По тонкому льду

Гидеон держал данное слово – приходил к ней ночь за ночью. Неделя за неделей. Они подолгу разговаривали, узнавая друг друга. Тихо смеялись, а иногда, вспоминая что-то грустное, одновременно поджимали губы и красноречиво умолкали. Чтобы затем вновь заговорить уже более откровенно. проблемы прошлого, но пока оба опасались говорить о будущем.       Так, в тайне от остального мира, комната Пайнс превратилась в место покаянного паломничества. В крошечный островок из её пересиленной неприязни и хрупкого доверия, что начало проклёвываться в душе девушки подобно робкому ростку сквозь цемент, которым она её старательно заливала.       Восприятие менялось. Теперь бес виделся ей в другом свете. Простить его поступок до конца она, конечно, ещё не могла, но определенно чувствовала, что он стыдился той трусости, которую продемонстрировал. Это обстоятельство заставляло её смягчаться по отношению к Глифулу. С каждой их встречей…       Мейбл рассказала Гидеону, что Кэнди переехала в Гравити фолз и теперь работает здесь в полиции, а Форд и Диппер по-прежнему трудятся во благо будущего. Поделилась своими страхами, которые ей пришлось испытать во время похода в больницу и удивилась, с какой лёгкостью она теперь доверяла собственные эмоции мужчине, которого совсем недавно была готова придушить.       Гидеон старался не оставаться в долгу. Поведал ей больше о своих родителях, морщась и отворачиваясь. Она видела, как тяжело ему давались эти слова, но, тем не менее, он говорил. И на вопросы девушки о его нынешних делах, отвечал хоть и с явной неохотой, но предельно честно.        — Так значит, ты теперь большая шишка в Тёмном мире? — спросила Мейбл, узнав, что бес стал членом совета пандемониума.        — Пока что не самая большая, но да, я неплохо прокачал уровень, — улыбнулся ей Глифул, облокотившись плечом о край постели. Он сидел на полу, словно не решаясь нарушить её границ и опуститься на кровать.        — Ты рад этому?        — Не знаю, — отозвался мужчина, задумчиво перебирая пальцами светлую прядь волос, спадающую на лоб. — Сначала я был очень доволен, но потом… Потом это как-будто стало не так важно, как сперва мне казалось.        — Почему? — Мейбл улеглась на бок, чтобы лучше видеть его лицо в тусклом свете настольной лампы.       — Не слишком ли много вопросов, звёздочка? — он тут же запнулся. — Кхм… Извини, но я так и не придумал ничего лучше.        — Всё в порядке. Не такое уж и плохое это прозвище… — девушка потупила взгляд, осознав, что ей нравилось, как это звучит, и стараясь сменить тему, с усмешкой добавила: — Но всё же… Ты так и не сказал, что думаешь о том, что нам делать дальше. Начинаю побаиваться, уж не решил ли ты, как порядочный мужчина, на мне жениться?       И лишь через мгновение осознав сказанное, даже приправленное шутливой издёвкой, она испугалась. Потому что была совершенно не уверена, готова ли услышать серьезный ответ от него.       Глифул изумленно поднял на неё глаза, а затем расхохотался, приглушая смех ладонью:        — Что? Предлагать тебе руку и сердце? Не знаю-не знаю, — он продолжал хихикать – беззлобно и открыто. — С тобой и здороваться-то впредь только за деньги надо. Чтобы не нажить себе лишних неприятностей.        — Смейся-смейся, — процедила Мейбл, состроив обиженную мордочку и выдохнув про себя. Он принял правила игры, тоже отшучивался. — Всё равно ты опоздал. Неприятности уже произошли…        — Вот уж твоя правда. Не успел, так не успел, — Глифул зашёлся очередным приступом хохота. И в этом смехе она слышала какое-то нервное облегчение.        — Ты! Паршивец! Тошнит от тебя и твоих пошлых шуточек! — зашипела на него девушка, изо всех сил сдерживая улыбку. Ей казалось странным – смеяться над их ситуацией. Но сейчас, почему-то, очень хотелось. Она словно заразилась этим искренним весельем, исходящим от тёмного.       — Ну, если применить сюда причинно-следственные связи, то это даже не обидно звучит, — утерев глаза краешком манжета, отозвался бес, не переставая скалиться.       Мейбл уткнулась носом в подушку и наигранно злобно зарычала сквозь хихиканье, сдаваясь. А следом почувствовала, как его пальцы коснулись её локтя. Впервые за долгое время Глифул сам решился дотронуться до неё. Тонкие волоски на руке встали дыбом, посылая мурашки вверх, к плечу, от него – к ключице, а дальше – куда-то вглубь тела. Она осторожно подняла голову и посмотрела на мужчину из-за своей мягкой баррикады.        — Лучше ведь смеяться, чем плакать, — Гидеон неуверенно поглаживал её предплечье. — Поэтому я и не могу терпеть слёзы – они нужнее и в разы дороже.       Мягкие прикосновения его пальцев успокаивали, убаюкивали. Веки начали тяжелеть.        — Ну, мне пора, — словно почувствовав её сонливость, бес поднялся на ноги, расправил плечи и тряхнул волнистой шевелюрой. — Спокойной ночи.        — Завтра в то же время? — с надеждой в голосе спросила Мейбл, чуть приподнимаясь вслед за ним.       — Не могу обещать… У меня заседание пандемониума, — нахмурился мужчина. — Но я постараюсь.        — Хорошо. Если что, я буду здесь, как обычно.       Глифул кивнул и растворился в воздухе. Но перед этим Пайнс заметила, как его глаза блеснули радостью от услышанного. _Глифул ,тебя уже дважды спрашивали! — Фредди суетился возле двери в кабинет беса, не решаясь зайти. — Нехорошо опаздывать на собрание. Особенно на твоё первое. Пусть ты и новичок, но правила писаны для всех…        — Да знаю я, знаю, — донеслось из-за двери. — Уже иду.       Он вышел из комнаты, облаченный в строгую чёрную мантию, украшенную лишь золотой цепью на вороте. Волосы платиновым водопадом струились по плечам, обрамляя сосредоточенное лицо.        — Хорош, — благоговейно прошептал Фредди, разглядывая Гидеона с нескрываемым восторгом. — Тебе так идёт власть.       — Она любого украсит, — отмахнулся Гидеон от лестных слов.       — Но не каждому дана… — демон вдруг опасливо оглянулся через плечо. — Кстати о власти… Не хотел говорить, чтобы лишний раз не задерживать. Но мало ли…       — Ну? — нетерпеливо вскинул бровь мужчина.       — Нега уж очень рвётся с тобой встретиться, — промямлил его крылатый приятель. — Настаивала, что хочет поговорить перед собранием.