Green light

Ёсану пришлось пару раз моргнуть, чтобы избавиться от этой пелены перед глазами и ничего не упустить. Щёки горели пламенем, а воздух будто выкачали из комнаты. Мысли о том, был ли он готов к такому, даже не возникли. Было только нетерпеливое ожидание и предвкушение чего-то нереального. Юнхо выглядел немного обеспокоенным, но было не совсем ясно, чем именно. Испытывал ли он волнение из-за реакции пациента или… нечто другое? Глаза его блестели бриллиантами, но на возбуждение или чувство власти над слабой психикой пациента совсем не походило. Ёсан так и не смог понять, что это был за взгляд. Специалист медленно поднял руки, подцепил край футболки и снял ее через голову, оголяя торс. Взъерошенные волосы упали на лицо, скрыв блеск в глазах, но были вскоре убраны рукой назад. Ёсан буквально не дышал, жадно рассматривая, как играли мышцы при каждом движении, а длинные пальцы зарылись в густые волосы, чтобы снова открыть высокий лоб. Открытое лицо Юнхо приобретало совершенно другой вид. Ёсан будто видел его впервые. Оторваться не было сил; он решил не тратить время зря и осмелился опустить взгляд ниже, на волевой подбородок, мощную шею, широкие плечи, острые ключицы и грудь. На последнем Ёсану пришлось сделать короткий вдох, чтобы потом снова задержать дыхание. Он, как завороженный, медленно убрал руки из-за головы и опустил их вниз вдоль тела. Дальше было ещё хуже. Очертания рёбер специалиста, кубиков пресса, подтянутого живота и… кромки спортивных брюк. Ёсан непроизвольно опустил руки ещё ниже, борясь с возникшим головокружением и жаром внутри, и кончиками пальцев смог дотронуться до чужих колен между своих ног. Это было нереальное чувство. Ёсан не мог поверить в то, что сам делал это, ведомый сильным желанием прикоснуться, почувствовать пальцами, ощутить тепло чужой кожи. Именно этого человека. — Ёсан-щи. Голос Юнхо звучал будто издалека, такой низкий, тихий и спокойный. Ёсан приложил немало усилий, чтобы вернуться с того света обратно на свою кровать и поднять взгляд. Глаза специалиста смотрели предельно внимательно. Теперь он имел всю власть над обезумевшим от неведомых ранее чувств пациентом. Но это не пугало. У Ёсана совсем не осталось сил такому даже удивляться, лишь стремление стать еще ближе. И то, что он сам начал двигаться в сторону специалиста, чтобы почувствовать хотя бы бедрами чужое теплое тело, тоже не удивляло. В голове будто стало совсем пусто, ни одной мысли или опасений, лишь чувство необъяснимого притяжения. Ёсан наконец сделал глубокий вдох. Впервые он в полной мере почувствовал чужие упругие мышцы. Без костюма. И страха. Внезапно тело будто пробило горячим током, заставляя сильнее сжать пальцами чужие колени. — Юнхо… Действия пациента никак не удивили специалиста. Наоборот, будто принесли некое облегчение. Юнхо медленно и тихо выдохнул, поднял чуть голову и сел, невесомо положив руки на чужие колени. Ёсан послушно, ведомый плавными движениями рук своего спасителя, опустил немного ноги вдоль чужого тела и с замиранием сердца ждал следующих указаний. Но дальше было то, что он совсем не ожидал. Большие руки внезапно крепко схватились за бёдра пациента и аккуратно потянули на себя. Есан слишком поздно осознал, что оказался на чужих бёдрах и прижимался уже промежностью к животу Юнхо. Щёки моментально вспыхнули с новой силой, руки сжали одеяло под собой от неожиданности, а дыхание окончательно остановилось. Но, как бы пугающе все это не выглядело, молчание и спокойный взгляд специалиста необъяснимо успокаивал. Ёсану даже не пришлось бороться с накатывающим ужасом происходящего. Уж слишком быстро он был заменен на нечто иное. Возбуждение. Оно набирало обороты, накатывало волнами, сжимая все внутри. В области паха стало так горячо, а внизу живота начало тянуть, вынуждая чуть ли не скулить от приятной покалывающей болезненности. Ёсан впервые такое чувствовал и понятия не имел, что с этим делать. Но полностью доверял. Впервые он так сильно кому-то доверял. — Вы в порядке, Ёсан-щи? Ответить на такой вопрос не представлялось возможным. Особенно когда он был задан в таком спокойном тоне. В порядке ли Ёсан? Он и сам не знал. Но очень боялся сказать лишнего и попросить о том, чего так сильно желал. Прижать к себе сильней, ни в коем случае не отпускать и сделать хоть что-нибудь, чтобы эта пульсация внизу наконец остановилась. Стало безумно страшно и невыносимо стыдно. Наверняка Юнхо чувствовал чужое нарастающее возбуждение, но не подавал вида. Легче от этого не становилось. Ёсан зажмурил глаза, чтобы скрыть появившиеся слезы и сжался всем телом, только бы не сойти с ума от накатывающей паники. — На сегодня хватит, Ёсан-щи. Вы молодец. Можете пойти в душ. Ёсан смог лишь согласно несколько раз кивнуть головой, боясь открыть глаза. Тепло чужих рук начало исчезать, отчего сердце сжалось от чувства сожаления и собственной никчемности. Но пришлось собрать себя по частям и отодвинуться от специалиста назад. Потом открыть наконец немного глаза, ни в коем случае не смотря при этом на Юнхо, поднять своё аморфное тело с кровати и, с дрожью в коленях, встать на пол. Ноги еле слушались, руки потряхивало, не давая нормально открыть дверь ванной комнаты и наконец в ней закрыться. Внутри Ёсан окончательно обмяк и опустился на пол, пытаясь унять сумасшедший ритм сердца. Внизу все еще тянуло и побаливало от возбуждения и внутреннего жара. Но он сам напросился. Снова закрыл глаза, чтобы спокойно сделать глубокий вдох, но это оказалось очень плохой идеей. В голове сразу же возник образ специалиста с оголённым торсом, его сильные руки на себе и расслабленный взгляд. Ёсан тихо взвыл от новой волны возбуждения. Юнхо был прав. Ему нужно было принять душ, и желательно холодный. Потому что как справляться с неожиданной реакцией своего организма иным способом, он не знал. Догадывался, конечно, но пока было страшно даже подумать об этом. В ванной комнате он провёл, казалось, весь день, боясь снова посмотреть в глаза специалисту. Он уже опозорился хуже некуда, попросил человека раздеться перед ним, еще и осмелился его лапать. Хорошо хоть не догадался попросить дотронуться до кожи. Юнхо бы точно не разрешил. Почему-то Ёсан был в этом уверен. Но не мог понять почему. Может, это одно из важных правил специалистов — не позволять пациенту касаться себя? А может, Юнхо не позволил бы себе такого после того, как Ёсан узнал о том, что он на самом деле не имел медицинского образования? Те же объятья были лишь жестом доброй воли, чтобы успокоить пациента, который сам потянулся, ведомый плохим самочувствием. Но сегодня Ёсан узнал многое о себе. Оказывается, его организм был способен возбуждаться до такого уровня, что даже собственное заболевание на некоторое время притихло, будто бы боясь всё испортить. Кажется, профессор был прав. Это действительно было нечто невероятное, то, что зарождалось внутри и имело невообразимую силу. А ведь это был только второй день их возобновлённой реабилитации! Страшно было подумать, что могло быть дальше. И на что ещё Ёсан был способен. Решив, что специалист наверняка начал волноваться из-за долгого нахождения пациента в ванной комнате, Ёсан открыл дверь. Юнхо снова сидел на полу перед подносом, но на этот раз еды было намного больше, чем во время завтрака. Заметив Ёсана, он чуть улыбнулся, будто всё то, что было до этого, совсем его не волновало. Чёрная футболка на нём начала казаться лишней, и от этой мысли щёки Ёсана снова покраснели и начали гореть. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от таких дум и, стараясь не выдать смущения, уселся напротив специалиста. — Хотите настойки, Ёсан-щи? — Юнхо поднял бутылку и протянул её пациенту. Но несмотря на возникшую неловкость, Ёсана вдруг заинтересовало нечто совершенно иное. — Что это? — спросил он, всматриваясь повнимательнее в чужое запястье. — Шрам? Откуда? Юнхо лишь поставил бутылку напротив Ёсана, опустил голову и молча взялся за свою еду. Опять молчание? Он что, снова умудрился спросить о том, о чём нельзя спрашивать? Погодите. Минги же как раз запястьем смог оплатить поездку в систему номер девять, приложив его к индикатору. Неужели… — Вас… чипируют? Специалист продолжал есть как ни в чём не бывало, в то время как Ёсан начал основательно вскипать. Чипирование? Серьёзно? Они ведь не животные какие-то! Что за отголоски прошлого века? Даже нарушителей закона не чипировали! А может, предположения Ёсана на самом деле не были верны. Ведь это невозможно. Чипирование давно отменено и запрещено по законам обоих секторов: опыты такого рода не увенчались успехом и были признаны неприемлемыми ни при каких случаях, поскольку нарушали базовые права граждан. Ёсан уже хотел извиниться за свою глупость, но не успел. Юнхо вдруг поднял голову и взглянул ему в глаза. — Всех иммигрантов из Восточного сектора чипируют. Это первое условие для возможности нахождения в другом секторе. Ёсан не мог поверить своим ушам. Нет, это точно были галлюцинации. Или Юнхо просто неудачно пошутил. — Зачем? — прошептал Ёсан, теряя последние остатки веры в благочестивость сообщества. — Чтобы не терялись. Юнхо чуть улыбнулся, видимо, в этот раз решив всё-таки добавить каплю юмора в напряженный разговор, но глаза всё равно выдали грусть и некое разочарование… в себе? Что же жители Восточного сектора могли натворить, что их вынуждены были мало того, что изолировать, так ещё и чипировать? Смотреть на Юнхо стало больно, даже если он старался держать лицо. Ёсану было безумно жаль. Он опять коснулся темы, говорить о которой специалисту наверняка было очень тяжело. — Тогда… брать тебя с собой на операцию по захвату Северного сектора будет опасно. Ёсан тоже улыбнулся, стараясь пошутить в ответ. И к удивлению, у него это получилось. Юнхо чуть не подавился настойкой от смеха, затем немного откашлялся и снова расхохотался. — Мне нравится ваше чувство юмора, Ёсан-щи, — признался специалист, продолжая широко улыбаться. — Это все влияние профессора, — отмахнулся Ёсан, принимаясь за обед и стараясь не выдать своего смущения. Внутри сразу так потеплело. Юнхо оценил его чувство юмора. А Ёсан был уверен, что как раз в этом был чересчур плох. Его шутки в школе всегда воспринимались странно: никто не смеялся, а некоторые даже попрекали его в неуместности и грубости. Поэтому Ёсан прекратил попытки с кем-то сблизиться и старался не выделяться. Но всё равно умудрился стать целью. А потом жизнь его изменилась. И желание стать невидимым для окружающих стало ещё важнее. Пока он не познакомился со специалистом, который даже не имел права на свободное передвижение. И кому из них повезло меньше?