принимает пытки и казнь, как таковые, то такие, как Олег и Вадим уже ничему не удивляются. — Почему ты такой спокойный? — спустя пару секунд спрашивает Петя, скручивая карту в тугой рулон. Он думал, что Мухтар будет самым нервным среди них, но, оказывается, всё совсем наоборот. —Я не спокойный, просто… не знаю, могу ли я об этом рассказывать, но подобная ситуация происходит не в первый раз, — Мухтар вздыхает, но так и не показывается. Он остаётся лежать за стойкой, прячаясь рядом с ногами Олега. — Что? — три человека произносят один и тот же вопрос одновременно, из-за чего он звучит и угрожающе, и громко. — Почему никто из нас этого не знает? — Олег приходит в себя первым, он опускается на корточки рядом с Мухтаром и выглядит слишком удивлённым, поэтому Муха не может не рассказать им. — В общем, это произошло почти тринадцать лет назад, — Муха поднимается на ноги и выходит из-за стойки, наконец показываясь остальным. — Поэтому вы и не знаете, Игорь пережил это в одиночку и не хотел, чтобы кто-то жалел его или сочувствовал ему. — Типичный Механик, — ворчит Вадим, жестом показывая повторить его напиток. И ещё один жест, похожий на «пожалуйста». — Да, что-то никогда не меняется, — вздыхает Мухтар и прикрывает глаза. — Ситуация, что произошла тогда, похожа на ту, что происходит сейчас. Игоря выставили козлом отпущения из-за одной рабочей ошибки, которую он никак не мог предвидеть. Я не буду вдаваться в технические подробности, если кратко, то дочка заказчика умерла в кресле, пока Игорь пытался спаять жизненно важные провода. Ничего не получилось, Игоря обвинили в предумышленном убийстве, и тогда Игорь ещё горел всей этой темой о равенстве перед законом, справедливости для всех и каждого. Влияние отца ещё не ослабло. Он не сбежал. Он остался и принял всё, что мог предложить тот человек. Мухтар слышит, как Петя задерживает дыхание. — Он и руки себе новые вставил из-за этого. Игорёня их делал долго, да и не хотел ничего себе вставлять, а потом несколько дней в подвалах одного влиятельного человека и всё, нет у него работающих рук, — входная дверь открывается и входит Бустер, покачивая сумкой за плечом. — А вы ж понимаете, что для Механика руки — самое важное. — Что ты здесь делаешь? — Мухтар подходит к Игнату и толкается ему в руку. Почему-то с его появлением, ему стало не сильно, но спокойнее. — Узнал, шо Игорёня творит. Ни на секунду оставить нельзя, — Бустер обнимается с Олегом и Вадимом и садится на стул рядом с Петей, роняя сумку на пол. Он кладёт ладонь Мухе на голову и ерошит шерсть между ушей. — Ты что-то знаешь? — Петя подпирает голову кулаком и поворачивается в сторону Игната. — Они планируют показательные пытки и казнь через четыре дня. —— Игорь в детстве всегда мечтал покататься на платформе карательного отряда. В глазах маленького Игоря эти люди несли справедливость в общество. Но время идёт, а карательные отряды сбросили со своих плеч справедливость. Они превратились в жалких падальщиков, которые снуют по городу, следуя богато украшенному пальцу. Их платформы, летающие между высотками, перестали внушать трепет в сердце Грома. — Убери от меня руки, сука, — рычит Игорь, пытаясь не соскользнуть с края посадочной площадки вниз. Лететь-то далеко придётся. — Я и сам могу своё место найти. Игорь оборачивается на прикованного к креслу Серёжу. Он так и не успел очистить его до конца. Бляди. — Не смей двигаться, слышишь меня? Я вернусь и почищу корпус до конца, а будешь чё-то делать — сдохнешь раньше меня, понял? — он бы хотел крикнуть что-нибудь ещё, но на голову надевают тёмный мешок и завязывают его верёвкой поверх горла, затягивая потуже. Ну, бляди же. Воздуха, конечно, не хватает, Игорь уверен, если он начнёт дышать быстрее, то может задохнуться. Если Серёжа что-то говорит ему в ответ, то он этого уже не слышит, звук мотора перекрывает остальные звуки. Он закусывает внутреннюю сторону щеки и перестаёт сопротивляться, когда его заталкивают на платформу. Знать бы куда его везти собираются, можно было бы подумать над планом побега. — Думаешь, всё так, как говорил босс? — неуверенный голос раздаётся с соседнего с Игорем места. — Я не сомневаюсь в угрозах Хазина, — ему уже не нравится человек, который звучит как самодовольный мудак. А он всего лишь сторожевой пёс, слепо выполняющий приказы. — Но казнь… Не слишком ли это? — Может. С другой стороны, он же знал, на что шёл, когда ввязался во всё это, а? Игоря пинают по голени, вызывая сдавленный стон боли. Он убьёт этого человека, когда выберется. Почему кто-то позволяет себе обращаться с ним, как со скотом? Он игнорирует провокационный вопрос и погружается в свои мысли. Казнь? Вряд ли все его преступления достойны казни, скорее, старший Хазин хочет укрепить страх в сердцах людей и казнить его на глазах у всех желающих. Игорь почти хочет смеяться. Его не пугает возможность смерти в ближайшем будущем. После смерти отца, он как будто потерял ценность жизни и перестал видеть какую-то цель. Всё это не важно. Он умрёт, может быть, но после него останутся сотни людей, которые живут, благодаря его усилиям. Главное, чтобы Мухтар не ринулся его спасать. Осознание того, что он подставил своего лучшего друга, будет намного больнее любых пыток. Игорь расслабляется на своём месте и прикрывает глаза. В какой-то момент лучше принять неизбежное, чтобы не тратить силы на бесполезную панику или на попытки выбраться, которые обернутся последствиями, которые невозможно предсказать. Последняя связная мысль, которая всплывает у Игоря в мозгу, похожа на: «Я же не хотел спать, почему я теряю сознание?» Иногда недостаток кислорода может приводить к интересным последствиям. ______ — Может мне просто вернуться домой? И попросить отца не совершать глупостей? — Петя ёрзает на своём месте, чувствуя нарастающую панику где-то в животе. Это же всё случилось из-за него, да? Он придумал эту дурацкую идею с имитацией смерти и побегом в свободный мир. Как же быстро его отец разбил эти розовые очки. — Уверен, Хазин всё равно убьёт его, — Игнат затягивается и выпускает клубы дыма с запахом винограда. — Откуда ты вообще знаешь, что его убьют? Я думал, никто не приветствует публичную казнь. Игоря даже не за что убивать, по большому счёту, — Олег опирается локтями на барную стойку и катает гранённый стакан между пальцами. Он был уверен, что Игоря отправят в Низы, откуда его, порубленного, но живого, можно достать. — Ну, не могу я такие вещи рассказывать, но у меня и Игорёни есть один общий знакомый — мент. Вчера появился. Появился — это громко сказано. Почти приполз и потерял сознание около моей двери, — Игнат трёт глаза и продолжает. — Он не говорил, шо с ним делали, но по его виду всё и так ясно. Всё, шо я говорю вам сейчас, он принёс на бумагах с официальной подписью и печатями. На секунду в баре воцаряется тишина. — Пизда, — слово вырывается от Вада, который всё это время, молча конечно, но всё же, надеялся, что всё пройдёт относительно гладко. — Именно, — Игнат подпирает голову рукой и делает ещё одну сильную затяжку. — Но я пока не придумал плана спасения. Думал, у вашей команды героев есть какие-то идеи. Вадим качает головой и со скрипом отодвигает стул. — Дайте мне пару часов на позвонить и придумать хороший и не самоубийственный план. Не самоубийственный — по возможности, конечно, — Вадим выходит за дверь, оставляя свой недопитый виски в стакане с тающим льдом. Олег с грустью смотрит на закрывшуюся дверь. Они с Вадом встречаются уже третий год, поэтому он научился читать эмоции Дракона по его глазам. Страх, что он опоздал, что сделал всё неправильно. Вот, что Олег может понять по его глазам. Он переводит взгляд на Мухтара, который крутится около ног Игната, и на Петю, который смотрит пустыми глазами на бар. Напряжение ощущается в воздухе. — Петь, вы можете отдохнуть в подсобке. Я позову, когда Вад вернётся, — он кладёт ладонь Пете на плечо, привлекая внимание. Хазин вздрагивает и переводит взгляд, в котором появляется капля осмысленности, на него. Олег вздыхает и повторяет только что сказанное. — А, да, конечно, — Петя сползает со стула и на негнущихся ногах уходит за занавеску. Он просто так устал, кажется, действительно надо отдохнуть. Мухтар обращает внимание на его походку и направляется за ним, желая оказать моральную поддержку. Олег остаётся с Игнатом, который грустно улыбается. Волков редко видит Бустера таким тихим. Он тяжело вздыхает и достаёт игральные карты, чтобы совсем не утонуть в панике и отчаянии, пока они ждут Вадима. — Петь? — Муха идёт вслед за Хазиным, толкаясь в его ладонь. — Ты как? Петя садится на край матраса, который лежит на полу в одной из комнат, и вытягивает ноги. Подсобка у Олега сделана почти как маленькая квартира. Даже подобие кухни есть. Петя запускает пальцы в волосы и сильно тянет. Боли он особо не чувствует, только отдельные покалывания. Почему всё это происходит? Это он виноват? Скорее всего, да. Игорь ненавидит его? Может быть. Петя бы ненавидел. Хотя, он и так успешно справляется с этой задачей. — Мух, а можешь рассказать, что тогда случилось? Ну, прям в подробностях, — он не знает, точнее не может объяснить, почему хочет знать эту историю. Простое любопытство, наверно. Мухтар ложится рядом с Петей и кладёт морду ему на колени. Он-то всей истории, «прям в подробностях», не знает. Только то, что Игорь разрешил ему узнать. Он вздыхает, но кивает. — Лучше я расскажу то, что случилось после того, как он вернулся. ____ Игорь обещал, что вернётся через несколько дней, но прошла уже неделя. Да, бывает заказ оказывается сложнее, чем предполагалось, но в таких случаях Игорь хотя бы сообщает об этом. Мухтар ёрзает на кровати Игоря и тихо скулит. В этом он, конечно, не признается. Все сообщения, которые он отправлял Грому, остались без ответа. Мухтар хотел бы просто прийти к Игорю, но он даже адреса не знает, а карта города ещё не до конца сформировалась в памяти. Он закрывает глаза и засыпает, оставляя тело в напряжении. Ведь если что-то случится, то ему нужно быть наготове. Мухтар подскакивает от грохота в комнате. Игорь лежит на полу, а дверь с хлопком закрывается. Мухтар слышит вой полицейской платформы. — Мух, — Игорь говорит тихо, не открывая глаза. — Будь другом, принеси одеяло. Холодно. Мухтар скидывает одеяло с кровати прямо на Игоря и сам спрыгивает на пол. — Игорь, а ты… — Завтра. Давай всё завтра. Игорь больше ничего не говорит и не двигается. По медленному движению груди вверх-вниз, Муха понимает, что он уснул. Ну, самое главное, что живой. Мухтар ложится рядом, прижимаясь к ногам Игоря, и кладёт морду ему на колени. Теперь он засыпает, позволяя себе расслабиться. Утром они обязательно разберутся со всеми проблемами. Утром они ни с чем не разбираются. Мухтар просыпается от болезненных стонов, когда Игорь пытается встать с пола. — Игорь? Ты в порядке? — Муха стаскивает одеяло и откидывает его в сторону, а потом помогает Грому сесть и опереться спиной о кровать. Только потом он понимает, что Игорь не двигает руками. — Что у тебя с руками? — Раскрошили кости. Больно шевелить, — Игорь сглатывает и поднимает голову. Он грустно улыбается и поднимает ладонь, чтобы потом положить её между ушами Мухтара. — Придётся новые руки себе делать. Мухтар дёргает носом и тихо клацает зубами. — Попросишь кого-нибудь сделать? — Муха понимает, что вопрос глупый. Игорь и доверить работу кому-то другому? Смешно. — Мух, ну, глупый вопрос же, — Игорь тихо смеётся, опуская глаза в пол. Кажется, они оба понимают, что есть некоторая проблема, которую в любом случае придётся решать. — А руки… ну, они же ещё работают, правильно? Значит, пока работают, я постараюсь закончить. У меня уже есть почти готовые протезы для рук, их осталось только немного привести в порядок. Мухтар чувствует, как руки у Игоря трясутся, а он ничего не делает. Ему хотелось бы спросить «а уверен ли Игорь в своих силах?», но, конечно, Игорь ответит «да». — Мне нужно начать работать, пока я всё ещё могу управлять своими руками, — Игорь поднимается на ноги, слегка толкая Мухтара бедром. — Не кисни. Новые руки себе сделаю, а потом в отпуск махнём. Будем спать до обеда и вообще из дома не будем выходить. Мухтар трётся головой о его штанину и улыбается, как ему позволяет его собачья морда. Спать и никуда не выходить. Звучит, как сказка. Муха даже готов поверить в неё. Пока что. — Ловлю на слове, — бормочет Мухтар и ложится на место, где секунду назад сидел Игорь. Игорь садится за свой стол и роняет руки на него. Очень тяжело не морщиться каждый раз, когда двигает предплечье, но ему нельзя волновать Мухтара ещё больше, чем он уже сделал. Как же сильно он уже заставил Мухтара волноваться. У Игоря уже есть заготовки под протезы рук, которые он готовил для одного заказа. Но Игорь уверен, что сейчас заказы могут подождать. Заготовки почти готовы, ему остаётся только спаять несколько проводов, чтобы пальцы двигались более плавно и реагировали на температуру и текстуру. Если бы у него были здоровые руки, то эта процедура заняла бы максимум минут десять. Но с такими руками он вряд ли сможет закончить через час. Каждое движение приносит боль. В голове пролетает шальная мысль о больнице, но Игорь сразу же отмахивается от неё. Скорее всего, его загребут в тюрьму быстрее, чем он успеет подняться по ступенькам больницы. Игорь достаёт паяльник и коробку с заготовленными протезами. Он пытается поддавить дрожь в руках, Мухтар может видеть это даже со своего места. Он бы хотел быть полезным, он бы хотел как-нибудь помочь, но, к сожалению, ничего не может предложить, чтобы Игорю стало легче. Паяльник греется на подставке, пока Игорь пытается разделить несколько проводов разных цветов. В этом и проблема, потому что прошло уже какое-то время, и пальцы начинают терять свою подвижность и гибкость. Игорь и сам удивлён, что думает об этом, но он рад, что кости ладони особо не трогали. Спросили бы Игоря, он бы ответил что-то вроде: «Если хотите по-настоящему причинить мне боль, то стоило начать с ладони». Да, раздробленное предплечье — это больно, но его можно починить. С дееспособными пальцами и ладонью уже ничего не сделаешь. По крайней мере, самому точно. Игорю пришлось бы переступать через себя и просить у кого-то помощи. А это намного хуже, чем потерпеть пару часов боль в руках. Мухтар наблюдает со своего места, как Игоря почти трясёт от напряжения. Он и представить себе не может, что он сейчас испытывает. — Мух, поди сюда. Помощь твоя нужна, — впервые за последние два часа Игорь что-то говорит и поворачивается к нему. — Что случилось? — Мухтар подходит ближе и замирает. Кожа предплечья покрылась тёмно-фиолетовыми пятнами, а пальцы распухли и стали почти в два раза больше. Футболка пропиталась потом, Гром и сам выглядит, как при лихорадке. Синяки под глазами теперь выглядят ещё хуже, выделяясь на бледной коже. Только усталая улыбка на потрескавшихся губах вселяет хоть тень надежды. — С протезами я закончил. Осталось самое сложное, — Игорь кивает в сторону резака по металлу. — Тебе придётся отрубить мне руки. — Что? — Отрубить мне ру… — Это я понял, но… я не смогу. Я не смогу отрубить тебе руки, они супер важны для тебя, ты сам говорил. Я не могу, Игорь, ты… — Мух, — Игорь кладёт ладонь между ушей Мухтара. — А кто, если не ты? Никому другому я это доверить не могу, да и поздно уже. — А ты сам.? Мухтар понимает, что это ещё один дурацкий вопрос. Самому себе руки отрубать — это уже клиника, да и потом, чтобы припаять протезы, нужна хватка на паяльнике и максимально не дрожащая рука. — А самому в этот раз не получится. Я бы не стал просить тебя, если бы мог справиться сам, — Игорь грустно улыбается и отодвигается от стола вместе со стулом. Пододвигает резак ближе к краю стола. — Будем действовать по одной. Будет много крови, поэтому сразу готовься потом мыться. — Тебя только уборка волнует, что ли? — Мухтар поднимается на задние лапы и опирается о колени Игоря. — Ты сумасшедший, Гром. Игорь смеётся, расслабляясь на стуле. — Да, мне уже говорили об этом. Мух, я доверяю тебе. Не волнуйся, — Игорь находит какую-то старую ткань и скручивает её в рулон. — Как только будешь готов. Игорь зажимает зубами ткань и кладёт левую руку на стол. Сердце бьётся где-то в горле, вызывая тошноту. Но отступать уже поздно, поэтому Игорь старается расслабить тело, чтобы случайно не дёрнуться и не испортить всё. — Ты… — Мухтар вздыхает и закрывает глаза. Вдох. Выдох. Не помогает это успокоиться вообще. — Ладно, — Мухтар опирается передними лапами о резак. — Ладно, я готов. Мухтар давит на резак и сильнее жмурится, когда слышит истошный крик, перекрываемый зажатой тканью. Но хруст кости — единственный звук, который остаётся у него в ушах. Он опускается на землю и осторожно открывает глаза, боясь того, что он увидит. Кровь стекает по столу, капая на пол. Ударяясь о него, она разлеталась повсюду. Игорь был прав, когда предупреждал его об уборке. Стол, пол рядом со столом, Игорь, лапы Мухтара, — всё было покрыто красной жидкостью. В комнате повис давящий металлический запах. — А ты волновался, — Игорь выплёвывает ткань и улыбается, хотя Мухтар отчётливо может видеть непролитые слёзы в уголках его глаз. Мухтар не хочет смотреть, но всё равно краем глаза видит белое. Игорь, другой рукой, берёт его морду и заставляет его смотреть на него. — Не смотри. У нас ещё вторая рука, я не хочу, чтобы ты боялся ещё больше, — Игорь наклоняется и целует его в лоб, а затем поворачивается обратно к столу. Благо, кровь не залила протез. Игорь тяжело дышит, закусывая внутреннюю сторону щеки, и достаёт провода из протеза. Он соединяет их с кусками нервов, которые торчат рядом с костью. Нужно делать всего две вещи: запаять их и вставить протез. Он снова зажимает ткань в зубах, она уже мокрая от его слюней, поэтому неприятно хлюпает во рту. Рука с паяльником всё равно дрожит, но Игорь старается держать её ровно. Ему не нужно соединять все провода и нервы, всего лишь штуки четыре-пять. Но это всё ещё деликатная работа, это всё ещё будет чертовски больно. Мухтар отворачивается, когда Игорь включает паяльник. Он не хочет видеть дым, который идёт от спаянных нервов и проводов. Он не хочет видеть капающую кровь, которая собирается на краю и медленно стекает вниз. Он не хочет видеть, как напрягается челюсть Игоря, когда он сжимает ткань в зубах. Он может лишь слышать прерывистые вздохи, шипящий звук паяльника, стук капель о бетонный пол. Мухтар лишь надеется, что они всё сделали правильно. Иначе, он не простит себя за то, что позволил Игорю уговорить себя сделать это. — Мух, я закончил, — Игорь хлопает его по холке, заставляя повернуться к нему. — Смотри. Игорь поднимает левую руку и показательно сжимает её. Механизм со скрежетом начинает двигаться, но Игорю, кажется, совсем не больно. Выражение удовлетворения на лице Игоря заставляет Мухтара почувствовать себя немного, совсем немного лучше. — Осталась вторая, — Игорь подзывает Муху ближе к себе и кладёт правую руку на стол. — Ты молодец, Мух. Спасибо. Мухтара никогда не благодарили за то, что он отрубает кому-то руки. Он уверен, что Игорь будет единственным, кто вообще скажет за это «спасибо». Действие повторяется. Нажать, отойти в сторону. Для Игоря последние пару часов превратились в водоворот из боли, крови, слюней и слёз. Он вырубится на несколько часов, когда они закончат. Может, проспит целые сутки, если повезёт. Красное заливает глаза вместе с потом, Игорю хочется биться головой о стол, чтобы немного остудить себя. Мухтар прижимается к его ногам, когда Игорь снова берётся за паяльник. _______ — Ну, как-то так это было, — бормочет Мухтар, прикрывая глаза. Не сказать, что он простил себя, но прошло уже столько лет. Чувство вины немного притупилось. — Механик реально сумасшедший, — тянет Петя, машинально поглаживая Мухтара между ушей. Он нашёл себе антистресс, пока слушал эту историю. — Есть такое, — Мухтар ухмыляется и громко зевает. — Но из той задницы он вылез, значит и из этой вылезет. Должен, по крайней мере. Петя чувствует, как по коже бегут мурашки. Это ж надо было додуматься… Лучше об этом больше не вспоминать, хотя, Петя уверен, что не сможет просто не думать об этом. — В отпуск-то вы поехали? Ну, точнее наоборот, — Петя приподнимает голову, чтобы посмотреть на Мухтара, который с его колен не сдвинулся ни на сантиметр. — Ага, конечно. До первого появления Бустера, — ворчит Мухтар, морща нос. Он действительно тогда верил, что Игорь умеет отдыхать. Молодой был, наивный. — Ничего страшного. После этой передряги его Волче заставит отпуск взять. А с ним Механик предпочитает не спорить. Себе дороже. Дверь в их комнату открывается, и появляется Олег с телефоном в руке. — Серый звонит, говорит, Игоря забрали.