****
От буйного количества зелени в глазах медленно, но верно начинало рябить, а от вечного запаха влажности в носу появляются знакомые признаки простуды. Не без чужой помощи Тэхён отдалялся от племени Гуэй всё дальше и дальше, но чувство тревоги почему-то не спешило его покидать. Они в пути уже почти целые сутки, и за это время Ким невольно подметил многое. Ни он, ни Чонгук больше не стремились к выяснениям отношений. Оба смолкли, каждый размышляя о чём-то своём. Так наступила долгожданная ночь, знаменующая собой время для отдыха, в котором нуждались и провожатый, и юноша. Всё выглядит почти как прежде: парнишка, сидящий у палатки с горячей кружкой чая в руках, и мужчина, находящийся по другую сторону костра. — Тут недалеко есть озеро. Завтра я отведу тебя туда, — звучит размеренно мужской голос, перекликаясь с треском горящих веток. Не скрывая заинтересованного взгляда, Тэхён расматривает провожатого, пытаясь взять в толк, зачем тот внезапно изменил их маршрут. Нужно помыться? Логично. Вот только Ким не мог не заметить, как Чон осознанно не останавливался весь прошедший день даже для недолгого отдыха. А тут вдруг решил задержаться ради небольшого водоёма. Что-то тут было не так. — Я спать, — непонятно зачем парень предупреждает Чона. Посмотрев напоследок на тёмное ночное небо, Ким устало вздыхает, ëжась от прохладного воздуха, и в сопровождении таинственных звуков джунглей скрывается за полотном палатки, намереваясь поскорее заснуть.****
— Мистер Чон! Еле превозмогая своё ужасное состояние, я сообщаю Вам, что невыносимо устал и желаю немедленно устроить привал, — вещает юноша где-то над головой у Чонгука. Жаль, столь важной цаце не видать с высоты своего полёта, насколько старательно и выразительно мужчина передразнивает все его нудные причитания с тех самых пор, как они снова двинулись в путь. — Конечно, Ваше величество, — бубнит себе под нос Чон и, не сдержав в себе дикое желание припугнуть чутка обнаглевшего мальца, подпрыгивает, активизируя паренька сидевшего у него на плечах. Взвизгнув и вцепившись со всей силы в чоновы волосы, Тэхён остаётся недовольным чужим поступком, отчего хорошенько так пинает пяткой по крепкой груди. — Твою ж драную кошку! — хрипло ругается мужчина, морщась от боли в волосах и от чувства выбитого воздуха из лёгких. — Нет у меня таких, — удовлетворённо заявляет Ким, поудобнее устраиваясь на широких плечах. Последние сутки Чонгук много думал. Просто не мог перестать заниматься настолько бесполезным занятием, как самокопание. Прошлым днём он внезапно осознал, насколько правильным было решение забрать юнца из племени. Вечером же, в ночной тишине Чон разглядывал звёздное небо и ловил себя на мысли, что хотел бы любоваться этим прекрасным чудом природы не в одиночку, а в компании кудрявого паренька. На мужчину словно нашло помутнение. Он не знал, откуда появилась эта напасть, двигающая внутренние механизмы, отвечающие за чувства, но точно понимал одно — до сердца этому паразиту добраться было легче всего. — Почему у меня такое чувство, словно меня завербовали против моей на то воли? — усмехается Чонгук. — Смею напомнить, что это Вы формально держали меня в заточении у дикарей, не единожды домогались и, ко всему прочему, угрозами заставили залезть к Вам на шею, — хмуро парирует юноша, подмечая и без того известные факты. Провожатый нос воротит, строя прескверное выражение лица. Неожиданно Чонгук приседает на корточки и Тэхён без возражений молча съезжает по широкой спине, сваливаясь пятой точкой на влажную от прошедших дождей листву. — И это всё? Вы бросите меня под этим деревом? Так просто? — ёрничает Ким, складывая руки на груди. — Не о том думаешь, — спокойно говорит Чон, сосредоточенно разглядывая что-то в зелёных зарослях. Провожатый, не отрывая взгляда, указывает парню одним лишь кивком головы в нужную сторону. Повернувшись в указанном направлении, юноша наконец замечает причину, по которой они остановились именно здесь. Маленькое озеро, запрятанное от постороних глаз глубоко в тропическом лесу. Всё вокруг было окутано зеленью, да так густо, что множество лиан переплетались сверху, словно паутина, куполом нависая над водной гладью. Это тайное место. Парнишка не мог налюбоваться столь диковинной картинкой, желая запечатлеть в памяти каждый лучик солнца, просочившийся сквозь зелёные ветви и отразившийся ярким светом в озере. — Нравится? — Тэхён не заметил, как к нему подошли, продолжая глядеть заворожëнно на невиданное ранее прекрасное чудо природы. — Да, — шёпотом отвечает Ким, ощущая, что сильные руки вновь поднимают его над землёй. Молчит, не отводя очей от волшебной хрустальной воды, но заметив, как впечатляющий вид становится всё ближе и ближе отмирает, в панике сильнее обнимая мужчину за шею. — Что это Вы делаете? — вырывается с нервной интонацией. — Несу тебя купаться. Разве не заметно? — улыбается Чонгук, остановившись у самой кромки воды. — Я протестую! — глаза расширены, голос взвинченный, ещё и за Чона цепляется, как кошка не желающая мокнуть. Мужчина всё же отходит от озера, но совсем не потому, что юнец дал ему на то указание. Усаживает юношу на поваленное дерево, а в мыслях продумывает способы, которыми легче будет уломать упрямого чумазого богатенького сыночка на необходимое купание. Парнишка складывает руки на груди и хмурится, показывая всем своим видом, насколько он не согласен с невероятно абсурдной идеей. — Даже и не думайте меня переубедить, — агрится Ким и, задумавшись всего на мгновение, добавляет так, чисто для подстраховки: — Я не умею плавать. — Но я тебя и не плавать как бы зову, — негромко поясняет мужчина, стараясь передать взбунтовавшемуся парню своё спокойствие. Он делает шаг, второй, намереваясь, как тогда в хибаре, взять всё в свои руки, но ему не дают этого сделать. — Нет-нет-нет, — выставляя вперёд ладони, Тэхён отрицательно размахивает головой из стороны в сторону. Чон останавливается, упираясь своим прессом в хлипкое препятствие. — Тебе нужно помыться. Просто поверь мне на слово, — Чон обсматривает протестующее тельце от макушки до пят, чтобы ещё раз убедиться в своей правоте. — Просто разденься, а дальше я тебе помогу. Киму не верится. Верно ли он расслышал озвученное провожатым наглое предложение? Парень неотрывно смотрит на мужчину, пытаясь понять: это так над ним опять насмехаются или же Чон взаправду сбрендил. — Я против! Чонгук страдальчески зарывается пальцами в волосы, закатывая глаза к небу. Может хоть там его услышат и помогут победить это невозможное существо, попавшее в его руки не пойми каким образом. Что это такое и как с этим бороться ему объяснят? Индивидуумов с изворотливым нравом Чон конечно встречал и раньше, но в этом "раньше" присутствовал ключевой момент: те люди не несли для него никакой ценности, не находились под крылом его ответственности и, самое главное, не заставляли льды в сердце нещадно таять, раскалываясь на мелкие кусочки. Чон не реагирует на то, как юнец взволнованно зовёт его по имени, ведь у него появляется спасительная идея, возникшая в голове совершенно внезапно. Он подходит к рюкзаку, который ещё недавно висел у него на груди, и вынимает небольшой топор, направляясь к подходящему по его скромному мнению кусту. Поджимая губы, парнишка наблюдает за тем, как Чонгук, замахиваясь, каждый раз попадает ровно по одному и тому же сколу на стволе. Он корит себя за несносную манеру поведения, мысленно извиняется перед Чоном за свой упрямый нрав, но мигом выбрасывает все ненужные думы, завидев как мужчина, откинув в сторону больше ненужный топор, направляется обратно к нему, сжимая в руке длинную палку. — Вот — кратко бросает провожатый, протягивая ничего не понимающему парню отрубленную часть куста, и, дождавшись, когда тот её заберёт, добавляет: — Разденься и используй это в качестве опоры, — не сказав больше ни слова, Чонгук разворачивается и идёт к их разбросанным пожиткам. — А-а Вы? — Ким часто моргает, шокированный неожиданной уступчивостью. — Займусь пока более полезными вещами, — выкрикивает Чонгук, скрываясь за небольшими деревьями, и Тэхён с трудом, но замечает сквозь ветви, как тот показательно машет в воздухе уже распакованной палаткой. — Побуду с теми, кому я явно нужнее, — юноша непонятливо поднимает бровь. — Что с этим мужчиной не так? — шёпотом возмущённо причитает Тэхён, поражённо разглядывая чужое копошение за густым кустарникам. С постным лицом Ким наконец снимает с себя пончо и большие, явно не его размера кальсоны, которыми с ним любезно поделился Чон после их до боли странного побега.****
Прогонять Чонгука и отказываться от его помощи всё таки было необдуманным и довольно глупым решением. Ким осознал это только сейчас, стоя голышом по пояс в воде и опираясь на эту бесполезную палку. С горем пополам он доковылял с её помощью до места поглубже, с печалью отмечая, что на этом так и закончилось всё его мытьё, не успевшее даже толком начаться. Парень не знает, сколько прошло времени и чем сейчас занимается Чонгук, но от мысли как-то привлечь его внимание или, не дай боже, позвать на помощь, он категорически отказывается. Потому продолжает стоять неприкаянной статуей, омываемый со всех сторон прохладной водой, надеясь не заполучить в свой воображаемый багаж из болячек ещё одну в виде застуженных почек или лёгких. — Так и будешь молча мёрзнуть в воде? — раздаётся серьёзный голос за спиной. — Разве Вы сейчас не заняты более важными делами? — вредничает Ким, никак не признавая своего поражения. — Не используй мои слова против меня же — это выглядит совершенно по-детски. — Уверяю Вас, мистер Чон, Вы ведёте себя ничуть не лучше, — парирует юноша, грозной тучкой поворачиваясь к своему собеседнику. — Если бы ты только знал, насколько сильно я хочу тебя проучить каждый чёртов раз, стоит лишь тебе начать строить из себя интеллигента! — нервно усмехается мужчина, начиная расстëгивать пуговицы на хлопковой рубашке. — Вы, уважаемый, придержите свои меры перевоспитания при себе! Меня, отнюдь, довольно поздно уже учить чему-то новому, — хмурится пуще прежнего Ким, но никак не комментирует действия Чона. — Я смотрю ты совсем распоясался, — продолжая лукаво улыбаться, провожатый лишь ещё больше распаляется от их разговора. — Кудряшка, скажи честно: ты забыл, что я тебя старше? — притворно ласково молвит Чонгук, отчего юноша морщится. — Или тебе напомнить, с кем именно ты разговариваешь? — О, боже! Я так напуган, ведь передо мной сам Аджа! — раскрыв широко глаза и в наигранном ужасе прикрывая рот ладошкой, он наглядно показывает, насколько смешно угрозы мужчины выглядят в его понимании. — Ты перегибаешь палку, — не размениваясь на грубый тон произносит Чонгук, сводя тёмные брови к переносице. Его левая рука резко дёргает за шнуровку штанов, после чего процесс раздевания заметно ускоряется. — Вы сердитесь, я понимаю, — завидев недоброе эмоциональное преображение Чона, парнишка идёт на попятную, помахивая свободной рукой в воздухе, намекая таким образом, что мужчине стоит сбавить обороты. — Давайте мы решим всё мирным путём и вообще обойдёмся без драк и рукоприкладства... — последние слова Ким буквально пищит как мышка, вжимая голову в плечи. Глаза мигом закрываются ладонью, ведь мужчина, совершенно не стесняясь, прямо в неглиже, грозно заходит в воду быстрыми шагами. Приближаясь к парню, он с силой рассекает водную гладь, отчего брызги, разлетающиеся в разные стороны, создают неистовый шум. Когда же Тэхён всё таки решается убрать своё маленькое прикрытие, то боязливо вскидывает глаза на Чонгука, натыкаясь на чрезмерно строгое лицо. — Да не собирался я тебя бить и никогда об этом даже не думал, — заявляет мужчина, сжимая челюсти и пытаясь хоть так сдержать неуместные гневные речи. — Но позволь узнать, — Чон подходит ближе, заглядывая в озарëнные солнцем янтарные очи, — что ты собирался со мной решать? Что вообще всё это время мы с тобой так яростно решаем? Не объяснишь? — провожатый укладывает ладони на исхудавшие плечи, стараясь найти в ясном взгляде такое необходимое в этот миг понимание происходящего разговора. — Мне начинает казаться, что меня очень старательно водят за нос. Он не может вымолвить и слова поглощëнный собственной бурей противоречивых чувств. Тэхён чуточку злится, а ещё самую малость взволнован, но его можно понять. Так скоро привязаться к человеку, к тому же такому опасному и сложному... Ведь на самом деле, если подумать, это сейчас мужчина обходителен и добр, убеждает в своём искреннем желании помочь, но что случится, когда всё останется позади? Когда Тэхён найдет то, что так долго искал? Чонгук просто его отпустит? Всё опять покрыто ложью, которая стала неотъемлемой частью его жизни. Не может быть такого, чтобы Чон сопровождал Кима из простого желания помочь. Это не в духе... бандитов. Провожатый явно преследует свои интересы. Юноша уверен в этом на все сто и более у него нет причин доверять этому человеку. Впредь он не свернëт с намеченного пути, полагаясь лишь на одного себя. — Извините меня за мою несдержанность. Я бываю слишком эмоционален, — выдавливает из себя Тэхён, глядя прямо в чёрные недоверчивые глаза. Чонгук детально осматривает юнца, отмечая для себя появившиеся изменения, но не настаивает на разговоре, не просит пояснений, только вздыхает устало, думая о том, как сильно желает закончить всё поскорее. — Я подержу тебя, а ты, пожалуйста, помойся, — не спрашивая разрешения, Чон обходит парнишку становясь позади и обхватывает его одной рукой, придерживая за спину. — Не переживай, я не буду смотреть. Кратко глянув на Чонгука, который, как оказалось, не соврал и взаправду отвернулся, Тэхён всё же отпускает самодельную трость, полагаясь в этот момент на сильные и крепкие руки мужчины. Стараясь не акцентировать своего внимания на прикосновениях к чужой горячей коже, Ким старательно трëт свою грудь и всё остальное, до чего может дотянуться в таком неудобном положении. Думает, лучше уж так, чем дальше слоняться по джунглям грязным и гадко вонючим. Когда с купанием было покончено, Ким в сопровождении пения птиц был поднят над водой. Провожатый, прихватив свободной рукой их вещи, отнёс худое тельце в палатку, укутывая юное созданье в тёплое одеяло. Одевшись и намереваясь оставить Кудряшку одного, чтобы он смог отдохнуть, он внезапно замирает так и не покинув пределов палатки, от того, что вдруг прилетает ему в спину: — Чонгук, что Вы чувствуете общаясь с другими мужчинами? — спрашивает Ким, рязглядывая полотно над собой, нервно перебирая пальцами край одеяла. И как бы Тэхён не планировал сдерживать это внутри себя, но оно вырвалось наружу. Обернувшись, Чонгук не моргая смотрит на парня и никак не может поверить своим собственным ушам. Юнец не перестаёт его удивлять. — Что за вопросы такие? — хмурится Чон, не понимая как должен реагировать на заданный вопрос. — Я немного растерян, — пытается объяснить своё состояние парнишка, не отрывая очей от потолка палатки. — Вы так много мне помогаете невзирая на то, что я говорю или делаю. Давайте будем честны: я не самая лучшая компания для похода, — говорит он с появившейся улыбкой на губах. — Не думаю, что если однажды утром Вы очнëтесь рядом с моим остывшим телом, Вам будет... — Замолчи, — прерывает Кима злой голос мужчины, но тот не обращает на это внимания. Юноша хочет сказать всё именно сейчас. Вдруг подходящий момент никогда не настанет. — Не думаю, что Вам будет приятно... Переживать Вы, наверное, тоже сильно не будете, — горько усмехается парнишка, чувствуя одинокую слезу на щеке. — Со мной так много хлопот... Я по-настоящему не понимаю, почему Вы до сих пор находитесь рядом, а не в своём холостяцком жилище, где Вас наверняка ждёт масса своих дел. Всего минутная тишина, но она обоим кажется вечностью. — Помимо Вашей помощи у меня вызывают вопросы некоторые вещи, которым я никак не могу дать точное определение, — более серьёзно продолжает Ким, обращаясь будто не к Чонгуку вовсе, а к небу: — Почти все наши беседы приводят меня к странным чувствам, род которых я не ведаю. Поэтому мне нужно услышать ответ на заданный ранее вопрос, — только сейчас он опускает взгляд на мужчину, устанавливая зрительный контакт. — Ваш ответ определённо должен разрешить многие мои вопросы. — Мой ответ не решит ничего, — поясняет провожатый отчётливо и без промедлений. — Нет же... — Послушай, — Чон пододвигается ближе так, чтобы ладони могли коснуться впалых скул, на месте которых в самом начале их знакомства были милые щёчки. Он со всей давно растерянной нежностью смотрит в глаза отливающие янтарём, в которых видит чистую и почти детскую растерянность. Юнец заплутал в мыслях, чувствах и желаниях. Он напуган, потому как не до конца доверяет Чонгуку, выискивая в каждом его движении и слове подвох. Мужчина понимает, знает каково это довериться незнакомцу. Ощутил когда-то на собственной шкуре. Вот только они же уже совсем не незнакомцы. Парнишка так сильно хотел разгадать провожатого, совсем не замечая главного: Чон давно для Кудряшки открытая книга, в то время как сам мужчина знает о своём подопечном ровным счётом ничего. Он даже имени его настоящего не ведает. — Я никогда не смогу объяснить тебе, что чувствуешь ты, — проговаривает он мягко, с расстановкой, следя неотрывно за чужой реакцией, — но могу рассказать о том, что чувствую я, — и у Тэхёна сердце ускоряется. — Вот смотрю я сейчас в твои большие растерянные глаза и думаю: почему ты не встретился мне раньше? Почему не ворвался в мой дом года три тому назад? Вся моя жизнь, может, сложилась бы тогда по-другому. Юноша молчит, в горле собрался ком мешающий говорить. Он видит перед собой вроде того же самого человека, которого встретил не так давно, но слов прежних в свою сторону почему-то не слышит. Куда делись "избалованный аристократ" и прочие нарекания? Так непривычно. Странно. Ощущать на себе горячие ладони тоже необычно, но при этом невероятно приятно. Всё это просто создаёт настоящий диссонанс в мыслях Кима. Ведь то, как смотрит на него сейчас Чонгук, разрушает его душевное равновесие. — Я не стану сейчас досконально раскладывать всё по полочкам, чтобы тебе было понятно, — подходит к главному провожатый, поглаживая большим пальцем мягкую бледную кожу. — Не потому, что хочу заставить тебя додумывать в одиночестве. Нет. Просто желаю, чтобы ты научился мне доверять. Вот и всё, — после этого взгляд мужчины становится выразительнее, словно душа его лишь для парнишки кучерявого открылась нараспашку. — Останься со мной тут! — вырывается порывистое предложение, сказанное не устами вовсе, а сердцем продиктованное. Чонгук почти не дышит, на месте замерев от собственных слов, сам в замешательстве пребывая. А Ким уже не здесь. Он слышит всё будто через вакуум. Делает глубокий вдох через рот, словно под воду уходит. Ресницы то вверх, то вниз ветерок развевают, а язык человеческий из головы напрочь вылетает, забывается. Сердце сумасшедшее отчего-то бесится, всё никак не успокаиваясь. Это что такой эффект от слов мужчины? У Ким Тэхёна мгновенно моменты недавнего прошлого в сознании проносятся. Болезненное детство, одинокое юношество, печальное будущее тоже, как мощная встряска в виде пощёчины. Картинка внезапно мутнеющая перед глазами проясняет всю суть настоящего. — Кудряшка, — взволнованно шепчет Чонгук, скорее прижимаясь губами ко лбу парнишки. Горячий. Что делать? Куда идти? Тащить юнца в свой лагерь? Не успеет. Они ушли в противоположную сторону, к озеру, будь оно неладно! К Гуэй? Нет, туда Чонгук его точно не вернёт. Второй раз за день Чон хватается за голову, вот только причина сейчас намного весомее. Идея самому сбегать в лагерь за врачом неплохая, но сразу отметается — он не оставит парня одного. Боится просто не успеть. Нахлынувшую панику вовремя отгоняет тихий, но уже такой родной голос: — Мне холодно, — юноша смотрит из-под полуприкрытых век, красноречиво постукивая зубами. — Это просто простуда, — успокаивает Ким не ясно кого: себя или заметно перепуганного мужчину. И к счастью, кажется, Чонгук верит, приходит в себя и, собрав в кучу все свои знания о лечении простуды, принимается раздеваться. — Что Вы делаете? — спрашивает возмущённо Тэхён, а у самого зуб на зуб не попадает. — Это вынужденная мера. Нам нужно тебя согреть, — стянув последнюю штанину, Чон мигом залетает под чужое одеяло, не сталкиваясь с сильным сопротивлением. — Ляг так, как тебе будет комфортнее. Мне нужно подвинуться к тебе чуть ближе. Ким почти до бровей свой край одеяла натягивает, во все глаза уставившись на мужчину, который точно бредит. — Дома меня так не лечили, — звучит с очевидным подозрением. — Я так лечу, — твёрдо и уверенно заявляет Чонгук. — Врёте, — не веря прищуривается Ким, защищаясь всё тем же одеялом. — По-твоему всё, что я делаю так это преследую цели интимного характера? — Чон заметно начинает раздражаться. Ну, в самом-то деле! — Нет, — мямлит парнишка как-то уж слишком тихо и неуверенно. А взгляд после громкого слова "интимного" совсем очевидно уводится в сторону. — Всё, хватит, я сказал. Достаточно на сегодня твоих выкрутасов! Живо поворачивайся ко мне спиной и хоть вечность после этого можешь смущаться! — взрывается провожатый и так не на шутку взволнованный чужим состоянием, — Иначе я сам тебя уложу и поверь — тебе это уж точно не понравится, — добавляет для большего стимула. И ведь действует. Парнишка шустро отворачивается к стенке, подбирая колени поближе к груди. — Сразу бы так, — хмыкает мужчина, прижимаясь вплотную к чужой спине и, положив свою руку на юношескую грудную клетку, пододвигает парня к себе ещё ближе насколько вообще это возможно. И вот снова Тэхёну не по себе. Радует одно — Чонгук не стал снимать свои кальсоны. Спасибо ему, конечно, за это, а то у Кима точно бы случилась остановка сердца и его бы уже не спасли никакие индейцы со своими дикими богами. У него, между прочим, и свой личный имеется. Вот лежит прям рядышком за спиной и в затылок дышит. Свой ручной бог... Только сил божьих у него нет. В любом случае Ким не замечал. — Останься со мной, Кудряшка, — обдаёт тёплым дыханием кучерявый затылок, отчего по телу вихрем разбегаются мурашки. Тэхён млея прикрывает глаза. — Вы ведь не всерьёз... А вот Чонгук бы поспорил. Хотя, на самом деле, у него самого в голове ещё не сложилась полная картинка. Да, несомненно паренёк хорош собой, и можно сказать ещё много всего положительного о его персоне, но лично для Чона, как оказалось, внешность не игрет никакой роли ввиду внезапно появившихся чувств. Он просто вдруг понял, что желает вылечить юнца чего бы это ему не стоило, решить все его проблемы и найти все ответы на волнующие вопросы. Провожатый никогда не ощущал такого прежде. Одинокие посиделки под звёздным небом стали своеобразным толчком, проливающим свет на обычную человеческую сущность, которой не чуждо любить и заботиться. В момент Аджа показался ему нелепой выдумкой, а года, проведённые им во лжи и преступности, обычным страшным сном. Сейчас же необычайно волшебное чувство, тревожащее его где-то в районе груди, словно давало подсказку, подталкивая к правильным действиям. Кудряшку нужно удержать любой ценой. Желательно рядом с собой и своим сердцем так, чтобы крепко и, возможно, навсегда. Он в это уверовал и решил бороться. За кучерявого парнишку, за его долгую жизнь и, если Чону повезёт, то за их общее счастье. — Останься. Останься со мной, — вопреки всем предположениям Тэхёна, Чон продолжает шёпотом его упрашивать, обнимая так крепко и нежно, словно самую важную на всём белом свете драгоценность. — Я же не перестану. Буду повторять до тех пор, пока не услышу от тебя ответ. Если согласишься... Обещаю, что воочию покажу тебе самый настоящий источник жизни. Он находится здесь, в Икитосе. Глубоко в джунглях, — мужчина на ходу складывает небылицы, выдыхая их в густые тёмные волосы, в которые он зарылся носом, чтобы ощущать природный запах паренька. — А если откажешься... — Прекратите, — неловко отзывается Ким, вырываясь из цепкого захвата. Утягивая всё одеяло на себя, он заворачивается в него, отсаживаясь от провожатого на расстояние вытянутой руки. — Чонгук, Вы не знаете меня. Откуда я родом, как меня зовут и то, кто мои родители. Вам известно только, что я болен, но ведь это тоже не всё, — на секунду юноша запинается, переводя взгляд от своих коленей на хмурого мужчину, который тоже решил принять сидячее положение. — Что ты имеешь в виду? — невесело усмехнувшись, спрашивает Чонгук. — Вы были правы — я из знатной семьи и все Ваши шутки, на самом деле, были уместны, — говорит Тэхён сдержанно, так, как когда-то учила его матушка. — Нужно понимать — мои родители не оставят всё это так просто, не простят за необдуманное решение своего единственного наследника, — задрожавшие от волнения зрачки с мольбой впиваются в чоновы, пытаясь передать сигнал с громким и ярким словом "СТОП". — Они не простят меня, но если я сейчас соглашусь на Ваше предложение, то Вас ... "... Вас они тоже не простят."