Защитник для Полковника

      Редкие встречи на собраниях в Большом Дворце ограничивались приветствием, какими-то короткими фразами и прощанием. Женя и Дарклинг предпочитали лично вести свои войска, проверяя работу своих подопечных, но контактировать друг с другом они так и иначе не спешили, за них это делали Иван и Сергей.       Оба – сильнейшие в своих рядах, решительные и упертые, от чего нередко ругались по каким-то вопросам, позже жалуясь своим начальникам. Кириган с легкой усмешкой пропускал это мимо ушей, Евгения же подолгу смеялась со своего брата и того, как легко этот сердцебит может вывести его из себя. В остальное же время, парни очень хорошо дружили, их часто можно было видеть на тренировках по рукопашному бою, они время от времени вместе ездили по общим делам бок о бок. Нет, никаких любовных интересов, они просто прониклись друг к другу огромным уважением, когда встретились в рамках собрания Армий впервые. Евгения и Дарклинг тогда мало говорили, в основном слушая своих верных людей.       К слову о последних: Евгения о договоре Дарклинга и своего отца ничего не знала, Заклинатель все еще был равным ей по званию, но значительно старше и мудрее, лидером Второй Армии. После собрания непонятно что потянуло ее предложить генералу пойти отдохнуть вместе. Еще более была она удивлена, когда услышала согласие, довольная повела его к себе домой. Небольшая отдельная территория, близ Дворцов, принадлежащая Первой Армии, служила домом для высших званий, король не хотел держать начальников далеко от себя, потому несколько десятков лет назад здесь был отстроен еще один дворец. Летний дворец – видимо, потому что его построили летом, а король, находясь в нетрезвом состоянии, не придумал ничего лучше       Полковник и генерал устроились в небольшой гостиной, на мягком, цвета темного изумруда, диване, на столе рядом были поставлены бутылка вина и какие-то фрукты, к которым ни она, ни он, за вечер так и не притронулись, полностью погрузившись в беседу, приятную для обоих. Бутылка стремительно опустела, за ней пошла вторая, а потом и третья. Евгению ничуть не пугало то, что она может проснуться с головной болью и желанием выпить как можно больше воды, лишь бы сухость во рту пропала. Также она не боялась, что сидит и напивается рядом с сильным гришем. Нет, не так – сильнейшим. Несмотря на их места в стране, она все еще 22-летняя девочка, а он более 100 лет прожил, повидав многое. Женя не боялась его, но и не проникалась большим доверием. Он был самым загадочным человеком, таинственным, из всех, пожалуй, людей, которых ей доводилось встретить. О нем было известно все и одновременно ничего, только то, что он позволял рассказывать. Она же, выросла на его глазах, вела вместе с ним тренировки, он посещал их семейные ужины, когда Жена была совсем малышкой. Полковник была для него словно открытая книга на протяжении многих лет, но, вступив на пост, стала лишь предводителем Первой Армии, сильным солдатом и верным союзником.       – Должно же быть что-то разумное в его действиях! Он сейчас, словно маленький ребенок, играющий в солдатиков, – терпкий приятный вкус коснулся языка девушки и она сделала маленький глоток. Тепло приятно разливалось по телу, давая ту легкость, о которой девушке позабыла в последнее время. От алкоголя ее поведение стало раскованным, а мыли беспорядочных потоком проносились в сознании, но она цеплялась за самые интересные в данный момент.       – В чем вы правы, так это в том, что Король – ребенок, – Дарклинг расслабленно сидел на диване, откинув одну руку на спинку, другой держал бокал, с темной жидкостью. На его губах появилась улыбка, такая легкая и одновременно вымученная: он сам сутками корпел над работой, позабыв об отдыхе, а этот вечер стал приятным сюрпризом. – Он не понимает, какие последствия поведут за собой его приказы, он движем лишь жаждой мнимого контроля и троном. Поэтому, мы, Евгения, – он посмотрел на нее чуть затуманенным взглядом, потянулся к ее бокалу и чекнулся, – хоть как-то сглаживаем углы и делаем его более покладистым. – они одновременно допили вино, опустив бокалы на маленький стол. Минутная тишина, но такая уютная, ни намека на неловкость. Каждый задумался о своем.       Евгения боялась той власти, что ей дали. Да, она без устали училась и тренировалась все детство под опекой отца, Дарклинга и еще десятка преподавателей, она отменно знала воинское дело, но боялась совершить неверный ход, подвести себя, страну, отца. Страшно было когда-нибудь повестись на эмоции, не думая головой, а такое решение много стоит… Первая девушка полковник Первой Армии – уму непостижимо. Все что тогда могли сделать генералы, смириться с положением, или же дать бразды правления другому, более подходящему для этого дела, человеку. Назрев вполне разумный вопрос.       – Генерал, – сосредоточенный взгляд с интересом блуждал по ее лицу, чуть покрасневшему от вина. – Почему на мой пост не был поставлен Сережа? Он мой брат, мужчина, что не мало важно, – опустив глаза на колени, она принялась крутить кольцо, немного волнуясь. – Таки почему же меня выбрали наследницей дела отца?       Дарклинг повернулся к ней всем телом, положил руку на спинку, подпирал рукой подбородок. Он молча смотрел на нее несколько минут, она, видимо, этого не замечала, нервно заламывая пальцы. Время от времени в ней просыпается ребенок, у которого отняли нормальное, веселое детство, окружив книгами и десятками учителей. Он не раз ловил себя на мысли, что тоже хотел вот так просто показать своего внутреннего ребенка, пожаловаться на тяжелое бремя, что он долгую жизнь несет на себе, но не мог в силу обстоятельств. Потому сейчас, смотря на своего полковника, сталось грустно.       – Веками, традиция передавать правление армией роду Суворовых не прерывалась ни по каким предлогом. Это один из самых стабильных и непоколебимых правил Равки. – поправив прическу, мужчина лениво поднялся в дивана, невольно приковывая внимание девушки к себе. Забрав бокалы, он поставил их на поднос – позаботится прислуга, а пустые бутылки расположил рядом. Он облокотился о столешницу и поставил руки на края, невольно напряг мышцы рук и груди. «В рубашке он выглядит даже мужественнее, нежели в кафтане…» пронеслось в голове Евгении, но она отбросила эту мысль в дальний угол сознания, покраснев и отвернувшись, что не скрылось от глаз генерала. На его лице расплылась нежная, от части самодовольная улыбка. – Это место по праву крови принадлежит вам, а Сергей, хоть и является вашим братом, но его кровь не чиста. Он носит другую фамилию, а потому никто не думал ставить его во главе.       – Это слишком слащаво – придерживаться традициям беспрекословно, вам так не кажется? – девушка неловко встала с дивана, поправляя белую рубашку, и забрав остатки посуды, отнесла их к остальной грязной посуде, встав по правую руку от мужчины. Немного вело в сторону– Хотя я часто думала, будь на моем месте Сергей, каким бы полковником он был? – ее взгляд блуждал по комнате, не останавливаясь ни на какой детали, метался из стороны в сторону, что Дарклингу показалось, что девушка раскрывает огромный секрет. На деле она просто не привыкла делиться такими мыслями с кем-то, кроме страниц пергамента. – Его точно также обучали делам страны, тренировался он лучше меня, хоть и с незначительной разницей. Возможно он был бы лучшим вариантом на место приемника.       На улице, несмотря на разгар лета, уже сильно потемнело, они несколько часов провели здесь вдвоем, и каким бы приятным разговор не был, им был необходим сон. Генерал уже сам для себя решил, что задержался в гостях, потому решил заканчивать на сегодня откровения, но все же озвучил последнюю мысль:       – Не видел, чтобы вы, как бы сильно не уставали, засыпали на собрании у царя. – легкий смешок со стороны девушки и ответный взгляд, какой-то грустный, но в тоже время говорящий – я согласна с вами, – Он хорош, когда дело касается прямых действий, стратегий, его полк им гордится, уважает, но в остальных делах ему не хватает дисциплины и ответственности. А у вас ее с лихвой, что не может не радовать. – он совсем уже лениво застегнул верхние пуговицы на рубашке, двинулся в сторону выхода и услышал шаги сзади. «Провожает».       – Когда мы только узнали о вашем рождении, я сказал, что стране необходимы хоть какие-то изменения, вы как никогда подходили на кандидатуру изменений Равки. И пока, – накинув кафтан черного цвета, генерал нарочито медленно его застегивал, смотря на девушку. Она совсем сонная опиралась плечом на косяк, скрестив руки на груди. – Вы отлично справляетесь. У меня достойный союзник.       Евгения никогда не получала особое удовольствие от комплиментов – внешность, поведение, ведение дел – все это было честно обычным, дежурной фразой для укрепления духа и проявления уважения. Одобрения она как такового тоже не старалась получить от кого-то, кроме отца и своей армии. Но отчего-то слова генерала приятно грели душу, вселяя какие-то странные к нему. Неожиданные, первобытные. Женя часто ловила на себе восхищенные взгляды, комплименты, какие-то ухаживания еще во время службы в армии в качестве простого солдата. Но опять же – предыдущие слова воспринимались как должное, а это эхом повторялось в сознании.       – Спасибо, генерал Кириган. – она подошла ближе, из-за разницы в росте, подняв голову, и смотрела в черные глаза напротив. – И за вечер, и за слова.       – Все рад, полковник Суворова, – он потянулся к ручке двери, но пока не открыл. – Надеюсь, такой вечер когда-нибудь повторится. Спокойной ночи.       – Спокойной ночи.       Вечер стал отдушиной как для девушки, так и для мужчины, от чего они не могли стереть с лица какую-то глупую улыбку весь вечер. Генерал отчасти был в каком-то ужасе от того, что вновь почувствовал подобный трепет. Сотни лет назад он запретил себе задумываться об этом хоть на секунду, окутав свое сердце тьмой и цепями. И вдруг что-то сломалось.

***

      Солнце, светившее в незашторенное окно, слепило глаза. Вставать совсем не хотелось, но было уже 9 утра, а значит пора взяться за работу. Но девушка решила для себя, что полежать еще несколько минут будет позволительно. Женя вспомнила вчерашний вечер, приятной волной тепла окутавшее тело. Генерал был очень спокоен, добр, отчасти даже нежен. Впервые она видела его таким: обычно мужчина ходил с серьезным лицом, даже немного нагоняющим страх, улыбка ненастоящей, совсем редкой. После встречи он открылся ей совсем в другой стороны, как обычный человек, который мог бы стать ей другом, или может…       Мыслительный процесс прервал громкий и нетерпеливый стук в дверь, не дав девушке додумать. «Ладно, оно и к лучшему, надо думать о другом сейчас».       Например, о человеке, что без остановки стучит в дверь. Обычно к ней никто так рано не приходит, только если она уже находится в своем кабинете, в ином случае ждет, когда она там появится. Но Сергей всегда выходил за рамки «обычного» и позволял себе какие-то вольности. Делать было нечего, так что девушка поднялась с теплой кровати и поплелась к двери. Человек по ту сторону видимо услышал приближение девушки, а потому наконец перестал тарабанить и ждал.       – Сереж, я люблю тебя, но зачем так рано приходить? – она было хотела продолжить причитания, но он не дал ей этого сделать, пронесся в комнату и остановился, повернувшись к ней. – Умом тронулся?       – Я – нет. А вот ты, вполне вероятно, да!       – Вот тебе раз. Только пришел, а уже кидаешься обвинениями, – скрыть удивление было сложно, но Женя пыталась сохранить лицо, не выдавая легкого волнения: она пока не знала о чем он говорит, но волноваться наверняка стоило. – Объяснишься?       – Кириган.       Одно слово – а сколько удивления, восхищения и недопонимая было внесено им в это имя. Он и раньше восхищался генералом, но чтобы придти к Жене так рано, в тот единственный день, когда она может придти на работу в 11, а не 8, лишив ее еще пары часов покоя, чтобы что? Поговорить о Киригане.       Она подошла к парню, потянулась ладонью к его лбу.       – Температуры вроде нет. Так и чего с ума сходишь? – определенно что-то посерьезнее обычного восхищения.       – Он ушел вчера из твоих покоев после полуночи. – Сережа, будучи очень высоким парнем, сейчас стоял чуть согнувшись, опираясь руками о колени, дабы быть с сестрой на одном уровне. Его брови были сведены к переносице, глаза серьезные, а велосит плотно сжата.       – Так, дальше? – абсурдная ситуация, что сказать. Сережа никогда прежде не заявлялся к девушке с такими заявлениями, потому что мне некого было сюда приводить. Раздражало и то, что в Первой Армии глаза и уши повсюду были не только у нее. Поэтому он узнавал о каких-то вещах раньше, чем ему хотела об этом сообщить сама девушка.       – Первый, помимо меня, кто пришел к тебе. Более того, Кириган никогда до этого не появлялся на территории Первой Армии. – он чуть расслабился, сел на диван и продолжил, пока Евгения удивленно смотрела на него. – А тут, время близится к ночи, а он спокойным шагом, с улыбочкой идет к Малому Дворцу.       Разговор порядком надоедал. Она могла рассказать ему почти все, ведь нечего было скрывать. Но когда он хочет, чтобы сестра начала оправдываться за вчерашний вечер…       – Чего ты хочешь услышать? – волна раздражения окатила ее с головы до ног. Потому разговор стал более жестким, – Да, Кириган был здесь. Да, мы провели вместе вечер, разговаривая о работе. Если ты думаешь услышать невероятную историю любви, то, прости, тут мимо.       Парень опешил. Он растерялся от тона девушки, которая никогда так не говорила с ним. Именно с ним. Всегда терпеливая и спокойная, сейчас сорвалась и почти накричала. Удивительная реакция для такой сдержанной девушки. Но Сергей был бы не собой, если бы не подразнил ее. С наглейшей улыбкой, на которую он был способен, и огоньком в глазах, он пролепетал:       – Когда свадьба? Хочу быть свидетелем. – он встал, видимо, понимая, что просто криками сейчас не отделается и попятился под тяжелым взглядом к выходу. – О, а я буду крестным ваших детей?       Он стоял с рукой на ручке двери и ожидал реакции, которая не заставила себя долго ждать. Девушка с полминуты смотрела на него пустым, страшным взглядом, молча подбирая слова.       – Три секунды. У тебя три секунды. – она начала медленно приближаться, от чего парень нервно сглотнул и поспешил открыть дверь.       Утро началось не лучшим образом.

***

      Парень все же получил наказание в виде вывернутой руки и огромного количества брани за свой поступок, сидел сейчас в ее кабинете и опустил голову. Нет, ему не было жаль, он не раскаялся за дерзость, которую проявил сегодня утром к полковнику. Он любил вот так бесить ее, единственный мог повлиять подобным. образом на всегда сдержанную Суворову. Потому сидел сейчас и прятал улыбку, что никак не мог стереть с лица. Женя же сидела рядом с ним, во главе стола и с смурым лицом читала отчет о делах рядом с Крибирском. Вот так всегда: придешь к ней поговорить – а она вся в делах, ни минуты на брата.       – Как обстоят дела?       – Весьма неплохо.       – Хорошо. Слушай, Жень.. Если тебя правда задела моя шутка, прости…       Женя посмотрела на брата и убрала документы в ящик. Что он делал редко, так извинялся за свои косяки. Возможно такому поспособствовала реакция девушки, она тоже никогда не повышала на него голос. Отреагировала она и правда очень резко, потому что не привыкла говорить о своей личной жизни, да и с Дарклингом все было сложно.. Да, да, полковник и раньше поглядывала на генерала, как тут устоишь, но всегда это оставалось незамеченным, а тут он ушел от нее ночью с улыбкой на лице! Дарклинг!!       – Ничего страшного, я просто плохо спала, – девушка встала из-за стола и подошла к окну. На тренировочной площади разместились 3 отряда – самые сильные, которые постоянно находятся здесь. Кто-то участвовал в рукопашном бое, кто-то стрелял по мишеням. пара ребят сидели на траве и отдыхали.       Если выйти на балкон и обернуться направо, то можно будет увидеть Малый дворец. Но не полностью, из-за огромной ограды, охраняемой гришами и солдатами по периметру. С этого ракурса ей были видны только 2 и 3 этажи.       – За всю жизнь ни разу там не была.       – О чем ты?       – О малом дворце, – она обернулась к брату, что сидел уже на удобном мягком кресле, на котором обычно восседала сама Женя. На спинке висел черный кафтан, она решила снять его из-за жары, оставшись в красивых брюках и белой рубашке. Все высокие чины Первой армии носили темно-зеленые кафтаны из ткани гришей, пуленепробиваемые. Такой подарок сделал Кириган еще тогдашнему полковнику, дедушке Жени, давая понять, что они на одной стороне, и Вторая армия Первую не оставит. Только вот цвета не отличались, дедушка тоже носил темно-зеленый, как и отец.       Два года назад, на день рождения Суворовой, в родительский дом пришел опричник, удивив всех своим появлением. В руках его была среднего размера коробка, с красиво выведенным именем девушки и коротким поздравлением. Женя вместе со всеми открыла этот подарок, боясь увидеть что-то страшное, но взгляд упал на темную ткань.       – Черный?.. – отец нервно потер правую руку, которую подводил пару лет назад, но будто помнил о той боли.       – Но почему? Я думала будет темно-зеленый.       Полностью расправив кафтан, она быстро надела его на домашнюю одежду. Тепло окутало тело, создавая как будто защитную оболочку. По ткани струились какие-то узоры, поблескивая от огня из камина. Присмотревшись, она наконец поняла каким именно цветом были вышиты фигуры – бледно-голубой. Цвет ее глаз.       – Я не могу принять этот подарок. Этот цвет принадлежит ему и только, так почему… Сережа с трепетом и гордостью смотрел на сестру, что стояла как вкопанная, ощупывая ткань. – Кириган буквально подарил тебе свой цвет, отказ был бы глупым решением. Просто так он бы определенно этого не сделал.       – Доча, ты всегда была особенной. И цвет должен быть таким же.       Женя иногда возвращала себя в тот вечер, смотря на одеяние, все еще не до конца понимая и не найдя ответ на главный вопрос: почему? Так и сейчас, разговаривая с братом, мыслями она была совсем не там.       От разговора их оторвал стук в дверь. Женя разрешила гостю войти. Как всегда серьезный, в ярком красном кафтане Иван медленно зашел в просторную комнату. Не впервой ему находиться тут, потому чувствовал он себя вполне уверенно. Пожав руку Сергею и Евгении они вместе сели за стол.       – Иван, рада видеть. Давненько не видно тебя вне стен Большого или Малого дворца.       – Быть правой рукой генерала довольно муторно и тяжко, сам уж не помню, когда нормально спал в последний раз. – устало подперев рукой голову, он смотрел в стену напротив.       – Но ты никогда не будешь на это жаловаться всерьез, тебе нравится эта работа.       – Вы как всегда правы, полковник.       Мужчины недолго переговаривались о своих делах, время от времени громко смеясь. Приятно знать, что они могут расслабиться в компании друг друга.       – Ты ведь не просто пришел повидать друга, верно?       – Да.       Вытащив из внутреннего кармана черный конверт, он не торопился его отдавать. Крутя его в руках, серьезно посмотрел на Женю, что уже немного напряглась от продолжительного молчания гриша.       – Вы приняли приглашения на день рождения Николая от короля, полковник? – пару дней назад ей принесли письмо, белое с позолотой, где говорилось о пире в честь 25-летия младшего сына королевской семьи. Согласие она отправила мгновенно, а потому сейчас кивнула на вопрос Ивана. – Тогда написанное здесь, – он протянул конверт девушке, – вас заинтересует.       – Кириган самому себе не изменяет. Везде черный. – Сережа немного завис, но быстро придя в себя, предложил Ивану пойти прогуляться.       Женя даже не услышала их прощание, аккуратно распечатывая конверт. на белой бумаге, сложенной вдвое, выведено ее имя.       «Евгения Суворова»       – Почерк у вас великолепный. – и правда – каждая буква выведена идеально, никаких замарок.       Само письмо было не очень длинным: «Несколько дней думал об этой идее, но все не решался, боясь увидеть ваш отрицательный ответ. Но все же письмо сейчас в ваших руках. Совсем скоро состоятся бал в честь дня рождения Николая Ланцова, на который приглашены мы оба. Я сочту за честь, если вы согласитесь провести этот вечер в моей кампании в качестве пары»