***
Очередное дежурство проходило так же спокойно, как и ранее. Удивительно, но за последний месяц не случалось никаких происшествий: конечно, этому можно было порадоваться, но Гермиону почему-то такое спокойствие напрягало. Быть может, это опять было связано с войной, что ей пришлось пережить: всякое промедление там могло закончиться смертью. Ни на один день они с Гарри не позволяли себе расслабляться в лесах, особенно, когда ушел Рон: вот и теперь Гермиона чувствовала внутреннюю тревогу, вглядываясь во тьму и прислушиваясь к тихим посапываниям драконов. В ее мыслях продолжал крутиться Черный Норвежский, коим она окрестила дракона-анимага в своей голове. Ей вдруг стало крайне любопытно, кем он был в самом деле и по какой причине превратился в дракона, не имея возможности вернуться в свой облик. Вероятно, он был каким-нибудь волшебником из Европы, который, превратившись, нашел себе дом в одной из пещер в волшебных лесах. Хотя Гермиона все же не отметала Америку или даже Британию из своей головы: он понимал ее речь, тогда как на материке мало кто из волшебников знал английский, предпочитая пользоваться заклинаниями перевода в общении и при чтении. С другой стороны, может быть, в своей анимагической форме он мог понять любой язык: над этим Гермиона ранее не задумывалась. В любом случае, она хотела бы помочь волшебнику. Вероятно, кто-нибудь наслал на него своеобразное проклятие, которое заперло его в животном. Чаще всего, обратное заклинание в таких случаях тоже присутствовало, и им лишь оставалось узнать, что именно к нему применили. Задумавшись о жизни, которая была теперь у этого человека, Гермиона представила, как почувствовала бы себя она сама, оставшись запертой в ином теле. Пожалуй, если бы это был кто-то вроде жука или мыши, Гермиона долго не выдержала бы такого существования, но вот дракон… Почему-то и ее новый знакомый тоже засомневался, когда она спросила его, хочет ли он вернуться в человеческий облик. Быть может ему пришлось столкнуться с чем-нибудь страшным в жизни, прямо как ей самой? Гермионе казалось, что она была бы не прочь обрести пару огромных крыльев, и исчезнуть в вышине над облаками. Она всегда боялась летать на метле, но может так она с радостью бы вспорхнула над землей и скрылась в таком краю, где вечно тепло и хорошо… Если, конечно, такой край существовал. Гермиона уже возвращалась к своему домику, заканчивая обход, и с улыбкой махнула Чарли, когда вдруг подумала о том, что драконом она навечно все же не хотела бы стать. Кто знал, когда последний раз анимаг мог пообщаться хоть с кем-то, проживая свою жизнь в тишине и полном одиночестве?***
Конечно, на следующий вечер Гермиона снова увела Чарли к необычному дракону. На этот раз молодой волшебник не сопротивлялся, услышав от девушки, что существо оказалось анимагом. Это, наконец-то, все разъясняло. Никаких разумных драконов и неожиданных чудес, необычных даже для такого странного мира. Хотя, с другой стороны, Чарли все же ощутил укол разочарования: ненадолго он поверил, что открыл такой вид, который раньше до него никому не встречался. Когда они оказались на месте, анимаг встретил его подозрительным взглядом, отодвигаясь чуть дальше в конец поляны и выражая тем самым крайнюю степень недоверия. — Кажется, он мне не рад, — заметил Чарли, сбрасывая свою мантию и за ней расстегивая рубашку. Перевоплощаться в столь отличающее физически существо было проще без лишней одежды. Еще на ходу они решили, что Чарли попытается услышать мысли анимага через свою животную форму: драконы могли обмениваться информацией через особый ментальный канал связи и, быть может, в этом случае все бы сработало таким необычным путем. Конечно, у настоящих драконов информация никогда не была связной и мало походила на человеческую речь, но возможно анимаг смог бы использовать канал для транслирования своих мыслей. Гермиона в это время объяснила все анимагу, на что тот кивнул, продолжая сверлить взглядом молодого Уизли. Превращение не заняло много времени, и вот уже перед Гермионой стояли два дракона. Каждый из них был по-своему красив и, как отмечала девушка ранее, Чарли был в несколько раз меньше незнакомого волшебника. Задержав дыхание, она следила за происходящим. Чарли присел на другой части поляны и, не отрываясь, смотрел в глаза другому. На какое-то время повисла полная тишина, но уже через пару минут, Уизли оторвался и вернулся в свой человеческий облик, натягивая рубашку обратно. — Так ничего не выйдет, — махнул головой он. — Я могу уловить такую связь от других драконов, чтобы считать информацию, потому что они обладают ей от природы. Сам я их транслировать не могу, также как и он, — очевидно, Чарли был слегка растерян. — Это плохо, — произнесла Гермиона, устало присаживаясь на камень. — А как насчет анимагии? Может возможно как-то обратить ее действие извне? — Есть одно стандартное заклинание, — произнес Чарли, накидывая поверх мантию. — Но я сомневаюсь, что оно сработает. — Но можно попробовать, — с энтузиазмом продолжила Гермиона, поворачиваясь к анимагу. — Ты ведь не против? Дракон, слегка помедлив, кивнул. Только тогда Чарли вытянул из кармана свою палочку и, сделав легкий взмах, прошептал заклинание. Золотое свечение окутало фигуру дракона, но спустя мгновения исчезло, никак не изменив его облик. На лице Гермионы читалось разочарование. — Как я и предполагал — ничего, — резюмировал Чарли, убирая древко обратно. — Таким заклинанием обычно можно лишь обернуть то превращение, которое волшебник сделал намеренно. Гермиона закивала в задумчивости. — Да, я помню. То же самое к Петтигрю применил Люпин, чтобы расколдовать его из образа крысы, — Гермиона повела плечами, чувствуя себя неуютно. — Та еще была ночка. Во взгляде Чарли виднелось понимание, ведь с этой самой крысой его брат возился не один год, а вот взгляд дракона сменился на насмешливый. Только Гермиона не обратила внимания ни на кого из них, оставаясь в своих воспоминаниях. — А есть ли какие-то еще заклинания? Обряды? Хоть что-то? — спросила она, обдумывая новые варианты. — Пока мы не узнаем, что именно с ним случилось, и по какой причине трансформация теперь не происходит, рассматривать что-то другое не стоит, — пожал плечами Чарли. — Нужно понимать всю картину. Насчет обрядов… вопрос достаточно сложный. У меня есть пару знакомых, которые разбираются в теме глубже, но их еще нужно постараться найти. — Что ты имеешь ввиду? — уточнила Гермиона. — Они все путешествуют по миру, не задерживаясь в одном месте надолго. Совы их не найдут. Да и анимаги они незарегистрированные, — объяснил Уизли. — Что-то противозаконное? — насторожилась девушка. — Не особенно, — протянул Чарли. — Маркус подрабатывает продажей запрещенных ингредиентов для зелий, еще один изучает вампиров уже долгое время, а еще пара человек занимаются экспериментальной магией. — Не самые надежные люди, — заметила Гермиона. — Зато действительно разбираются в своем деле, — ответил ей Уизли. — Те, что работают с заклинаниями, могут подсказать что-нибудь интересное. — Возможно ты прав, — пожала плечами девушка. — Тогда будем пытаться выяснить что-то, а ты постарайся найти своих загадочных знакомых. — Будет сделано, — с улыбкой произнес Чарли и, приложив руку к голове, отдал честь. — Тебе еще нужна моя помощь? — Гермиона улыбнулась и махнула головой в отрицании. — Тогда я на дежурство, не задерживайся надолго, — на этих словах, Чарли ушел в направлении лагеря. Разглядывая анимага с интересом, Гермиона трансформировала большой камень в стул, и устроилась на нем. — Похоже, эта загадка сложнее, чем кажется — произнесла она, усаживаясь поудобнее. — Нам остается только играть в «данетку». Дракон утомленно выпустил горячий пар через ноздри и покорно лег на землю, ожидая ее вопросов. Деться ему все равно было некуда. — Нам теперь точно известно, что ты превратился в дракона не по своему намерению, — задумчиво начала Гермиона. — Твое превращение было результатом какого-то заклинания? — девушка увидела в ответ сначала кивок, а потом отрицательный жест со стороны дракона. — Ты не уверен? — на этот раз кивок был только утвердительный. — Все запутывается только сильнее… — со вздохом произнесла она, надавливая пальцами на виски. — Ты помнишь тот момент, когда превратился? — дракон снова помотал головой. — Значит, был без сознания… Ты был ранен? — очередной кивок. — Интересно, может ли свершиться анимагическое превращение при смертельном ранении, как результат защитной реакции организма… — несмотря на то, что это не было вопросом, дракон убежденно кивнул. — Значит смертельное ранение и к тому же колдовство… — протянула Гермиона. — Похоже, ты кому-то здорово подпортил жизнь? — с улыбкой произнесла волшебница, но взгляд, на который она наткнулась, был каким-то поникшим и слегка недовольным. — Прости… — тут же произнесла она. — Мне не стоило над этим шутить. Дракон никак не отреагировал на ее слова. Его взгляд был уставшим: по всей видимости она затронула не самую лучшую тему. В конце концов, Гермиона не знала, что произошло с этим человеком и кем он был до того, как превратился в магическое существо надолго. Несмотря на то, что он не был расположен вспоминать об этом, Гермиона все же решила попробовать спросить о его жизни. Быть может, другие воспоминания были лучше. — Честно говоря, когда я ушла на ночное дежурство пару дней назад, я не могла перестать думать о том, кто ты на самом деле, — она с интересом смотрела на дракона. — Надеюсь, если мы тебя вернем в человеческий облик, ты не окажешься каким-нибудь международным преступником? — попыталась пошутить Гермиона, однако взгляд дракона, на который она наткнулась, был серьезным. — Не пугай меня, пожалуйста… Это ведь не так? — спросила девушка и в тот же момент внутренне напряглась. Дракон еще какое-то время сверлил ее взглядом, но потом качнул головой в отрицании. Гермиона позволила себе вновь расслабиться. — Ты ведь из Европы, так? — анимаг смотрел на нее с недовольством, пару раз ударив хвостом о землю. — Совсем не хочешь поделиться? — он все также не шевелился, и Гермиона вздохнула. — Ладно, как хочешь. Все равно рано или поздно мы сможем тебя увидеть. Она потерла ладошки друг о друга, пытаясь согреться, но уходить ей почему-то еще не хотелось. Дракон все также не отрывал от нее взгляда. — Я могу поделиться кое-чем с тобой, если хочешь. Наверное, грустно так жить в полном одиночестве, верно? Когда-то хочется поговорить с другими людьми, — анимаг никак не отреагировал на ее слова, пронзая золотым глазом, и Гермиона приняла это за согласие. — Знаешь, я никогда не думала, что окажусь в Румынии, — начала говорить девушка и, когда она вновь потерла руки, чтобы согреться, дракон выпустил немного огня на землю рядом с ней. — Спасибо, — Гермиона улыбнулась. — Так вот… Я родилась в Британии в маггловском Лондоне. Не могла и предположить, что в самом деле окажусь волшебницей, — ее лицо стало задумчивым, словно она переживала тот самый момент. — Поначалу, все было здорово. Хогвартс был невероятно огромным и по-настоящему волшебным… Из проблем, наверное, был только один наш профессор по зельеварению. Его абсолютно ничего не устраивало: он до ужаса невзлюбил моего друга, да и меня тоже, а защищал только собственный факультет. Даже когда я старалась поразить его своими знаниями, он только уничижительно смотрел в ответ, — она услышала, как дракон фыркнул, и на секунду отвлеклась от воспоминаний. — Да, бывает и такое, — восприняв этот звук, как поддержку, сказала Гермиона. — Впрочем, даже это меня не сильно расстраивало. Новый мир был слишком чудесным, чтобы долго думать о каких-то обидах, — на какое-то время она замолчала и в ее взгляде мелькнуло что-то тяжелое. — Я бы очень хотела, чтобы через несколько лет все оставалось также. Вот только даже этого профессора, вероятно, не осталось в живых, — на ее лице отразилась печаль, а взгляд дракона был предельно серьезным. — Война началась, когда я не успела даже закончить школу… Мой друг оказался избранным предсказанием, как утверждали все вокруг, и я должна была пойти с ним на миссию, с которой не надеялась вернуться живой. Перед тем как мы ушли, надежда почти пропала: тогда умер директор, державший Орден… Его убил тот самый профессор и сам стал директором, — Гермиона не заметила, как взгляд дракона на этих словах помрачнел. — Я думала, мы остались одни. Ни Хогвартса, ни организованного сопротивления… Я жутко боялась, а еще, я возненавидела тогда этого человека, правда. Я хотела, чтобы умер он, а не мои друзья или близкие Гарри, — Гермиона уже полностью окунулась в воспоминания, забывая о том, что хотела рассказать незатейливую историю из первых лет жизни в волшебной школе. — Несмотря на все это мы смогли справиться. Было больно и тяжело, я много чего не могу вспоминать… И когда мы вновь оказались в Хогвартсе, где состоялась битва, я не ощущала ничего кроме страха за всех, кто был рядом со мной. Если бы не адреналин, я бы, наверное, этого не выдержала, — призналась Гермиона. — Умерло много людей… Среди них были мои близкие друзья… И когда нам выдалось немного времени, чтобы выдохнуть, я встретилась еще с одной смертью, к которой, как я думала, была готова. Это был тот новый директор, но… Почему-то, увидев его перед смертью, ненависти я больше не ощущала. Мне больше не хотелось видеть, как кто-то медленно умирает, но и помочь ему я не была готова… — на ее глаза навернулись слезы, и она не видела, как взгляд дракона внимательно изучал ее. — Гарри рассказал нам потом еще одну правду, в которой я не нуждалась. Оказалось, что этот человек не раз спасал нас всех и директора он убил только по его поручению… А я не помогла ему в тот единственный раз, когда ему это было нужно, хотя и могла… — по щеке Гермионы скатилось несколько слез. — Во мне что-то тогда надломилось и продолжило трескаться дальше, когда на моих глазах умер брат моего близкого друга, а за ним еще несколько человек, которые боролись в Ордене вместе с нами, — слезы продолжали идти из ее глаз. — Все только требовали от меня поддержки, хотели, чтобы я была сильной, когда я рассыпалась на части, не обращаясь к ним ни за какой помощью… Хотя у меня никого не осталось, — из ее горла вырвался судорожный вздох. — Я больше не могла увидеть родителей, и даже чертов кот куда-то исчез… — она на какое-то время замолчала, словно давая себе время пережить эти эмоции. — Тогда на каникулы приехал Чарли. Он не видел войны и единственный из всех выглядел живым… И я больше не смогла оставаться в том месте, полном горя и боли. Я собрала все свои вещи мигом и в ту же ночь аппарировала с ним сюда. Тишина накрыла поляну на долгие минуты. Гермиона молчала, приходя в себя, а дракон совершенно не шевелился, глядя на нее с долей понимания и с такой же тяжестью в своих необыкновенных глазах. Дотронувшись до своего лица, Гермиона с удивлением ощутила влагу на своих пальцах. Она и не заметила, как заплакала по ходу рассказа, и стерла слезы несколькими рваными движениями рук. — Я… Прости, что я это на тебя взвалила… И эти слезы, — произнесла она, поднимая на анимага осознанный взгляд. — Я хотела только рассказать пару забавных историй, а по итогу все вылилось само собой, — она попыталась улыбнуться. — Ты первый с кем я когда-либо делилась этими мыслями, так что надеюсь, все останется между нами, — взгляд дракона оставался серьезным, и Гермиона почему-то поверила, что этот волшебник никому ничего не расскажет. Она неспешно поднялась со стула, применяя к нему обратную трансфигурацию. — Теперь мне даже совестно, что я оставляю тебя с такими невеселыми мыслями, — призналась Гермиона, но дракон только фыркнул, устраивая голову поудобнее на земле. Волшебница несдержанно улыбнулась. — Ну, если тебя это не беспокоит, тогда я рада, — она поправила мантию и достала палочку из рукава, чтобы осветить себе путь во тьме. — Я буду здесь завтра днем, — пообещала она. — Может быть ты, наконец, полетаешь.