***
Девочка сжимала в руке кулон настолько крепко, насколько позволяли силы. Острые концы каменных крыльев впились в ладонь — с нее закапала кровь. Маленькие темно-алые капли падали на бледное лицо, очертания которого Хината не могла разглядеть из-за белесой пелены перед глазами. Она не понимала, кто перед ней лежит, но точно знала, что этот человек мертв. Откуда? «Кто это?» Прищурилась в попытке поймать фокус на одном объекте. Не получается. Спустя огромное количество попыток и неудач Хината смирилась с поражением. Но не оно с ней. — Ну же, Хината, смотри внимательнее, — шепот, подобный шипению змеи, перерастал в нечто более устрашающее: в то, что убедило девочку посмотреть правде в глаза и увидеть перед собой человека, за жизнь которого она так тщательно и усердно боролась. Ужас овладел всем телом, пробрался до самых костей. Не может быть. Стало трудно дышать, сердце забилось о ребра с невероятной скоростью. Наступающая паника постепенно приобретала видимый силуэт, медленно подкрадываясь со спины. Хината не видела, но чувствовала чужое присутствие в своем сознании. Это существо перекрыло доступ к кислороду своими тощими пальцами, заставило замереть от страха и подчиняться, двигаться ему под стать. Попытки сказать хоть слово, закричать, отодвинуться от трупа, убрать чужие пальцы от своей шеи не увенчались успехом. Хината открывала и закрывала рот, как рыба на суше, надеясь, что удастся сделать хоть один глоток воздуха. Но выходило только хуже: в легких постепенно заканчивался кислород. «Мне нечем дышать». — Ты ведь знаешь, кто перед тобой лежит. Так почему же не признаешь свою жертву? «Кто со мной говорит?» Хината задыхалась. Из раны беспрерывно шла кровь, капли которой поочередно падали на закрытые веки мертвеца. Одна за другой медленно скатывались на пол, смешиваясь с его кровью. «Нет-нет-нет». — Смотри-и-и, — темный силуэт вцепился когтями в волосы девочки и резко наклонил ее голову вперед. — Узнаешь его? Это ведь ты-ы его убила. Из-за нехватки воздуха не удавалось произнести хоть слово. Чувство безысходности давило сверху, окончательно лишая возможности вырваться из лап неведомого существа. «Я никого не убивала. Отпусти меня. Кто ты?» — Никого не убивала? — раздался издевательски звонкий смех. — Почему ты отказываешься признавать свою вину? Хината ощутила на затылке скользящие движения тонких пальцев, которые заставили кожу покрыться волной мурашек. До сих пор не видела — лишь чувствовала на себе липкий, испепеляющий взгляд голубых глаз. «Почему голубых? Почему я подумала о голубых глазах?» — Ну же, ответь мне, — голос прозвучал в голове эхом, — кто перед тобой лежит? Она видела, понимала, знала, кто перед ней. Но не хотела признавать этот факт и верить, что происходящее сейчас — правда. — Ну же, дочка, скажи же! «Дочка?» Хината взвизгнула от ужаса и завертела головой. Мужской голос повторял одно и то же, с каждой секундой произнося просьбу все громче, а на фоне неустанно звучал безумный смех, не давая даже малейшего шанса на избежание своей горестной участи. Хината вырывалась, хваталась за волосы и пыталась отогнать криками от себя черствую нечисть. Однако крик так и застревал в горле, оставляя силуэт без ответа, которого так жаждал. — Это… Она не видела, но точно знала, с какой ухмылкой он смотрел на нее и упивался своей маленькой победой. Достиг желаемого. Хината шепотом прохрипела имя друга, на лицо которого до сих пор капала кровь с ее ладони, и задрожала от ужаса. — Убийцам несвойственно горевать по своим жертвам. Почему же ты тогда плачешь? Этот раздражающий смех въедался в каждый сантиметр тела, от него становилось тошно и противно. Хината плакала, кричала так, что раздирало горло. От боли и нехватки кислорода кашляла и мотала головой, отрицая реальность происходящего. В груди щемило от страха и паники, от волнения и осознания, что это правда. Она себе этого никогда не сможет простить. — Проснись… Хина…***
— Хината! Девочка вертелась из стороны в сторону и кричала, задыхаясь от раздирающего глотку кашля. Плакала и выла, намертво вцепившись себе в волосы. — Оставь меня! — все еще не проснувшись, Хината плакала и повторяла одно и то же. — Это не он! Это не Леви! — Хината, да проснись же ты! Изабель схватила кружку с водой и резким движением выплеснула содержимое в лицо Хинате. Та рефлекторно поднялась с широко распахнутыми глазами и сделала глубокий вдох, словно избавилась только что от тугой петли на шее. — Изабель? — Хината задержала полный ужаса взгляд на подруге, схватившую ее за плечи. — Все хорошо, ты дома. Широкая улыбка, в которой расплылась Изабель, помогла Хинате немного успокоиться и перевести дух. Она огляделась по сторонам и убедилась, что с ребятами все в порядке, а незваных гостей в доме нет и, видимо, не было. В памяти медленно выстраивалась хронология недавних событий. День рождения, мертвая мать, раненый Леви, дурной сон… «Паршиво». — Кошмар? — Леви с нескрываемым сочувствием взглянул на Хинату. Ему были ясны ее чувства: он сам прошел через тот путь, какой предстояло пройти в ближайшие месяцы ей. Стадии осознания, принятия и смирения — тяжелая ноша, которую придется пережить и хранить в себе до конца своих дней. Изабель не меньше Леви знала, каково это — жить и скитаться по улицам в полном одиночестве. Но ее история детства кардинально отличается от детства друзей. В случае этой девочки остаться однажды сиротой было куда лучше, нежели иной исход. Долго она и не страдала: повезло в скором времени повстречать парня, который заменил ей целую семью и до сих пор ходит за ней по пятам, оберегая от гнили подземной жизни. Теперь она с гордостью называет его своим братишкой. — Да. — Хината, у тебя кровь, — напуганная Изабель взяла сжатый кулак Хинаты в свои руки и осторожно разжала пальцы. Ее глаза округлились от увиденного: все это время в окровавленной ладони та держала свой кулон. — Простите, что разбудила, — Хината виновато опустила голову, еще не успев отойти от кошмарного сна. Пыталась вспомнить его детали, но все было тщетно: в памяти всплывали лишь скудные, не несущие важной информации обрывки. — Хината, — Леви обратился к ней и, облокотившись о кровать, осторожно подвинулся к стене. В таком положении было гораздо удобнее вести диалог. Хината тут же подняла голову и порывисто бросилась к парню, стоило только заметить шевеления со стороны. — Стой, тебе лучше не двигаться! — Хи-ина, — возмутилась Изабель, потянув ту за кисть, и усадила обратно на диван, — сиди спокойно и дай перевязать ладонь. С ним уже все нормально. Ты проспала весь день, он за это время очухался. На нем же заживает все, как на собаке, — хихикнула она и подмигнула. — Весь день?.. — девочка не поверила собственным ушам. — Я разбудила тебя еще утром и помогла добраться до дивана. Ты сразу уснула, даже не взглянув на меня. А ведь такое действительно возможно. Хината хорошо помнила, как уснула в ногах у Леви. А сейчас сидела на диване, где изначально спала Изабель. — Посмотри на меня, — вдруг попросил Леви. Хината бесспорно выполнила его просьбу, хоть она и немного смутила ее. — В чем дело? — Хотел убедиться, что сейчас тебя не ударит приступ, и ты не перегрызешь нам глотки. Глаза вроде голубые. Хината усмехнулась, как вдруг перед глазами возник образ незнакомца из сна, из-за чего моментально помрачнела. Сосредоточилась на воспоминаниях, которые так и порывались ускользнуть от нее, и приложила пальцы к виску. «Она чувствовала на себе липкий, испепеляющий взгляд голубых глаз… —…ну же, дочка!» Она медленно подняла голову и устремила изумленный взор на Леви. Кажется, в голове начал в быстром темпе складываться пазл. — В чем?.. — Как выглядел тот мужчина? — Хината перебила парня и задала свой вопрос. — Какого цвета были его глаза? Леви нахмурился, сведя тонкие брови к переносице. Не нужно быть дураком, чтобы не сообразить, к чему клонит она. — Думаешь, что это был твой отец? — Я не… — Хината сделала короткий прерывистый выдох, — не знаю. — Так, — Изабель, закончив перевязку, поднялась с дивана и уперлась руками в бока, — хватит о кошмарах. Хината, я порылась у тебя на кухне, — озвучила так, словно мимовольно там оказалась, — но кроме мышей ничего интересного не обнаружила. — Прости, я как-то не готовилась к приходу гостей, — та отвернулась и виновато почесала затылок. — Да ла-ладно, Хина, — Изабель улыбнулась и потрепала ее волнистые волосы. — Ты до сих пор не привыкла к моим шуткам? — К ним даже я не привык, что уж говорить о Хинате, — с сарказмом пробурчал Леви, на что в ответ получил гневное рычание. — Молчи, а то швы разойдутся, — прыснула Изабель, после чего быстро потеряла к нему интерес. — Я на разведку, заодно раздобуду что-нибудь на ужин. — Даже не думай, — Хината встала напротив нее и преградила путь к выходу. — Лучше пойду я. — Куда ты собралась? — усмехнулась Изабель, скрестив руки на груди. — Тебя ищут, а значит, тебе нельзя появляться на улице. Сиди и следи за этой букой. Я быстро. — Чего расшумелись, героини? Усядьтесь обе и… — Давай, Леви, — Изабель негодующе перебила его, — скажи, что сам сейчас побежишь искать нам еду. — Вот неугомонная, даже договорить не дала. Выслушай меня для начала. Она с презрительным прищуром посмотрела на него, но все равно решила послушать и молча села на диван. — Твоя внешность довольно яркая, из-за чего ты сильно выделяешься на фоне остальной кучки народа, — вслух рассуждал Леви, постукивая указательным пальцем по одеялу. — Тот гад однозначно тебя запомнил. — Это комплимент? — хитро ухмыльнулась Изабель. — Это факт, который может обернуться для тебя плачевно. — И на что ты намекаешь? — уточнила Хината. — Ей надо надеть вещь, с помощью которой можно спрятать волосы, — он призадумался и через пару секунд выдал: — Например, плащ с копюшоном. Есть подобное? Хината в раздумьях направилась в другую комнату, к сундуку, в котором лежали все вещи матери. Та всегда запрещала дочери открывать его, аргументируя тем, что она может прищемить себе пальцы. Теперь Хината стоит перед этим сундуком и без спроса у матери поднимает его ненавистную когда-то крышку, которая на удивление оказывается легкой. А вот камень на сердце таким легким, как эта деревянная крышка, никогда не станет. Никто больше не запретит делать то, что вздумается. Никто не поругает за проступок, совершенный даже по нелепой случайности. Никто не вернется рано утром домой и не скажет, что соскучился.Ни сегодня. Ни завтра. Никогда.
Сундук открылся с противным скрипом, и в нос ударил спертый запах залежавшейся одежды. Не взирая на этот фактор, вещи выглядели чистыми и были сложены весьма аккуратно и компактно. Хината достала первую попавшуюся вещь. «Надо же, это именно то, что нужно». Прикрыв глаза, девочка уткнулась в темную ткань носом и вдохнула запах ароматного мыла, которым мама всегда стирала одежду. Надо же, как вкусно, оказывается, могут пахнуть вещи. Раньше на такие мелочи она внимания вовсе не обращала. «Надо будет перебрать вещи», — поймала себя на мысли Хината, после чего вернулась к ребятам. — Плащ очень длинный, — отметила она, демонстрируя и поднимая его выше своей головы. — Это же круто! — Изабель выхватила и надела его, сразу накинув на голову капюшон. Она покрутилась вокруг своей оси и показала Хинате большой палец вверх в знак одобрения выбора. — То, что надо. — Сойдет, — прокомментировал так же Леви. — Ну все, — она подбежала к двери и помахала рукой, — не скучайте без меня. Леви что-то хотел сказать напоследок, но та быстро скрылась за деревянной дверью. Тяжело выдохнув, он закатил глаза и перевел взгляд на Хинату. Она стояла возле кровати, уставившись в одну точку и провалившись в свои мысли. Моменты из сна продолжали постепенно всплывать в памяти в хаотичном порядке. — Хината, — Леви постучал ладонью возле себя, как бы приглашая присесть на кровать рядом. Девочка улыбнулась в знак благодарности и села на свободный край, ближе к концу. — Что тебе снилось? — Мой отец, — тихо и неуверенно произнесла Хината, будто остерегаясь его появления. — Почему ты так решила? — Незнакомец во сне называл меня дочерью. — Вот как, — Леви опустил взгляд и нахмурился. Постоянно так делал, когда в уме что-то анализировал и делал определннные доводы. — Тогда скажи: почему ты кричала во сне мое имя? Хината залилась краской от смущения: стало максимально неловко перед парнем за такой инцидент. Интересно, насколько часто она звала во сне его по имени? «Лучше этого не знать, иначе я сгорю от стыда». — Какой позор, — Хината прикрыла холодными руками свои щеки, тем самым остужая их пыл. Не сдержавшись, Леви внезапно разразился смехом и тут же прикрыл рот рукой, когда поймал на себе недоумевающий взгляд Хинаты. Она еще больше засмущалась и, прижав к себе одеяло, зарылась в него лицом. — Глупая, — он бросил последний смешок и тотчас сощурился: шов периодически саднил. — Ты плакала очень громко. Ничего позорного нет. Хината подняла голову и посмотрела на перевязанную руку в попытке сфокусировать на ней взгляд. Перед глазами постоянно вертелась одна и та же картинка из сна. Так гадко. — Вижу, тебе неприятно это вспоминать. Прости. — Нет, — не отводя взгляда от руки, она продолжила: — не извиняйся. Мне снился ты, только мертвый. Выражение лица Леви не поменялось: он будто наперед знал ответ на свой вопрос. Посмотрел на девочку и, выйдя с ней на зрительный контакт, заговорил очень тихо: — После всего, что произошло, такие сны не кажутся странными. Несмотря на все риски и переживания, вы с Изабель спасли меня. Спасибо. — Мы бы тебя ни за что не оставили, — Хината тепло улыбнулась и прикрыла веки. Но на бледном лице отражалось совсем не то, что творилось на душе. Свежая рана от потери матери не оставляла вырывающееся из груди сердце в покое. Как же все-таки больно и тяжело терять дорогих людей. А еще сложнее мириться с их гибелью. — Ты хочешь знать, что?.. — Что случилось? Нет, — внезапно отрезала Хината и отвернулась. — Я не хочу это слышать от тебя. Мне нужно услышать это от убийцы. — Справедливо, — хмыкнул Леви. — Светловолосый мужчина в маске. Более подробного описания дать не смогу. Но я уверен: эта мразь еще объявится. — В любом случае спасибо.***
Прошла неделя. Все это время ребята жили вместе у Хинаты. Леви быстро встал на ноги, но, несмотря на его порывы поскорее вернуться к себе, Изабель запрещала ему покидать пределы дома. Хината не лезла к ним: последние дни выдались крайне тяжелыми, и она боялась, что потеряет самообладание на фоне стресса. — Что ты возишься со мной, словно с младенцем? — проворчал Леви, когда его в очередной раз не выпустили из дома. — Вот упрямая. — У тебя рана еще не зажила, так что прекрати вопить и ломиться на улицу, — ругалась Изабель, не пуская того к выходу. — Изабель, может?.. — Хината хотела предложить проводить Леви до дома, но быстро передумала, стоило только поймать на себе уже знакомый грозный взгляд. Она хорошо запомнила горящие от ненависти глаза еще с того дня, когда их обладательница поколотила своего друга за развязанный язык. — Хватит воспитывать меня, Изабель, — прорычал Леви. — Не вынуждай меня на совершение побега. — Далеко убежишь? — засмеялась Изабель. — Изабель, давай просто проводим Леви до дома, — осмелилась все же озвучить свое предложение Хината. — Смысл удерживать его? Для Хинаты оставить друзей под своим боком имело немалый смысл. С ними спокойно, иногда даже весело и привычно. Но, как только ловила себя на подобной мысли, тут же отгоняла ее подальше. Она боялась, что ввиду последних событий в любой момент лишится рассудка и навредит друзьям. Это казалось замкнутым кругом: переживания из-за смерти матери и ранения Леви, страх за жизнь ребят, кошмарные сны и мысли про отца. Она была морально истощена и полностью вымотана. — Хината, хватит подстрекать меня на то, чего я не хочу, — повысила голос Изабель, слегка насупившись. — Вот именно, что этого не хочешь ты, — Хината сделала акцент на последнем слове и громко крикнула: — Может, стоит прислушаться хоть раз к чужим желаниям?! Изабель вздрогнула и с широко распахнутыми глазами сделала уверенный шаг назад. Напряжение достигло пика, когда Леви потянул ее на себя и закрыл собой, выставив одну руку вперед. — Ч-что? — в недоумении захлопала глазами Хината. Ее пугала странная реакция друзей… на что? — Хината, сохраняй спокойствие. — Ты о чем? — она будто сама себя испугалась и инстинктивно отступила от ребят на несколько шагов назад. Перевела взгляд на испуганную Изабель и прижала руки к груди, начиная ненавидеть себя за хамство. — Я не хотела кричать на тебя, Изабель. Не понимаю, что на меня нашло. Прошу, извини меня. — Хина, твои глаза… Хината на мгновение остановилась. Догадавшись, к чему клонит Изабель, бросилась к зеркалу, стоящему в другом конце комнаты. — Нет… — она обхватила дрожащими пальцами его раму и завертела головой. — Нет-нет-нет! Девочка видела в отражении чужого человека. Эти черные глаза, зловещая ухмылка и блеклые вены, выступающие на теле, вызывали внутри тревожные чувства. Она не верила, что смотрела на саму себя. Всячески отказывалась признавать, что жители на протяжении трех лет были правы и не напрасно называли ее монстром. В затылок вдруг ударила резкая, давно знакомая боль. Но привыкнуть к ней до сих пор не удалось. «Ты действительно монстр, не считаешь?» — отражение в зеркале заговорило загадочно, вызывающе, разжигая в душе настоящей Хинаты костер из когда-то остывшего пепла. Бросало вызов внутреннему противостоянию девочки, играло с ее чувствами, развлекало себя по-своему. Но чего именно оно желало достичь? «Почему ты борешься сама с собой?» — отражение заливисто смеялось, тем самым вынуждая Хинату дать волю негативным эмоциям. Однако та молчала, не принимая любые выплюнутые слова в свой адрес. Оттягивала собранные в хвост волосы, сквозь стиснутые зубы рычала, зажмурившись до появления искр в глазах. Она делала все возможное, чтобы не пойти на поводу у той версии себя, которую все эти годы подавляла в себе, презирала и искренне ненавидела. — Хината! — Леви схватил ее за плечи и развернул от зеркала к себе лицом. — Посмотри на меня! Та подняла опьяненный невидимой силой взгляд, и парень облегченно выдохнул. — Снова голубые. Привычный для всех облик Хинаты вернулся, и она пришла в себя через несколько секунд, однако долго не могла поймать фокус и разглядеть человека, стоящего перед ней. — Слышишь меня? Зрачки Хинаты расширились. Услышала. Она вырвалась из хватки друга и силой отпихнула его от себя. Не ожидая такой буйной реакции, Леви схватился за раненый бок и непроизвольно шикнул. — Уходите, — Хината сделала несколько шагов назад и вжалась в стену. Будь возможность, она бы с радостью прошла сквозь нее и скрылась в укромном месте. — Не надо здесь больше оставаться. — Все нормально, Хина, мы понимаем, — Изабель хотела приблизиться к подруге, но та ей не позволила, выставив ладонь вперед. — Нет, Изабель, не нормально! — она тяжело дышала, еще не успев восстановить силы после приступа. — И ничего вы не понимаете. Даже сейчас я навредила Леви, а потом и вовсе могу убить, — Хината всхлипнула и истошно закричала: — Я не хочу, чтобы вы здесь оставались! Просто уходите! Слышите?! Убирайтесь прочь! Изабель и Леви в растерянности переглянулись. — Ты уверена? — тихо задала вопрос Изабель. — Оставьте меня. Ее просьба была услышана. Прежде чем покинуть дом, Изабель напоследок оставила на прикроватной тумбе свернутую в трубочку бумажку. — Прочитай, когда станет легче. Дверь хлопнула. Хината скатилась по каменной стене и, прижав колени к себе, упала набок. Появилось непреодолимое желание удариться головой о стену с такой силой, чтобы наступила потеря памяти. Ну или быстрая смерть. Иначе легче никогда не станет. Как же глупо получилось.***
— Гриша, к тебе Матсуда! Мужчина выглянул из подвала и, поблагодарив жену, обратился к гостю. — Проходи. Гриша усадил его в кресло и сам расположился напротив. Бывших коллег и старых друзей разделяли лишь широкий деревянный стол и прошедшие десять лет разлуки. Грустно ли было им вспоминать старые-добрые? Ни одному. — Значит, нашел способ, как ко мне подобраться. Неплохо, — осуждающе, с ноткой сарказма бросил Гриша. Тусклый свет лампы отражался в его круглых очках, из-за чего было нелегко разобрать мотив его взгляда. — Откопал слабое звено и решил сделать ход конем? — Твоя жена очень приятная и общительная дама, — с некой издевкой протянул мужчина, закурив в помещении самодельную сигарету. — Полгода уже есть? — Семь месяцев, — Гриша соединил пальцы рук и, приложив их к переносице, посмотрел на Матсуду исподлобья. — Твое счастье, что Карла беременна, иначе бы я прибил тебя на месте, не постеснявшись ее присутствия. — Ты так доверяешь своей жене? Похвально, Йегер, похвально. — Заткнись, иначе я тебя прямо здесь закопаю. — Когда мы успели стать заклятыми врагами? — тот словно искренне этого не понимал. Собеседник же отвечать на его вопросы не собирался. — С какой целью ты приперся в мой дом? — Хината жива. Этот факт прозвучал словно гром среди ясного неба. Гриша догадывался, что Матсуда заявится далеко не с радужными новостями, но услышать подобное точно не был готов. Мужчина одним резким движением отодвинул от себя кресло и ударил костяшками рук о стол. — С чего ты в этом так уверен? — Я знаю. — И что же собираешься делать? — заметно насторожился Гриша. Он мог представить возможные планы ученого, забросившего свои эксперименты и опыты еще несколько лет назад. — Не говори, что ты хочешь вернуть Хинату. — Именно это я и хочу, Гриша! — следом вскочил с места Матсуда. — Моя дочь должна вернуться домой. Гриша не сдержался и вспылил в ответ. Вцепившись руками в его воротник, он процедил бывшему коллеге прямо в лицо: — Да ты больше десяти лет о ней не вспоминал, небось, и имя откопал в древних архивах. Как после такого тебе вообще хватает смелости называть этого ребенка своей дочерью? — Ты не поймешь моих чувств, пока сам не станешь отцом! Йегер покраснел от ярости, стоило только упрекнуть его в неведении о ценностях жизни. Ему ли не знать, каково это — лишиться в одночасье семьи. — Вот именно, Матсуда! — он прокричал его имя. — Я еще не стал отцом, чтобы уже лишаться своей семьи! Я не готов к этому, идиот! — оттолкнул его от себя и, совсем отчаявшись, схватился за голову. — Ты же понимаешь, что будет, если Хината выберется на поверхность?! Велика вероятность, что она потеряет контроль и начнет убивать всех, кто попадется ей на пути! — Да с чего ты взял, что она настолько опасна?! — завопил в ответ Матсуда, сжав ладони в кулаки. — Обычная малявка! — Да с того, что она, черт тебя побери, мутированный титан в виде человека! — Гриша снял очки и принялся рассуждать, метаясь из угла в угол по кабинету. — Ей не стоит попадать под солнечный свет, слышишь?! Прошло много лет — антидот однозначно потерял свою эффективность. Как ты вообще узнал, что она жива? — Ты думаешь, я не знаю об этом?! — Матсуда пошел за ним по пятам, чтобы отстоять свою точку зрения. — Я все продумал до мелочей, и никто не пострадает, если она будет находиться под моим постоянным наблюдением! Сейчас я снова собираюсь идти за ней, и точка. Гриша внезапно развернулся, и Матсуда врезался в него. — Снова?.. — Да, Гриша. На этот раз я точно заберу дочь с собой и сделаю все возможное, чтобы исправить ошибку десятилетней давности. — Да чем ты вообще соображал, когда пускал собственную дочь на опыты, как крысу подзаборную?! — прошипел Гриша, не отрывая злобного взгляда от Матсуды. Еще миг, и он точно замарает руки чужой кровью. Однако от совершения страшного греха его спасла жена, вовремя открывшая дверь подвала. Оба затаили дыхание, когда увидели Карлу. — Гриша, что-то я устала, — она вымученно улыбнулась. — Наверное, я пойду посплю. Не шумите так, пожалуйста, хорошо? — Тебе плохо? Что-то болит? Тошнит? — не на шутку испугался мужчина за состояние Карлы. Он тут же бросился наверх и, почти оказавшись на месте, обернулся к Матсуде. — Думаю, ты меня услышал, Матсуда. А теперь вон из моего дома.