***
Утро у них началось с пробежки по стадиону, им всем дали возможность устроить легкую тренировку перед игрой. Но Нил и Эндрю решили обойтись только пробежкой, да и то Миньярд на это подписался только из-за Нила. Кевин довольно быстро сдался и тоже присоединился к ним, так как отрабатывать удары ему не давали. Вся тренировка свилась к небольшой разминке, пробежке и паре упражнений, и то чисто для вида деятельности на поле. После душа назад в отель на завтрак и так пара интервью, в которых эта парочка не участвовала. Дэй тоже отказался светиться, что показалось Нилу странным, но он быстро сообразил, что Кевин отказался, чтоб провести время с Теей. У неё сегодня с утра было интервью на местной радиостанции, и Джостен не упустил возможности подколоть его, чтоб он не упахивался перед игрой. Что в свою очередь оценил Эндрю, ведь Нил в таких делах просто полный ноль, ему сложно дается понимание отношений, вне их собственных. Эндрю в четырех стенах номера сходил с ума, ему было скучно, выйти нельзя и даже то, что тут Нил не помогало. Ему не нравилось сидеть взаперти, он это ненавидел, Нил это прекрасно знал, поэтому старался его отвлечь на какие-то научные каналы, журналы или разговоры. — Дрю, сядь, умоляю. — Миньярд притормозил, слыша в голосе Нила нервные нотки. — Все нормально, может, сходим в бар? Там можно курить. — Это не поможет, детка… расслабься, я в норме. — Эндрю знал, что Джостен не поверит, особенно после того, что было. Его последний срыв сильно его напугал. — Слушай, я знаю, ты не любишь сидеть взаперти, только если ты сам для себя так не решил. Но, Дрю… просто… нервничаешь ты, нервничаю я. — Нил знал, это не успокоит его, но он, по крайней мере, перестанет метаться по номеру. — Это манипуляция, Рыжик. — усмехнулся Миньярд, садясь на кровать, гладя Нила по щеке. — Возможно… — подаваясь за рукой Эндрю ближе к нему. — Что не так, Дрю? — аккуратно касаясь своими губами его. — Не люблю толпы, а я даже выйти теперь не могу, … репортеры не станут, как Элисон стесняться и подбирать вопросы. Меня это не пугает, но они начнут копать… и не только мое прошлое, Нил. — говоря тихо и спокойно, как всегда, на что Джостен улыбнулся. — Они знают моё прошлое, детка. — притягивая Эндрю к себе, обнимаю за плечи, ложась на кровать, целуя его в голову. Да, его прошлое это страшно, у Миньярда оно ничуть не лучше, в каких-то моментах даже хуже. — Поэтому идем к Элисон, поэтому убираем вопросы, и если кто-то начнет рыть, я их убью. — опять целуя его в голову, гладя по затылку. — Я так пройдусь по этому репортеру, что он пожалеет, что вообще рот открыл. — Идиот. — усмехнулся Миньярд, но это было приятно, ведь он знал, Нил не врет, ради него он уроет и не только словесно, он на куски порвет. — Может и идиот, … зато твой идиот. — закрывая глаза, гладя Эндрю по голове, словно он кот.***
Финал это всегда самое сложное и самое громкое событие, эта игра всегда важней всего, но и трудней. Хоть сейчас Нилу и не нужно на поле, но внутри какой-то мандраж, но приятный. Он знал, что эта игра важна, но так же знал, что для Эндрю это очередная игра. Он не воспринимает её как все, он спокоен, для него нет разницы, просто игра или финал. Эндрю спокойно сидел в раздевалке, слушал тренера, все как всегда, надо выйти на поле и отстоять на воротах пол матча. — В команде противника замена… — тренер объяснял, кто кого меняет и тут напрягся Кевин и та парочка из Воронов. Нил и Эндрю тут же уставились на Дэя. Нил знал этого парня, он особо жестокий, он получал от него сильней всего, если не брать в расчет Рико и Тецудзи. Что странно это напрягло и тех двоих, видимо он хорошо прессовал и их, один из них потер плечо, словно вспоминая что-то болезненное. — Это может стать проблемой? — уточнил тихо Нил у Кевина на французиком. — Они его бояться. — Этого ублюдка стоит бояться, … но он моя проблема, его мишенью стану я. — Дэй заговорил на английском, Эндрю хмыкнул, как бы говоря «фигня». — Он знает куда бить и как сделать так… — Ну, так не подставляйся, остальное решим по ходу дела. — Эндрю включил безразличие на максимум, а это значит, он что-то задумал, и играть он будет жестко. Перед выходом на разминку Миньярд перекинулся парой слов с тренером, на разминке подошел к своему сменщику. Затем дал какие- то указания тем двоим, что тряслись от вида их новичка. Затем, уже выходя на поле, заговорил с Артуром, Нил всматривался в каждое движение Эндрю. Джостен знал, что Эндрю лучше любого тут понимает и помнит, что стоит поменять и сделать для победы. На поле все встали не так, он перетасовал игроков, учитывая сильные стороны своих и слабые противника. Тренер прислушивался к советам Миньярда, сразу поняв, что он точно может сказать и предугадать действия противника, хоть ему и до фонаря эта игра. Он признавал таланты Эндрю и его ум, стратегические навыки и умения выкручиваться, поэтому был готов терпеть его выходки. С сигналом о начале игры, первой же передачей противника в ход пошли защитники, что совсем не стандартно. Это словно с первой же секунды выбил противника из равновесия, они потерялись на собственном стадионе. Такого начала никто не ожидал, да и такой точности в передачах и действиях команды. Они словно совсем другая команда, что была до этого, на протяжении всего сезона они играли по заученным техникам. А сейчас это было на грани правил, но ничего не нарушая, словно обходя все запреты и имея совсем другую стратегию. Она казалось, не поддавалась логике, но Нил видел её так четко, и это восхищало, они пробовали что-то подобное. Эта стратегия и манера игры была на грани детища Эндрю, Кевина и Нила, они часто её обсуждали в теории. Она сочетала умения и знания стратегий других команд, четкость и понимание недостатков противника, могла перестраиваться в процессе, и на последок дополнялось тем, что Эндрю знал, как обойти правила так что не подкопаться. Но тут была важна слаженная работа всех, и видимо этого он и добивался, говоря с каждым отдельно. Полпервого тайма пролетели просто в мгновение и противник даже счет открыть не смог. Зато их команда мало того что разносила ворота, так еще и вывели из строя их «звездного» новичка, ведь он вспыльчив и обходить так правила как Миньярд он не умел. Поэтому на первых десяти минутах он получил красную карточку, попирев на одного из Воронов, забыв вообще про Кевина. Ведь он все время мельтешил перед ним, и времени на Дэя не оставалось, а Кевин в это время забивал один за другим, но их вратарь тоже не плох. С половины тайма Львы сменили половину игроков, Эндрю надо было посмотреть, как противник подстроится и перевернуть все с ног на голову во второй половине второго тайма. По сути, провернув опять тот же фокус, что он сделал в начале игры, так у них опять будет преимущество, а значит, и финал они выиграют. Миньярд уселся на скамейку, смотря на ход игры со стороны, откинулся назад, облокотившись на колени Нила. Джостен опустил подбородок на его плечо, ухмыляясь, зная что его сейчас нельзя отвлекать, Эндрю поднял руку, касаясь его волос. Он внимательно смотрел на поле строя новую стратегию, опираясь на Нила и просто чувствуя восторг Джостена, ведь он все понимал. А Эндрю обожал восторг этого идиота, да игра ему не столь интересна, но вот Нил, что приходит в восторг от воплощения их идей в жизнь. Эндрю погладил его по шее, откидывая голову ему на плечо, улыбнулся, хоть и еле заметно. Этот год для команды был сложным, они вышли в финал, но порой Эндрю просто плевал на игру. Да у них хорошие вратари, но иногда когда он был нужен, он просто не мог выйти на поле, и это было проблемой. В какие то игры Миньярд наоборот играл так, будто от этого зависит его жизнь, срываясь на поле на противника, не пропуская ни одного удара. Эти действия выравнивали в целом результаты команды, как и такие же качели у Кевина, то он был на высоте, то играл стандартно, это все равно хорошо, но он мог лучше. Нил опустил голову ниже, смотря, как и Эндрю на поле, слегка приобняв Миньярда, без фанатизма, но так приятно. Когда прозвучал сигнал, что оповещал о перерыве, Нил поднял голову и посмотрел на табло, 0-8, он хмыкнул, там могло бы быть и больше. — Что, Рыжик? — усмехнулся Эндрю, у него явно был план. — Кевин мог и больше забить. — косясь на Дэя, что сидел рядом с Эндрю. — Сейчас это не нужно, а вот в конце игры. — Кевин тоже понимал план Эндрю, он прекрасно знал, что происходит. — Думаешь, выйдет уделать их в сухую? — слегка неуверенный голос Артура, что сидел с другой стороны. — Я понимаю план, но не до конца. — Выйдет, но мы опять всех сменим, и в конце еще раз. — Эндрю был серьезен как никогда, тренер выгнул брови на их диалог. — Вам понравится мой план. — ухмыльнулся Миньярд, а тренер и не сомневался. На перерыве Эндрю объяснил тренеру все в технических подробностях, и тренер предложил ему пару дельный дополнений. В итоге изложив весь план команде, что на некоторых моментах теряла линию повествования от усталости. Но это легко смогли им разъяснить Кевин и Нил с Артуром, что план понимали на все 200%. После перерыва на поле вышли ребята, что весь первый тайм сидели на скамейке и играли они, идя от техники Воронов, в лучшем их составе. А это очень высокий уровень и практически непробиваемая защита и ворота, при этом идущие на пролом нападающие, что бьют четко по воротам противника. В середине тайма опять меняя всех, и тут на поле опять вышли: Кевин, Эндрю, Артур и двое из Воронов, этот состав легко мог уделать их и на стандартных техниках. Но они опять повернули все на 180 градусов и так и не дали противнику открыть счет. Зато пока их команда пыталась понять, что к чему и подстроится, Кевин пошел в атаку и вот теперь он работал на полную мощность. Вратарь противника валился с ног, просто не успевая следить за мячем, что из ворот Эндрю четко летел на Кевина. Стадион гудел от возбуждения, толпа была в диком восторге, они тоже не понимали половины действий, но это было просто феерично. С сигналом об окончании игры в ворота противника прилетел последний мяч, и на табло показалось круглое число, 0-40. Львы забомбили ворота противника и ударов было просто нереальное количество, Кевин стянул шлем, смотря на табло и тяжело дыша, ухмылялся. Он был в восторге от игры, и стадион опять взорвался, видя его улыбку на мониторах. Нил улыбнулся, зная, что это значит для Кевина, ведь игра для него, как и для Джостена — это жизнь.