Второй шанс

Резкий рубящий удар. Блестящий серебряный меч покрылся чёрной кровью. Оскаленная голова прекрасной вечно молодой девушки с противным чавком отделилась от тела и упала на заваленный телами асфальт. Капитан Лестратов обтёр свой меч об одежду ближайшего мертвяка, со вспоротым брюхом, и обернулся к остальному отряду. Вся их вышедшая «на прогулку» группа состоит лишь из тринадцати человек, причём действительно опытных «стариков», прошедших вместе и огонь и воду среди них, считая Гордея, всего пять. Остальные — это семеро безусых юнцов, раньше стрелявших лишь по банкам, которые едва-едва справили восемнадцатилетие, и одна коротко стриженная пацанка-брюнетка с зелёными глазами, напоминающими море. На базе она с остервенением доказывала всем и вся, что женщина тоже может сражаться, а сейчас с ужасом смотрит на перемазанного кровью нежити и прахом парочки непонятно, что вдали от воды забывших горгонидов капитана. Но не стоит быть таким категоричным исключительно к девчонке. В конце концов разве Гордей сексист? Конечно нет... «Мелочь» мужского пола тоже прониклась увиденной мясорубкой. Настолько прониклась, что если раньше рекруты смотрели на кэпа, как на того самого легендарного Инквизитора, старательно рекламируемого правительственной пропагандой, зовущей его чуть ли не мировым героем, то теперь их глаза наконец открылись, увидев неприглядную серую истину. Перед ними убийца. Древний безжалостный дампир с огромной силой. Старые товарищи лишь посмеивались, смотря на ошалевший молодняк. Когда-то и они такими были. Когда-то их было гораздо больше... На вечной войне ты либо приспосабливаешься и умираешь духовно, теряя всю человечность, либо не приспосабливаешься и подыхаешь физически или психологически. Многие из их роты полегли, сожранные заживо тварями-каннибалами или сами ими ставшими и словившими пулю от бывших товарищей. Многие, не выдержав увиденного в многочисленных боях, или отправились в психушку, а после на переработку к азиатам с их садистским производством, или в нежелании становиться биологическим материалом стреляли в висок, оканчивая свою, уже бесполезную для государства жизнь. Их можно понять. Мало кто хочет терять свои остатки хотя бы физической человечности под одним из лезвий фабрики могущественного абсолютно безжалостного существа, которого некоторые сатанисты в последнее время начали почитать, как своего пришедшего из ада дабы насладиться зрелищем «страшного суда» покровителя. Смешно, учитывая сколько Мастер Игрушек уже живёт на Земле и как относится к тому кошмару в который свалилась планета в этот кровавый век. Наверное попадись ему хоть одна подобная секта Закревский бы расчленил фанатиков, заставив жрать собственные потроха... Хотя нет. Он слишком экономен для подобного «расточительства полезных ресурсов»... Один из самых главных страхов любого солдата объединения Канады и США, недавно гордо прозванного «Истинной Америкой», — попасть в лабораторию Восточников, творящих под руководством Мастера Игрушек. Ужасней этого только под нож лично к «Доктору Франкенштейну». Но до простых людей он нисходит редко, предпочитая улучшать более... необычных индивидов. А ещё Закревский начал частенько как-то слишком заинтересованно поглядывать на самого древнего из ныне живущих истребителей. Поэтому Лестратов в последние несколько месяцев не только даже мимоходом в Токио не заглядывает, но и в принципе в Восточный Союз переходов старается не совершать. Если Кшиштоф чего-то действительно захочет, он сделает всё чтобы это заполучить. А попасть в полную власть могущественного колдуна, ищейка не желает совершенно... — Ну куда ты так гонишь, Кэп? Нам бы хоть что-то оставил! — «разочарованно» воскликнул Мик — молодой мужчина неопределённого возраста с протезом вместо оторванной правой руки. Из-за этой особенности товарищи, пересмотревшие старые киноплёнки Свободных Времён, называемых здесь Мирными, откопанные в одном из заброшенных городов, звали его Энакином. Тот в принципе не возмущался, будучи совсем не против сравнения с сильным и храбрым юным джедаем. Правда, когда Гордей, помнящий эти фильмы, пересказал парню, кем Скайокер в последствие станет, Мик тут же разлюбил прозвище и теперь на него обижался. — И тебе достанется, — хмыкнул Лестратов, идя в сторону города. Отряд двинулся за ним, держа наготове оружие. — Всем нам достанется...

***

Солдаты, разбившись на группы, разошлись по давно опустевшим руинам, в которых лишь изредка забиралась нечисть. Это место, прозванное с подачи Гордея «Безымянным Городом», было лучшим из находящихся рядом с базой для тренировки новичков. Почему «Безымянный»? На указателе, возле дороги конечно есть название... Было. Железная табличка настолько проржавел от постоянных дождей, насылаемых жаждущей не иначе как второй великий потоп устроить «Королевой Морских Гадин», что прочитать хоть единую букву на данный момент уже нереально. Сейчас Лестратов вместе с «пацанкой» и ещё каким-то белобрысым новобранцем находились в подвале одного из домов, где капитан решил устроить небольшую аттестацию «учеников». — Стреляй, — холодно сказал Гордей, смотря на растерянного юношу, направляющего автомат в сторону связанной девушки с кляпом во рту, недавно совершенно случайно найденной в фойе одного покинутого и людьми и нечистью здания. Она была одной из компании подростков-анархистов. Малолетние идиоты решили свалить из безопасного города-крепости и пошариться по покинутым руинам в поисках сокровищ. Ха-ха! Некоторые знакомые Лестратова, в принципе, тоже считают смерть тем ещё доступным сокровищем, которое, обыкновенно уж очень страшно брать... Разумеется всех романтичных дебилов, перечитавших приключенческих высеров бездарных писак, обожающих танцевать на костях несчастных жертв апокалипсиса, сожрали. Одна эта смогла драпануть со своим парнем. А потом так и не заметивший на себе укуса «Ромео» озверел и, решив пообедать любимой, накинулся на дуру. Та чудом отбилась, но укус получить успела. Горгонида или вурдалака непонятно... Хотя скорее именно мертвяка. Всё-таки в этой части материка в основном только они шатаются за редким исключением. Всё же «Госпоже Тёмной Стерве» куда больше по душе береговая зона. Там её рептилойдные «зверушки» могут всласть повеселиться, утаскивая под воду бедных рыбаков, вынужденных выходить на своё нелёгкое ремесло для того чтобы банально не подохнуть от голода. — Если не подчинишься приказу старшего по званию, я напишу на тебя рапорт, и лишь только от того какую именно дам тебе характеристику, будет зависеть, вылетишь ли ты с треском из армии, вернувшись в свою зачуханную деревеньку, или отправишься к требующим нового подопытного мяса узкоглазым. Причём второй вариант самый вероятный, ведь я уже зае*ался подтирать дерьмо за каждым подобным тебе молодчиком хрен знает, что мнящим, а столкнувшись с реальностью, жаждущим как можно скорее вернуться под мамкину юбку. — Я... — испуганный парень растерялся ещё больше прежнего. Руки с автоматом теперь натурально дрожали. — Отказываешься? — холодно усмехнулся Гордей. Не то чтобы он и правда собирался выкидывать пацана на хирургический стол Восточников, но припугнуть стоило. В лучшем случае он сейчас наконец-то выстрелит. Потом конечно будет страдать, вспоминая как заражённая на него смотрела в свой последний миг... Потом позлиться на жестокого и плохого «русского маньяка капитана»... А уже после, запив всё это в баре при военной базе мозговыносящей кривой пародией на коньяк, по подозрениям Гордея являющейся этиловым спиртом, подкрашенным чайными пакетиками начала двадцать первого века, осознает всю ничтожность жизни человека в это безумное время и отрёкшись от морали начнёт просто делать свою работу. Это лучший вариант. В худшем же трус и правда не сможет нажать на курок. В таком случае Лестратову придётся знатно попотеть, расписывая какой отчаянный пацифист попал в жерло войны и как несправедливо будет отправлять этого доброго парня к «перештопанному садисту». Начальство конечно опять будет фыркать на «двухсотлетнего бэд боя», на словах посылающего подопечных к дьяволу, а на деле, пока никто не видит, стоящего за них горой... Но Гордею уже давно плевать, он привык. К тому же, уж пусть лучше все видят в нём бездушного дампира, чем умеющего сопереживать, по ночам бьющегося в кошмарах от бесконечных видений последних минут десятков и десятков боевых товарищей, сломанного обстоятельствами и собственной совестью солдата, потерявшего на вечной войне за выживание всё. — Значит ты сам решил свою судьбу... — «Не будешь стрелять падла?! Опять мне всю ночь над грамотным рапортом, который не выкинут едва увидев, биться...» — Постойте! — перебил Лестратова громкий вскрик. Ищейка с интересом взглянул в сторону говорившей. «Пацанка», чьё имя истребитель не запомнил, решила вмешаться. Гордей, говоря откровенно, вообще не чьи имена новичков не помнил. Мало кто из этих необстрелянных достигнет хоть чего-то. Большинство подохнут, захлёбываясь собственной кровью, ведь он опять не успеет спасти всех... — Нельзя так! — девушка взглянула на заражённую, а потом снова на Гордея и упрямо поджала губы. — Это несправедливо сэр! Он ведь только новичок! — Это даёт ему какое-то преимущество? — максимально холодно поинтересовался Гордей. Вот ведь защитница всех униженных и оскорблённых... Трудно ей будет жить с такими взглядами на жизнь. Когда-нибудь её обязательно предаст какой-нибудь мудак. И тогда в дребезги разобьются или розовые очки, или пылкое сердце... — Он ведь никогда не убивал, — упрямо поджав губы, заявила «пацанка». Гордей едва сдержал себя от того чтобы не рассмеяться девчонке в лицо. «Никогда не убивал»?! Каждый, решивший пойти в рекруты будет убивать всё время, если захочет выжить и принести честно заработанные деньги в свои голодающие семьи. Каждый из вступивших в армию обязан включить уничтожение мёртвых и живых в список своих умений. Он лишь помогает «мелочи» стать достойными рядовыми, чтобы хоть парочка из них выжила, «эволюционировав» в «стариков». После этого ещё немного и если очень сильно повезёт можно до пенсии дожить. А там немного баксов на «не сдохнуть», хвалебные оды президента из зомбоящика, милипизерные скидки в магазинах... — Если он станет солдатом, то ему придётся убивать большую часть своей жизни. — «Если повезёт не стать ходячим или лежачим жмуриком в молодости» — А если заражённую... — девочка запнулась. — Если её ликвидирую я, вы можете не писать рапорт? Я уверена Дерек исправиться! Да? — «пацанка» взглянула на парня. Тот заторможено кивнул. Похоже рекрут слишком сильно проникся перспективой стать биологическим материалом. Но стрелять от этого почему-то не начал. Странные люди... Нет Гордею конечно тоже жаль полезшую искать приключение не в то место жертву романтизации... но от мистической заразы лекарства нет. Разве что к Закревскому тащить, новую зомбо-ищейку делать... Но уж лучше сдохнуть. Модернизация и её последствия слишком ужасны. — Пацан прилив храбрости после этого не получит, — пожав плечами, сказал Гордей. — Я согласен, но если, — Лестратов прищурился, смотря на трусливого рекрута. — Дерек вновь решит, что может просто так не подчиняться приказам старшего по званию, я больше не стану его выгораживать. И так... как там тебя? — Валерия, — представилась «пацанка», уже слышавшая байки о суровом русском кэпе, который никогда не запоминает имена доверенных ему новичков. — Стреляй, Валерия, — хмыкнул Инквизитор, смотря на решительно поднимающую автомат девицу. Она не убийца. Она защитница. «Ещё одна светлая душа сгорит до тла в жерле вечной войны...»