По тонкому льду

Библиотека всегда дарила ей чувство умиротворения. Возможно, дело было в чуткой дрожащей тишине, что царила здесь. А может во многовековой истории, таящейся на пожелтевших страницах книг, от которых полки шкафов почти ломились. И сейчас ей очень не хватало ощущения покоя, поэтому Мейбл пришла сюда, как только уже совсем по-зимнему позднее солнце заглянуло в её окно.       Усевшись в широкое кресло и взяв с полки первую попавшуюся книгу, Пайнс сперва начала читать вслух, но почти сразу же сбилась, потеряв нить. Мысли были далеко, а слова на страницах не привлекали к себе внимания. Который день девушка изводила себя неизвестностью.       Гидеон не возвращался. Напоминал о себе нежными букетами цветов, шоколадными конфетами, которые Мейбл хоть и любила, но не притрагивалась к ним, и короткими записками с извинениями без каких-либо объяснений. С самого Хэллоуина бес не явился ни разу за сколько? Ей казалось – за вечность. И внутри сжимала сосуды тоска, а вместе с ней – неясные опасения. Что могло его так задержать? Что случилось? Вопросы оставались без ответа, потому что озвучить их было некому.       Наконец сдавшись прочесть хотя бы строчку, Пайнс закрыла книгу и откинула налившуюся свинцом голову на спинку кресла, смежив веки. Желание побыть в одиночестве и поразмышлять сейчас обратилось против неё. И всё, чего ей действительно хотелось, это увидеть его смеющиеся пёстрые глаза… А потом потребовать объяснений.       Тихий шорох донёсся из глубин библиотечных шкафов, заставил девушку открыть глаза и прислушаться.        — Эди? Это ты?— позвала она кота, припомнив, что он любил дремать здесь на подоконнике. — Кис-кис-кис… Иди сюда… —Бесов обычно призывают не так, но для тебя я всегда готов сделать исключение.       Из-за книжной полки выскользнул Глифул.Неожиданно сосредоточенный, несмотря на то, что сказанные им слова были ироничны.        — Гидеон!— она хотела сорваться с места и броситься ему на шею. Но вовремя мысленно осадила свой порыв и гордо выпрямила спину. — Неужели соскучился?…

***

      Как же долго он не видел её. Всё это время Глифул не появлялся в замке, опасаясь возможной слежки. Потому что заявление Ламии, пусть и ничем не подкреплённое, вряд ли осталось без внимания. Он чувствовал на себе косые взгляды других прокураторов и даже декреторов, а потому боялся сделать неверный шаг. Но когда тоска вытеснила все прочие чувства, бес не выдержал и, убедив Фенекса подстраховать его, спустился на Землю.       «Прости меня. Но это было необходимо», — он не сказал фразу вслух.       Проходясь внимательным взглядом по сидящей в кресле девушке, бес улавливал изменения. Её встревоженные карие глаза и искусанные губы выдавали Бёрнелл, какую бы надменную маску она не надела.        — Мне нужно поговорить с тобой, — приблизившись к ней, сказал Гидеон и протянул ей руку. — Но не здесь. Это небезопасно.        — О чём ты? — теперь она уже не кривлялась, боялась по-настоящему.        — Просто доверься мне. Пойдём, — он самовольно ухватил ладонь Мейбл,крепко сжал и переместил их в самое безопасное, на его взгляд, место. В капсулу времени.       Щебет птиц, прятавшихся в ветвях цветущего каштана, действовал на беса как хороший Бурбон – успокаивающе. Здесь он мог делать всё, что душе угодно, и не опасаться за это. Потому что никто из тёмных об этом месте не знал.        Придержав пошатнувшуюся от внезапной телепортации Пайнс за талию, он ощутил изменения, произошедшие в ней острее. Но не успел на них сосредоточиться – девушка обиженно отпрянула от него.        — Ты опять пропал! — прошипела она, скрещивая руки на груди. — И если ты думаешь, что откупишься от меня пригоршней конфет, ты заблуждаешься!        — Я всё сейчас объясню, не нервничай, пожалуйста, — вложив в просьбу максимум заботы,Гидеон состроил жалобную моську.        — Уж постарайся. Не зря же ты меня сюда выдернул…       Он ещё раз осмотрел девушку с головы до ног и наконец всё увидел. Объёмная бежевая кофта крупной вязки была не просто модным оверсайзом, но служила ни чем иным как прикрытием.        «Погляди-ка… Подрос…»        — Я…, — севшим от волнения голосом выдавил мужчина. — Сколько меня не было?       Заметив его взгляд, Мейбл накрыла живот руками, словно хотела его спрятать:       — Три недели, Гидеон! Три чертовых недели! Ты же обещал, что будешь рядом! Куда ты делся?        — Прости меня… Это было необходимо… Я не мог подвергать тебя опасности.        — Какой ещё опасности? Что опять случилось?       Пришла пора честно во всём признаться. Фредди так ничего и не нашёл, как ни пытался. Каждый день отчитывался перед другом о своих неудачах, чем заставлял беса скрежетать зубами от бессилия.        — Понимаешь, Мейбл... —Гидеон попытался взять ее за руку, но она сделала шаг назад, раздраженно покачав головой. — В Тёмном мире есть определённые законы… Если так происходит, что смертная девушка забеременеет от демона…, ему нельзя участвовать в жизни ребёнка.       Объяснение выходило сбивчивым и нестройным. Бес нервничал, запинался, то и дело дёргал уголком губ.       — Но я ищу варианты! Их просто не может не быть! Обещаю тебе, что не оставлю вас…        — Хватит, — оборвала его Мейбл. Тон её голоса был таким каменным, что заставил лоб мужчины покрыться холодной испариной, несмотря на жаркое лето, царящее в капсуле. — Как ты мог умолчать об этом? Столько слов было сказано тобой, и я поверила… А выходит – самое важное ты скрыл! — ноты приближающегося взрыва звенели в каждой её фразе. — Что ещё ты для меня припас?! Какой очередной кошмар?!       Локид Гидеон не успел ответить, потому что она резко втянула ртом воздух, сдавленно ойкнула и, поморщившись, схватилась за живот.        — Мейбл? Что такое? — испугавшись перемены её лица, Гидеон тут же подхватил Пайнс под руку и усадил на увитые лианами и цветами качели, что, тихо поскрипывая, покачивались за спиной девушки.        — Не пойму… — сквозь зубы выдохнула она, но помощь его приняла. — Как будто…        — Толкается?… — Гидеон продолжил за неё. Подняв на него чуть покрасневшие глаза, коротко кивнула.       Опустившись коленями на вечнозелёную траву лужайки подле Мейбл, не боясь испачкать белые брюки, бес не сводил глаз с того места, где она почувствовала дискомфорт и которое прикрывала сейчас ладонью.        — Можно мне…?       Насупившись, она вновь кивнула через силу и убрала руку, позволяя ему коснуться живота. И стоило мужчине притронуться к её боку, как в ладонь тут же последовала череда коротких ударов, вызвавших у Мейбл новый судорожный выдох.       — Уф… Вот это да…, — прошипела она. — Не думала даже, что это так странно… Просто удивительно… Раньше он такого не делал, сидел смирно. Неужели на тебя так реагирует?…        Гидеон молчал. И если бы не улыбка, что сейчас ширилась почти что на всё лицо, девушка бы наверняка решила, что он окаменел. А затем переместил руку в центр живота и прикрыл глаза.        — Ты чего?        — Я не знаю… Не могу объяснить.       Теперь он не только слышал это дитя. Но мог его ощутить физически. И от этого чувства в носу защипало, а глаза прошила резь, точно Глифул нырнул головой в горячий песок.       Когда живешь так долго, что забываешь собственный День Рождения, а рядом нет никого, кто мог бы о нём напомнить, то постепенно теряешь смысл существования. Или ищешь его в чём-то деструктивном. Начинаешь заниматься саморазрушением, потому что своей истинной цели не знаешь. Просто катишься куда-то по инерции, не замечая проходящих лет. Да и какая разница, сколько времени минуло, если концепция чисел перечёркнута бессмертием. Почти абсолютным. конечно никак не ожидаешь, что погрязнув в этой липкой жиже собственной антиутопии однажды обретёшь то, что наивно и самозабвенно пытался найти, будучи ещё в самом начале своего жизненного пути. Вот же он – significatio vitae.       — Как мал я, как велик казался… — прошептал мужчина еле слышно.       — Гидеон, — тонкие пальчики впились в его локоть. — Пожалуйста, скажи, что нам теперь делать? Как быть с этими правилами? Что нас ждёт?       С усилием оторвав взгляд от созерцания вязаного узора её кофты, Глифул посмотрел на Мейбл губы которой дрожали от волнения и плохо скрываемого страха.       «Не бойся, чудо.»       — Давай, об этом подумаю я…, — мягко коснулся её щеки, поглаживая пальцами нежный бархат кожи. — Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. А теперь тс-с-с, он не хочет, чтобы мы ругались.       — Почему ты его слышишь, а я – нет? — немного приободрившись от его слов и заботливых касаний, спросила Пайнс. — Это даже как-то обидно…      Гидеон не знал. Может, потому что чувствовал магию ребёнка, что перекликалась с его собственной, и понимал её. А может, потому что изначально захотел этого маленького демонёнка сильнее, чем она...       — Зато ты можешь ощущаешь его по-другому, бонита, и при том – постоянно, — он снова дотронулся до её живота. — Не волнуйся. Я всё улажу. А пока придётся соблюдать осторожность, во избежании даже минимальных рисков.       — Но… — девичья ладошка легла поверх его. — Мне тебя не хватает…       Он не выдержал, поддавшись порыву, зарылся носом в её колени и почти сразу ощутил, как невесомым касанием пальцы Мейбл прошлись по непослушным светлым волосам, ласково гладя его по голове. Так, как когда-то давно гладила его мать. Улыбнувшись, бес прикрыл глаза:       — Я знаю, чудо. И выход найду. Чего бы ни стоило. Только потерпи немного…