12 месяцев в году...

       – Произошла авария на линии. Работы ведутся, – завершив короткий телефонный разговор, повторил Куромаку в точности за диспетчером. Молодой человек отложил смартфон на край кухонного стола, предварительно отключив мобильный интернет и понизив яркость экрана до минимума. Заряд необходимо максимально экономить, ведь неизвестно, насколько они остались без электроэнергии в преддверии ливневых дождей.        – Да что за непруха такая! – раздосадовано взвыл Вару, стягивая с головы косынку. Едва не попав ею прямиком в ореховый торт, парень небрежно откинулся на спинку стула. Казалось, что с самого утра удача находилась на его стороне: безупречно пропеклись коржи, крем вышел нужной консистенции, настольные лампы выставлены под идеальным углом для съёмки… и вот тебе на. Сожители одновременно тяжело вздохнули.       В отсутствии искусственных источников света мягкие, приятно размытые тени медленно заполоняли пространство кухни. По ту сторону дома шквальный, пронизывающий ветер игриво качал ветки пожелтевших деревьев и кустов, иногда, по чистой случайности, ломая их. Безмятежность пасмурного дня накрывала однокомнатную квартиру и погружала её в мирный сон.       Тишину пронзил резкий скрежет от «скольжения» ножек стула по полу. Новая идея для глупости, загоревшаяся лампочкой накаливания в голове Пятого, заставила парня вплотную подвинуться к единственному объекту очередной шалости. Очки Второго украдены в тот самый момент, когда тот не выдержал и повернул голову, поддавшись инстинктивному любопытству.       Проныра немедленно надел на нос похищенную вещицу. Расправив плечи, он придал выражению лица холодность, отстранённую задумчивость и са-амую капельку королевской надменности.        – Ну как? Мне идёт? – трефовый закатил глаза:        – С такими посредственными карикатурами по тебе и театр не плачет.        – Не понимаю, о чём ты вообще, душнилка, – валет по-лисьи улыбался, чуть оголяя зубы.       Когда истинный владелец потянулся за очками, пиковый перехватил его руку и потянул возлюбленного на себя. Куромаку потребовалось несколько мгновений для осознания того, что чужие губы накрыли его собственные.       Время сломалось. Конечно, ни одно живое существо не обладало абсолютным правом останавливать стрелки мировых часов. Сама мысль об этом звучала как базовый элемент абсурдности. Однако прямо сейчас как объяснить с научной точки зрения, что всё вокруг замерло? Даже стих ветер за окном.       Ощущение пространства также искажалось. Оно расширялось и превращало в труху бетонные стены, и тут же сужалось до квадратного метра, который делили между собой молодые люди.       Понятие «бабочки в животе» смехотворное и нелепое. Данный вид насекомых явно неприспособлен к обитанию в человеческом организме. Но даже если такая возможность существовала в теории, то со стопроцентной точностью они не пережили бы радиационных вспышек, ведь Вару – это пылающее в космосе солнце. Солнце, которое через поцелуй обжигало кости, лёгкие, сердце и все внутренние органы, и доставляло горячую энергию по венам, вызывая трепет. Второй не заметил, как начал заваливаться назад. Свободная рука Пятого вовремя легла на спину любимого, тем самым придерживая его от не запланированных полётов.        – Знаешь, – бархатисто усмехнулся пиковый, оставляя между ними несколько сантиментов, – после такого не страшно быть утопленным тобой в антисептике, – отстранившись ещё дальше, валет вернул очки хозяину. Его шалость удалась на славу. Тем не менее вид парня, уже принявшего свою неизбежную участь, кричал о том, что у них осталось ровно пять минут до того, как мимолётная сказка разобьётся о реальность и превратится в пепел вместо тыквы.        – Зачем мне топить тебя? – слегка потерянный от внезапного поворота событий Куромаку не сразу удосужился отпустить родную ладонь.        – Как это зачем? – Вару мотнул головой, мол, что за чепуху ты тут несёшь. – Ты ж брезгливый до чёртиков! Терпеть не можешь чужие прикосновения, а тут…        – Чужие, – выделил слово Второй и утвердительно кивнул, протирая краем рубашки стёкла и смотря в них на просвет. Молодой человек машинально проверил, не осталось ли там пылинок. – Но не твои.       Пришёл черёд ломаться Вару. Улыбка парня, часто-часто моргающего, дёргалась и кривилась. Короткие смешки переросли в безумный, каркающий через раз смех. Валет матерился одними губами, словно позабыв все звуки на свете, но по-прежнему сохранив в памяти отношение короля к ненормативной лексике.        – То есть я мог поцеловать тебя всё это время?! – пиковый походил на слонявшегося повсюду бродягу, которому открылись все тайные знания мира. – А ну-ка стоп! Сто-о-оп! Ты даже книгой меня не прибьёшь? Не наорёшь? Не начнёшь заливать о братских узах?!        – Может, я и заразился от тебя дуростью, но участвовать в ролевых играх не собираюсь, – Куромаку был готов привести все достоверные доказательства по теме почему клоны не являлись братьями, но не готов проводить суточные лекции. Особенно, когда завтра ему необходимо присутствовать на практических парах по менеджменту.        – Кто ты? И куда дел Куромаку? Хотя нет… Оставайся таким подольше, а, – Пятый, всё ещё не веря собственным ушам, силился с желанием покрыть лицо Второго быстрыми и короткими поцелуями. Как могли не манить эти уголки узких серых глаз, тонкий ровный нос, покрасневшие губы… Как?! Поэтому вместо этого парень заключил возлюбленного в крепкие объятия, утыкаясь носом в шею.        – Почему я? – брюнет сцепил руки в замок за спиной оболтуса, тем самым обнимая в ответ.       Понимать не только собственные, но и чужие чувства, намного сложнее, чем создавать целое государство с нуля. Трефовый всегда двигался из точки А в точку Б, не вглядываясь в прохожих. Те спешили по делам и двигались по личным траекториям. Бывшему карточному правителю нет нужды вмешиваться в другие жизни и судьбы, наверное, потому что у него уже была своя собственная рыжеволосая история. Пиковый, к которому он проникся глубокой симпатией и доверием, уже превратился в его понятие «дома».        – Блин, мы и так ведём себя как давно женатая парочка, а ты ещё спрашиваешь. Буду я обращать внимание на всяких там одинаковых пешек, которые не являются тобой. Так что, жёнушка, не забивай умную головушку всяким дерьмом, – валет чмокнул короля в шею.        – Вару! – пахнущий ванильным сахаром и жареным арахисом Пятый наслаждённо забулькал от совершённых «злодеяний», запуская руки под чужую рубашку.        – Ай, не верещи мне в ухо, Маку! – «Маку». Прозвище, напоминающее ароматные, горячие пшеничные булочки, посыпанные маком. И не важно, какое значение на самом деле могло за ним скрываться. Только Вару имел право называть так Куромаку. Так ласково. Так по-домашнему. – Я от тебя сегодня не отстану.        – Не торопи события, – кровь приливала к голове. Пылали щёки, уши и становилось труднее дышать. А всё потому, что он и правда это сказал. – Пожалуйста.        – Ну раз уж Вы так волшебно просите, то так тому и быть, Ваше Величество, – довольный собой пиковый не обошёлся без шуток даже в такой ситуации.       Ничего страшного, если он подождёт главного приза ещё немного. Пока смущённая моська не привыкнет к новому уровню их близости.