***
— Нат, что это? Девушка со светлыми волосами держала в руках странный медальон из серебра с крутящимся внутри элементом. Подняв предмет всего двумя пальцами, так ещё и за цепочку, светловолосая недоверчиво поглядывала на вещицу. — Оу… Это «M» и «W». Я подумал, что это будет интересной поделкой, что две столь похожие, но столь противоположные буквы будут являться одной подвеской. Тебе не нравится? — Уэнсдей… — Да? — Не ты, Нат, не ты… Оторвавшийся от чертежей будущего здания Фолкнер лишь с непониманием посмотрит на девушку. — Уэнсдей Фрайдей Аддамс. Это дитя появится нескоро… Но она будет такой же, как ты… Абсолютно. И даже имя под стать. — Вот как… Видение от кулона? — Именно оно… — И какая же судьба у будущего юного сокола? — Учитывая обстоятельства и характер, скорее… ворон. Да, точно, ворон в семье. Ведь она…***
— Эм… — Странно звучит история, да? Я тоже так всегда считал. Хотя и рад, что не прогадал с эмблемой, ахах. — Что? Эмблемой? Эмблемой чего? — Академии, конечно же. Я старался оставить загадки, отметки, какие-то подсказки, дабы когда-нибудь она догадалась. — Так значит, загадки — это ваших рук дело?! Но почему именно Уэнсдей? — О, Гуди так часто приходили видения об этом ребёнке. Я буквально чувствовал, что должен оставить юному ворону определённые загадки. Ведь если всё то, что рассказывала из своих видений староста, то жизнь у моего воронёнка явно «не сахар». — …вашего? Хм, хотя… Сэр Фолкнер, можно кое-что спросить? — Да, юный волк. — Вы пытались настроить меня на то, что нужно сделать первый шаг к принятию и взаимству чувств, но… разве вы сами не страдали от влюблённости в Гуди Аддамс? — В каком смысле? — Ну… Вы так много рассказываете о предке Уэнсдей, и я понимаю, что вы были очень близки, и я чувствую, что вы любили её. Но почему тогда вы сами не сделали шаги? Почему спокойно смотрели, как та в кого-то влюбляется, как обзаводится семьёй? Призрак непонимающим взглядом смотрит на девушку. В его глазах резко мелькает некоторое понимание ситуации, и тот начинает громко смеяться, закрыв лицо ладонью. — Скажи мне, дитя, ты умеешь хранить секреты? <з>Неопределённый кивок со стороны Синклер. — Я лишь уточню… Как, по-твоему, получилось, что потомки Гуди носят её фамилию? Не фамилию её мужа, а именно её собственную? При учёте, что это не современное время, а когда позиция женщин была весьма… м-м-м, неустойчива. Слова мужчины заставили задуматься. А действительно, как так вышло? Ведь даже сейчас обычно дети носят фамилию отца, а не матери… Так почему же фамилия «Аддамс» осталась в веках? Кажется, даже Уэнс об этом не думала, хотя ей и было интересно, кем был тот человек, который «смог бы выдержать эту ведьму». — В те времена такие ситуации тоже случались. Например, если какой-то род хотел оставить именно свою фамилию. Или просто отца установить было невозможно. Либо же… если брак был неофициальным, следовательно женщина и её дети не брали фамилию «мужа», ибо тот в большинстве был неким «неугодным»… Ну, например, бывшим рабом или же тайным военным из вражеской страны… — Тайный военный из вражеской страны? — Ага, колонизация Америки, война за независимость между США и Великобританией… Тогда было много тайных военных. Например, морпехи или инженеры. — Инжен… Стоп. Так значит, Уэнсдей… — Самый настоящий Фолкнер среди Аддамсов.