Павший

      Драко не понимал, как можно объяснить невероятное влечение, внезапно вспыхнувшее внутри, дикий интерес, способный поглотить всё вокруг и его самого. Но ему определённо нравилось то, что следовало за ними – мучение расставания, сладость момента, удовольствие, расплывающееся внутри живота.       Гермиона Грейнджер околдовала его.       Схватила за самый важный орган и не хочет отпускать, а впрочем – он и не против. Если всё, что ему нужно для спокойствия это отдаться Грейнджер, пусть она забирает его всего.       Прокручивая воспоминания о каждом чёртовом прикосновении, Малфой отметил, что ему действительно стало намного спокойнее – с момента, когда Грейнджер стала вести себя ещё большей выскочкой, и с момента, когда его чувства внутри превратились в цунами и вырвались наружу.       Столько лет скитаний, одиночества и невыносимой боли – привели к тому, что он готов отдаться кому угодно, даже пусть это будет чёртова Грейнджер.       Но действительно ли он готов был отдаться кому угодно? Или это просто оправдание тому, что его чувства к Грейнджер – не выдумка?       Он не знал, что это было, но был лишь твёрдо уверен в том, что его жизнь теперь наполнилась чем-то весомым, тем, что может перебороть его одиночество и ненависть. Грейнджер полностью пленила его, давая уверенность в завтрашнем дне. Показывая уверенность в том, что она его не бросит.       И пусть это будет ложью, но зато это будет сладко.       Её губы – отдельный вид искусства, способный свести с ума и зачаровать, подарить жизнь и отобрать её.       Когда он целовал её – чувствовал лишь спокойствие, желание навсегда остаться в этот моменте, в тех ощущениях. Ему понравилось целовать Гермиону Грейнджер.       Абсурдно.       Но сейчас он шёл в кабинет сто сорок шесть, окутанный не только сладкими мыслями, но и предвкушением её прелестного аромата. Того самого аромата, что впился в его лёгкие, как только он вышел из купе; того самого аромата, который он искренне ненавидел.       Внезапно к аромату Грейнджер присоединился ещё один, Драко закрыл глаза и остановился, и тут же почувствовал сильный удар кулаком по лицу. Кто-то яростно зарядил ему прямо по щеке. - Что за?.. – Малфой открыл глаза и увидел перед собой чёртового Дина Томаса. - Малфой! – зарычал Дин. – Отстань от Гермионы, иначе… - Иначе – что? – Драко выпрямился и надменно посмотрел на парнишку, в чьих глазах была невероятная ненависть. - Иначе я за себя не ручаюсь… для тебя это игрушки, а Гермиона потом будет страдать… Ты издеваешься над ней! - Даже если и так, - Драко сделал шаг навстречу, показывая всем своим видом, что сейчас произойдёт ответный манёвр, - не тебе решать, что нам делать. Грейнджер, не маленькая, сама разберётся. - Она не будет счастлива с тобой, - Дин тяжело дышал, сдерживая себя. – Я видел вас вчера… как вы… ты делаешь это, чтобы поиздеваться над ней!       Малфой ухмыльнулся, развернулся и пошёл дальше, ничего не говоря Дину. Томас так и остался на месте, собираясь с силами и сдерживая себя.       Так вот кто вчера подглядывал… Ну и ухажёра ты себе завела, Грейнджер.       Сладкое предвкушение сменилось на гнев, но тут же это ощущение исчезло, когда Малфой открыл дверь кабинете сто сорок шесть.       Гермиона играла.       Она снова воспроизводила ту самую прекрасную музыку, которая засела в голове Малфоя. Он слышал её постоянно – во снах, на занятиях, каждый раз, когда задумывался о чём-то. Грейнджер играла превосходно, она должна была быть музыкантом, а не ведьмой с покалеченной душой и жизнью. - Так я тебе помешал? – ухмыльнулся Драко.       Он не понимал, как ему теперь вести себя с Грейнджер. Просто… как обычно? Но обычно они даже не разговаривали, обычно он просто шутил и издевался над ней. Но сейчас им будто нужно снова познакомиться. Снова открыться друг другу.       Гермиона тоже безумно стеснялась и боялась сказать что-то лишнее, это было видно и это забавляло Драко. Он не привык видеть её такой – нерешительной, робкой. - О! – протянула Гермиона, старательно скрывая улыбку. – Я тут просто решила немного поиграть, пока… - Пока ждёшь меня? – Малфой закрыл кабинет и прошёл к столу. – Ну вот он я! - По-моему это ты хотел со мной увидеться, - закатила глаза Гермиона, приподнимаясь с лавочки. – Раз уж ты такой – то я, пожалуй…       Она не успела договорить, готовясь сойти со сцены, но Малфой подхватил её на руки и поднял, прижимая ближе к себе. Ошарашенная таким поворотом событий, Гермиона лишь нелепо раскрыла рот и покраснела.       Малфоя забавляло всё – от её поведения в этот момент, до глупости происходящего в целом. - И куда ты собралась? – еле слышно проговорил. - Ну… я же думала… - Гермиона ещё сильнее покраснела, старательно опуская глаза. - О! Думала? – искренне улыбался Драко, опуская её на землю, но не убирая своих рук с талии.       Драко всё ещё улыбался, перемещая свои руки к лицу, аккуратно обхватывая ладошками и удивляясь тому, что раньше не замечал, какая у неё поразительная внешность: глубокие карие глаза, смешные еле видные веснушки на щеках, пухлые губы, длинные ресницы, нелепо хлопающие.       Целовать её.       Каждую секунду, каждое мгновение, проведённое вместе.       Целовать – пока не станет плохо, пока не будут зудить губы, пока внутри не станет пусто.       Он готов целовать её бесконечно.       Пока ему не станет тошно.       Смотрит на неё.       Ему никогда не станет тошно.       Губы аккуратно прикасаются к её губам, а затем – соединяются в одно целое. Поцелуй на вкус уж слишком приторный, но ему даже нравится. Она закрывает глаза, а Драко – наблюдает за тем, как забавно дёргаются её веки.       Грейнджер слишком открытая, сладкая и необычная. Он не готов был видеть её такой. Но ему нравится всё, даже это. - Так и что мы теперь будем делать? – Гермиона потупила взгляд, когда поцелуй закончился и Малфой убрал свои руки от её лица. - Что предлагаешь? – изогнул бровь. - Предлагаю тебе перестать быть таким засранцем, - Гермиона улыбнулась, присаживаясь на стол рядом с Драко. - Это выше моих сил…       Разговор не клеился, ответы были слишком дурацкие – да и что тут думать? Он готовился далеко не к разговорам с Грейнджер, даже не предполагал, что всё будет настолько сложно.       Но даже так – ему нравилось сидеть с ней рядом, не язвить и не подкалывать, а просто говорить. - Тебе надо стать музыкантом, - слишком серьёзно сказал Драко. - А? – не поняла Гермиона. – Да уже поздно… - Я не об этом, - Драко нахмурился. – Тебе надо стать музыкантом в нашем спектакле. Эта дура, как её там… - Микаэла, и совсем она не дура, не говори так! – насупилась Гермиона. - Ладно-ладно! – поднял ладошки вверх Малфой. – Микаэла - совсем не справляется со своей задачей. А ты играешь… превосходно. - Прям таки превосходно? – неуверенно уточнила Гермиона, косясь на Малфоя.       Ему сложно было представить их разговор, расставить всё по полочкам, не быть засранцем, а просто говорить.       Мерлин.       Драко не думал, что будет так сложно просто поговорить с той, которую уже не однократно целовал. - Да, чёрт возьми, Грейнджер, превосходно, - с раздражением повторил Драко. – Хватит глупых вопросов… - Я думаю, нам стоит начать заново, - Гермиона слезла со стола. – Готов? - К чему? - Я – Гермиона Грейнджер, магглорождённая волшебница, гриффиндорка, играю на пианино и много читаю. - Как будто я не знал этого… - сложил руки на груди и закатил глаза. - Давай! - Ладно, - сдался Драко. – Я – Драко Малфой, чистокровный волшебник и самый обаятельный парень в этом мире… - Идиот!       Вечер прошёл в шутках, разговорах и историях.       Драко не пытался казаться другим человеком, он рассказал и показал всего себя – всю свою подноготную, до последней капли ненависти в своём организме. Ожидая того, что Гермиона перестанет с ним говорить, он приоткрыл завесу самого тёмного уголка своей жизни.       Он рассказал обо всём – Тёмный Лорд, отец, мать, поместье, правила и границы дозволенного.       Грейнджер осталась.       Она не только осталась, но и рассказала всё о себе, в деталях и с горечью в словах рассказывая о том, как она превратилась в ту Гермиону Грейнджер, которую он видит сейчас.

***

      Вечер с Малфоем – что-то новенькое в её расписании, но Гермиона была абсолютно довольна тем, как прошёл сегодняшний вечер. Малфой не только удивил её, но и заставил поверить, что всё происходящее между ними – не шутки ради.       Она очень настороженно относилась ко всему, что происходило между ними – пускай сильные руки на её талии заставляли таять, но в голове всегда стучало лишь то, что не стоит слепо доверять Драко.       Он открылся для неё сегодня – злой, агрессивный, полон ярости и ненависти, - он предстал перед ней открытым и честным. Взамен она тоже открылась перед ним – рассказывая всё, что хотелось бы забыть, описывая в деталях каждую эмоцию.       Он держал её за руку, когда Гермиона рассказывала о том дне в поместье Малфоев, когда его безумная тётушка сделала шрам на её руке.       И глаза его были наполнены отчаянием. - Всё в порядке, - тихо повторял он, - всё точно в порядке…       Как маленький мальчишка, пытающийся убедить самого себя. Гермиона давно уже знала – никогда не бывает «всё в порядке». Бывает – «не в порядке» и «нормально».       В её жизни никогда не было «хорошо».       Сейчас она направилась в Библиотеку, чтобы закончить домашнее задание на завтра. А затем – можно ложиться в постель, в предвкушении завтрашнего вечера. В предвкушении их встречи с Малфоем.       Уроки много времени не заняли, поэтому Гермиона быстро всё закончила и отправилась в башню Гриффиндора. Но прямо возле картины Полной Дамы её остановила Панси: - Не иди туда! - Да, не надо! – из ниоткуда появилась Парвати. – Оно тебе не надо… - Давай лучше погуляем? – кивала головой Панси, схватив Гермиону за руку и стараясь увести подальше. - Куда? Зачем? Что происходит? – Гермиона непонимающе нахмурилась, выдёргивая свою руку. – Что случилось? - Ну… - Парвати смотрела в пол. - Тебе просто нельзя туда идти! – Панси топнула ногой, как пятилетний ребёнок, и поставила руки в бока.       Гермиона мотнула головой и быстро проговорила пароль Полной Даме, та, с опечаленным взглядом, открыла дверной проём. А за ним – красный Дин Томас, свирепо уставившийся на Малфоя, Драко – сидящий на диване с красным от крови лицом и Дафна Гринграсс, довольно порхающая возле Драко. - Больше никогда не подходи к ней! – Томас кричал. - Что происходит? – нелепо проговорила Гермиона, осматривая гостиную. - Ничего, Гермиона, - попытался спокойно сказал Дин. – Просто Малфою нужно тебе кое-что сказать… - Да? – непонимающе посмотрела на Драко. - Иди к чёрту, Томас! – выплюнул Драко, поднимаясь с дивана. – Я думаю, он тебе сам всё расскажет.       Малфой развернулся и ушёл в свою спальню, Дафна побежала за ним, ойкая и уговаривая её подождать. Гермиона – так ничего и не поняв – пытливо смотрела на всех присутствующих: - Да какого чёрта здесь происходит?! - Малфой только что сказал, - Дин тяжело дышал, ему было трудно говорить, - что он готов даже переспать с тобой – только ради одобрения Министерства Магии! Чтобы его не посадили! Он начал с тобой… чтобы… он использовал тебя!       По телу пробежался ток.       Неприятно жгло внутри, онемели ноги, глаза моментально наполнились слезами.       Врал?       Ради Министерства?       Гермиона готова была рассмеяться или расплакаться – она сама не понимала чувств, внезапно напавших на неё. Неужели он действительно врал обо всём, что происходило у него внутри? Сегодня, сидя в кабинете, он рассказывал небылицы?       Он готов был врать ради этого?       Готов был целовать?       Готов переспать?       Вопросы. Столько вопросов, что голова гудела. А ноги – всё также стояли на месте, дрожа и покалывая.       Конец. Всему что происходило в её жизни последние несколько дней – конец. Дементору под мантию – всё, что она придумала, её план по игнорированию, её решение не бояться.       Она открылась ему и получила удар ножом в спину. Разве это честно?       А впрочем… - Дин, будешь моим парнем?       Еле выдавила эту фразу и почувствовала, как язык больше не слушается. Хотелось сказать тысячу «нет» и «я пошутила». Хотелось рассмеяться и убежать.       Но сейчас – нужно было сделать правильный выбор. Правильный выбор в сторону хорошего парня, а Дин Томас только что доказал, что он действительно хороший парень.       К тому же, теперь ей не к чему думать о Малфое.