6 месяцев спустя...
При поступлении в Аврорат все проходили специальную проверку-подготовку.
Даже несмотря на то, что я— Пожиратель Смерти(хоть и бывший, но все очень любили акцентировать своё внимание именно на этом), я вступил в Аврорат одним из первых. Теперь я уже три года как один из лучших авроров(если, естественно, не считать Поттера, который занимал пост Главы Аврората).
Сегодня же в отделе должно было состояться тренировочное занятие для новичков(именно тех, которые только вступили).
Несмотря на всю загруженность авроров, тренировки новичков— это моё самое любимое занятие, на которых мы были обязаны присутствовать.
Испытание на выносливость начиналось в одиннадцать и какого же было моё удивление, когда за пять минут до начала в большой зал для испытаний вошла вошла сама Грейнджер. Грейнджер в своих тёмных спортивных штанах и лиловой майке на на выпуск. Волосы были собраны в пышный хвост, а глаза пылали сосредоточенностью и решимостью.
Мне кажется, я смотрел только на неё минут десять. Тот разговор после смерти матери я не мог выкинуть из головы ещё очень долго.
Факт того, что мне придётся испытать на легилименцию ещё и
её, поверг меня в шок. Собирался же, ещё после того случая, не делать ей больно, а легилименция— боль вдвойне.
Хотя то, что легилименция самая последняя— в какой-то степени обнадёживало.
В тренировочный зал вошёл Поттер— Глава Аврората должна была присутствовать на отборочных тренировках.
Где-то глубоко в душе я знал, что сейчас начнётся настоящее шоу— разумеется, с героями войны в главных ролях.
Гриффиндорец, не заметив подружку, начал было идти к новичкам, как поднял голову и встретился взглядом с карие глазами. Было смешно наблюдать за его растерянностью.
Грейнджер стыдливо опустила глаза под ноги, будто бы она, как маленькая девочка что-то натворила и знала, что он сейчас будет в бешенстве.
Поттер ускорил шаг и коротко взглянув на подругу и кивнув, прошёл мимо толпы новеньких. Девушка, немного подумав, последовала за ним, остановившись чуть поодаль.
С мимолётной ухмылкой я наблюдал, как Поттер распинается в своих красноречивых объяснениях(я знал, что он, да и все её остальные друзья, будут против её работы в Аврорате). Что ж ей так не сиделось в отделе магического правопорядка?
Грейнджер же была крайне не согласна с мнением своих друзей, почему и утверждала своему другу, что ничего с ней не случится(это можно было понять исходя из её мимики).
Не знаю точно, что она ему такого объясняла, но его напряжённое лицо медленно уступало облегчённому выражению.
Глава Аврората молча слушал аргументы в пользу Гермионы, а потом, глубоко выдохнув и с осуждением взглянув на подругу, коротко кивнул, молча соглашаясь со своим поражением.
Парочка гриффиндорцев подошла к толпе гудящих новичков и Поттер принялся всем объяснять, как будет проходить отбор в Аврорат.
После нескольких отборов я уже знал всё это наизусть.
Сначала— полоса препятствий, которую необходимо пройти в условленный промежуток времени(чтоб вы понимали, одна только полоса препятствий была протяжённостью в пять километров). Так как сейчас была ранняя осень, то первое испытание проходило, как всегда, на улице. Все перемещались на специально отведённую территорию, где всё было уже обустроено.
После проходило испытание на выносливость. Честно? Никогда не воспринимал идеи Поттера всерьёз. Представляете, притащил на испытание по выдержке магловскую херню! Как там её? Жокер? Шокер? Ну, по крайней мере, что-то очень похожее. Даже несмотря на то, что магловское, но, испытав на себе, с лёгкостью могу заявить, что в болевых шоках маглы разбираются. Второе испытание состояло из того, что два человека- аврора держат новичков и на них испытывают эту вещь. Обычно, сначала они несколько секунд могут терпеть, после чего либо срываются на крик, либо они не могут стоять на ногах.
Для чего и нужны авроры— так это для того, чтобы в случае падения аккуратно уложить человека, а не отправить в свободное падение, дав ему разбить себе нос.
Далее была его "
любимая" легилименция. Так как среди авроров лучшим легилиментом являлся именно я, то и данное испытание проводил тоже я. Пройти в мысли и увидеть то, насколько разум волшебника защищён от опытного легилимента. Казалось бы, ничего сложного, но то, что мне
придётся проникнуть в сознание гриффиндорки— отталкивало то пристрастие к
дополнительной работе. Хотелось убежать и не мучать её, но если не он— то кто-нибудь другой точно.
Кажется, Поттер предупреждал о том, что надо будет переместиться— все коротко кивнули и уже спустя пару минут все были на той самой площадке, где все и стартовали.
Портключом пользовались только новички, все остальные— более опытные, трансгрессировали сами.
Сразу же после трансгрессии я мельком уловил Поттеровскую взлохмаченную шевелюру и поспешил приблизиться к нему. В метре от "Золотого мальчика" маячила Грейнджер. Почему то хотелось рявкнуть на неё, чтобы она ушла отсюда подальше. Я второй раз за день задался вопросом, чем же ей так не угодил отдел магического правопорядка.
Она была сосредоточена— это было видно невооружённым взглядом. Будто бы продумывала точность своих действий. Это казалось странным. Её грудь тяжело вздымалась, делая вдох, и выдыхала через рот. Со стороны смотрелось так, будто бы каждая клеточка её тела была до предела напряжена.
Все стали в линию, готовясь стартовать. На прохождение полосы препятствий уделялось двадцать пять минут максимум. Обычно к двадцати пяти минутам приходила большая часть, а то и вовсе половина.
— Сонорус,— тихо шепнул Поттер, направив палочку на себя.— Прошу внимания!— разнёсся его голос в радиусе километра уж точно. Всегда боролся с едким желанием театрально заткнуть уши.— На прохождение первого испытания вам выделяется двадцать пять минут. Те, кто не успевают за это время— выбывают. По сигналу можете приступать. Желаю всем удачи!
Все приготовились, а я замер в ожидании— не мог отвести глаз от натянутой, словно струна, Грейнджер. Сознание колотило, что я вообще не должен на неё
так смотреть или, как все любят:« Дебил, отвернись!», но я просто не мог. Это казалось чем-то сверх естественным— оторвать от неё взгляд.
Прогремел сигнал и человек двадцать буквально равануло вперёд.
На той местности, где они должны были бежать, не было никаких дорожек или даже, банально, тропинок. В каком-то месте ближе к концу они должны были вообще бежать через деревья.
Грейнджер, как и все остальные, скрылась из виду и поэтому единственное, что оставалось— ждать того момента, когда они появятся на третьем километре— там, куда все вновь трансгрессировали, стоило новичкам только скрыться из виду.
Именно там начинались некоторые ловушки— начиная от ям и заканчивая выпущенными из разных сторон заклинаниями.
Прошло чуть больше пяти минут и они появились— выглянули из-за деревьев. Несколько авроров уже стояли на своих а-ля позициях(так, чтобы те, кто бегут, не могли их увидеть), готовясь выпускать первые заклинания.
То место, куда все трансгрессировали, находилось в лесу и скорее всего являлось обыкновенной лужайкой, с которой отлично просматривались все "испытуемые".
Я мельком взглянул на Поттера. Он бы напряжён— переживал за Грейнджер, неотрывно наблюдая за каждым её движением и незаметно вздрагивая каждый раз, когда она перескакивала через очередную ловушку.
Я перевёл взгляд на девушку. Она казалась неотразимой. Её лицо не выражало не единой эмоции, что казалось довольно странным— для всех это был самый напряжённый момент. Тот момент, когда в любую секунду можно не туда наступить и провалиться. Она быстро виляла между деревьями, словно делала это не раз.
Девушка и парень сзади Гермионы попали в ямы и выбыли.
Эта местность, казалось, была предназначена для неё. Она чувствовала уверенность в каждом своём действии. На равне с ней были два парня, один из которых, очевидно, был даже вдвое старше её.
Спереди на них посыпались заклинания— начиная от обычного Инкарцеро и заканчивая Остолбеней.
Первое заклинание просвистело у Гермионы над головой и я внутренне сжался— так, будто бы на её месте был я. А краем глаза я заметил, как было дёрнулся Поттер справа от меня, но вовремя остановился— он же Глава Аврората, чёрт побери.
Дальше она увиливала в сторону, на секунду прогибались, но ни за что не останавливалась. Упёртая, у Поттера за семь лет учёбы набралась, голову могу дать на отсечение.
— Так бегает, как будто ей не впервой,— хмыкнул я, на секунду подумав, что слишком долго смотрю на гриффиндорку. Надо разрядить обстановку. Поттер на меня коротко взглянул.— Научилась, пока вы в бегах были?
Попытался изобразить на лице веселье и безразличие, но, кажется, шрамоголовый не поверил.
—Актёр от бога,— мысленно хлопнув себя по лбу, съязвил я сам себе.
— Тебе смешно?— выгнул бровь он, а после отвернулся и продолжая следить за тем, как Гермиона отскакивает от очередного заклятья, произнёс:— Когда за нами была погоня в лесу она была единственной, кто смог оторваться, но она пожертвовала своей свободой ради нас.
Что его на искренности потянуло?— было моей первой мыслью, хотя... Стоп, что?
Она могла не подвергать себя пыткам в его поместье?
Она могла сбежать и тогда я не видел бы в своих кошмарах её пытки и мог не слышать, как оглушающе она кричит?
Да ладно я, но она не осталась бы с этим уродливым шрамом на предплечье левой руки. Общение с этими придурками точно не увенчалось для неё успехом.
Пока я молча переваривал полученную информацию и аргументировал в своей голове все
"она могла бы..", Гермиона уже пробежала этап с аврорами и заклинаниями и дальше ей приходилось просто обгонять соперников.
На этапе заклинаний выбыло ещё четыре человека. А это значило, что осталось всего две девушки из соперников Гермионы, которых она обгоняла не несколько метров.
Как только испытуемые скрылись из виду, наблюдавшие за этим авроры и я включительно вновь трансгрессировали, но уже к финишу.
В последний момент, когда я её видел до трансгрессии, заметил, что её обошёл парень на несколько лет старше.
Минуты тянулись медленно. Сколько прошло времени с их перемещения? Час? Два?
На самом деле прошло семь минут. Обычно именно к этому времени начинают заканчивать испытание.
На их пути редко, но ещё встречались ловушки, на которых частенько в последний момент выбывали новички.
Финиш находился прямо у выхода из леса, поэтому издалека никого не было видно— только когда они были в двадцати метрах от него.
— Что значит "они не согласны"?— взревел Поттер со стороны, из-за чего я дёрнулся и перевёл на него взгляд.— Вы им всё доходчиво объяснили?
— Да, мистер Поттер, но, если позволите, то я посоветовал бы отправить туда своих,— коротко признёс один из авроров.
Сначала Поттер устало выдохнул, после чего приложил ладонь ко лбу, явно переваривая то, что только что услышал. Вдруг он глянул мне за спину. Его взгляд выражал удивление. Будто бы не верил своим глазам. Потом на лице дрогнула заметная улыбка.
Я в ожидании чего-то восхищающего я повернулся лицом туда, куда он смотрел, и заметил копну коричневых волос.
Грейнджер, походу, единственная из всех, которая так быстро со всем справилась, приближалась к финишной черте. Это было настолько удивительно, что мне казалось, половина авроров поднимала свою нижнюю челюсть с земли.
За эти три года, которые он был аврором, девушки приходили на финиш первыми только в нескольких случаях, обычно вообще почти все волшебницы выбывали и не доходили.
Девушка пересекла черту и пробежав ещё несколько метров, останавливаясь, согнулась пополам.
По её спине было видно, насколько у неё сбито дыхание. Гермиона, глубоко дыша, опёрлась о колени и просто стояла на месте, не в состоянии сдвинуться.
К ней подошёл Поттер, сначала положив руку на её плечо, а после и вовсе обняв, когда она выпрямилась.
Девушка вымученно улыбнулась ему в шею. Это смотрелось так... Странно? Какого хрена я вообще слежу за ней? Почему переживаю? Почему так реагирую на объятия Поттера?
Миллион вопросов. Ноль ответов.
***
Уже почти час дня, все готовятся к легилименции. Мне кажется, что я волновался больше всего. Из-за Гермионы, мать твою, Грейнджер.
Испытание на выдержку с магловским прибором не прошли два человека. Пару человек просто мычали, пока боль разносилась по всему телу, а остальные кричали, падали, не выдерживая даже полминуты. Только два человека выстояли на ногах и не издали ни звука.
Парень, который был наравне с Гермионой во время первого испытания и сама Гермиона.
Это было удивительно. Потому что либо эти два аврора-амбала очень хорошо держат и не дают упасть, либо Гермиона и впрямь это вытерпела.
Девушка вступила на матрац, а два парня взяли её под руги с разных сторон. Сзади неё расположился другой, в руках которого была та магловская херня. Она чуть прикрыла глаза, а в следующую секунду вытянулась, словно струна. Голова взметнулась вверх, будто бы её кто-то с силой сзади дёрнул за волосы, а глаза зажмурилась. Руки, которые держали, сжались в кулаки так, что было видно белые костяшки. Было видно, насколько сильно Гермиона стиснула зубы, не давая ни одному звуку вырваться наружу. Сквозь её замкнутые веки просочилась одна слезинка, которая медленно скатилась по щеке и попала на губы.
— Такие мягкие,— вдруг подумал я, но редко отдёрнул себя.— Чёрт, Малфой, с каких пор тебя стала интересовать мягкость её губ?!
Спустя полторы минуты её тело расслабилась, что свидетельствовало о том, что она вновь справилась. Вновь доказала, что она лучшая, чёрт побери, и здесь. Пару секунд она стояла и вновь адаптировалась к этому миру, а потом отошла в сторону, становясь к прошедшим и уступая место новому испытуемому.
— Гермиона, может, ты не будешь испытывать себя на легилименцию?— раздался с боку голос Поттера. Он не терял надежды отговорить подругу от последнего испытания.
— Гарри, как ты себе это представляешь? Для всех это обязательство, а я что, особенная?— тут она была безмерно права. Аргументов больше не осталось.
Пару человек прошло без особой трудности(для меня). Чаще всего я не лез в что-то слишком личное, но главной задачей новичков был защитить своё личное от необходимого. Чаще всего именно это и требовалось на заданиях. Сконцентрироваться и если они попадут в засаду или кому-то из нежелательных лиц удастся прочитать мысли, то это будет отобранные мысли, которые касаются только определённыз моментов в жизни. Может, то, как училась кататься на метле или взволнованность перед экзаменами, но не то, что касается Аврората и задания.
Подошла очередь Грейнджер. Она медлила, но потом, скорее всего, одёрнув себя, она уверенно подошла к обычному стулу и мягко села.
— Прям как у меня в квартире,— только подумал я, как сразу, одумавшись, вошёл в её сознание.
Я медленно шёл по пространству, которое было отдано туманностью. Не было пола— казалось, будто я иду по воздуху. Потом я увидел библиотеку.
Людям, которые занимаются оклюменцией, часто рекомендуют использовать оборотность своих воспоминания. Большинство представляло и сортировали их в виде коридора и нескончаемого количества дверей, а некоторые, как Гермиона, предпочитали книги.
Первым, что я увидел, была толстая книга в тёмно-минем оттенке. Бархатный переплёт. Я аккуратно взял с полки книгу, боясь навредить и открыл, погрузившись в те события, которые мне открыла Гермиона.
Маленькая девочка с каштановыми волосами впервые получает письмо из Хогвартса. Родители-маглы не понимают, о чём идёт речь, но уже после всего того, что откопала про Хогварс маленькая Гермиона в Косом переулке, у них почти не осталось вопросов.
***
Вот она идёт по станции 9¾. Родители помогают ей везти тележку, а сама Гермиона держит мать за одну руку.
«Надо же, она ещё тогда была такой серьезной»
***
Гермиона приезжает домой на Рождественские каникулы.
— Мам, пап,— громко и весело крикнула она, заходя в дом и улыбаясь самой большой улыбкой.
Кажется, это был 4-5 курс.
Из кухни выходят Джин и Джон Грейнджеры. Обнимаются с дочкой, рассказывая все самые последние новости. Готовят вместе шарлотку, а уже после пьют чай и смотрят фильмы.
***
Каникулы после окончания шестого курса.
Гермиона тихо желает матери спокойной ночи, скрываясь за своей дверью. Поудобнее забравшись на кровати— строчит письмо Гарри, а после и Рону. С мимолётной улыбкой запечатывает конверты, отправляя по нужным адресам.
На ней салатовая пижама. Волосы собраны в неаккуратную косу. Пара прядей выбивается, обрамляя лицо.
Девушка медленно вновь плетётся к кровати и падает на подушку, рядом с которой умостился Живоглот. Она даже не заметила, как её захватил сон.
Внезапно Грейнджер резко распахивать глаза, а я слышу, как кто-то кричит с другой комнаты.
Пазл, разбросанный в моей голове, начал оживлённо собираться, не оставляя пустых отсеков.
Это та самая ночь, про которую несколько месяцев назад ему рассказывала Гермиона.
Девушка, нервно сидящая на кровати внезапно подорвалась и помчалась по коридору, на ходу сгибая двери со своего пути.
Я побежал за ней, не желая отставать ни на секунду. Я видел всё.
Видел, как она в ужасе распахивает двери в родительскую спальню, видел её глаза, полные боли, видел огонь, который охватил родительскую кровать и бо́льшую часть комнаты. Видел, как она резко сорвалась с места, на пути вытаскива палочку, крича что-то родителям и произнося все заклинания, которые могли бы помочь.
Могли бы, если бы это не было волшебным пламенем.
Гермиона, сглатывая потоки слёз от безысходности накрывает собой родителей, крича им что-то. Мать не реагирует, а папа, откашливаясь, просит забрать мать из комнаты.
Она кричала, просила о помощи, но её никто не слышал. Я видел тот момент, где она сильно обожглась. Всё внутри застыло и не могло пошевелиться. Я не понимал, зачем она меня до этого допустила. А потом я почувствовал, как меня выбросило из её сознания, резко приходя в себя и открывая глаза.
