По тонкому льду

Летние каникулы были в самом разгаре. Жаркий июль перевалил за середину, рассыпа́л солнечные лучи по отмытым от пыли окнам Хижины и нагревал тёмно-коричневую черепичную крышу. Но от былой детской беззаботности, которая была присуща Кордрой-младшей в это прекрасное время года, словно и следа не осталось. Элис бродила по Хижине размышляя о своих причудах.Диппер закончил валяться без дела поэтому пошёл на работу , трудиться. Венди помогала отцу но должна была вскоре вернуться. Форд в это время ушёл за деталями на какой-то склад, но Элис этим не очень интересовалась.Мейбл полностью погрузилась в работу учителем , поэтому ей пришлось писать различные конспекты для детей за это лето. Гидеон же продолжал большой бизнес . Девочка заметила, что между ней и сестрой Диппера словно кошка пробежала. Они часто переругивались при встрече и вообще как будто старались держаться на расстоянии друг от друга.    —    «Странно… Совсем недавно они выглядели счастливыми…», — подумала Элис, припомнив, как видела их в коридоре во время праздника в обнимку. —«Ох уж эти взрослые с их перепадами настроений.»       Повернув за угол, она тихо ойкнула и тут же юркнула в ближайшую нишу, вжавшись в стену и оставшись незамеченной для двух молодых людей. Высунув любопытный носик из-за угла, Элис увидела, как Мейбл , пихая Гидеона в спину, затолкала его в одну из предназначенных для персонала комнат, зашла следом и звонко захлопнула дверь. Их громкие возгласы не могли оставить девочку равнодушной. Подкравшись поближе к комнате, она напрягла слух.

***

—Зачем ты меня выдернула сюда, Пайнс? У меня дел сейчас выше крыши, — Глифул, раздраженно сложив руки на груди, сверху вниз посмотрел на нахмуренную девушку.        — Думаешь, что я рада видеть тебя? И если бы это не было так важно, я бы даже не подумала о тебе…       Мейбл, старательно сдерживая рвущиеся наружу эмоции, подошла к узкому подоконнику, присела на его краешек и отзеркалила позу мужчины. Сейчас нужно было держать себя в руках. И рассказать всё. Иначе дальше будет только хуже. Несмотря на то, что они оба пытались оставить свою ошибку в прошлом, теперь она напомнила о себе.        — Ауч, твои слова сродни стрелам, — наигранно прижав руку к груди, Глифул младший сложил брови домиком. — Ранят в самое сердце. Я-то думал, ты соскучилась по мне. Что не можешь забыть… Этсетера – этсетера…        — Ты невыносим! — воскликнула Мейбл, всплеснув руками.        — Стараюсь, — скривив губы, насмешливо отозвался волшебник, но затем придал лицу серьёзное выражение. — Так что у тебя ко мне? Элис,прислонившись ухом к замочной скважине, напряжённо вслушивалась в их перепалку, с трудом разбирая слова. Но истошный вопль Глифула заставил девочку в ужасе отшатнуться от двери. —Быть того не может!—Гидеон, выпучив разномастные глаза, принялся метаться по кабинету, вцепившись дрожащими пальцами в светлые волосы на висках. — Ты уверена?        — На девяносто девять и восемь десятых процента, — холодно ответила девушка, наблюдая за его истеричными движениями, и вспоминая, что отреагировала вчера точно так же. Теперь Мейбл во истину была девчонкой с сюрпризом… — Так сказано на упаковке.        — Вот же блядство…        — Не выражайся, Глифул!       — Но как? — сбивчиво запричитал мужчина. — Мы же… Это был единственный раз…        — Тебе объяснить, как это происходит? — устало массируя переносицу, спросила Мейбл. — Пф, я думала, что за несколько сотен лет ты должен был сам изучить этот вопрос.        — Кончай язвить. Это ни разу не помогает! — Локид наконец прекратил мерить шагами комнату и посмотрел ей в глаза. — Какие у нас варианты?        — Ну, обычно их всегда только два. Неужели ты и этого не знаешь?        — Тогда чего ты ждёшь от меня? Выбирай подходящий и делай, что хочешь, — он нервно оправил сбившийся ворот белой рубашки.       — Не смей вести себя так, словно произошедшее тебя не касается! — сорвавшись на крик, взвизгнула девушка, потеряв самообладание. — Это и твой ребёнок тоже!        — Откуда мне знать?       Если бы слова были камнями, она бы уже лежала в их груде, забитая насмерть. Такого непристойного и наплевательского безразличия Мейбл не могла ожидать даже от тёмного. Но получила от него острым булыжником по самому темечку.        — Потому что больше не от кого! — в исступлении закричала она, чувствуя, как пол уходит из-под ног, но упорно удерживая ускользающее сознание. В её положении нельзя было волноваться. Однако, с этим мужчиной "не волноваться" было просто невозможно. —Читал я в одной книжонке про интересный случай. И в твоей ситуации не стал бы исключать святого духа. С твоими-то чистыми помыслами и светлой душой…        — Я хочу тебя убить, знаешь…        — Это всё гормоны, дорогуша.       Пайнс не помня себя кинулась на него, вцепилась ногтями в бежевый лён пиджака, принялась колотить по напряженной груди и плечам, выплёскивая свою обиду. Глифул же недвижимой скалой стоял и принимал её гнев, точно знал, как ей необходим этот порыв. Который он сам же спровоцировал.       Когда силы оставили девушку, она обмякла и безвольно разрыдалась от отчаяния, прижавшись к жестокому и равнодушному мужчине. Сейчас ей была нужна поддержка. Хотя бы одно ласковое слово. Неправдоподобное, лживое обещание. Хоть что-то тёплое.        — Мейбл… — жёсткие ладони удержали её ослабевшее от усталости тело. — Ты знаешь, как я ненавижу слёзы. Зачем?        — Почему ты такой бесчеловечный? — сквозь всхлипы выдавила она. — Почему? Да,они всё уже выяснили. Пусть даже в форме скандала с вытекающими из него последствиями в виде нежелания видеть друг друга. Но она всё равно не понимала, почему сейчас нельзя забыть их ссору и поговорить, как взрослые люди. Столкнувшиеся с трудностью, что допустили собственным легкомыслием.        — Это не так. Мне знакомо сочувствие. Но прошу – не плачь. Это только сбивает с мыслей, — сжав её вздрагивающие плечи, Глифул заставил девушку посмотреть на него. И в его глазах она увидела ту же растерянность, что наверняка читалась и в её влажных зрачках. — Ответь. Что нам с этим делать?       — Я не знаю, Гидеон, — честно призналась Пайнс, делая шаг от мужчины и высвобождаясь из его рук. — Я не знаю. И не понимаю, как это могло случиться. Предвосхищая твои едкие выпады – нет, это совершенно не намеренно. Никаких скрытых мотивов можешь даже не искать. А наша ночь… — Мейбл закусила губу, на миг вспомнив внезапное полупьяное поветрие, что постигло обоих в тот злополучный день после встречи с падальщиком. — Она была изначально неправильной. Всё было неправильным. Мы не должны были…       Она разочаровалась в нём на следующий же день, когда Гидеон повёл себя с ней так, словно между ними ничего не случилось. Возможно, для него это действительно ничего не значило, но вот для неё… Ведь Пайнс искренне увлеклась им. Глифул нравился ей абсолютно всем: лёгкостью, чувством юмора, незаурядным умом. Лицом и телом. Всем. Пока не дал ей понять, насколько ему всё равно.        — Поздно сетовать на произошедшее, раз не успели подстелить соломы, — философски произнёс волшебник ,сжимая пальцами воздух, где секунду назад были её плечи. — Ты сейчас хочешь ответов, которых я дать не в силах.        — Объясни.       Глифул опустил глаза, словно опасаясь её реакции.       — Нечего объяснять. Сама большая, понимать должна. Я же совершенно не готов к такому повороту. Сколько бы мужчине лет ни было, ответ на такое известие всегда один. Не-го-тов. И не могу решать что-то по такому вопросу прямо сейчас. Мне… Нужно время… Больше сказать мне нечего…       Чего она ожидала от него? От такого как он? Понимания? Принятия? Или, боже упаси, радости? Конечно нет. Но и подобного тоже не ждала никак. И ей бы впору закатить глаза и скандал. Накричать на него – да как он может, после всего, что было у них! Вместо этого, единственное, что Мейбл смогла процедить сквозь зубы и слёзы, было:        — Ты сволочь и негодяй, Глифул…       — Меня называли и похуже… Прости.       Звонкий щелчок пальцами. Он исчез. Оставив её одну с неразрешённой проблемой, что они оба сотворили.