Вспышка

      Великая пирамида Миэрина казалась Рейнире чересчур удобной для проживания, особенно после месяца изматывающего путешествия и ночей под открытым небом.       Покои принцессы здесь были чуть больше, чем её комнаты в Красном Замке. Искусные фрески и скульптуры украшали стены, а в сундуках хранилось множество изумительных платьев на любой вкус. Вид из окон завораживал и не уступал в своей красоте пейзажам столицы или Драконьего Камня. У Рейниры даже был личный балкон с небольшой теплицей. Однако ей больше нравилась общая терраса с садом рядом с тронным залом, где росли апельсины, лимоны, бергамот и её любимые цветы — белые розы.       Полтора месяца, проведённые в Миэрине, пролетели для принцессы незаметно.       Готовился перевод сил Дейнерис в Вестерос: строили и ремонтировали корабли, воины тренировались, лорд Варис осторожно вёл переговоры с возможными союзниками, а карлик готовил речи для великих домов страны. Сама Дейнерис планировала наступление. Учитывая, что Рейнира обладала значительным военным опытом, она старалась быть максимально полезной. Она просыпалась рано утром, ложилась поздно ночью и каждую минуту дня старалась оказать помощь во всех сферах, где могла. Занятость дня помогала ей забыться и не думать ни о чём, кроме дел.       Кинвара покинула Таргариенов через несколько дней после своего прибытия в город. Она заявила, что выполнила свою задачу успешно и должна отправиться обратно в Волантис. Загадочно уклоняясь от вопросов Рейниры о возможности будущих встреч и исходе войны, колдунья провела целый час беседуя с лордом Варисом. Хотя Рейнире было до жути интересно услышать, о чём они говорили, она решила не подслушивать. По сути, это было не её делом.       Рейнире нравился круг людей, которыми окружила себя наследница. Тирион Ланнистер, прозванный принцессой «Маленьким лордом», был начитанным, умным и рассудительным человеком, который любил историю. Казалось, карлик был готов проводить дни и ночи рядом с девушкой, расспрашивая её о старых порядках дома, законах и драконах. Это было очень мило, и Рейнира не могла усомниться в верности мужчины ни на секунду. Иногда Тирион смотрел на Рейниру взглядом, склонным к фанатизму. Его прекрасное чувство юмора и острый язык часто вызывали смех, который постоянно норовил вырваться изо рта, но принцесса его останавливала. Да, она всё ещё запрещала себе смеяться, но мило улыбаться всё же разрешала.       Он был лучшим Ланнистером из ныне живущих (и первым, от которого её не воротило), и ей не требовалось знакомство с его семьёй для такого серьёзного заявления.       В некотором смысле разговоры с ним и наследницей помогали Рейнире избавиться от тревожных мыслей и ночных кошмаров. Тирион часто спрашивал про Деймона и детей, что успокаивало её душу. Девушка делилась своей скорбью, и с каждым днём ей становилось легче (по крайней мере, она убеждала себя в этом). Дейнерис когда-то упоминала, что Деймон — любимый Таргариен Тириона, что многое объясняло. Ох, у него определённо есть союзник в этом отношении.       Боги, как же она скучает…       У принцессы также сложились неплохие отношения с лордом Варисом, мастером над шептунами. Сначала она относилась к нему строго и предвзято, думая, что он, возможно, поддержал бы Зелёных, и не доверяла ему.       Однако на её очередное проявление недоверия и холодности, Варис ответил: «У каждого в жизни должна быть своя роль. Моя — мастера над шептунами — требует лукавства, подобострастия и бессовестности. Согласитесь, доблестный доносчик столь же бесполезен, как трусливый рыцарь». Тогда она впервые поняла его и не смогла не согласиться с ним.       По мере того как они проводили всё больше времени в компании друг друга, узнала Вариса лучше и начала понимать, что он стремится к миру и порядку в королевстве, а также что он предан Дейнерис. Евнух сказал Рейнире, что в тот момент, когда увидел её, вновь убедился в своём выборе стороны и на кого поставил в большой игре. Он поклялся, что не изменит своей верности, даже под угрозой смерти, что было не свойственно большинству людей, не говоря уже о мастерах над шептунами. Ведь он впервые в своей жизни чувствовал преданность и гордость за наследника престола. Рейнира ценила это и вскоре стала уважать Вариса в той же степени, что и он её.       В конце концов, он был не глупее Тириона, и его запутанные фразы и саркастические замечания облегчали её тяжёлые дни.       Кроме работы с советниками и помощи наследнице в управлении городом, Рейнира проводила своё собственное расследование и более подробно изучала новую историю, после Танца. В путешествии с Кинварой она успела прочитать только о первых послевоенных годах, и то ограниченно. Тирион же предоставлял ей больше информации.       По всей видимости, люди ничему не учатся. Примеры, поданные историей, со временем забываются, и молодые поколения совершают те же ошибки, повторяя судьбу своих предков.       Крах и гибель великой династии, её династии — не то, с чем можно быстро и безболезненно ознакомиться.       Через несколько лет после Танца умер последний дракон, и с ним Таргариены потеряли самую мощную часть своей магии. Рейнире было больно принимать тот факт, что она стала одной из виновников гибели этих членов своей семьи, и она не могла переложить ответственность за это ни на кого другого.       «В народе считают, что Таргариены ближе к богам, чем к людям, но так говорят из-за наших драконов. Без них мы такие же, как все», — вспоминала Рейнира свои слова, сказанные отцу в юности.       Это в целом соответствует действительности.       Конечно, о магических способностях семьи, что управляла раньше драконами, до сих пор слагают мифы и легенды. Одна из таких гласит, что кровь древней Валирии, которая течёт в каждом Таргариене, дарует им способность предвидения будущего через сны. Однако Рейнира знала, что сновидцы встречаются крайне редко, и невозможно предсказать, кому и в каком поколении достанется эта способность.       Также существовали предания о неуязвимости Таргариенов перед болезнями, но и на это находились исключения. Отец Рейниры буквально сгнил изнутри, а дочь Старого короля, тёзка Кхалиси, умерла от эпидемии трясучки.       Что касается детей, то в основном на свет появлялись здоровые и крепкие малыши, но иногда рождались мёртвые, больные и уродливые дети. Рейнира помнила свою дочь Висенью, которая погибла ещё в утробе. Кожа её была покрыта чешуей, череп был деформирован и вытянут, а от позвоночника отходил длинный, такой же чешуйчатый хвост.       Нынешняя же Дейнерис была Неопалимой — уникальным случаем в своём роде. Когда Тирион рассказал принцессе о её способностях, она была шокирована. Наследница вошла в костёр с драконьими яйцами и вышла из него с тремя драконами, не получив ни единого ожога.       Выходит, без драконов Таргариены были всего лишь обладателями прекрасной валирийской внешности, иногда обладали даром предвидения и крепким здоровьем, а также возможностью не сгореть заживо — и то, лишь в единственном случае за три века…       Оставалось только надеяться, что с возрождением драконов магия снова начнёт буйно течь в жилах рода. Кто знает, может, возвращение Рейниры стало первым знаком этого.       Рейнира была бесконечно горда своей наследницей. О более достойных преемниках она и мечтать не могла. Дейнерис вернула к жизни драконов, получила армию Безупречных, покорила дикий дотракийский кхаласар, и сейчас у неё в подчинении находятся одни из главных городов Эссоса. Она прошла огромный путь от милой и наивной девочки до уверенной в себе девушки и стойкого лидера.       Дейнерис была для Рейниры искуплением, и она готова была сделать всё, чтобы не потерять доверия наследницы. Однако, несмотря на их близость, девушкам было трудно преодолеть свои предубеждения и довериться кому-то настолько близко, особенно после стольких потерь и боли в прошлом. Их опасения были вполне понятны, но когда принцесса и королева нашли общий язык, стало очевидно, что они никогда больше не смогут отпустить друг друга. Можно сказать, что с течением времени Рейнира начала относиться к Дейнерис, как к младшей сестре.       В свободное время девушки гуляли по окрестностям, иногда ездили в город и обсуждали отвлеченные от политики темы. Однажды королева даже почти уговорила принцессу посетить пирамиду, где жили её дети. Она даже предложила ей оседлать Рейгаля или Визериона в будущем, но Рейнира отказалась от этой идеи.       Во-первых, Рейнира ждала момента, когда ей перестанет сниться пасть Солнечного Огня, когда она перестанет слышать хруст своих костей и чувствовать жар пламени.       Во-вторых, она не чувствовала, что готова заключать новую связь с драконом после гибели Сиракс. Прошло ещё слишком мало времени. Её бедная девочка погибла при ужасных обстоятельствах. Одно из самых заветных желаний Рейниры — снова увидеться с ней, хотя бы во сне, но почему-то такого удовольствия лицемерные боги ей не предоставляли.       И Таргариен не могла винить их (ещё как могла!) — она уже получила больше, чем заслуживала.       Сейчас принцесса оценивала своё состояние как приемлемое. Как минимум, её смерть уже не трогала так сильно, и она могла продолжать существовать.

***

      Дейнерис уже давно беспокоилась о том, что Рейнира перегружена работой, поэтому сегодня убедила её выйти с ней и приближёнными на городской праздник. В конце концов, даже бывшим королевам нужен отдых. После долгих споров, которые чуть не переросли в ссору, девушка наконец согласилась.       Как обычно, Рейнира распустила большую часть волос, а меньшую долю заплела в незамысловатую косу. Она надела лёгкое золотое платье с изображениями драконов их дома, вышитых красными нитками, и пару украшений из лимонного золота, её любимого. После кучи потерь и ужасных событий девушка совсем забыла, что когда-то была красива…       До Танца Дракона Рейнира часто выглядела похожим образом, поэтому хотя бы внешнее возвращение к тем безмятежным годам приносит ей немного спокойствия и решимости; по крайней мере, она выглядит сильной и соответствует себе прежней. Все окружающие в это верят. Возможно, скоро она и сама в этом убедится…       Принцесса ещё раз взглянула в зеркало, после чего на её лице появилась улыбка. Да, это определённо пойдёт ей на пользу.       — Рейнира, ты прелестна, — одобрение королевы — первое, что услышала принцесса, спустившись в главный зал.       Тирион улыбнулся и поинтересовался у девушки о качестве её сна и здоровья. Он часто выражал свою заботу о ней больше, чем другие, и Рейнира находила это очаровательным.       Варис отказался присутствовать на празднике, ссылаясь на загруженность делами, но все понимали, что его отсутствие связано с нападением Сынов Гарпии на Дейнерис и её свиту. Он чувствовал себя немного неуверенно (ох, он был в ужасе) при мысли об уходе из пирамиды. Конечно, он понимал, что его присутствие на боях через неделю не обсуждалось, но предпочитал ограничивать контакты с местным населением вне дворца.       Рейнира оглянулась на Даарио и Аарона Нахариса, приближённых и стражников королевы, стоящих позади неё. Они склонили головы в знак почтения и приветствия. Девушка поинтересовалась, куда они направляются сегодня.       Братья были похожи: оба были темноволосыми, крепкими и высокими, имели приятные черты лица. Даарио был старшим Нахарисом, капитаном отряда наёмников. Он был весёлым и харизматичным, остроумным и пылким, хорошо разбирался в тактике ведения боя и стратегиях битв, ведь сам прошёл немало. Аарон - младший брат. Он отстранён и холоден, говорит только по делу. Но принцесса заметила, что иногда его контроль даёт сбой, и тогда мужчина может быть несдержанным и весьма вспыльчивым. После появления Рейниры Аарона назначили защищать её, в то время как Даарио продолжил охранять королеву.       Поначалу Рейнире нравился младший Нахарис. Она даже думала, что он может стать ей хорошим другом, как Тирион. Наёмник был учтив, не говорил лишнего, но ловко мог поддержать беседу, если нужно было. Страх за свою безопасность — отголосок последних лет жизни принцессы — всё ещё преследовал её, поэтому со стражем за плечом она действительно чувствовала себя более защищенной. Но с каждым днём становилось легче, и Рейнира думала, что уже через неделю сможет спокойно передвигаться по окрестностям без сопровождения.       Со временем девушку стал напрягать Аарон, точнее его заинтересованность в ней не только как в объекте…служения. Каждый раз она усмехалась про себя, видя влюблённые и наивные глаза, которые он обращал на неё. Его интерес вызывал у принцессы только пренебрежение, которое она умело скрывала за учтивой улыбкой. Рейнира знала о связи между Даарио и Дейнерис, они были яркой и привлекательной парой. Видимо, младший Нахарис насмотрелся на своего старшего брата и решил тоже попытать удачу.       Но его надежды никогда не сбудутся.       Девушка пару раз сообщала наёмнику, что ей бы хотелось, чтобы он изменил своё поведение. Вскоре она поняла, что разговоры ничего не изменят, и просто стала обращать на мужчину меньше внимания. У неё не было ни желания, ни сил на разбирательства с ним. В каком-то смысле страж иногда напоминал девушке сира Кристона Коля до начала его проблем с головой и гневом — такой же по уши влюблённый, хмурый и отважный мальчишка. Как только Аарон открывал рот, она уже будто слышала, как он говорит ей признания в любви до самой смерти и предлагает сбежать от титулов и обязательств.       Рейнира была уверена, что больше никогда не вступит в близкие отношения с мужчиной, а о влюблённости или любви речи не могло идти и подавно. Она навеки принадлежит мужу так же, как он принадлежал ей. Они поклялись в этом друг другу на свадебной церемонии, и принцесса не планировала нарушать своё обещание.       Лишь при одной мысли о ком-то рядом, кто не являлся Деймоном, Рейниру начинало подташнивать. Буквально.       Если в будущем Дейнерис попросит её выйти замуж за какого-нибудь лорда, то принцесса видела два варианта развития событий.       Первый — она просто откажется, если не будет серьёзных причин для заключения союза.       Второй вариант — если наследница не сможет обойтись без помощи и политического брака, то, вероятно, Рейнира согласится на это. В таком случае она выйдет замуж за мужчину, которого никогда не полюбит, и он будет просто брать её для того, чтобы она вынашивала его наследников, которых она тоже никогда не полюбит. Это будет сделано для Дени.       На самом деле, это просто издевательство. В молодости, проведённой при дворе, принцесса убегала от участия в создании союзов между великими домами, организуемых её отцом, но сейчас она готова на это пойти, лишь бы облегчить участь наследницы. Конечно, это объяснимо: Рейнира просто перестала заботиться о своей судьбе. Теперь она живёт только ради счастья Дейнерис и благополучия своего рода, поэтому принцесса готова пожертвовать возможностью обретения счастья ради помощи королеве. По-чёрному и иронично, не так ли?       За всю жизнь у принцессы было четыре мужчины: первый — банальная ошибка молодости и один из самых ненавистных врагов; второй — её лучший друг и часть любимой семьи; третий — надёжная опора и тот, с кем было неплохо; четвёртый — её Порочный принц и часть её души.       Пустоту в сердце Рейниры не сможет восполнить никто, кроме него.       — Сегодня на улицах началось традиционное миэринское празднование в честь Солнца, принцесса, — ответил ей Даарио. — Оно продлится целую неделю и закончится проведением боёв на Великой арене Дазнака. Каждый день будет сопровождаться определённым событием, сегодня же — открытие. Если мы поспешим, то сможем успеть на базар, там будет ярмарка, где торговцы покажут свои лучшие изделия. Вечером начнутся празднования.       Рейнира поблагодарила Нахариса и перевела взгляд на своего приближённого защитника, изучающего изгиб её спины, который приоткрывало платье. Девушка закатила глаза и уже успела пожалеть о том, что надела его.       — Аарон, не могли бы вы чуть менее откровенно пожирать нашу принцессу таким жадным взглядом? — хмуро произнёс Тирион, разглаживая свою бороду. — Я не хотел бы наблюдать за этим весь вечер.       Не прошло и дня здесь, чтобы Рейнира не была благодарна карлику. Наёмник, не особо обрадовавшись комментарию, быстро отвёл взгляд. Дейнерис решила смягчить обстановку, обратившись дружелюбно к стражу своей родственницы, и снова произнесла комплимент в её адрес. Рейнира закатила глаза в ответ.       — Давайте будем выдвигаться? Я устала от чрезмерного внимания к моей персоне, — предложила девушка. Она не видела, но знала, что Ланнистер ухмыльнулся где-то позади, когда она первой вышла за пределы зала.       Они добрались до главной площади на лошадях за чуть менее часа.       Вечером в Миэрине не было такой сильной жары, ветер был тёплым и приятным. На узких улицах города толпы народа, иногда было даже трудно пройти сквозь них: кто-то из местных уже начал пить; зазывалы и торговцы кричали на каждом углу, привлекая внимание к своим лавкам; дети плясали маленькими группами и пели песни на разных диалектах, некоторые из которых Рейнира не могла разобрать.       Они успели добраться до площади до закрытия ярмарки, чему даже королева обрадовалась. Ей нравилось общаться с местными жителями и узнавать традиции народа, за который она несла ответственность.       Девушки начали заходить в интересующие их лавки местных торговцев, чтобы выбрать украшения и другие памятные вещи. Никто из них не нуждался в этом, но каждая желала, чтобы кусочек города остался с ней, когда они вернуться в Вестерос.       В детстве дядя баловал Рейниру всевозможными драгоценными камнями, браслетами, платьями, редкими книгами и другими примечательными вещами, которые он покупал для неё в своих путешествиях по Эссосу. Однажды он преподнес ей нефритовую тиару, которая, как он сказал, принадлежала императрице Лэнга (после чего тогда ещё маленькая принцесса не снимала корону долгие годы). Девушка хотела продолжить эту традицию хоть как-то, поэтому решила выбрать себе что-то сегодня.       Она заметила черненый перстень с двумя большими красными опалами, который находился в тёмном углу помещения, скрытый за другими изделиями. Как только она увидела этот предмет, она поняла, что без него не сможет покинуть лавку. Продавец, увидев перед собой королевское лицо, начал отговаривать девушку и убеждать её выбрать более дорогие украшения, но Рейнира была решительна. Дейнерис выбрала золотые серьги в форме солнца.       Девушки, довольные покупками, покинули торговую улицу и направились на площадь, где скоро начнётся праздник. Королевская свита расположилась на траве под широкой кроной ночного дерева, которое было названо так из-за своего чёрного ствола, неподалёку от основного мероприятия. После пары кубков местного вина их небольшая компания оживилась.       Рейнира обсуждала с Аароном костюмы гвардейцев, сравнивая их одежду со столичной, рассказывала про Золотых плащей, получивших своё название от её отца, и рыцарские турниры. Она снова заметила влюблённые взгляды Аарона на себе… Принцесса вздохнула, но продолжила рассказ о выборе оружия на турнирах. Тирион же описывал наёмникам и королеве столичные карнавалы в Блошином конце, на которые он сам бегал при каждом удобном случае, балы-маскарады, просто балы и другие континентальные праздники, захватывающие своим содержанием.       — Конечно, самым масштабным и веселым праздником в столице считается королевская свадьба, — со знанием дела произнёс карлик после второго опустошенного кубка вина.       — У меня никогда не было свадьбы, на которой мне было бы весело, — включилась в разговор Рейнира, оперевшись спиной на чёрный ствол дерева.       — У меня тоже, принцесса.       — Ты женат?! — не веря в такое подлое предательство с его стороны, притворно оскорбленно воскликнула девушка. Взгляд карлика потеплел, он кивнул. До сих пор никто здесь об этом не знал (Варис, конечно, был исключением, ведь сам присутствовал на торжестве). Королева удивлённо вскинула брови и немедленно поинтересовалась, кто же счастливица.       — Санса Старк, — серьёзно ответил Тирион. — Технически, она вышла замуж за Рамси Болтона, бастарда одного из домов Севера из-за одного пренеприятного человека, но это было незаконно. Поэтому, когда мы вернемся домой, я не планирую отступать, — хохотнул он, вновь наполняя кубок.       — Не могу поверить… Ты не шутишь! — Рейниру официально предал лорд Тирион. — И как прошла ваша свадьба?       — Ох, это было ужасно, но того стоило ожидать. Я напился до такой степени, что не помню большую часть празднования.       Тирион рассказал о том, что он относился к Сансе бережно, вёл себя с ней вежливо и осторожно. Они быстро нашли общий язык, и девушка даже начала ему доверять. Тогда карлик метался между расположением леди Старк и гневом своей возлюбленной Шаи, проститутки, которую он впоследствии убил из-за её предательства и связей с его отцом. Он также упомянул свою первую любовь, которую также забрал его отец.       После того, как Рейнира выслушала трагическую историю о любви Тириона к женщинам низшего статуса и запретах со стороны семьи в этом плане, она сжала его плечо в знак поддержки. Конечно, она понимала невозможность такого союза, но это ничуть не убавило её сочувствия к мужчине. Она не могла осудить его за убийство, ведь сама была не лучше. После своих откровений карлик продолжил саркастично говорить о свадьбе своего племянника:       — В конце концов, какая свадьба в Вестеросе может обойтись без кровавой расправы? Но не на каждой королевской свадьбе убивают короля… — Рейнира нахмурилась. — Его отравили. Это событие прозвали Пурпурной свадьбой из-за цвета вина, в которое был подмешан яд. Хоть где-то я отличился, — усмехнулся он, крутя третий опустошенный им кубок в руках. — Но, если быть честным, Джоффри заслуживал гораздо худшей смерти, чем та, которая его постигла. Он был на редкость отвратительным человеком. Прямо со свадьбы Санса сбежала, она давно планировала это, но таким образом подставила меня под удар. Меня осудили за убийство, которого я не совершал, но мой брат и Варис помогли мне покинуть столицу. Так я и оказался здесь, под покровительством нашей королевы.       — Так значит, твоя жена — цареубийца? — спросил Даарио.       — Ни в коем случае! Санса давно планировала бегство, потому что ей не давали спокойно жить в столице даже после разрыва её помолвки с моим племянником. Джоффри продолжал убивать Старков, после чего насмехался над ней прилюдно. Однажды он чуть не раздел девушку догола на глазах у множества лордов в тронном зале… Если вернуться к вашему вопросу о цареубийцах, то таковым является мой брат.       — Твой брат убил Таргариена на троне? — Рейнира напряглась и встретила взгляд Дейнерис после этой фразы, но та была спокойна. Они проводили немало времени вместе с Ланнистером, но половину из того, о чём он говорил сейчас, она слышала впервые.       — Король был безумным, так его и прозвали. Если бы не мой брат, он бы уничтожил диким огнём всю Королевскую Гавань, — пояснил Тирион. Принцесса не знала, что ответить, и решила оставить этот разговор на другой раз. Дейнерис посочувствовала северянке, оставляя сведения об отце без внимания. — Да, Санса многое прошла… Я уверяю вас, мой племянник был исчадием пекла: с раннего детства Джоффри мучил животных, сдирал с них кожу и умерщвлял их другими способами; он убил отца Сансы прямо на её глазах, после чего заставил её смотреть на его голову на пике рядом с твердыней Мейгора… Я полагаю, Джоффри стал бы идеальным сыном Болтонов или Фреев, но отчего-то был моим старшим племянником.       — Моего сына звали Джоффри, — печально протянула Рейнира, глядя на красную жидкость в своём кубке.       — Я уверен, что ваш сын был замечательным мальчиком, — Тирион мгновенно стал серьёзным, поняв, что мог задеть её чувства.       — Конечно, был, ведь я его воспитывала, — ответила девушка, послав ему улыбку в знак успокоения. — Моя свадьба по сравнению со свадьбой вашего племянника — это детский лепет, милорд.       Тирион был удивлён, поскольку никогда раньше не слышал об этом. Рейнира улыбнулась и начала рассказывать:       — После нашей пикантной ссоры с дядей, я была так зла на него, что переспала со своим белым рыцарем, сиром Кристоном Колем.       — С этим мерзавцем?! — возмутился Тирион, полностью переключившись на разговор. Теперь он официально был предан принцессой.       Услышав возмущение советника, девушка хихикнула. Возможно, смех был вызван её употреблением вина, но Тирион был в восторге от произведённого эффекта, ведь она впервые засмеялась. Рейнира удивилась своему поведению и прикрыла рот рукой, озадаченно глядя на королеву, которая улыбалась ей в ответ.       — Тогда Коль был вполне порядочным человеком, и, повторюсь, я слишком разозлилась на Деймона! — защищалась принцесса. — Я была девушкой с характером, поэтому и решила отомстить ему таким образом.       — Надеюсь, потом он страдал и понял, с кем связался. Вы — страшная женщина, принцесса, — Ланнистер продолжал вызывать у неё неконтролируемые смешки своими комментариями и реакциями. Рейнира заверила его, что всё так и было.       Затем Таргариен рассказала о том, как Коль убил возлюбленного Велариона, сира Джоффри Лонмаута, на её свадьбе с Лейнором, вызвав панику и давку, в которой пострадали ещё несколько человек. К тому же, рыцарь не был наказан, поскольку Алисента убедила короля в пользе Коля. Рейнира сказала, что она и Лейнор были возмущены этой несправедливостью, но ничего не могли сделать, поэтому Кристон Коль стал защищать Зелёную королеву.       — Не питаю любви к перебежчикам… — заявила Дейнерис после того, как родственница закончила свой рассказ.       Бес заверил Кхалиси, что её свадьба станет главным событием века, и начал размышлять о том, как будут отбирать претендентов на руку королевы. Дейнерис своевременно остановила его и предложила завязать с выпивкой на сегодняшний день.       Рейнира продолжала обсуждать свадьбу, устаревшие традиции, религию и другие вещи с Бесом и Дейнерис, но в какой-то момент Аарон протянул ей руку и пригласил на танец. Не то чтобы принцесса хотела проводить время с ним наедине, но её подтолкнула вперёд Дейнерис, на что в ответ получила злющий взгляд. Ланнистер знал о недавно появившейся неприязни принцессы к наёмнику и крикнул им вслед, что это будет единственный танец.       Рейнира не помнила, когда в последний раз она по-настоящему веселилась и танцевала. Она даже подумала, что это было плохой идеей, но, оказавшись в толпе движущихся в такт людей, девушка изменила мнение. Незамысловатые движения и простые фигуры миэринского танца девушка освоила в считанные минуты и уже на втором кругу выполняла их плавно и чётко. Алкоголь в крови не оказал влияния на её память и чувство равновесия. Она улыбнулась.       Конечно, принцесса почти всегда предпочитала полёты на Сиракс балам и пляскам, но иногда танцы всё же поднимали ей настроение. Когда Рейнира выражала желание танцевать, то тронный зал обставляли в разы краше обычного, звали больше знатных купцов, лордов и магистров.       У Аарона были небольшие трудности с точностью выполнения фигур и плавностью движений. Поэтому, когда он в очередной раз наступил на ногу принцессы, она не смогла удержаться от смеха. Он был очарован ею в этот момент. Девушка взялась за обучение наёмника с энтузиазмом, и уже на четвёртом-пятом кругу танца у него начало получаться почти без запинок. Обучению не помешали проезжавшие мимо повозки с непонятным содержимым, которые заставили народ чуть сместиться вглубь площади.       Уже стемнело, а Рейнира даже не заметила, как пролетело время. После обучения пара решила (принцесса решила) подключиться к народу и начать меняться партнерами. По окончании музыки или перед началом нового круга или фигуры девушки могли меняться и танцевать с другими девушками, мужчины — с мужчинами.       Игра уличных музыкантов на скрипке и барабанах радовала слух принцессы, и её лицо расплывалось в улыбке каждый раз, когда она видела новых радушных, простых людей в качестве партнёров.       Когда Рейнира кружилась в танце, она вдруг осознала, что помимо боли и страха, может испытывать радость и веселье. Она перестала ощущать муки совести за то, что вновь могла смеяться и понимала, что заслуживает второй шанс.       Всё налаживалось, и, казалось, принцесса наконец-то разрешила себе жить, а не просто существовать.       Аарон встретил её через час после их разлуки, после чего повёл девушку к дереву, под которым расположилась свита. Он уже готовился получить нагоняй от королевы за то, что почти не присматривал за принцессой. Наёмник видел её счастливое лицо и думал, что ради этого он сможет выдержать ещё не один выговор.       Пара уже выходила из толпы. Издалека Рейнира увидела нахмуренные брови Дейнерис и недовольное лицо Тириона из-за их длительного отсутствия. Принцесса тепло улыбалась им, принимая помощь Аарона в прохождении через множество людей.       — Рейнира!       Поток мыслей принцессы о её первом осознанном чувстве радости в новой жизни был прерван обеспокоенным криком — криком о помощи. Эта мольба была обращена к ней, и она услышала нотки надежды в голосе того, кого она никогда больше не ожидала услышать.       Было больно.       Резко вдохнув воздух, принцесса остановилась и улыбка исчезла с её лица так же быстро, как появилась. Её живой и игривый взгляд стал стеклянным, а в ушах зазвучал гул. Она беспокойно осматривала каждый метр площади, пытаясь найти источник звука, но никак не могла его обнаружить.       Это было несправедливо.       Она только училась жить без него.       Боги не могли с ней поступить так жестоко, настолько сильно насмехаться над ней. Лицемерные сволочи!       Наёмник прошёл несколько метров вперёд, но через пару секунд понял, что идёт один. Он нахмурился и вернулся к принцессе. Она не обратила внимания на взволнованный вид Аарона и уже хотела пойти дальше, не найдя реального подтверждения образа, возникшего на секунду в голове.       В конце концов, звуки доносились со всех сторон площади: музыка гремела, песни звучали из каждого переулка, горожане смеялись, где-то ругались. Принцесса могла легко ошибиться. Она сделала нетвёрдый шаг вперёд, снова принимая помощь Аарона, чтобы наконец добраться до свиты и Дени.       — Рейнира!       Прозвучало достаточно убедительно.       Кто она такая, если не приложит никаких усилий?       Видимо, она всё же снова сходит с ума. Это его голос. Его и ничей больше.       Девушка отмахнулась от наёмника и, наконец, сорвавшись с места, побежала туда, откуда мог доноситься крик. В первый раз он был неподалёку, но во второй — уже сместился намного дальше.       Когда Рейнира добралась до угла неприметного дома в конце улицы, отходящей от площади к выезду из города, она увидела удаляющийся ряд повозок с клетками, покрытыми сверху плотной тёмной тканью.       Это были те самые телеги, что проезжали по площади ранее. Почему она не обратила на них никакого внимания? Клетки были похожи на те, что располагались в тёмных подземельях замков, в которых содержали пленных, убийц и воров. Принцесса задержала на них долгий и пронзительный взгляд, пытаясь разглядеть того, кого ей нужно было увидеть. Это было для неё жизненно необходимо, но чёртово расстояние до крайней повозки уже было слишком велико.       Девушка огляделась по сторонам. Празднование было в самом разгаре: везде мельтешили люди, скоро должно было начаться представление городских актёров, а также приезжих из Браавоса трупп. Не увидев никого даже отдалённо похожего на нужный силуэт, она сделала неуверенный шаг вперёд, чтобы побежать.       Рейнира могла бы догнать телеги, если бы побежала достаточно быстро или одолжила (украла) лошадь по пути. Ещё можно было бы подкупить стражей, ехавших позади телег, чтобы они помогли ей. Она обдумывала варианты, но… Далеко позади послышался обеспокоенный голос Дейнерис, а затем Рейнира ощутила сильную хватку наёмника вокруг своих плеч.       — Отпусти меня сейчас же! — крикнула она ему грозно. Мужчина сердито смотрел на неё в ответ и не собирался подчиняться. — Слушай, Аарон, мне нужно проверить, что находится в тех телегах. Пусти, тебе говорю!       Она не отрывала взгляда от повозок. Девушка пыталась объясниться, вырывалась, пиналась, угрожала, но всё было тщетно — наёмник не слушал её. Вскоре к ним подошла и остальная часть свиты во главе с королевой. Они не ожидали увидеть Рейниру такой взволнованной и на грани срыва, ведь ещё несколько минут назад всё было замечательно: она светилась и смеялась. Сейчас же от прежней радости не осталось и следа. Рейнира чуть ли не плакала, глаза её покраснели, дыхание сбилось, а губы опухли и кровоточили от постоянных покусываний (она часто так делала, когда тревожилась).       Повозки стали едва различимыми точками в темноте.       Рейнира перестала сопротивляться только после того, как руки, удерживающие её, расслабились. Она чуть приподнялась и отодвинулась, избегая взглядов и вопросов, прикрывая обеспокоенное лицо рукой. Её попытались увести отсюда, но она сопротивлялась всем попыткам. Сейчас её нельзя было трогать.       — Что было в тех телегах? — хрипло спросила она, всё ещё глядя в темноту.       — Возможно, там были преступники, которые должны будут участвовать в потешных боях через неделю, — быстро, но осторожно ответила Дейнерис. — Рейнира, это может быть кто угодно, от специально подготовленных бойцов до контрабандистов и убийц. Они могут ехать куда угодно, ведь это не только выезд к арене, но и из города… Что ты там увидела?       — Мы успеем догнать их? — Рейнира с надеждой посмотрела на неё, игнорируя вопрос. Дейнерис поджала губы, с досадой оглядывая её лицо.       — Боюсь, нет, принцесса, — включился Ланнистер. — Наши лошади далеко, в начале праздника.       Она потерянно смотрела вдаль, но уже не было видно никаких повозок. Рейнира больше ни о чём не спрашивала.       Разумеется, после этого инцидента настроение для празднования пропало, поэтому королева настояла на скорейшем возвращении в пирамиду. Всю обратную дорогу принцесса молчала, и даже Дейнерис не знала, как подступиться к родственнице, которая замкнулась в себе.       Как только Рейнира переступила порог дворца, она извинилась и удалилась в свои покои, тщательно заперев дверь от нежелательных посетителей. Девушка старалась дышать глубже и посильнее зажмурилась, сжимая ручки дверей до боли, чтобы удержать слёзы.       Опустошенная и потерянная, она рухнула на кровать и, свернувшись под лёгким покрывалом, уставилась на серебряную луну в небесах. Но ни луна, ни что-либо ещё не смогло бы успокоить её.       Рейнира не могла перестать постоянно вспоминать тот голос, каждый раз всё отчётливее представляя перед глазами его лицо, не могла прекратить думать о причинах крика и его последствиях.       Принцесса смогла заснуть лишь под утро.