---
Когда наступает утро, проливающий свет никак не улучшает наше мрачное состояние. Люди с парохода «Карпатия» спасли всех выживших пассажиров, и теперь мы направляемся домой. Дом теперь звучит как-то иначе. Не по-родном. Мы молчим всю дорогу. Джи-у находится в комнате медсестёр, её лечат от обморожения. Чимин гуляет по Карпатии, потому что слишком напуган и не может сидеть спокойно. Рядом со мной сидит Хосок и ждёт сестрёнку, смотря вдаль, на воду. — С ней всё будет хорошо, — мягко говорю я. — Она сильная малышка. Хосок молча кивает и переводит взгляд на меня. Я задаюсь вопросом, сколько же он пережил? Потерял мать, будет ли Джи-у жива - тоже вопрос. Мы все объединяемся общим горем, когда теряем членов семьи. Пассажиры вокруг нас тоже плачут. Мы все кого-то потеряли. Забавно то, что деньги в этой ситуации не имеют никакого значения. Здесь мы все были равны. — Прими мои соболезнования, — говорит Хосок очень низким, тихим голосом, имея в виду Сокджина. — И ты мои, — а это я говорю про его маму. Хосок двигается чуть ближе ко мне, чтобы ещё раз посмотреть мне в глаза. — Прости, что разлучил тебя с... Я поднимаю руку, прося не продолжать. — Так нужно было. Он кивает и снова переводит взгляд на море. — Ты познакомил нас, — говорю я. — И дал попрощаться. Спасибо.Часть 42. Чонгук
9 декабря 2023 г. в 18:34
Моё сердце замирает.
Я вижу, как Чимин карабкается к краю плота и пытается что-то сделать. Затем смотрит на меня и кричит: «Помоги ему!»
И я бросаюсь вперёд. Хосок даже не пытается остановить меня. Когда ныряю в воду, боль пронзает моё тело словно тысяча ножей. Я плыву так быстро, как только могу. Волны большие, поэтому сперва я изо всех сил пытаюсь поймать равновесие. Мечусь от одной волны к другой, пока, наконец, не начинаю обретать контроль над своим телом.
Когда я подплываю к плоту Чимина, задерживаю дыхание и ныряю под воду. В этой чернильно-чёрной пустоте едва можно что-то разглядеть. Я вслепую размахиваю руками, пытаясь нащупать хоть что-нибудь живое, хотя уже начинаю сомневаться, что что-нибудь найду. Надеюсь, мои опасения напрасны.
Я выныриваю в нескольких футах между плотами Чимина и Хосока. Когда они видят, что я один, их выражение лиц меняется. Джи-у спрашивает, что случилось, но я сразу же ныряю ещё раз.
На этот раз я собираюсь оставаться под водой до тех пор, пока не найду хоть что-нибудь. Напоминаю себе о том, что Тэхён сделал для меня при нашей первой встрече - спас меня, поэтому я сделаю то же самое. Я не позволю величайшему дару умереть на моих глазах. Вода хочет поглотить меня целиком, но я не сдамся.
Рукой я чувствую что-то, что медленно погружается. И я сразу же хватаю тело и быстро выныриваю. Это Тэхён. Я поднимаю его голову над водой - волосы прилипли к лицу, глаза закрыты, а челюсть слегка приоткрыта.
— Тэхён! — кричит Чимин, утягивая тело на плот. Тэхён не двигается. — Нет. Нет, я не могу потерять и тебя!
Я залезаю на плот и обхватываю ладонями лицо Тэхёна. Он лениво открывает глаза, оглядывая меня и Чимина. Дыхание его прерывается, когда он пытается что-то сказать, но вместо этого начинает кашлять. Его рвёт водой.
— Чимин-а, ты сделал это, — всхлипывает Тэхён.
— Ты помог мне, — Чимин берёт Тэхёна за руку. — Спасибо тебе, хён, — голос у него срывается в попытках не заплакать.
Тэхён кивает и кладёт голову мне на колени. Мы смотрим друг другу в глаза, и он усмехается.
— Я бы сделал то же самое и для тебя. Н-не чувствуй себя о-обделённым.
— Лучше просто дыши. Нас скоро спасут, и ты будешь как новенький.
— Ты уходишь от темы, — улыбается Тэхён, а затем морщится и тянется к животу. Кажется, Виктор сломал ему несколько рёбер. Если бы Чимин не убил его, это сделал бы я. И уж я-то выбрал бы более изощрённый способ.
Несмотря на огнестрельное ранение в плечо и сломанную ногу, Тэхён всё ещё улыбается, и я не могу не улыбнуться в ответ, даже если в глазах стоят слёзы.
— Тебе так нравится, когда на тебя обращают внимание, да?
Тэхён наклоняет голову и улыбается.
— Должен же я как-то стать популярным, верно? — он снова морщится, закрывая глаза. Я чувствую, как его дыхание становится слабее, а сердцебиение замедляется.
Я глажу его холодную щёку, а он берёт мою руку в свою. Этот жест уже такой знакомый, но в то же время мы так давно не держались за руки. Я знаю его всего пять дней, но уже думаю о нём, как о своём мире. Тэхён - моё всё.
— Не оставляй меня.
Тэхён оставляет лёгкий поцелуй на моей ладони.
— Тогда не забывай меня.
Я не могу перестать плакать. Наклоняюсь к Тэхёну, прижимаюсь своим лбом к его и покрываю лицо лёгкими поцелуями в нос, щёки и лоб.
— Не забуду, обещаю.
— Позаботься о Чимине ради меня, — улыбается Тэхён. — Проследи, чтобы с ним всё было хорошо.
Я обхватываю его голову двумя руками и целую в губы. Поцелуй со вкусом Тэхёна и моих слёз. Он проводит рукой по моим волосам, а затем ведёт до щеки и мягко отстраняется.
— Я лю...
— Пароход! — кричит Хосок.
Я поворачиваюсь. Вдалеке отчётливо вижу пароход, который в четыре раза меньше Титаника. Всего в нескольких милях от нас проплывают люди в спасательной шлюпке, одетые в спасательные жилеты.
Выжившие.
Слабое освещение с Титаника немного освещает нас, и этого достаточно, чтобы нас заметили. Люди начинают грести к нам.
— Тэхён, у нас всё будет хорошо, — говорю я, затаив дыхание, но когда поворачиваюсь, его глаза закрыты. — Тэхён?
Дальше всё как в тумане. Хосок зовёт меня, пока Чимин забирается в спасательную шлюпку. Я слышу, как моё сердце разбирается на миллион кусочков. Чувствую, как кто-то пытается оттащить меня от Тэхёна, и именно тогда я возвращаюсь в реальность. Я сжимаю в объятиях Тэхёна крепче и кричу, чтобы они оставили меня здесь, но этого не происходит.
У Хосока едва получается затащить меня в спасательную шлюпку. Я оказываюсь в тесном пространстве, и меня заставляют грести вместе с другими выжившими. Это занятие для рук и возможность для мозга сосредоточиться хоть на чём-то. Я один раз оглядываюсь назад, но уже не вижу наших плотов. Всё, что я вижу, - это океан.