The Seven Passengers

                    Гости в столовой всё ещё на взводе, и их нельзя винить. Два вечера подряд всё выходит из под контроля. Чимин потерял сознание, а я - способность абстрагироваться от всего, в которой очень сильно нуждаюсь.       Ким Намчон скорее раздражён, чем обеспокоен таким развитием событий. Он быстро выводит меня, Сокджина и Намджуна на улицу к маленькому столику под навесом. Здесь холоднее, чем я ожидал, и когда замечаю, что солнце уже село, то вспоминаю о Тэхёне. Он обещал дождаться меня. Интересно, не уснёт ли он?       — Я должен помочь Юнги, — настойчиво говорит Намджун.       Сокджин кивает, хотя я вижу, что ему не очень нравится эта идея. Намджун бросает взгляд на Ким Намчона, словно ждёт одобрения, но получает в ответ кислое выражение лица богача. Мужчина полностью сосредотачивается на Сокджине. Все замолкают, когда я ловлю на себе чужой взгляд. Кажется, я здесь лишний.       Слава Богам.       Я возвращаюсь в столовую, думая, что пассажиры уже разошлись. Однако большинство просто ждёт дальнейших указаний или продолжает ужинать. Замечаю, что капитана Смита нигде нет. Видимо, он ушёл сразу же после случившегося. Не знаю, хорошо это или плохо.       — П-с-с!       Оборачиваюсь. Одетый в тренч-пальто и шляпу, которая не так уж и скрывает вьющиеся волосы, Тэхён озорно мне улыбается.       Не знаю, как ему удаётся не привлекать к себе ещё больше внимания, но я рад, что он не сидит в комнате, просто дожидаясь меня. Если Тэхён будет моим, то я готов признать себя эгоистом!       — Что ты здесь делаешь? Разве тебе не запретили заходить внутрь? — шепчу я.       Тэхён подходит ближе и кладёт ладонь на моё плечо, уводя нас подальше от пассажиров и окон. Его прикосновения нежны, но пока мы идём, он чуть сильнее прижимается к моей спине.       Когда мы незамеченными добираемся до дальнего угла столовой, Тэхён встаёт передо мной, спиной ко всем остальным.       — Я слышал, что Чимин упал в оборок, — говорит твёрдым тоном, и меня это отчасти пугает. — Где он?       Я стою неподвижно, оглядывая пассажиров. Чимина нигде нет. Ким Намчон вывел нас на улицу так быстро, что мы ничего не успели увидеть.       — Намджун вернулся сюда, чтобы помочь Юнги. Разве он не с ним? — спрашиваю.       — Не вижу здесь Намджуна, — Тэхён бросает быстрый взгляд через плечо.       — Что? Он только что вернулся сюда, — я осматриваю комнату и не нахожу Намджуна. Его бы легко выдал рост, но здесь нет никого настолько высокого. Даже начинаю переживать: что подумает Сокджин, когда поймёт, что его спутник исчез?       — Что здесь произошло? — выдыхает Тэхён сквозь сжатые зубы.       Хоть всё случилось несколько минут назад, мне требуется время, чтобы перемотать этот вечер в голове. Всё началось с того, что Ким Намчон высказал своё недовольство Сокджину, хотя «недовольство» ещё мягко сказано. Он сделал замечание Намджуну по поводу его журналистских заслуг, когда Джон Астер принёс нам напитки и ушёл сразу после того, как Ким Намчон бросил на него свирепый взгляд.       Затем к нам подошёл пианист Юнги, как когда-то представил его Намджун. Он прошептал ему что-то на ухо, и когда Намджун отмахнулся, то Юнги взял два бокала с нашего столика и ушёл за кулисы. Мне это показалось странным, но все бросали друг на друга пристальные взгляды, так что я оставил всё, как есть.       — Я не знаю, — признаюсь. — Не было ничего из ряда вон выходящего. Занавески раздвинулись, а потом Чимин просто…       — Чонгук, пожалуйста. Мне нужно знать, где он, — звучит серьёзно.       — Почему для тебя это так важно? — выпаливаю я.       Тэхён, кажется, в замешательстве. И злится. Я знаю, что, видимо, переступил черту, но мне искренне любопытно. Даже если это звучит и выглядит так, будто я ревную. Я имею право знать. Тэхён усмехается.       — Ты серьёзно? Мой лучший друг сейчас где-то без сознания, а ты спрашиваешь, почему для меня это важно?       Тэхён теребит воротник плаща, бормоча что-то себе под нос, и снова оглядывает пассажиров в столовой. Мои негативные эмоции притупляются, и я вижу в его глазах страх. Страх за друга. Чимин ему друг, не более. Чувство вины переплетается во мне с разочарованием.       — Чонгук, пойми, я не имею право раскрывать секреты Чимина, — говорит Тэхён после нескольких секунд молчания. — Мы дали обещание, что будем рядом друг с другом всегда и везде. Мы дали это обещание после тяжёлых времён, проведённых вместе. И есть кое-что, что ты должен знать обо мне, Чонгук, — делает паузу. — Я не нарушаю свои обещания. Я человек слова.       Мне очень хочется спросить, через что они прошли, но лучше скажу другое.       — Я верю тебе.       Плечи Тэхёна опускаются, и я пользуюсь случаем взять его за руку. Он пытается отстраниться, но я сжимаю крепче и шепчу:       — Никто не увидит.       Тэхён медленно кивает и уже собирается что-то ответить, но останавливает себя. Я прослеживаю за его взглядом и замечаю что-то на полу. Блокнот в кожаном переплёте. Беру его в руки, разглядывая потёртые края. Тэхён заглядывает мне через плечо, заинтригованный находкой так же, как и я.       Это явно чей-то блокнот. Не решаюсь открыть его, но когда Тэхён переводит взгляд на меня, я открываю первую страничку, проверяя, подписан ли он.       Ничего нет. Быстро пролистываю страницы и замечаю письма без адреса. Кто бы их ни написал, он не подписывал ни своё имя, ни имя адресата. У хозяина блокнота мелкий почерк, как будто он записывает сюда свои секреты. И когда я начинаю читать одно из писем, понимаю почему.       «Ты меня не помнишь, но я помню тебя. Меня не должно удивлять то, что ты не узнал меня, но не могу сопротивляться зову моего сердца к тебе.       Мы встретились дождливой ночью. Я зашёл в помещение, не ожидая найти то, что в итоге нашёл, и уж явно не ожидал найти тебя. В первую ночь я просто наблюдал за происходящим. Не думал я, что такой мужчина, как ты, заставит моё сердце трепетать. Потом, спустя какое-то время, мне захотелось большего. Я хотел быть рядом с тобой. Я стал собственником человека, который с самого начала не был моим. И всё же мне нужно было как-то успокоиться.       Я видел тех, кто переходил тебе дорогу, и это вызывало у меня отвращение. Я не мог остановить их, потому что это сделать мог только ты. Я молился, чтобы ты заметил меня и нашёл утешение в моих объятиях. А пока мои чувства к тебе останутся в секрете»       Мои руки автоматически переворачивают ещё несколько страниц. Каждое письмо становится всё длиннее и отчаяннее. Я чувствую, как печаль со страниц изливается в мои руки. Тэхён тоже читает, стоя позади меня, и когда я открываю последнюю страницу, у нас отвисают челюсти.       Чернилами написано «Мин Юнги»       — Какой в этом смысл? — спрашивает Тэхён. — Если это письма Юнги, почему он ни разу не написал, для кого это?       — И почему это валялось на полу? — добавляю я. Хорошо, что блокнот нашли мы, но мне всё ещё интересно, почему он здесь.       Признаться в письмах, что тебя влечёт к другому мужчине - это самоубийство.       Тэхён рядом со мной замирает.       — Ты сказал, что Намджун ушёл помогать Юнги? — затем, в одно мгновение, его глаза расширяются. — Юнги помог Чимину?       — Не знаю, но, наверное, да. Юнги взял напитки с нашего столика перед началом выступления. Я думал, они что-то отмечают.       — Юнги дал Чимину выпить? — Тэхён бледнеет.       Я моргаю. Не понимаю, к чему он клонит, пока Тэхён буквально не указывает на блокнот в моих руках.       — Это любовные письма. Любовные письма для Чимина, который сейчас наедине с Юнги, пока мы тут болтаем!       — И как это связ...       — Однажды Чимина изнасиловал мужчина.       Я не могу подобрать слов. Чимин всегда вёл себя спокойно. По нему и его поведению нельзя было сделать вывод, что однажды он прошёл через это. Вспоминаю свою ссору с Сокджином, когда Чимин кричал на нас, прося остановиться. Помню его слёзы.       Встречаюсь взглядом с Тэхёном.       — Юнги бы такого не сделал.       — Но он напоил Чимина, — убеждённо говорит Тэхён. — Юнги подсыпал что-то в напиток Чимина, чтобы получить то, чего и хотел: остаться с ним наедине.       Это уже слишком. Юнги всегда в нашем присутствии вёл себя тихо. Но таких спокойных людей можно сильно недооценивать.       Я сую блокнот в руки Тэхёна и говорю:       — Найди Юнги. Мне не хочется верить во всё это, но если это правда, то я сам выкину его за борт       Тэхён кивает мне и скрывается в толпе. За окнами уже ночь. На улице кромешная тьма, если не считать лампочек, освещающих воду внизу. Мой взгляд скользит дальше, и я замечаю Сокджина и Ким Намчона. Первый торопливо машет мне рукой.       Что-то не так.       Зачем он зовёт меня?