***
Элитное заведение заполнилось людьми, едва часы пробили полночь, а бармены скинули покрывало со стеллажей, что прятали непристойное количество спиртного за их спинами. Несколько стаканов виски со льдом опьянили разум, в теле пылала свежая лёгкость, но мозг требовал ускоренней вливать в горло гадкое пойло, дабы намертво позабыть обо всём долго терзающем и отдаться окружающей грешности. Оборачиваясь на бушующий танцпол, Адриан с нескрываемым удовлетворением разглядывал женские тела, что со всей страстью извивались, изредка стреляя глазами в стороны симпатичных парней, словно сирены, завывая присоединиться к их безумному танго на углях. Широкая ухмылка расплылась на лице, сопровождаясь неслышимым смешком. Казалось, музыка играла громче пару стаканов назад. Очередной стакан со спиртным опустел, тем самым вернув опьянение на начальную стадию. Адриан крайне редко выпивал и напрочь забыл о том, как замок его сдержанности тотчас открывается, выпуская внутреннюю свободу наружу, о завлекательном головокружении, что в определенный момент нарушает восприятие окружающего мира, и о пустоте собственной головы. В данном состоянии он желал находиться намного дольше, чем было положено всемирно известной модели, лишь бы вновь мозг не нагружал трезвую голову всеми видами размышлений. Невольно и постепенно всплывали различные воспоминания из далёкого и беззаботного детства, наполняя разум теплом, едва глаза прикрылись, а воображение вырисовывало силуэт высокой блондинки, и счастьем, когда её нежные руки растрепывали непослушные белокурые волосы. Глаза женщины отображали всё самое светлое в мире, пленя изумрудной зеленой и добротой взгляда. Её звали Эмили Агрест. Мозг безжалостно направлялся по изученной тропе воспоминаний, приближаясь к излюбленной — убийство Эмили Агрест поразило множество людей, толпы журналистов караулили распавшуюся семью у забора внушительного особняка, требуя ответов, а полицейские и следователи раскидывали руками, не подозревая в чём дело. — В вампирах, в чём же ещё? — потешался внутренний голос, горько усмехаясь. В тот день, жизнь семьи Агрестов кардинально изменилась. Сын, получающий абсолютную свободу, заботу и внимание лишился всего, находя в груди лишь желание сблизиться с отстранённым отцом, не подозревая, что тот гниёт изнутри, продумывая план мести убийце его возлюбленной. В то время, что Адриан успешно продвигал отцовский бизнес в роли фотомодели, Габриэль нанимал изощренных убийц, освобождая родной город от безжалостных убийц. Но рано или поздно ложь всплывает, независимо от колкости ежовых рукавиц, в которых она хранилась. — Чувак, ты опять поник, — укладывая руку на плечо, прикрикнул в ухо Нино. Адриан с трепетом в душе воспринимал приевшееся одиночество как успокоения, стабильность, и периодами был рад запереться в кабинете, дабы насладиться компанией себя любимого, что ранее происходило чрезвычайно часто. Данное поведение было излюбленно во время показа мод, где приходилось натягивать на лицо милейшую улыбку и позабыть о вчерашнем убийстве вампира. Не свихнуться в подобной обстановке помогал лишь Нино Лейф, что всегда молча протягивал руку, единственный замечая апатию в зелени его глаз. — После этого стакана мы идём на танцпол! — сказал Нино, указывая на собственную непреклонность угрожающим жестом указательного пальца. Небрежно рассмеявшись нелепой грозности друга, Адриан широко улыбнулся, принимая новую порцию спиртного залпом. Толком не успев вкусить горькости жидкости, разливающейся по горлу жаром, Нино подхватил друга за предплечья, унося с барной стойки вглубь толпы, некультурно распихивая мешающие тела по сторонам. Жар ударил в голову, а бледноватая кожа лица залилась пьяным румянцем. Музыка заметно стихла, словно алкоголь проник в голову и приглушил громкий звук, от чего ощущалось лишь биение басов по ушным перепонкам и лёгкая вибрация пола. Руки потянулись ввысь, а тело прониклось в такт музыки, вырисовывая из неловких движений уверенный танец. Прикрытые глаза продолжали видеть темное неоновое освещение и частые вспышки белого света, что не позволяли взгляду фокусироваться и словно водили в гипноз, заставляя вновь забыться. Тело чувствовало оживленную толпу вокруг, но Адриан отчётливо ощущал себя единственным в заведении, но данное ощущение развеялось в воздухе, едва затылок почувствовал пристальный взгляд, словно прожигающий изнутри холодом и мраком. Распахнув веки, Адриан прокручивался вокруг собственной оси, судорожно цепляясь взглядом за каждую мелочь, казавшуюся ему необычной. — Неужто появился серьезный повод что-то отменить, охотник? — над ухом прозвучал женский голос. Широкие плечи усыпались мурашками, а тело, действуя под напором инстинктов, тотчас обернулось, дабы лицезреть хозяйку голоса, но взгляд Адриана упёрся в непримечательную толпу. Некая паника забралась в голову, заставляя более тревожно осматриваться по сторонам. Адриан двинулся с места, распихивая танцующих пар, что встречались ему на пути, желая отыскать Нино и покинуть злосчастное место. Под кожей бурлил адреналин, жар тела возрастал с каждой секундой, а учащённое дыхание застыло воедино с биением сердца, едва взгляд заострился на миловидной девушке, что, сидя за барной стойкой, оценивающе взглянула из-под густых ресниц на запыхавшегося Адриана. Холод в небесных глазах пробирал до дрожи, несмотря на пылающие искры голубого пожара в синеве радужки, что добавляли взгляду животной хищности. Кровавые губы искривились в зубастой улыбке, позволяя разглядеть небольшие, но острые как нож, жемчужные клыки. В сочетании с красным коротким платьем, белизна её кожи казалась более неестественной, чем на снимках камер, и добавляли сексуальному образу некой чертовщины. — Маринетт, Маринетт, Маринетт, — истерический смех сорвался с уст Адриана, но несмотря на громкость музыки и посторонний шум, девушка отчетливо расслышала каждый его вздох и лишь шире улыбнулась, демонстративно поднимая бокал мартини, словно в немом тосте. Едва бокал соприкоснулся ножкой с барной стойкой, силуэт девушки испарился из виду. — Потанцуем? — донёсся вопрос за широкой спиной. То ли бурлящий адреналин вытеснил панику из тела, то ли количество выпитого спиртного, но Адриан деловито обернулся, с трепетом изучая каждый сантиметр её лица, словно закрывая глаза воображение не вырисовывало по памяти каждую линию её тела. Девушка являлась абсолютной копией той, чьи портреты заполнили рабочий кабинет Адриана, едва ли он мог упрекнуть краски, что не столь ярко выражали глубину небесных глаз и ночную синеву густых волос. — Видимо, охотников ты не боишься, — сказал Адриан, прощаясь с инстинктом самосохранения и забывая о рисках, несмотря на нарочитые правила прикончить вампира при первой возможности. Горячие ладони легли поверх женского стана, обжигаясь холодностью её тела через тонкую ткань платья. — Вы безуспешно прочесали половину Парижа, укутанные всеми видами оружия против меня одной, а сейчас тот, кто разглядывает мои портреты и нашептывает имя, стоит передо мной даже без перцового баллончика, — потешалась Маринетт, с нескрываемым осуждением и упрёком. Тонкие брови, едва заметные под иссиня-черной чёлкой, соединились у переносицы в театральной обиде, но тотчас не удержавшаяся улыбка скрасила девичье лицо. Адриан пропускал большинство слов, непринужденно слетающих с девичьих уст, погруженный глубоко в мысли, что мелькали в глубинах сознания и полностью состояли из интересующих вопросов. Ему желалось пробраться в её мысли, узнать всё необходимое, что напрямую касалось дела, и собственноручно вырвать небьющееся сердце из груди. Несмотря на нескрываемую властность и силу, он не боялся Маринетт, лишь страстно желал разгадать все её тайны и замыслы. Она не была безрассудной: каждый её шаг был обдуман и переосмыслен трижды, на каждый план было несколько запасных и прилагались пути отхода. Не поддавалась жажде, эмоциям, чувствам. Маринетт была умна, хитра и сильна. Один удар лживо хрупкой руки, в лучшем случае, вывел бы Адриана из равновесия, в худшем же итог был летальным. Всё происходящее является её обдуманной игрой, где целью являлась далеко не смерть Адриана, но все мысли и догадки вновь упирались в один вопрос: Каков мотив? — Где находится тело Альи Сезер? — пропуская мимо ушей наигранную театральность девушки, спросил Адриан. Всевозможные риски, касательно сохранности жизни, отпустили разум, позволяя мыслить трезво и разумно. Его руки сжали тонкую шею, и под напором силы, прижали хрупкое тело к ближайшей стене. Её лицо исказилось испугом и болью, но лишь на кратчайший миг. Безумный смех, с нотками истерики, сорвался с уст, от чего хватка Адриана заметно ослабла. — Какая безрассудная отвага, Адриан, — сказала Маринетт, упиваясь серьезностью его лица. Перехватив мужские руки у кистей, намертво обхватывая их пальцами, она рывков сорвала ладони с собственной шеи, без усилий прислоняя Адриана к той же стене. Её локоть упёрся под подбородок парня, а от сильного удара головой, изумрудные глаза зажмурились, демонстрируя в лице боль, — Вам не стоит знать где находится Алья Сезер, но, доверьтесь, я за ней присмотрю! Миловидное лицо Маринетт Дюпен-Чен исказилось жаждой: небесные как омут глаза залились кровью, окрашивая выпирающие вены под глазами иссиня-черным оттенком. Жемчужные клыки тотчас упёрлись в нижнюю губу девушки, становясь неестественных размеров, как и широко открытый рот, напоминающий животный оскал с шипением, походящим роду кошачьих. Очередные вспышки белого цвета позволяли отчетливо разглядеть нечеловеческое лицо вампира, но едва неоновый свет наполнил заведение, от Маринетт и след простыл.***
Краткий пересказ мимолётной встречи с Маринетт Дюпен-Чен поверг Нино Лейфа в крайнее удивление, но выразить возмущение он сумел лишь в нечленораздельных звуках и хмурости лица, будучи под действием спиртного и на грани последней стадии — отвержения алкоголя организмом. Личный водитель Адриана забрал друзей из клуба по первому звонку и направлялся к зданию компании, стараясь быть аккуратнее на поворотах, ведь рвотные позывы Нино хорошо доносились до ушей, благодаря шумоподавлению автомобиля. Несмотря на то, что часы давно пробили полночь, парковочные места у здания были заполнены машинами коллег, которые явно не торопились закончить работу и опустить голову на прохладную подушку. Адриан повторял недавние диалоги, заучивал мимику девичьего лица и воспроизводил их встречу вновь и вновь, не желая запамятовать и малейшей детали, ведь при всей идеальной продуманности Маринетт, она была обязана совершить осечку. Даже если этой осечкой является помилование Адриана. Переступив порог здания, его встречал родной двухъярусный стол, за которым торчала огненная макушка отзывчивого секретаря. — Натаниэль, передай всем присутствующим, если появилась любая, самая маловажная информация о моём деле, немедленно подняться в мой кабинет, — сказал Адриан с порога и тотчас направился в сторону лифта. — И можно бутылку воды? — пролепетал Нино, несущейся за уверенной походкой друга, крепко держась левой рукой за живот. Смуглая кожа явно побледнела, несмотря на комфортную поездку в машине, а во рту изрядно обсохло, благодаря неприятным последствиям алкоголя. Протянутая пластиковая бутылка тотчас опустела, едва перед парнями приветливо раскрылись двери лифта. — Что дальше, босс? — спросил Нино, ожидая услышать построенный план действий, который, казалось, у Адриана присутствовал всегда. — Думать. Для чего мы освежали голову? — плана не было, лишь смута и ком, состоящий из множества вопросов. Проходя вдоль длинного коридора, на пути в рабочий кабинет, по громкой связи секретарь выполнил просьбу Адриана, как тотчас на пути предстал Лука Куффен. — Привет, Адриан, Нино, у меня есть маловажная информация, — сказал Лука, косо разглядывая больной вид Нино, отчего мимолётно замялся и сжал губы в тонкую линию, ощутив некую неловкость и, постукивая пальцами по стопке бумаг, что приложил к груди, посмотрел в пол. Адриан поменялся в лице, замечая реакцию стажёра, но, осознавая причину повисшей неловкости, лишь обреченно вздохнул и махнул рукой в сторону Нино. Отворив дверь в кабинет, Адриан жестом пригласил Луку войти первым. — Что за маловажная информация? — спросил Нино, рухнув на диван, но старательно сохраняя контроль над нелепыми движениями, вызванными потерей координации. — Шериф Роджер разрешил использовать давние записи с камер для расследования дела. Я обнаружил, что с июля по август Маринетт посещала больницы во второй половине дня, — сказал Лука, протягивая несколько бумаг в руки Адриана. — Не выяснил для чего? — разглядывая смазанные снимки с иссиня-черной макушкой, спросил Адриан. — Выяснил. Маринетт искала доноров, — сказал Лука, протягивая ещё часть бумаг, — Это Мирей Каке, Алек Катальди и Аврора Бореаль, доноры местной больницы, чью кровь Маринетт забирала во время сдачи каждый четверг. Позже, — Лука разложил оставшиеся листы на деревянный стол, — Маринетт встречалась с Мирей, Авророй и Алеком лично, каждый четверг в два часа дня, то есть, после приёмных часов для сдачи донорской крови. Она не убивает людей, а питается донорской кровью! — Неплохо, Лука, — женский голос и режущий скрип двери разрезал безмолвие, что повисло меж тремя парнями. Они обернулись на звук, разглядывая, как девушка, медленно отбивая каблуками пол, разглядывает деревянные стеллажи с книгами, проводя вдоль полок пальцами. — Узнали что-то ещё, мальчики? — переводя взгляд на застывших парней, спросила Маринетт. Застывший ужас на лицах, что те трепетно желали скрыть за маской серьёзной хмурости, заставил звонкий хохот сорваться с её уст и заполнить давящую тишину. Счастливая возможность разглядеть вампира вживую прошла успешно: чёрные джинсы обтягивали тонкие ноги, высокий тонкий каблук цокал при каждом шаге, но не изменял низкий рост девушки. Будучи вампиром, обращённым в девятнадцатом веке, её талия оставалась непропорционально узкой, очевидно, благодаря беспощадным корсетам. Короткие волосы едва касались плеч, напоминая цвет неба в летнюю ночь, в то время как голубые глаза отражали светлое небо в теплую пору. — Как ты сюда попала? — зло спросил Адриан, крепко сжимая ладони в кулаки. Их взгляды встретились, словно отражая искры азарта, что вскоре перерастут в пламя безумия. — Это единственное, что тебя волнует, Адриан? — спросила Маринетт. Надменность сменилась добротой в глазах и нежной улыбкой на устах, но сладость её голоса спровоцировала мурашки пробежать по всему телу, ужасаясь всплывающим воспоминаниям об истинном вампирском обличии. — У меня много вопросов к тебе, Маринетт Дюпен-Чен — почти прорычал Адриан, расплываясь в улыбке, что походила на звериный оскал. Изумрудные глаза отчётливо заметили, как её тело вздрогнуло, а взгляд повис в воздухе. — Думай, Адриан. Для чего же ты освежал голову? — спросила Маринетт, широко улыбаясь, но едва дверь распахнулась, она вновь бесследно исчезла. — Я подумал, что вам не помешает чашечка кофе, — сказал вошедший в кабинет Натаниэль, держа поднос с чашками в руках.*** POV: Адриан Агрест
Отпивая из чашки чёрного кофе, я с горечью осознавал, что всё расследование гнался за собственным хвостом. Маринетт Дюпен-Чен не убивала Алью Сезер, это мой конечный вывод, но в воздухе я ощущал некую тайну, известную одной лишь синеволосой девушке. Расчерчивая детали расследования на большом листе, я вновь размышлял о вопросах Что угрожало Алье Сезер? — Вероятнее, дело вновь в статье. Будь я скрывающимся вампиром, то явно не хотел, что бы выпускали статью о моих слабостях. Кто угрожал Алье Сезер? — неизвестно. Где сейчас находится Алья Сезер? — в безопасности. Так ответила Маринетт. Какого чёрта я подсознательно ей доверяю? Что связывает Маринетт Дюпен-Чен и Алью Сезер? — неизвестно. Сложно поверить, что Маринетт по чистой случайности подружилась с журналистом, который готовит статью о вампирах, в то время как ты второй век скрывающийся вампир. Маринетт не поступает из личных прихотей, а их знакомство и связь несёт явную цель. Какую? — неизвестно. Итог являлся неутешительным, но вопросы оставались, а их количества было предостаточно, дабы продолжить расследования в полной мере. Я чувствовал, что не хватает одной детали, которая приведёт меня, словно по ниточке, к раскрытию дела. Возможно, данной деталью является наша необъятная Маринетт Дюпен-Чен, что с лёгкостью проникает в здание с охотниками, работа которых заключается в поимке ей подобных. Думай, Адриан. Для чего же ты освежал голову? Она следит за мной, запутывает меня. От этих мыслей кровь в венах начинает закипать, а от собственной никчёмности я готов взвыть. Из открытой форточки в кабинет проник порыв ветра, раздувая штору за моей спиной. Я обернулся, то ли от неожиданности, то ли от паранойи, что за мной пристально следят её голубенькие глаза. Я превращаюсь в параноика, или же моя крыша попросту едет. Нужно взбодриться, немедленно придумать безумную, немного сумасбродную и взбалмошную идею. Откинувшись на спинку стула, я продолжил смотреть в окно, цепляясь за дальние пейзажи. Несмотря на глубокие раздумия, в которых я проводил большую часть жизни, я отчётливо расслышал шаги за спиной. Она вновь пришла. — Здравствуй, Маринетт, — сказал я, прокручиваясь в кресле в сторону входной двери. Она ёрзала на кожаном кресле, желая поудобнее усесться напротив меня. — Извини, что отвлекла от громких раздумий, — её глаза закатились в лёгком сарказме, а затем уголки губ приподнялись, изображая лёгкую улыбку. — Есть успехи в расследовании? — Безусловно. Главная подозреваемая пробралась в мой кабинет и сидит напротив, мило улыбаясь, — ответил я тем же сарказмом, натягивая широкую улыбку. На девичьем личике, на кратчайший миг, я уловил подобие раздражения и тихого фырканья. — Брось, я давно не главная подозреваемая, — тонкие брови сошлись на переносице, но губы оставались в невинной улыбке. Я приоткрыл рот, желая возразить, но Маринетт перебила меня, — Изначально, у меня был мотив убить или похитить Алью Сезер, благодаря незаконченной статье, но недавно вы узнали, что я питаюсь исключительно донорской кровью в доме Альи Сезер, поэтому мотив попросту испарился! Поэтому, повторю вопрос: Есть успехи в расследовании? — Маринетт встала позади кресла, уперев о спинку локти и терпеливо ожидая ответа. Её хитрая улыбка пугала и манила одновременно, напоминая из раза в раз, что она умнее, продуманнее, изворотливее. — Продвижений пока нет, — кратко ответил я, стыдливо опуская глаза. До ушей донеслось её довольное хихиканье. — И не будет. Максимум, что вам удастся выяснить, это имена друзей и врагов Альи Сезер, что ни к чему вас не приведет. Да и к чему эти игры, Адриан? Я знаю, где находиться тело, что произошло, кто в этом замешан, — Маринетт с каждым словом приближалась к моему лицу, а улыбка на её лице становилась шире и от того безумней. Стальной холод её мёртвой плоти обжог кожу моих щёк. — Я — твой единственный ключ к разгадке этого дела. — Что же ты предлагаешь, Маринетт? — спросил я, неосознанная её цель. — Закрыть дело. В ближайшее время вы найдете Алью Сезер, но пока — она в моём распоряжении, — ответила Маринетт, вновь искажаясь жаждой. Я впервые лицезрел вампира, что с такой лёгкостью и изощрённостью управлял жаждой и по собственной воле оголял истинное обличие. Её скорость и ловкость была неподвластна глазам, благодаря чему её тело словно испарялось в воздухе за секунду, не оставляя и одного намёка на недавнее присутствие. Маринетт Дюпен-Чен удивляла, завораживала, пугала и страшила каждую клеточку тела, словно играя на струнах моего разума. Спектр эмоций, что я испытывал от близости с ней, превращался в огненное пламя безумия, едва её холодный взгляд прожигал внутри дыру. Словно не в себе с момента её ухода, мне было важно увидеть Маринетт вновь, и не сразу я задал, возможно, самый главный вопрос: Это важно для меня или для расследования?Конец POV: Адриан Агрест. <center>***
От золотистой осени не осталось и следа. Небо затянулось густыми тучами, что плотно окутали небо, спрятав тёплые лучи солнца и окрасив мир в серые тона. Порывы холодного ветра безжалостно срывали с ветвей последние иссохшие листья, оголяя словно больные деревья. Шли дни, но голубоглазая вампирша словно испарилась. Её больше не видели и не слышали о ней, расследование зашло в тупик, и это раздражало Адриана до мозга костей. По правде, он ждал её, и верил ей, но в то же время ругал себя за подобные мысли, понимая, что буквально ведёт игру по правилам Маринетт. Это имя каждый день вертелось у него в голове, а кабинет был украшен её портретами. Внутри блондину казалось, что он медленно сходит с ума, поэтому последние три дня он задумывался бросить дело. Как минимум из-за отсутствия улик, как максимум ради своего психического здоровья. Но, глубоко в душе, была еще одна причина. Дюпен-Чен хотела, что бы зеленоглазый замял это дело и больше не возвращался к нему. Так, может, стоит довериться вампиру? И вновь он ругает себя за подобную мысль, находя в себе силы сражаться с кровопийцами, а не переходить на их сторону. Очередной день в офисе скрасил Лейф, что вошёл в кабинет Адриана, наблюдая будто бы за трупом, что смотрел в одну точку - на портрет Маринетт. Несмотря на давнюю дружбу, мулат впервые видел своего друга столь поникшим. Буквально неделю назад его изумрудные глаза сияли, желая раскрыть это дело как можно быстрее, но, сейчас, его глаза потускнели. Весь азарт, с которым парень начал вести дело, пропал. И Лейф понимал, что именно сейчас, как никогда, он нужен своему другу. — Эй, чувак, я кофе принёс, — подойдя к рабочему столу Адриана, произнёс тот, поставив стаканчик перед другом, но никакой реакции не последовало. Он выглядел так, словно его душу высосали, оставив лишь мёртвое тело. — Слушай, друг, понимаю, дело дрянь, никаких новостей и новых улик, но это повод найти в себе силы пойти и искать выход из положения, а не пялить на лицо этой вампирше двадцать четыре часа в сутки, — подал идею Нино, положив ладонь на плечо Агреста, а затем добавил. — Мне здесь нужен Адриан, и я не позволю этой вампирше отобрать его! А ну поднимай свой зад! И это подействовало, зеленоглазый, словно через пелену, услышал голос друга, что тащил его выйти из кабинета. И кареглазый был чертовски прав, стоило самому пойти на поиски улик. Маринетт не могла пропасть без следа, а значит, у друзей были шансы выйти на её след. — Сначала за оружием, наступать будем в полночь, — холодно произнёс блондин, как Нино крепко обнял его за плечи. — Как прикажете, босс. Нам нужно подкрепление? — включившись в игру, спросил мулат, поправив, довольно детскую на вид, кепку. Адриан замолчал, ища ответ на вопрос друга. — Лука и Хлоя, если им понадобится под крылом еще люди - пусть берут, — протягивая Лейфу кулачок, сказал Агрест, и тот не раздумывая, стукнулся о него. Довольно старая и детская их привычка. — Будет выполнено, наступаем через два часа!***
Пробравшись, окутанными в орудии против вампиров, четверо друзей и коллег предстали перед домой Сезер. Отвёл их туда, конечно же, Адриан, не объясняя что именно нужно было найти. Любая зацепка сейчас была бы очень кстати. Из-за совсем незаметного аппарата в ухе, четверка отлично слышала любой шорох листьев. Они прятали под одеждой тонкие, но непробиваемые жилеты, в широких рукавах, ботинках, на поясе были разные виды оружия, которые помогали защищаться людям от вампиров ни один год. Медленно, те пробрались в дом пропавшей журналистки, и Хлоя одна из первых заметила неладное. — Здесь кто-то был, — осматривая поверхности столов, тумбочек и стульев, произнесла блондинка, а затем объяснила. — На тумбочках в дальней части дома много пыли, в то время как здесь идеально чисто: на столе и на стульях чересчур мало пыли. Первая зацепка, хоть и очень отдалённая, но была. В следующую комнату вошел Лейф, и с первых секунд стало ясно, что это спальня пропавшей Альи. Стол был идеально чист, все листочки аккуратно сложены, и множество нетронутых ручек стояли в подставке для канцелярии. В ту же комнату вошел Адриан, осматриваясь, как тишину прервал Нино. — Слишком идеально для журналиста, особенно, если судить по словам Марлен, такой любопытной, — подойдя к рабочему столу шатенки, мулат стал проверять все ящики, желая найти хоть малейший намёк на интересующие темы Сезер, но их не было. — Либо Алья не журналист, либо вампиры забрали всё, что хоть мимолётно касалось их. Вторая зацепка, что, скорее, раскрывала мотив её похищения. — Или она писала не здесь, — вставил свои пять копеек Агрест, а затем добавил, — Алья Сезер либо чокнутая, либо гений. — Она определённо гений. Чувак, я влюблен, — мечтательно прошептал Нино, как друзей потревожила голубоглазка. — Адриан, Куффен нашел кое-что интересное, — произнесла Буржуа, следуя пойти за ней. Направляясь в гостиную, они заметили Луку, что странно щупал картину, на которой была изображена семьи Сезер, в полном составе. — Что это за... — хотел задать вопрос кареглазый, как его перебил Агрест. — Это сейф! — не веря своим глазам, произнёс блондин, подходя к Куффену. Недолго провозившись с картиной, она, словно дверь, распахнулась, открывая четырем коллегам вид на разные амулеты, украшение и прочие симпатичные безделушки, как казалось на первый взгляд. — Это атрибуты ведьм, я читал про них, — сказал Лука, и, взяв у Буржуа прозрачные пакетики, забрал пару амулетов, убрав в небольшую борсетку. — В компании отвечу точно что это и зачем они нужны. Третья зацепка, не менее важная и для самого голубоглазого. Его первое, хоть и не официальное, дело вышло, довольно-таки, успешным. Адриану упала на глаза дверь, через которую они вошли, и что-то внутри него перевернулось. Повернув голову в противоположную сторону, Агрест увидел окно, что прятало за собой прекрасный вид на хвойные деревья. — Что если... — прошептал себе под нос зеленоглазый, а затем более громко скомандовал, — Приготовьте фонари, мы отправляемся на прогулку. Его светлую голову посетила довольно странная идея. Как минимум, по камерам, даже в замедленной съёмке, не видно как вышла Дюпен-Чен, но это было не столь важно. Если верить словам Хлои, то в доме были гости, а персонал компании, как и полицейский участок, не спускали глаз с камер, порой даже пересматривая их. И если бы они засекли кого-то, кто входил в дом, то сразу сообщили бы об этом. Были еще пару вариантов, ведь, Маринетт смогла пробраться в здание, что кишит охотниками, и с такой же лёгкостью она могла загипнотизировать работников в участке и стереть записи с камер, но не в этот раз. Все записи передавались напрямую в компанию, где у каждого был маленький туз в рукаве - украшения, что скрывали в себе некоторые травы, благодаря которым вампиры не могли гипнотизировать людей, как и носить или прикасаться к данным украшениям - они бы в миг стали неприятно разъедать их холодную кожу, словно кислота. Проходя между хвойных деревьев, четвёрка медленно заходила в лес. Вокруг было чертовски темно, от чего небольшой страх пробегал по спине Буржуа, в то время как трое парней искали глазами зацепку, не давая эмоциям взять вверх. И лишь лёгкий шум, словно ветер, донёсся до ушей коллег, от чего все замерли. Лишь Куффен достал прибор, что в обычные дни горел зеленым цветом, но сейчас прибор показывал кроваво-красных оттенок, что означало вампиров по близости. — Она здесь, — шепотом произнёс Лука, но из-за аппаратов в ухе его отлично услышали все трое, после чего их тела сильнее напряглись, готовясь к схватке. Убить своими силами вампира было невозможно, лишь обезвредить, поэтому рядом с охотником на задании были верёвки, пропитанные теми же травами, что и украшения от гипноза вампира. И еще пару патронов, что доставали вампиров неприятной болью, хоть и временной, но этого было достаточно, что бы связать их. Тела кровососущих мертвецов восстанавливались, но чем сильнее была травма, тем дольше она заживала. Свернуть шею - один из самых действенных способов, особенно если вампир в ближайшие пару часов не пил кровь. Чем больше и чаще вампиры питаются - тем они становятся сильнее. И, да, никакие кресты и святая вода против них не действует, в зеркалах они так же видны, да и тень отбрасывают. Новый шорох раздался слева от охотников, и те незамедлительно подняли пистолеты на звук, но не смогли разглядеть что за вампир оказался лицом к земле. Наверняка, это был новенький кровопийца, раз он так глупо попался на глаза коллегам, но, как оказалось, он был тут не один. Как только Адриан сообразил выстрелить, дабы не упустить кровопийцу, он заметил еще одного, что успел унести упавшее тело с глаз. Тогда послышался другой выстрел в сторону, куда убежали два вампира, а затем нечеловеческий крик. — Подбит, бежим за ними! — крикнул Куффен, указывая жестом бегом направиться в сторону выстрела. Неподалеку они заметили хрупкое тело, что было скрыто за темным плащом, из-за которого разглядеть вампира было невозможно. Агрест, не раздумывая сорвал с головы черный капюшон, дабы увидеть лицо пострадавшего, и на удивление, это была старая знакомая. — Если не поспешишь, то лишишься главной улики, Агрест, — прошипела синевласка, и голубым взглядом указала на ветку, что проткнула тело Маринетт в зоне живота. Не понимая, почему блондин так быстро рванул помочь Дюпен-Чен, он вновь поймал себя на мысли, что помогает этой девчонке. Хоть другим и казалось, что это лишь часть работы, но зеленоглазого больше волновало не то, что он потеряет много ответов, которые касаются дела, а что он потеряет её. — Лука, Хлоя, бегом в машину и пригоните её к дому Сезер, там и встретимся, — скомандовал зеленоглазый, сам того не понимая. Каждое следующее действие было на автомате, а перед глазами пелена. — Нино, помоги поднять её, — лишь произнёс Адриан, и его тело покрылось мурашками. Он понимал, что сейчас доставит ей боль, снимая её тело с ветки, что проткнуло хрупкое тело почти насквозь. От этих мыслей он не находил в себе смелости прикоснуться к ней, и спустя пару секунд, блондин нашел в себе силы, и с помощью Нино поднял девушку, слушая её стоны и всхлипы. Впервые он видел, что бы вампир так тяжело себя чувствовал, хотя перед его глазами были ранения и похуже. Как только её тело оказалось на руках Агреста, двое парней направились быстрым шагом к дому журналистки. Мыслей в блондинистой голове не было, он изредка поглядывал на дыру в её животе, что максимально медленно заживала. Крови не было, так что это ранение выглядело максимально отвратно, особенно при том, что Адриан безумно волновался за её состояние. Почему эта вампирша так плотно залезла в его сознание? Этот вопрос не давал покоя, но уже в машине. Челюсть Агреста сжималась, понимая, что автомобиль едет слишком медленно, хотя тот знал, что Маринетт не умрёт, но испытывает жгучую боль на заднем сиденье. От плавно меняющегося пейзажа за окном, он начинал беситься, шепотом прося Нино, что вёл автомобиль, ускориться.***
Сидя в кабинете на втором этаже, и наблюдая как Буржуа что-то воротит вокруг раненого тела Дюпен-Чен, Адриан попивал кофе, стараясь привести мысли в норму, но безуспешно. Как и восстановление тела вампирши. — Адрикинс, боюсь, я ей не помогу, — произнесла Хлоя, повернувшись расстроенным лицом на блондина. — Её тело отказывается справляться с раной! — Оставь нас наедине, — попросил Агрест, подойдя к подобию операционного стола, где синевласка старалась привстать на локти. Буржуа молча послушалась, и уже удалилась из кабинета, пока зеленоглазый рассматривал лицо страдающей Дюпен-Чен. Та еле-еле сумела не только приподняться, но и сесть на стол, при этом шипя от боли. — Как нам помочь тебе? — задал вопрос Адриан, не отрывая взгляд от хрупкой фигуры. Маринетт лишь усмехнулась, а затем скорчилась от боли. — Будешь помогать на кого охотишься? — с неким сарказмом спросила синевласка, и повернув голову, взглянула в изумрудные глаза, что были достаточно серьёзными, а выражение лица так и говорило за себя, что Адриан действительно хочет помочь. Он упорно ждал ответ, и Маринетт наконец разрушила тишину, когда её клыки стали куда острее и больше, а глаза словно наполнились кровью. — Советую уйти и принести мне поесть, иначе я съем тебя, котёнок. В голове парня что-то перевернулось, и даже её зловещее лицо сейчас выглядело не страшно, а скорее... возбуждающе? Удивляясь, как с появлением Маринетт в жизни Адриана стали проскакивать ещё и безумные мысли, он встал перед ней, расстёгивая верхние пуговицы рубашки. Голубые глаза сверкнули непониманием, испаряя кровавый оттенок, но затем заливаясь им еще сильнее, когда её взору упала открытая шея, а из-за отличного слуха и зрения, она видела и слышала его пульсирующую вену. — Пей, — коротко произнёс Агрест, подходя ближе к синевласке, но её сжатые колени упирались в его бёдра, не давая подойти слишком близко. Та уже хотела открыть рот и назвать парня максимально глупым и напомнить, что она может убить его этим, но тот успел возразить быстрее, чем Дюпен-Чен издала хоть звук. — Я не успею найти тебе крови, а так же ты ни разу не убила человека, а значит сможешь остановиться и со мной. К тому же, хотела бы ты убить меня - уже убила бы, так что заткнись и пей, пока я не послал тебя. Её, наверно впервые, неуверенный вид выглядел достаточно мило. Она раздвинула колени, позволяя зеленоглазому подойти к ней впритык, в то время как её хрупкая рука скользнула вниз по пуговицам, быстро расстегивая их, чем смутила Адриана. Синевласка с лёгкостью стянула с него рубашку, аккуратно уложив на стол, в то время как изумрудные глаза внимательно следили за каждым её движением. — Если будет чересчур больно, скажи мне, — прошептала та, и в её голосе блондин уловил некую заботу и волнение за его самочувствие. Тот кивнул, поворачивая голову и тем самым оголяя место, куда вампирша может пристроить свои клыки. Он краем глаза увидел, как её лицо вновь приобрело облик кровопийцы, а затем почувствовал жжение на шее. Тонкими пальцами она впилась в его спину, притягивая того с невероятной силой к себе. Тело Адриана чувствовало её холод, а до ушей доносились её стоны. От такой мёртвой хватки, он чувствовал как нужен ей, и как его тело мякнет с каждой секундой, от чего он слегка навалился на Маринетт, не в силах ровно стоять. Боль была не такая уж и сильная, с какой-то стороны она показалась приятной Агресту, пока он не почувствовал, как холодная щека Маринетт отодвинулась от его шеи, но та крепко удерживает его тело хрупкими руками. От минутного удовольствия изумрудные глаза были прикрыты, а сейчас он не находил в себе силы открыть их. Дюпен-Чен, вновь находясь в свежем виде, с лёгкостью усадила зеленоглазого на стол, меняясь с ним местами. Он не видел, но был уверен, что вампирша волнуется за него, как минимум от дрожащих рук, что теперь держали его лицо. — Твою мать... — выругалась она себе под нос, но аппарат, что всё еще находился в ухе Адриана, помог услышать ему слова Маринетт. Следом блондин услышал странный звук, вряд ли мог описать, но в следующую секунду почувствовал на губах вкус железа и холодную руку синевласки. — Проглоти хоть пару капель! — злым тоном командовала та, и Агрест послушался, облизнув после этого губы. Странное теплое чувство разливалось по его телу, а силы, что были потрачены пару минут назад, вернулись в миг, и, возможно, даже прибавились. Раскрыв изумрудные глаза, он заметил перед собой Маринетт, что всё так же держала его лицо в своих ладонях, внимательно осматривая каждый сантиметр. — Как ты это сделала? — лишь спросил тот, находясь в неком удивлении.***
На удивление, Маринетт не пыталась сбежать, она лишь уселась за стол Адриана, осматриваясь будто в первый раз. На её взгляд, все вокруг было слишком строго и неуютно, хотя, от вида её собственных портретов, что заняли весь рабочий стол зеленоглазого, она слегка улыбнулась. Воспоминания того времени вызывали грустную улыбку, всё же, учесть вампира не такая уж приятная, как может показаться. Агрест зашел в свой кабинет следом за синевлаской, ожидая ответа чем та помогла ему восстановиться. — Ты, смею заметить, не ответила мне, — слегка раздражённо напомнил блондин, направляясь к столу. Голубой взгляд упал на парня, что так и ожидал от неё ответа, на который та не охотно собиралась ответить. — Вы, охотники, не так много знаете о вампирах, хотя охотитесь за нами... Кажется лет 15? — ангельским тоном задала риторический вопрос Маринетт, приподнимаясь со стула. — Ты никогда не хотел, скажем так, сотрудничать с нами, узнать о нас больше? — Узнать о вас больше? — смеясь переспросил Адриан, думая, что ему это послышалось. — Я бы хотел узнать об этом, как и каждый в этом здании, только для того, что бы убить вас. Так, может, просветишь? — говорил тот, не понимая, как меняется его состояние из «помочь вампирше» в «заявить, что хочешь убить всех ей подобных». — Адриан, прежде чем ответить, разберись на чьей ты стороне, — всё так же спокойно сказала Маринетт, хотя, в глубине души, она была зла на слова зеленоглазого. Тот, в свою очередь, отдаленно понимал о чем говорит синевласка, но решил убедиться, что речь идет именно о его смене состояния. — О чём ты, Принцесса? — Ты слишком громко думаешь, — с загадкой произнесла Дюпен-Чен, расхаживая по кабинету кругами, но затем, взглянув на Адриана, добавила. — Ты спас меня не ради работы, я слышала это. В ответ я помогла тебе, хотя это было мне не в пользу, — она остановилась перед парнем, и смотря в его изумрудные глаза, выжидая некую паузу. — Всё еще считаешь, что все вампиры убийцы? Её милое, столь невинное лицо было в паре сантиметров от его, так что она чувствовала теплое обжигающее дыхание на своей щеке, желая найти в зеленых глазах веру, но на что? Что вампиры будут жить вместе с людьми? Он не отвечал на её вопрос, а в голове сотни мыслей бились, не давая дать точный ответ даже самому себе. Жить всё время с ненавистью к хладным существам, ловить их за убийством, а потом увидеть ту, что впервые была не похожа на всех остальных. Его принципы рушились рядом с синевлаской, и, возможно, именно поэтому его так манило это дело? Это именно то, что казалось Агресту столь важным? Одно лишь было понятно точно - она слышала его мысли. — Я понимаю, что сложно разрушить мнение о вампирах, что долгое время ты строил у себя в голове и оправдывал кучей дел, где они выставляли себя кровопийцами, но всё далеко не так, как ты думаешь! — с некой надеждой, что блондин поверит в её слова, говорила Дюпен-Чен. И, наконец, в голове зеленоглазого сформировался вопрос. — Почему ты так веришь, что я послушаю тебя, а не убью? — спросил парень, услышав тихий смешок с её стороны. — Я убью тебя первой, если что. Мне много лет, Адриан, я могу красить ногти, а другой рукой душить тебя, к примеру, — продолжая хихикать, сказала синевласка. — Ловко ты попыталась уйти от вопроса, но со мной это не прокатит, милая, — перешел на шепот Агрест, приближаясь к лицу голубоглазой. — Поверь, котёнок, у меня прокатит, — лишь ответила та, как зеленоглазый ощутил сильный удар по голове, теряя сознание.***
Близилось утро, в то время как Дюпен-Чен мило болтала с Натаниэлем, попивая сладкий кофе. Несколько охотников долго бегали за синевлаской, но так и не смогли поймать её, и после того, как вампирша убедила их, что не собирается сбегать, хотя верилось в это с трудом, они оставили её в покое. Частично оставили в покое, так как за ней был надзор, правда, издалека. Идея была глупой, как минимум потому что Дюпен-Чен слышала мысли каждого охотника, и ощущала пристальный взгляд куда бы она не направилась. Более того, её раздражало, что люди не понимали, что хотела бы Маринетт сбежать - она бы сумела сделать это уйму раз, но вместо этого решила подружиться с персоналом. Пока, конечно, её блондинистый охотник не проснётся после её хука слева. И допив свой кофе, прекрасный слух Маринетт услышал голос Агреста, что, кажется, вышел из своего кабинета. Стоит уточнить, что несмотря на удар, синевласка позаботилась о зеленоглазом, уложив его на диван и даже накрыв того одеялом. — Извини, Ник, но мне стоит поведать Адриана. Еще увидимся! — попрощалась вампирша, что в миг ускользнула от рыжеволосого, но услышала как тот попрощался с ней. Справа от лифта была дверь, что прятала за собой лестницу, по которой Маринетт было куда быстрее добраться до блондина, так что буквально через пол минуты она оказалась за его спиной. — Как спалось? — задала вопрос девушка, от чего Адриан тотчас обернулся, то ли радуясь синевласке, то ли испугавшийся её резкого появления. Но ничего, он успеет еще привыкнуть к этому. — Неплохо, несмотря на то, что кто-то вырубил меня, — немного зло ответил парень, ожидая, что Маринетт уже сбежала из здания. — Я голодна, — сказала та, словно маленький ребенок. «Притворяться дурочкой это новый план или стиль милого общения?» - пронеслось в голове у блондина, как её лицо нахмурилось. — Поосторожней с мыслями, Агрест, я могу тебя вырубить до конца твоей жизни, — вновь напомнила та о своей силе, от чего Адриан слегка напрягся. — Мне тебе раздобыть крови? И вообще, почему ты не в камере? — приходя в себя после сна, спросил зеленоглазый, что начинал трезво оценивать всю ситуацию. — Во-первых, твои друзья очень медленные и быстро устают, во-вторых, у меня дома лежат запасы, да, и я хочу переодеться, — ответила та вновь невинным голосом, намекая Адриану пойти в дом вместе с ней. — Что ж, при одном условии, — решил командовать блондин, и поймав взгляд голубых заинтересованных глаз, добавил, — Потом ответишь честно на все мои вопросы. По рукам? — Ты знаешь, я и сама могу домой сбегать, так что не тебе ставить условия, ведь, если я сбегу - получать за это будешь ты. — Ты права. Только мне ничего не стоит прямо сейчас запереть тебя за решеткой, где ты вовсе не получишь и капли крови. — Уверен, что у тебя это получится? — с вызовом спросила Маринетт, приблизившись к лицу зеленоглазого.***
— Выпусти меня отсюда! — кричала вампирша, сидя за железной решеткой, и при малейшем прикосновении к ней, её кожу обжигало. На всё это смотрели изумрудные глаза, что были довольны собой и Маринетт, что злилась, проиграв ему. — Сначала согласись на мои условия, Принцесса, — с усмешкой говорил Агрест, не сводя глаз с Дюпен-Чен. Она недовольно закатила глаза и скрестила руки на груди, словно обиделась. Внутри он чувствовал, что Маринетт не скрывает ответов от него, но что-то не даёт ей ответить на них. И он не понимал, что именно. — Почему ты так против сотрудничать со мной, Дюпен-Чен? — Потому что ты не готов сотрудничать со мной, Агрест. Или ночной разговор забылся от моего удара? — Поверь, он отложился в моей голове так же, как и ты отвертелась от моего вопроса. Напомнить? — язвил зеленоглазый в ответ синевласке. После его слов, она уселась наподобие кровати, где было жутко неудобно. — Вообще-то двух вопросов, — пронеслось в голове голубоглазой. — Предлагаю сделку, — донёсся будто обиженный голос Маринетт до его ушей, что заинтриговал Адриана. Как только вампирша получила молчаливый кивок, она продолжила, — Ты отводишь меня домой, я забираю всё то, что мне необходимо, а затем ты ведешь меня куда тебе угодно и я отвечаю на все вопросы о Алье Сезер, но не больше. И я не окажусь больше в этой клетке, но и не сбегу. По рукам? — По рукам, — пожав руку синевласке, ответил Адриан. — Иван*, выпусти её, под мою ответственность.***
Они направились к её дому вдвоём, это было довольно рискованно, но Адриан чувствовал, что может довериться ей и её обещание - не пустой звук. Тишина повисла в воздухе, неприятно давя на зеленоглазого, поэтому тот решил первым начать диалог. — Так, как ты помогла мне в кабинете Хлои? — спросил Агрест, встречаясь со взглядом голубых глаз. Она сомневалась, стоит ли ответить ему, ненароком, парень заметил это. — Я не уверена, что новые знания о вампирах не навредят мне и другим. Поэтому и предложила сотрудничать, — решила объяснить Маринетт, не желая врать Адриану. По своей натуре вампирша во многом отличалась от остальных, но насколько сильно - было неизвестно. — Ты хочешь сотрудничать, что бы остальные вампиры не пострадали? — переспросил блондин, увидев со стороны молчаливый кивок. — Мы ловим множество вампиров лишь защищая людей, ведь, они убивают невинных отвратительными способами - разрывая им руки и ноги, но самое страшное, что множество семей остаются без близких! — вышел на эмоции Адриан, повышая тон. В голубых глазах, от собственной речи, он заметил сожаление, а затем ладонь, что легла на его плечо. — Ты стал охотником, желая отомстить вампирам? — спросила Дюпен-Чен, словно без слов понимая Агреста. — Кого они убили? — Моя мама, — коротко ответил тот, опуская изумрудные глаза. Сколько бы не прошло времени, он будет вспоминать об Эмили с улыбкой на лице и грустью в глазах. — Месть - не лучший выход из ситуации, особенно убивая каждого вампира, поголовно. Есть другой способ избавиться от смертей людей, и я готова тебе в этом помочь, — нежно произнесла та, приподняв за подбородок лицо зеленоглазого. — Другой способ? Не истребить, а подружиться? Ты сейчас серьезно или смеешься надо мной? — не веря своим ушам спросил Агрест, нахмурив брови. Маринетт лишь слабо улыбнулась, а затем продолжила идти в сторону дома. — Давай представим следующую ситуацию, которая встречается в нашем мире каждый день - убийство. Вы сажаете виновного в тюрьму, но не сажаете каждого следующего человека. Почему, Адриан? — Не все люди убивают, — коротко ответил тот, отчасти понимая, к чему клонит синевласка. — Как и вампиры. Более того, я давно слежу за вашей компанией, и вы ловите новорожденных, которые не умеют сдерживать жажду, и, порой, даже не понимают, что с ними произошло, — подходя к особняку, продолжала объяснять Маринетт, и открыв ворота, более грустно и тихо добавила, — Я не знала, что со мной произошло. После этих слов она замолчала, и Адриан понимал, что вампирша испытывает примерно те же эмоции, что он при упоминании его мамы. По этой причине он не стал спрашивать и докучать своими вопросами Маринетт, наблюдая, как та зашла в роскошный большой дом, что изнутри кипел уютом, а старинный вид добавлял приятную атмосферу. Подойдя к большому портрету семьи Дюпен-Чен, синевласка продолжила рассказывать, услышав, что Адриана интересует её история. — Меня обратили в 1898 году. Это был мужчина, который однажды заявился к нам в дом, желая налить ему всего лишь чашку воды, и по возможности уделить кровать в одной из комнат. Мои родители были самыми добрыми людьми, так что предложили неизвестному мужчине не только комнату, но и место за столом. Признаться, готовили они просто чудесно, — более весело заговорила Дюпен-Чен при упоминании родителей, но затем страх расплылся на её лице и она продолжила, — Ночью тот незнакомец пробрался в мою комнату, решая провести со мной ночь. Он был силен, и я не могла ему сопротивляться. Когда он закончил, то решил убить меня, — сделала она паузу, переводя взгляд на зеленоглазого, что находился в ярости от рассказа, не желая представлять какого было хрупкой девушке, но его кулаки так и чесались дать незнакомцу по роже. — Он обратил тебя? — собравшись с мыслями, спросил Агрест, получив отрицательный кивок. — Он не хотел этого, и я до сих пор не знаю, кто именно обратил меня. Я не знала о существовании вампиров, не знала что со мной происходит. Я чудом не убила своего отца, когда тот порезал палец. Тогда то я и сбежала из дома, не желая навредить самым дорогим мне людям, — взглянув вновь на портрет родителей, произнесла та, и казалось, что рассказ закончен, но это было не так. — Ты ведь вернулась? — желая узнать больше о Маринетт, спросил блондин, как её лицо озарила сумасшедшая улыбка. — Вернулась. Съела всю свою семью на завтрак, а трупы закопала на заднем дворе, — сказала та, и сначала это могло сойти за шутку, но при серьезном лице Дюпен-Чен, зеленоглазый понял, что это не так. Её хрупкая ладонь обвила его руку, уводя к окну на задний двор, где виднелись две могилы. Ужас прошелся вместе с мурашками по телу Агреста, и он, не веря своим глазам, устремил взгляд на спокойную синевласку, что улыбалась при виде могилы. — Да ты сумасшедшая... — с шоком произнёс парень, на что услышал лишь её смех. — Это не смешно! — Прошло 123 года, Адриан, это уже не так важно. Рано или поздно все потеряют родителей, если только не умрут первыми, — так же спокойно произнесла вампирша, направляясь по красивой лестнице на второй этаж, как Адриан, не замечая того, отправился вслед за ней. — Почему ты не обратила их? — вновь задал вопрос блондин, осматривая, как он позже понял, спальню Маринетт. — Я не знала ничего о вампирах, даже являясь одной из них. Мне повезло, что я познакомилась с вампиром прежде, чем съела половину города. Он и научил меня не бороться с жаждой, а жить с ней. Рассказал о наших способностях, помог улучшить мой, но, к сожалению, его убили 117 лет назад, — наконец закончила свой долгий рассказ Дюпен-Чен, доставая из шкафа несколько вещей. Краем глаза, Адриан заметил висящие пышные платья, что, как он думал, носила Маринетт сотню лет назад. И признаться, зеленоглазый поймал себя на мысли, что её хрупкое тело прекрасно смотрелось в столь красивом платье. — Эти платья действительно отлично на мне смотрелись, но дышать в них просто невозможно, — услышав мысли блондина, согласилась синевласка, уже убирая вещи в небольшой черный рюкзак. Следующим по плану было забрать пакеты с донорской кровью, так что Маринетт приоткрыла маленький холодильник, что стоял рядом с кроватью, складывая в рюкзак все пакеты, что у неё были в запасе. В то время Адриан осматривал её комнату, что была в нежно-розовых оттенках. Она была не столь большой, но очень уютной. Большое окно освещало комнату, справа был выход на балкон, где стояло два кресла и столик, на стенах висели детские рисунки, эскизы платьев, шляп и прочей одежды и аксессуаров. — Ты хотела стать дизайнером? — спросил тот, взяв в руки с её рабочего стола пару бумаг, где тонкие линии вырисовывались в роскошное облегающее платье до колен. Если Агресту не изменяет память, то в похожем платье Маринетт явилась в его кабинет после клуба. — Угу, — лишь ответила та, а затем добавила, — Я всё собрала, можем выдвигаться обратно. — Если хочешь, можем остаться у тебя, — с лёгкой улыбкой сказал блондин, обернувшись лицом к синевласке, замечая её счастливо сияющие глаза, восприняв это как согласие. — Спасибо, — одними губами произнесла та. — За что? — не понимая её благодарности, задал вопрос Адриан. — Что наконец поверил мне, глупый.