⊹──⊱✠⊰──⊹
Утром Том оказался перед дилеммой. Нужен был завтрак, а вот что должно было в тот завтрак входить — внезапно не знал никто. Кроме каши — решительно забракованной в последний раз (хотя каша действительно вкусная была). Даже Вал снизала плечами, почти виновато. Негромко пояснила: — Гарри в последний раз завтракал дома еще на каникулах перед седьмым курсом. И даже тогда он больше размазывал овсянку по тарелке, чем ел. — Хозяин Гарри любит сушеные фрукты, — прокряхтел Кричер. — Ага. Значит нужны цукаты. — Цукаты часто кладут в кашу, — задумчиво протянула Вал, хлопая веером по запястью. — В прошлый раз Гарри кашу не ел, — пожевал губу Том. — И пил кофе. Но сейчас ему кофе нельзя — кофеин вызовет расстройство из-за экстракта белокоренья в зелье. Да и эффект самого зелья притупит, что совсем лишнее. — Легкий салат, наоборот, сбалансирует эффект зелья. Но Гарри и салат… — Кричер пожарит оладьи с сушеными фруктами, — подмел он ушами пол. — И салат, Кричер купит самый свежий кочан в лавке и будет лучший салат. — И сметану, — почесал нос Том. — Лучшая заправка. Вал фыркнула, прищурилась насмешливо, и Том еле сдержался, не показал ей язык — как они дурачились когда-то давно. Когда он позволял себе еще «такое глупое и нерациональное» поведение, хотя бы среди друзей. Друга. Смерть действительно не проходит бесследно, не мог не признать Том, стоя у зеркала в ванной. Да, внешне он все тот же — Том опять провел пальцем, выравнивая контур правой брови. В последний раз поправил расческой волну челки. И тяжело оперся о раковину, опустил голову, растрепав такую идеальную прическу. Слишком много эмоций. Слишком. Иногда казалось — это его личный ад. Бурлящий котел, без начала и конца — вечность безумия, напряжения в ожидания взрыва и… Слабость. При колдовстве все еще потряхивало руки, но он уже не сползал на пол в приступе. Это из-за того, что больной Гарри все время лежал совсем рядом? Заковать в цепи, запереть, птица в клетке — но только его. Том поднял голову — взгляд лихорадочно блестел. Удар. Жалобно застонало стекло. Второй. На зеркале появились трещины, расчерченные робкими кровавыми узорами. Третий. И еще. Зеркало рассыпалось звенящими осколками и Том, тяжело дыша, сделал шаг назад. Все еще слишком много. Он, как было, пригладил волосы окровавленной рукой. Второй рукой вытащил из кобуры палочку и сосредоточенно заколдовал. Вернулось на место зеркало — целое. Исчезли со стекла кровавые разводы. Очистилась от них и раковина. Затем пришла очередь и самого Тома: заживить разбитые костяшки, косметическими чарами вернуть идеальную прическу, скрыть лихорадочный румянец… — Тебе стало легче? — на натюрморте в коридоре его уже ждала Вал. — Не знаю, — ответил он удивительно честно. Повторил шепотом — уже для себя: — Не знаю… На кухне Кричер как раз заканчивал сервировать на завтрак. Том, удивляя сам себя, тоже отказался от кофе в пользу чая — все же исконно британский напиток, вполне можно оправдаться внезапно проснувшимся патриотизмом. Тем самым, который он проклинал, сидя в сыром подвале под грохот разрывающихся в Лондоне бомб. Ведь можно было сдать город, страну — не доводить до кошмара! До последних детских криков, до двух половинок одного человека, одна из которых, умирая, но еще не осознавая этого, ползла к второй. Повзрослев Том просто смог расширить понятие «мое» на всю страну. И тогда понял — уж что мог и как мог. Том сел сбоку, чтобы видеть и лестницу, и окно — мало ли кто сегодня в гости через него зайти попытается. Прихватил книгу, бессмысленно листая страницы — эйдетическая память позволяла помнить текст до запятой и Том просто убивал время. Он мысленно дал Гарри время до десяти — сейчас темпус показывал только сорок семь минут десятого — и если тот не спустится, сам пойдет его звать. И все же тот спустился. Неуверенно, чуть пошатываясь. Но спустился. И Том скрыл за книгой улыбку. Самую обычную. Немного подождал, но Гарри не двигался, стоя на последних ступеньках, и он сам встал, оперся о перила, пытаясь понять, что же такого нашел Гарри в самом обычном завтраке. Так и не понял — уж явно не старинному сервизу и полной сервировке удивился, не в маггловском же приюте вырос — и решил подтолкнуть: — Ты не ел почти два дня, так что я попросил Кричера сделать что полегче. А, и среди твоей одежды не было ничего достаточно теплого, так что я выбрал из гардероба Ориона, надеюсь, ты не против побыть лордом Блэком этим утром. И, — Том все же не выдержал тишины и поднял глаза, запрокидывая голову. Гарри стоял, не шевелясь, и в глазах его бродило такое… Он в чем-то просчитался? — Что-то не так? Том нормально обернулся, улыбнулся приветливо, встал поудобнее, не делая и попыток приблизится. Вроде кто-то из психологов любил говорить «шаг за шагом, не спеша». Он точно что-то такое читал. И все же вновь поторопил, пусть оладьи и под стазисом, но все же, не дело еде стыть. — Кажется, я просил разговаривать со мной, — улыбнулся. — Я же вижу, что тебе есть что сказать. — Отстань от него, Том, мальчик даже не успел позавтракать, — вмешалась Вал, и Том не стал на этот раз сдерживать желания — закатил показательно глаза. Но подчинился, отошел в сторону, поясницей упираясь в рабочую поверхность: — Так и быть, отложим. Но только из заботы о твоем здоровье, Гарри. Гарри все же сел — и только после этого Том вернулся к своему месту. Аккуратно заправил за ворот салфетку, положил себе салат, щедро полив стоящей рядом сметаной. Не спеша начал есть, кидая взгляды на вновь превратившегося в статую Гарри. Особенно дикие взгляды тот кидал на флакон с зельем, и Том пояснил, с неясным сожалением: — Младший Малфой заходил сегодня утром, но я не стал его задерживать, — прожевал, облизнулся, а затем аккуратно прикоснулся салфеткой к уголкам губ. Наколол новый лист салата на вилку, чуть кивнул Гарри, продолжая мысль: — Не бойся, не отравлено. Я не прикасался ни к зелью, ни к еде… По крайней мере, пока Кричер ее готовил, — не удержался от насмешки. — Как я могу тебе верить? — Гарри напоминал нахохлившегося воробья, еще и под дождь попавшего. Надутый весь, взъерошенный. И сопит. — Тебе придется, если не хочешь снова слечь с мигренью. Гарри все же выпил зелье — и это Том записал в свою победу. Как и то, что сразу затем он все же начал есть, старательно игнорируя салат и налегая на оладьи — а вот сметана и ему пригодилась, он в нее макал оладьи. После завтрака Том поспешил — пока Гарри опять не сбежал, не слег с приступом, еще чего не натворил — увести его в гостиную, почти ультимативно. Хотелось придать хоть каких-то правил их игре, понять от чего же отталкиваться. — И давно у тебя эти… мигрени? Это же последствия проклятия? — удобно устроившись в кресле, и проследив, чтобы у Гарри было достаточно подушек на его кресле, спросил Том. Гарри дернул плечом и явно с трудом подавил желание огрызнуться — забавный такой. Сложил руки на груди, и Том мимоходом отметил, что так умиляться — не совсем здорово. Будто в нем есть хоть что-то здоровое — в трупе девяностолетнего старика, выглядящего всего на двадцать. — С семнадцати, — пробурчал Гарри, сильнее утопая в подушках. — В школе, что ли, с кем подрался? — с усмешкой уточнил Том, который заранее не надеялся на правду. Зато заведомая ложь поможет отследить реакции Гарри, а значит предсказать того. Хоть в чем-то. Все же честные игры — не его история. — Вроде того. — Я тебя понял, ежик. — Том сделал взмах рукой и на низком кофейном столике появился поднос с ароматно дымящимся чайничком. — Любимый цвет? — Что? — Гарри даже подался вперед в своем кресле, и Том вновь умилился. Послушно повторил: — Любимый цвет. — Рыжий, — подозрительно сощурил глаза Гарри, но все же ответил. Том кивнул, отмечая, что при заранее заготовленной лжи Гарри чуть отводит назад плечи, самую малость шире распахиваются на выдохе ноздри. — То, что ты заканчивал Гриффиндор, и так понятно. Кем в сборной играл? — Охотником. И все же Том не выдержал, посмотрел на него удивленно. Он, конечно, был благодарен за такую яркую демонстрацию реакции при лжи — приподнятая верхняя губа, трущийся о безымянный палец мизинец левой руки — но может не стоит считать его идиотом? Том вроде не давал поводов — буквально пару дней тому его обвиняли (в который раз уже) в излишнем коварстве и хитровывихнутых планах, а тут вдруг это. — А страйки не прилетали за то, что снитчи у ловцов воруешь? Я видел один призовой на полке. — Зачем спрашивать, если тебе все известно? Наверное, Гарри думал, что выглядел грозно. Но в воображении Тома воробушек просто обзавелся иголками во все стороны и начал пыхтеть. Мило, жаль потискать нельзя, — вздохнул тяжело Том, отставил полупустую чашку на нарядное блюдце. — Потому что мне нужно, чтобы мы стали союзниками, а не врагами, — пояснил словно маленькому, пытаясь отвлечься от звериных фантазий. — И ты говоришь это даже после того, как я чуть тебя не убил?! — взорвался Гарри, подскочил. — Не ты первый, не ты последний, — ласково усмехнулся Том, наслаждаясь искренними реакциями этого воробье-ежика. — И, — Гарри прочистил горло, — как же ты собираешься меня использовать? Взять под империус, украсть наследие Блэков? Снова начать убивать во имя власти? Том мысленно вздохнул — опять за рыбу деньги. А ведь так хорошо говорили же. С обидно громким «буль» лопнула картинка с колючим воробушком. — Над властью я еще думаю, но точно поменяю подход. Прошлый оказался неэффективным, — все же со смешком кивнул он в сторону Гарри, и того всего дернуло. Стоит тогда слегка сменить правила, раз уж тема его прошлых ошибок такая жизнестойкая. — Мне нужен специалист по ритуалам, чтобы окончательно восстановиться. И пока что передо мной стоит только один. — Я уже достаточно «помог» тебе. И выглядишь ты крайне бодро. Вали. Грубость — как защитная реакция. Только они это уже проходили, и Том все же планировал развивать их отношения, а не кружиться на одном месте. Поэтому, когда Гарри попытался сделать шаг, хватило одного точного броска, чтобы цепко схватить его за запястье. И Гарри послушно — податливо — замер. — Вот об этом я и говорю. Я не смогу покинуть твой дом, пока мы не разберемся, что ты намудрил в ритуале. В твоих же интересах помочь нам обоим. — Ладно, — бросил Гарри, вырывая наконец руку. — Ладно, я помогу. Абсолютная победа, — довольно вновь откинулся на кресле Том. Отлично. Отлично. А затем пружинисто вскочил, следует ковать железо, пока то только из печи, а не ждать пока остынет — так и разбить сталь на множество мелких осколков можно. Поэтому они сегодня хотя бы начнут. — О, и попробуй может линзы или чары какие, твои глаза слишком красивые, чтобы прятать их за стеклами, — добавил он, обернувшись и хитро улыбнувшись. Пакостливо. Да и не соврал он. А еще говорят, совместная работа сближает.⊹──⊱✠⊰──⊹
Иногда Том думал, что даже когда сдохнет — грохот разрыва бомб продолжит стучать в его уже мертвых ушах. Мозгах. Раз за разом, с интервалом, который невозможно просчитать. Том ненавидел войну. Ненавидел этот колкий страх, разъедавший разум — любое мгновение может стать последним. И даже пускай он сейчас в бомбоубежище — стоит опорам не выдержать, и он будет похоронен вместе с еще двумя десятками таких же неудачников. Жалкими магглами! Том ненавидел это равенство. Ненавидел слабость. Ненавидел! Над головой опять загрохотало, посыпался щебень какой-то с потолка. Том сжался сильнее, прижал к себе крепче Эми. Та только вздрогнула. Устала уже плакать. Эми было только пять, и она была самой младшей в их компании сирот-смертников, в последний момент успевших укрыться в этом подвале. Трое не успели. Том ненавидел и Эми. Просто… Не мог ее сейчас оттолкнуть. Не сейчас. Не когда любой момент может стать последним. Он прикрыл глаза, что есть силы вжимаясь затылком во влажный бетон стены. Он выживет. Обязательно выживет и больше никогда! Никогда!..⊹──⊱✠⊰──⊹
Зельеварня у Блэков была хорошая. Когда-то. В воспоминаниях Тома — не в реальности. Том сломался еще на пороге, стоило открыть толстую дверь. Сперва, противный скрип. А затем ему в лицо дыхнуло пылью и затхлостью. Он закашлялся, знаками пытаясь вызвать Кричера — был бы еще толк. Но потом все же смог достать палочку и взмахом закрыть дверь. Пришел в себя он только в ванной, умывшись. Покрасневшие нос с глазами в зеркале бесили до невозможности. Но и пустить в зельеварню домовика было не выходом. Могли бы помочь чары головного пузыря, но Том все еще опасливо сомневался — а выдержит ли? Да, последние пару дней, что Гарри был в доме, прикованный к нему болезнью, приступы не настигали и колдовалось довольно легко. И все же. Том скривился, зачесал пальцами назад мокрую челку. Сомнения — худший из ядов. Он — Лорд Судеб — выше этого. Выпрямился, легким движением руки спуская палочку из кобуры к запястью. Изящно покрутил ее в пальцах, будто заново узнавая старую подругу. Опять. Взмах — волосы вновь ложатся аккуратной волной. Второй — пропадает краснота вокруг носа и глаз, тон кожи выравнивается. Отлично. Том возвращается к зельеварне не пряча палочку. И, еще даже не открыв дверь, начинает колдовать — пронзительный скрип давно не смазываемых петель его совсем не устраивает. Чары головного пузыря — перед тем как легким толчком открыть дверь. Три очищающих один за одним, не переступая порог — только, чтобы убрать пыль с пола, очистить воздух. Сразу затем сложная связка чар фильтрации с увлажнением — жизнь в приюте научила ценить личный комфорт (как научила и игнорировать дискомфорт) и он никогда не пренебрегал изучением бытовых чар. И только после этого Том вошел внутрь. В первую очередь — надо понять, что с ингредиентами. Чары консервации — хорошая вещь, да только имеют дурную привычку со временем рассеиваться. Шкафы Том перебирал до вечера. И большую часть ингредиентов, увы, пришлось выбросить. «Выжили» только сушеные растения, некоторые консервы и порошки. Ну и всякая бессмертная мелочевка вроде чешуи сирен или крыльев скарабеев. Но даже желированная вытяжка из флоббер-червей попала под уничтожение — она оказывается может вонять еще хуже, чем на момент приготовления. А затем он еще полночи разбирался с рабочей поверхностью, котлами и прочим инвентарем. И выполз наружу только под утро — полностью закончив с наведением порядка. Теперь только спать. А любые расчеты и попытки сварить хоть что-то из оставшихся «в живых» запасов — не раньше, чем проснется. Все. Но сперва он зайдет проверит Гарри, не катается ли тот вновь в болезненном бреду.⊹──⊱✠⊰──⊹
Из своей спальни Том вышел только к обеду — зато бодрым и вновь способным думать сразу в двух направлениях: о ритуале и о зелье. Гарри не было ни видно, ни слышно, но Кричер уверял, что тот позавтракал, выпил зелье и сейчас у себя в комнате работает с книгами. Значит, хотя бы не ускакал куда-то — уже маленькая победа. Пожалуй, Том даст ему аж до ужина отдохнуть от своей величественной персоны. — Кричер, на ужин накрыть на две персоны. Полноценная трапеза, а не кусочничество бутербродами. Без первого, но я хочу разнообразие второго. Никакого красного мяса, но минимум один салат. На десерт — повтори оладьи и к ним джемы какие-то подашь. Кричер только молча подмел ушами пол. Но Том уже не смотрел, быстро перехватил парочку бутербродов — крок-месье, с ухмылкой поправил сам себя — и отправился в зельеварню. Только заглянул по пути в кабинет Ориона, подхватил с собой пару пустых пергаментов и перо с чернильницей. Первым делом Том составил опись, что точно есть. Пощекотал себе нос пером. И на чистом пергаменте начал вырисовывать блок-схему, от конца к началу. От чего же он хочет добиться до описания, каким именно образом достичь нужного эффекта. Не хватало под рукой истории болезни (Малфой не успел ту достать еще, мальчишка), да и не колдомедик Том — пришлось гонять Кричера за справочниками — и все же ему всегда нравились зелья. Их четкая логика. И возможность поиска хоть сотни обходных путей — надо только подумать. Иногда — очень хорошо подумать. В конце он пришел к простому вопросу: оральный прием или ввод напрямую в кровь? Наружное применение отпало в процессе само собой, а ректальное звучало смешно, но все же Том был реалистом. Оральный позволит несколько поиграться с количеством ингредиентов и их влиянием — все лишнее можно будет оставить в желудке, поработав с эффектом всасывания. Зато ввод напрямую позволит усилить эффект и ускорить реакции. Том откинулся на стуле, задумчиво поводя пером по губам. Щекотно. Ладно. Рассчитает компоненты под оба метода, а дальше будет решать. Все равно, — кинул грустный взгляд на полупустые шкафы Том, — придется сперва найти завещание. Имеющихся запасов точно не хватит. И он сомневался, что все недостающее сможет достать самолично по лесам и полям. Уж точно не каких-то эндемиков с других континентов — магия точно его угробит при таких расстояниях с Гарри. Не говоря уже о других сложностях межконтинентальной аппарации — ему такие фокусы и раньше не удавались; они даже чертовому Дамблдору были не по силам! Повел плечами, чуть разминая мышцы. И вновь наклонился, начиная быстро черкать — на основании блок-схемы действия подбирая ингредиенты по их эффектам. Сразу все возможные варианты, а дальше будет уже работать с комбинациями и побочками.⊹──⊱✠⊰──⊹
— Ты в курсе, что как зельевар сможешь зарабатывать тысячи галлеонов и быть светилом мировой науки? — Вал толкнула Тома плечом, заваливаясь рядом на кровать. Тот только закатил глаза. Что ему те тысячи — они не подарят бессмертие. Максимум как у Фламеля — но тот был смертен. А Том боялся не старости (ладно, и ее тоже), а самой возможности умереть. Про светило и вовсе смешно. — Ну, Том!.. — Ты мешаешь, — толкнул он ее коленом, не отрываясь от книжки. Он впервые наткнулся на такой разбор принципов древнеегипетского зельеварения, а ведь тот полностью отличался от современных. Но эффект… Поражал. Как и слог автора обилием архаизмов и лишенных любого смысла транслитераций. — Бу, — надулась Вал и сложила руки на груди. — Мне надо писать доклад Слизнорту. Не хочу. — Я за тебя его писать не буду, — покосился на нее Том. Прибавил: — Опять. Сама зелье запорола на уроке — сама и проведи работу над ошибками. — Я слишком красива для такого, — отбила она, усмехаясь. — Да и толку? Жидкий фонарик уж точно мне никак в жизни не пригодится. Зачем оно вообще в программе, еще и у третьего курса — мелким хотя бы красиво было, наверное. Грязнокровкам, не видящим реальной магии, так точно. — Для демонстрации эффекта диффузии разно-агрегатных компонентов под воздействием катализатора. В Жидком Империусе тот же принцип, кстати. — Да? — заинтересованно привстала на локте Вал. — Ну тогда ладно. И все равно, видишь, из тебя бы вышел зачетный зельевар. Варил бы мне на заказ зелья… Том вновь уткнулся в книгу, старательно игнорируя, как Вал играется с его волосами. Наслаждаясь этим.