Mind The Gap

Ранбу не хочет быть здесь. Да, он согласился добровольно, но… Эта маленькая Армия Мясников… Он знал, чем они занимаются, всегда знал, просто он не ожидал, что ему самому придется в этом участвовать. Ему не нравится сражаться с другими людьми. Он не любит конфликты. И, несмотря ни на что, он здесь. Террорист по имени Техноблейд не живет в укрепленном бункере в каком-то далеком горном пределе. Он живет в светлом коттедже, расположенном в лесу Нев, недалеко от скалы и извилистой реки. Техноблейд выглядит… старше, чем Ранбу помнит его. И он кажется уставшим. – Это было в прошлом, – говорит он в ответ на обвинения Армии Мясников. – Это был другой Техноблейд. Я теперь другой человек, я на пенсии. Теперь я хороший человек. Квакити делает настойчивый шаг вперед. – Техно, ты взорвал Л’Манбург. (Разве это не Уилбур все взорвал?) – Мне жаль… мне жаль, Техноблейд. – Квакити, конечно, совсем не выглядит сожалеющим. – Как бы сильно ты не изменился, ты обязан понести ответственность. – Слушайте, ребята. – Техноблейд устало трет переносицу. – За последний месяц я приложил столько усилий, чтобы изменить свой образ жизни. Я исправился, хорошо? Голоса, они все время требуют крови… Какие голоса? – … я не слушаю их! Я пытаюсь! Пожалуйста. – Техноблейд выглядит почти испуганным, когда его рука сжимается на рукояти меча. – Пожалуйста, не вынуждайте меня убивать всех вас. Пожалуйста, просто уходите. – Просто сложи оружие и иди за нами, можно решить все мирно, – резонно предлагает Туббо. Техноблейд делает шаг назад. – Мы не позволим тебе, блять, выйти сухим из воды на этот раз, – Шипит Квакити, несмотря на заверения Туббо. – Мы привлечем тебя к ответственности легким, или сложным путем. Мы вернем тебя в Манбург, и у тебя нет другого выбора, кроме как поехать с нами. – Нет другого выбора, – глухо повторяет Техно. Он снимает свои золотые очки. – Ну, раз другого выбора нет… Он срывает несколько склянок с зельями со своего пояса, разбивая их о землю. – Я ВЫБИРАЮ КРОВЬ!

-<>♥<>-

Вспомнить, какого это – держать меч – почти разочаровывающе легко. Разочаровывающе, потому что если смотреть правде в глаза, голоса в его голове никогда не были причиной насилия, несмотря на всю их любовь к этой теме. Это всегда было в первую очередь его решением. Именно он всегда создавал искусство насилия, и оно пело для него. Оно пело для него так, как не могло петь ни для кого другого, оно пело с каждым взмахом меча, опускающегося на эти извивающиеся смертные тела. Туббо лежит на земле, его щит почти расколот пополам. Техно отстраненно вспоминает, что у Туббо осталась только одна жизнь. Что еще более важно – в этот момент, когда его собственная жизнь висит на волоске, Техно понимает, что ему все равно. Он заносит меч. – ОСТАНОВИСЬ, ОСТАНОВИСЬ, ТЕХНОБЛЕЙД, ОСТАНОВИСЬ СЕЙЧАС ЖЕ! Техно раздраженно поднимает глаза, отвлеченный пронзительным визгом Квакити, и… – Подожди, подожди! Что ты делаешь? – Техно делает несколько шагов в их сторону. – Что ты делаешь с этой лошадью? Квакити вытаскивает Карла из конюшни. – Остановись, блять, сейчас же. – Воу, воу, воу… – Техно опускает свой меч, медленно приближаясь. – Отойди от этой лошади, Квакити. Карл нервно дергает ушами, явно недовольный тем, как резко его дергают за поводья, но пока он относительно покладистый – пока. Это не продлится долго, если он поймет, что Квакити готов причинить ему вред, Карл размозжит ему череп одним укусом. Не идеально. – Отойди от них, – несмотря ни на что, требует Квакити, подталкивая топор ближе к шее Карла. – Если ты выкинешь какое-то дерьмо, я убью его. Снимай броню сейчас же! – Эта лошадь невиновна, – отчаянно указывает Техно. – Оставь его в покое. Заколдованные копыта Карла нервно ударяют по снегу. – Техноблейд, я убью его. – Квакити прищуривается. – Отойди от них. Техно отступает еще на несколько шагов от Туббо, Фанди и еще одного парня, имя которого он не знает. – Я… я отошел. Я убираю оружие… – Техноблейд, я убью твою чертову лошадь… если ты не будешь сотрудничать. – Заканчивает Квакити, – поэтому в твоих интересах слушать то, что я говорю. Хорошо? Техно вздыхает. – Чего ты хочешь? Квакити на мгновение колеблется, как будто удивленный тем, что его требования сработали. – Давай… бросай все свое дерьмо на землю. Бросай все, Техно. Он мог бы позволить Карлу съесть Квакити. Но в данный момент слишком тяжело сказать, что прольет кровь первым – клыки келпи или слишком острый топор в подрагивающей руке. Лучше пусть они будут уверены в своей победе, это даст ему время перехватить инициативу. Техно роняет меч в снег и отстегивает пояс с зельями. – Снимай все, – приказывает Туббо. – Техноблейд, бросай все, – повторяет Квакити. – Или я убью эту лошадь прямо у тебя на глазах. А затем Квакити перехватывает свое оружие поудобнее и что-то блестит в его руках. Сияющая аура изумрудной звезды, увенчанной золотом, прикрепленная бечевкой к его запястью. И мир Техно останавливается. – Бросай все, – снова приказывает Квакити. – Бросай. Не подходи ближе ни на шаг. Мир Техно останавливается, потому что Филза, возможно, выиграл время, послав свой голос через паникующую ворону, чтобы сообщит ему об украденном компасе, но он не… Филза не сказал, что они сделали, чтобы заполучить компас. И он никогда бы не расстался со своей серьгой. Не по собственной воле. – Я… я-я просто стою здесь, – нерешительно указывает Техно, предпринимая безуспешную попытку отвести взгляд от изумруда на запястье Квакити. – Расслабься. – Бросай все свои вещи. Оружие, доспехи, все это, – напоминает Туббо. Техно снимает арбалет со спины, выбрасывает из инвентаря всю еду, что у него была. Туббо хмурится, глядя на его незеритовую маску. – Все доспехи. – Да ладно, чувак, – Техно нервно смеется. – Это не часть брони… – Техноблейд, я убью твою лошадь прямо сейчас, прекрати пререкаться, – шипит Квакити. Техно позволяет себе ненадолго прикрыть глаза, пока он расстегивает маску и роняет ее в снег к остальным вещам. – Мы пытались сделать это по-хорошему, – заявляет Квакити. – Сейчас мы вернемся в Л’Манбург, и ты предстанешь перед судом. Взгляд Техно перебегает с топора на шее Карла к украденной изумрудной звезде. Молчаливая голубоглазая ворона, сидящая на теплице, пристально смотрит на него широко раскрытыми от страха глазами. Его сердце яростно бьется о грудную клетку, резонируя с тотемом белого кабана, висящим у него на шее, спрятанным под рубашкой. Его колени проваливаются в снег, когда он позволяет Армии Мясников заковать его в цепи.