Отмщение

Во дворце было тихо.На улице было пасмурно и ветер завывал.Император Павлин, самый миролюбивый и добрый правитель, величественно восседал на троне, который был во весь рост его и длинной шеи. Император был воистину прекрасен, его красивый и лучезарный взгляд ослеплял своей добротой и такой же добродушной улыбкой, чёрно-синее оперение было гордостью императора, и хотя оперение такого оттенка не было редкостью его сородичей, но хвост рода павлинов мог пленить каждого, даже самую жёсткую и железно-характерную даму. Он ловил каждый момент тишины, вслушивался в каждый оттенок звука, каждый шорох, шуршание и скрип.Гармония для него была превыше всего, он любил баланс и равновесие, всегда старался все держать в идеальном состоянии.Императорскую ложу, трон, дворец и всё его небольшое государство.Ему это наказал отец, который познал все ужасы войны и который погиб из-за своей глупости. Юный принц не мог долго оправиться после его смерти, он только лежал в своей постели и рыдал навзрыд без остановки.Отец был для него всем, он по-настоящему любил его и хотел стать таким же как и он… И стал, благодаря милосердию и сохранении мира он поднял страну с колен и стал одним из самых уважаемых правителей всего Китая. Внезапно громко распахнув настеж двери вбежал юный лорд Шень.Он бежал впопыхах, еле волочя ноги.Но в итоге он добежал до намеченной цели, дотронулся до прохладной колонны, и обернулся на дверной проём с довольной и гордой ухмылкой. В этот момент в залу забежал молодой солдат, он болтался с одной стороны в другую будто пьяный, и в итоге упал, высунув язык от усталости наружу. Тут зал наполнился громким смехом юного принца. — Ха-ха, а кто говорил что он самый быстрый во всём Китае? — спросил Шень, детским насмешливым голоском. Соперник бежал на четвереньках, шатаясь из стороны сторону как пьяный.Это был туманно-серый волк, в кожаной броне покрытой изредка металлическими пластинами.На правом плече доспеха был изображен герб государства Павлинов, выглядящий немного странновато.Белый круг, окруженный полосами сверху и слева, означавший что земля, изображенная на этом гербе окружена водной гладью, вид которой показывает красиво восход солнца. Волк привстал, и заметив императора будто его и не было, быстро поклонился до земли и стал бормотать комплименты и благословения своему повелителю. Император встал и добродушно улыбаясь подошёл к воину, и положив руку ему на плечо сказал: — Не беспокойтесь рядовой, я сделаю вид что ничего не видел.-сказал уверивши император.-И спасибо за сына! — сказал монарх любо посмотрев на своего сына. Волк облегчённо встал, и отдав честь ушёл. Император спокойно взглянул на сына, и миролюбиво улыбнулся. — А вас, молодой принц, прошу остаться-сказал император, подмигну сыну. Шень стоял скрестив крылья на спине, чья привычка досталась ему от отца, и глядел в пол. Подняв, голову, во взгляде его читался стыд, уверенность, а издали и гнев, из-за его огненных глаз. Как два огненных солнца в полуденное время. Всегда в них читался азарт и любопытсво ребенка. — Отец, прошу прощения за это, это совсем не подобает наследнику трона, в будущем времени на игры… — Забудем об этом. — сказал император приобняв спину сына крылом. — Я был абсолютно таким же как и ты, но в следующий раз, не тревожь солдатов с поста, а то вдруг барсы нагрянут! — сказал со смехом император. Юный принц издал короткий смешок, и поднял на него свой взгляд. — Пойдем, я тебе кое что покажу. — повел за спину своего сына. Пройдя пару шагов до выхода на балкон, любимого места императора во всем дворце, где он проводил со своей семьей чайные церемонии.С него открывался невероятно красивый вид на город, захватывающий душу.Все было как на ладони.А жители словно игрушки у ребенка.Особенно, с балкона открывался чудесный вид вечером, во время заката, солнце как будто в тот момент было диск, плоское, и оранжевое как апельсин. Открыв крыльями двери, распахнувшиеся со скрипом, они подошли к перилам, и император оперевшись на перила крыльями, начал говорить: -Сын, я хотел тебе кое что рассказать и показать.-сказал отец став неожиданнно серьезным-Видишь этот закат? Сын внимательно с негодованием посмотрел на него. — Вижу, пап, но мы же каждый вечер, во время чаепития видим закат, на балконе. — сказал сухо сын, смотря вдаль. Отец поцокал языком, посмотрев еще на наивного глупого принца. — Разве ты не видишь, сын, что мы не просто смотрим на солнце, мы смотрим вниз, что находится под ним. — сказал отец, показывая крылом вниз. Но и это Шжня не впечатлило. — Да, там крыши домов, и богатых и бедных, я вижу суетящихся людей, бегающих из стороны в сторону, вижу взрывы фейерверков и радость на лицах твоих подданных. — подчеркнув заметно 2 последних сказанных слова. -Все верно, но это не просто подданые, как ты сказал, это наши подопечные, так сказать, под нашим кровом. — сглотнув, император продолжил. — Помнишь, я тебе рассказывал про Ян-Ди, Павлина, с огненным взглядом?. Немного думав, Шэнь ответил. : — Помню, он сидит на солнце, и смотрит за всеми, кто что делает, кто где живет, кто умирает. Но все же, зачем ты меня сюда привел? — с любопытным взглядом спросил Шэнь у отца. Отец провел крыльями, обхватив практически весь Гунь-Мэнь, затем снова приобнял крылом сына снова. — Сын, когда меня не станет, все, на что падает свет, принадлежит тебе. Я надеюсь, и знаю, что ты воспользуешься своими подопечными, и нашими землями разумно, крепко обо всем рассудив. Сын осторожно глянул на отца, и в его глазах как будто выступили слезы. — Нет!!! Ты еще долго будешь жить, и я не опозорю наш род отец. Клянусь своими крыльями! — сказал разгоряченно маленький принц. — Знаю малыш, знаю, но все-таки. Когда ты после своей смерти будешь смотреть на закат, я украдкой буду за тобой наблюдать, стоя рядом с Ян-Ди. И Шэнь сразу ринулся в обьятия отца, который открыл свои крылья еще как минуту назад. По его перьям текли слезы, обжигавшие изнутри Шэня, уж очень он был привязан к отцу, как ни к кому другому… А император вытерал горькие слезы сына, прижав его к своей груди. — Ну, ну, не плачь, я же с тобой. — сказал император, вытирая слезы сына. — И я проживу еще очень долгую жизнь, чтобы хотя бы понянчить внуков. И вдруг дверь на балкон отворилась, и туда вошла придворная советница Императора, старая коза. Хотя ее горящие оранжево-огненные глаза скрывали таящую молодость внутри, но все-таки небольшая седая борода, и кривая осанка говорили за себя. Стукнув посохом, она с улыбкой посмотрела на отца с сыном. Император с принцем, как будто любовники, которых застукали за изменой, быстро встали, как будто ничего и не было. — Что то случилось, старуха Сюинь? — спросил монарх, изменив мигом задорный взгляд, на более серьезный. — Боюсь, что да. — сказала советница, с грустной интонацией. — Эти паршивые волки-разбойники, опять разграбили деревню в пару миль отсюда. Совсем совесть потеряли. Пора уже принять решительные меры, а то так доберутся до Гунь-Мэнь. — сказала старуха решительно, поглаживая свою бороду. — А юному принцу пора на урок грамматики. — закончила коза, подмигнув принцу. Отец, подталкивая крыльями сына, повел его в сторону его комнаты: — Не гоже наследнику провинции опаздфвать на занятия, давай, беги. И принц, ответив улыбкой отцу, побежал рысцой по коридору. Император простоял пока шаги принца не стихли совсем. — А с вами не соскучишься, пошли уже! — сказал весело отец. Направляясь ко входу в зал заседаний, стража притворила ворота, затем закрыла их так громко, что звук закрытия врат, его эхо, осталось в памияти Шэня на всю жизнь… Наши дни, поляна около лачуги Шэна… «Ох, как же приятен запах ароматного чая, аромат благовоний, и запах хризантем!"-подумал Шэнь, закрыв глаза, наслаждаясь тишиной бора, иногда прерываемая звуками бушующей реки. Весь этот тандэм нравился мне, и больше ничего другого. Я всегда люблю спокойно провести вечера с чашкой чая, наедине с собой, как в детстве… Последнее слово кольнуло в мою грудь. Лучше об нем не думать. Сладкий запах хризантем напоминал ему запах этих же самых цветов, стоящих у него в комнате, за которыми он сам и ухаживал долгое время. Пар шел из чайника, как из дымохода. Думаю, уже готово. Он взял старый фарфоровый чайник, у которого край бортика был отколот, взял за ручку чайника, и аккуратно налил кипяток в бамбуковую чашу, которую сам лично отделывал небольшим ножом. Я поставил чайник на деревянный поднос, затем, положил веточку корицы в чашу, после добавил небольшую щепотку сахара. Потом, взял ложку и начал и мешать чай, после постучал ложкой по чаше, и тоже положил ее на поднос. Я немного отхлебнул, чая почувствовав экстаз от него, начал по немного прихлёбывать из чаши, закусывая рисовой булкой, которую купил один день назад на рынке в соседней деревне.Как же идеально добавляют друг друга рис, корица и сахар, не было ничего вкуснее в мире, кроме этих трех вещей. Начало заходить солнце, как огненный диск, во время игры детей, улетал он далеко, за деревья, за горы, за дома и реки.Я сделал последний глоток чая, затем поставил уже осушенную бамбуковую чашу на поднос. Я улегся на свежую траву, сырую от росы, подложив крылья себе под голову, вытянул свои лапы ближе к солнцу, чтобы почувствовать последние лучи тепла покидающего солнца. Я взглянул на Солнце, и в душе мне стало больно, сердце заныло, а голова наполнилась далекими повторяющимися фразами... "Когда меня не станет, я буду смотреть на тебя с Солнца, гордясь каким ты у меня вырос".. "Все, на что светит солнце, будет принадлежать тебе"... Обуздав ненадолго боль, я проговорил трясущимся голосом, сквозь слезы боли и печали: - Как я рад что тебя не стало отец, как хорошо что ты не увидел позор своего сына, которыго лелеял и растил, знаю что из него вырастет добрый правитель. Как же мне стыдно, отец... - сказал я про себя, чувствуя теплые слезы, катющиеся по щекам-Дай мне знак что ты здесь, я тебя умоляю... Я начал рыдать, как давно уже не рыдал за все десятки лет, чувствуя прилив агонии, боли и печали, нескончаемой как течение реки, впадающей в море. Сквозь слезы, я уснул прямо на сырой, холодной траве, и в моей голове бесконечно крутилась фраза:"Ну, ну, я с тобой, я тебя не оставлю еще долгое время"...