По тонкому льду

—«О боже, нет…» — Всё правда в порядке, — натянув на лицо улыбку, явно больше смахивающую на гримасу,Мейбл махнула рукой. — Просто, слегка нездоровится. Устала. — Что-то серьёзное? — насторожилась подруга. — Мейбл..… Ты ведь знаешь, что всегда можешь сказать мне всё, даже если больше никому не можешь довериться. Ты же моя лучшая подруга, — она протянула Мейбл через стол раскрытую ладонь. Держать в себе всё то, что с ней происходило эти шесть недель, Мейбл удавалось с большим трудом. Но как о таком рассказать? Чтобы её не осудили. Не заклеймили опрометчивой, безрассудной, легкомысленной. Но Кэнди никогда и ни в чём её не порицала. Может и сейчас не станет? И вряд ли возможно что-то хуже этой ситуации. Сделав глубокий вдох, девушка вложила свою руку в тёплую ладонь румынки. Собралась с мыслями, взвешивая все “за” и “против”. И тихо сказала, полностью капитулируя: — Я беременна. Наблюдая за тем, как округлялись глаза подруги с каждым произнесённым словом, девушка освещала ей подробности обстоятельств, которые привели её в этот “чёрный день”. Рассказала, как глупо всё произошло. Как безотчётное влечение обернулось тяжкой ношей. Ей хотелось винить во всём Глифула. Всем своим разбитым сердцем хотелось. Но умом она понимала, что сама хороша. Повелась на сладкие речи и не менее сладкие действия. Почувствовала себя важной для него. И жестоко обманулась. *** «— Ты же сама сказала, что не хочешь, чтобы нас видели вместе, — произнёс Гидеон, когда они, задержавшись в одном магазине и одной очереди , остались вдвоём. И она первой решилась заговорить о минувшей ночи. — Вот я и не навязываюсь. Главное, чтобы всех всё устраивало, бонита. — Не называй меня так! — она яростно бросила пакет на стол. — Простите, мисс Пайнс. Где же моя субординация, — волшебник откашлялся в кулак.— Наверно, обронил её у вас в спальне в подушках. — Замолчи! — Я не понимаю. То ты выводишь меня на разговор, то требуешь заткнуться, — его словно нисколько не смущал её дрожащий тон. — В чём твоя проблема, Мейбл? — В тебе! — рыкнула девушка, поворачивая голову — Для тебя это всё игры! Прихоть! — Ну раз ты так говоришь… — он тоже повернулся . — Но ведь мы оба этого хотели, так? А теперь ты пытаешься выставить меня за крайнего? Опорочившего твою добродетель? — Глифул поднял руки и дёрнул пальцами, изображая жестом кавычки. — Люди вообще склонны винить в своих бедах таких, как я. Не привыкать… Но от тебя слышать такое, пожалуй, неожиданно… — Не переводи стрелки! — грубо оборвала его Пайнс. — Я ведь думала, что это чего-то да стоит! Что-то значит для тебя! А выходит, что нет! — Опять-таки, это твои слова и домыслы. И вообще, прекрати говорить за меня и судить других по себе! — вот теперь он тоже злился. Раздражённо Гидеон приблизился к ней вплотную и сквозь сжатые зубы прошипел: — И раз тебе всё так кристально понятно, думаю, разговор исчерпан, — отвернувшись от девушки, он быстрым шагом направился к выходу из магазина . — Тогда больше не подходи ко мне! — словами ударила в спину и увидела, как кулаки мужчины сжались до белых костяшек.» *** — Господи, бедняжка! — наконец выйдя из оцепенения, вызванного шоком от полученной информации, выдавила Кэнди. — Я не могу представить, как тебе нелегко сейчас! Вот же ублюдок! — она стукнула по столу кулаком, заставив официантку, что принесла их заказ, вздрогнуть и поспешно удалиться. — Сукин сын! Увижу – отстрелю ему самое драгоценное! Хорошо, что табельник при мне… — Не надо! — воскликнула Мейбл, напугавшись ярости подруги. — Он тут больше не появится. — И пусть только попробует! Я в него обойму выпущу! Посмотрим, так ли уж он бессмертен… — румынка ощетинившись наморщила нос, а затем взяв себя в руки, посмотрела на подругу: — Но ты не должна из-за него гробить своё здоровье… — Я не могу оставить ребёнка, Кэнди … — не выдержав её взгляда, Мейбл опустила голову. — Просто не могу. Что скажут остальные? — Какая к чертям разница? Мы тебя не осудим и поможем во всем, в этом можешь быть уверена. А до остальных — да насрать! — Кэнди! — Мейбл поморщилась от её брани. — Ой, простите мой грязный язык, — съязвила она, улыбнувшись. — Но ты сама-то уже тоже не пай-девочка. Слова подруги задели. Пайнс и так знала, что далеко не святая. Но ведь Кэнди обещала не осуждать… Пусть даже ее слова были сказаны не со зла, это всё равно было ужасно обидно. Девушка отодвинулась глубже в спинку красного кожаного сидения дивана и скрестила руки на груди. — Прости-прости! — тут же затараторила подруга. — Это я из-за нервов! Рано ещё об этом шутить, извини… — Не думаю, что такое время вообще настанет, — холодно отозвалась Мейбл . — И я всё уже для себя решила. В понедельник сдам анализы и потом ложусь на операцию. И прошу тебя молчать об этом. Сандра нахмурилась: — Я-то промолчу, но вот как ты объяснишь остальным своё отсутствие, когда пропадёшь на несколько дней. Этого девушка не продумала. Но идея появилась тут же. — Ты меня прикроешь! — выпалила она, прекрасно зная, что теперь подруга не вправе ей отказать. — Скажем, что поедем к Гренде. — Не пойдёт, — та покачала головой. — Я же только вернулась. Лучше расскажи всем правду, Мейбл. Это будет самым простым вариантом. Нет, это самый убийственный вариант из имеющихся. Она не в силах сообщать ещё кому-то о своём положении. Признание Кэнди далось Пайнс невообразимо тяжело. Больше она не вынесет пересказывать эту историю. — Не хочу, — отрезала девушка. — Диппер дружит с Гидеоном, и я не могу поставить их дружбу под удар. — Да о чём ты говоришь вообще? После такого никто из нас и руки этому блядскому отродью не подаст! — Кэнди тут же стукнула себя по губам, увидев строгий взгляд подруги.