Гори, Нотр-Дам-де-Пари!

      Общий сбор — одиннадцать часов. Для болеющего человека, проводящего все время с утра и до ночи за шитьем, вставать с утра пришлось через силу и через огромное нежелание. В голове Скарамуччи крутилась назойливая мысль послать все к чертям собачьим и дальше лечь спать до двенадцати. Благодаря стараниям Кадзухи удалось избавиться от температуры за два дня, но вот вместо нее появилась жуткая боль в горле и текущие ручьем сопли. Если с первым справиться было не так сложно, то вот последнее точно сегодня станет проблемой. Конечно, капли помогут, но, зная все о том, что его ожидает после частого их использования, дизайнер мог лишь тяжело вздохнуть. Еще одной проблемой стали засосы, которые спустя четыре дня пусть и спали в своей красочности, но теперь горели желтыми красками. В любой другой день Скара бы и слова не сказал, но стоило предупредить Каэдэхару об этом раньше, чем он наставит своих меток. И для чего только тогда сдерживался сам Скарамучча? Если бы знал заранее об этом, оставил парочку в отместку.       Из его болезни вытекала еще одна проблема, которая давила не столько на голову, сколько на сердце, — поцелуи. Было тяжело от них отказываться, но он точно не хотел, чтобы Кадзуха заразился от него. Одно дело —просто находиться рядом с больным ангиной, а другое —целоваться. Возлюбленный явно не был рад таким предосторожностям, но и поделать с этим никто ничего не мог. За исключением возможности пошить вдоволь в этот раз болеть казалось не таким веселым, как раньше.       И все же, как бы ни хотелось остаться сегодня дома, пришлось выпить новую порцию таблеток, захватить их с собой, как и капли для носа, одеться потеплее и убежать до того, как возлюбленный плюнет на все предосторожности. По его виду еще со вчерашнего вечера было понятно, насколько он недоволен таким раскладом вещей. В следующий раз и правда нужно будет постараться, чтобы не заболеть.       Офис, а по совместительству и дом мод Камисато Аято, находился достаточно далеко. Скарамучча едва не потерялся, блуждая меж улиц и домов, но все же, несмотря на все свои опасения, пришел вовремя.       Перед входом в достаточно крупное здание уже собралась группа знакомых моделей, среди которых единственной, кого студент мало знал, оказалась девочка лет двенадцати. Она ехала на фотосессию с мамой, которая неустанно поправляла подол ее платья и зачесывала пряди темных длинных волос назад.       Неотрывно следя за этой картиной, Скара не знал, что именно испытывал от нее: то ли жалость к ребенку, которого явно доставали куда больше, чем нужно было, то ли тоску по тому, что у него самого подобного никогда не было, хотя он и начал работать примерно с того же возраста. — Скара, я так рад, что смогу увидеть, как ты работаешь, и поработать вместе с тобой.       «А вот и он…», — устало подумал дизайнер, оборачиваясь к Акире.       Разбираться и как-то избегать его внимания было и так достаточно тяжело, а сейчас становилось почти невозможным, учитывая, что еще и внутреннее изнеможение от болезни давало о себе знать. Если они поедут куда-то далеко, то лучше будет поспать в автобусе, пока давалось на это время. Затем едва ли получится даже присесть.       Скарамучча снова закашлялся, натягивая маску на нос посильнее, чтобы не дай бог заразить присутствующих, и тут же поймал на себе недовольный взгляд женщины, пришедшей с юной моделью. — Неужели ты заболел? Если будет плохо, только скажи, я попробую договориться… — Хватит, — хриплым голосом бросил студент, говорить которому вовсе не хотелось. — Мы на работе, ты ничего не сделаешь с этим.       Отведя от него взгляд в сторону выходящего навстречу им дизайнера, Скара сложил руки на груди. Тот о чем-то говорил по телефону, лишь кивая всем присутствующим, после чего обернулся в сторону подъезжающего микроавтобуса, отнимая гаджет от своего уха. — Благодарю всех присутствующих за то, что уделили сегодня мне ваше время. Мы отправимся в небольшую деревушку Аокомори, ехать придется долго, поэтому заранее спасибо за ваше терпение, — с улыбкой проговорил Камисато, чуть кланяясь присутствующим, после чего обратил внимание на то, как машина со скрипом останавливается у пешеходного перехода возле них. — Ах да, моей главной ассистенткой на этой фотосессии будет моя сестра, Аяка, поэтому по организационным вопросам также можно будет обратиться к ней.       Из автобуса вышла девушка в легкой майке и юбке чуть выше колен. Ее волосы как всегда были забраны в тугой хвост, разве что выглядела она чуть менее официально, чем в университете. Но в любом случае ее появление здесь заставило Скару лишь выдохнуть. А впрочем, зная, что у этих двоих были достаточно близкие отношения, ожидать чего-то другого и вовсе не следовало. — Прошу, проходите внутрь, — с легкой улыбкой кивнула девушка, но, завидев одногруппника, почему-то опустила свой взгляд, возвращаясь обратно внутрь.       Это было на нее не похоже, но причин для подобного поведения Скарамучча вовсе не видел. Он, конечно, бывал груб с ней, но за несколько лет ему начало казаться, что эту девушку вряд ли хоть чем-то можно серьезно задеть, или по крайней мере она старалась не обращать на его слова внимания и все равно вела себя, как подобает самой правильной японке: «улыбайся, будь милой и кроткой, храни в себе элегантность». Поэтому сейчас такое резкое избегание показалось странным.       Зайдя внутрь обитого в темных тонах автобуса, дизайнер попытался спросить у девушки, в чем было дело, но потоком идущих его сразу отнесло на дальние сиденья, так что время на это не получилось выделить. Пришлось сесть на место у окна, но не успел он сложить руки на небольшом бортике, как рядом тут же пристроился Акира. — Она ведь твоя одногруппница? Ты вроде бы упоминал, что она крайне правильная и общительная девушка, — с интересом спросил парень, на что Скара лишь раздраженно выдохнул. — Замолкни, я собираюсь поспать, — ответил он, прикрывая глаза.       Автобус начал свое движение, за окном заструились пейзажи. В любой другой момент студент бы надел свои наушники, уперся взглядом в меняющиеся городские пейзажи, просто наслаждался бы дорогой и думал о чем-то своем, но сегодня всего за пару минут организм заставил его уснуть и едва ли не скатиться ниже, если бы только не рука, внезапно поймавшая голову и уложившая в сторону, на что-то более удобное.       Приоткрыв глаза, дизайнер все же мог только вздохнуть. Акира услужливо подставил ему свое плечо, но сейчас Скара точно был не в силах отказаться от этого. Стоило просто подождать, когда они доедут, и тогда точно не придется полагаться на чужую помощь, тем более на помощь этого… К сожалению, студент слишком устал, чтобы придумывать, как еще назвать в уме своего бывшего, но не устал для того, чтобы мысленно извиниться за это перед Кадзухой.       Спустя три часа все же пришлось открыть глаза из-за легкой тряски за плечо. — Скара, просыпайся, мы приехали.       От слов, сказанных практически на ухо, парень резко отстранился, с возмущением смотря на модель, сидящую рядом. Акира в ответ лишь улыбнулся и встал, направляясь на выход.       Хотел бы Скара ударить его за подобное, но отвлекся на пришедшее от Кадзухи сообщение. Тот явно переживал, но единственное, что смог ответить он, так это то, чтобы он сосредоточился на своей фотосессии. Насчет него, конечно, волнений было больше, чем насчет самого себя, но сейчас дизайнер явно не мог бы ничем помочь, и с этим пониманием пришлось выйти из автобуса.       Легкий горный воздух трепал волосы, развивая их во все стороны, листва деревьев, плотным потоком идущих практически до вершины горы, шептала песни, а позади стояли ветхие деревянные дома в традиционном стиле. В некоторых из них через окна, закрытые рисовой бумагой, был виден свет и мелькавшие тени людей. Кроме того помимо их автобуса стоял еще один грузовик и около пяти машин совершенно различного габарита.       Аято, о чем-то поговорив с сестрой, достаточно быстро скрылся в одном из домов, в то время как Аяка встала перед остальными, начиная рассказывать, что, где и когда: — Фотосессия будет состоять из трех частей. Первая проводится в лесу, вторая в домах, третья на горной тропе. Все дома тут пронумерованы. В первом находится гримерка, после инструкций прошу вас пройти туда. Во втором будет проходить обед, который начнется в пять часов после первой части фотосессии. Третий предназначен для стаффа, поэтому вход туда воспрещен. В пятом находится одна из локаций. Остальные дома жилые, поэтому не тревожьте жителей деревни. По всем вопросам можете подходить ко мне или к дизайнеру, — проговорила девушка, указывая по-очереди на все, о чем она говорит.       Закончив, Аяка убежала вслед за братом, в то время как остальные присутствующие направились в первый дом. Он был пустым, исключая выставленных зеркал, мест визажистов и кронштейнов с разнообразной одеждой трех разных оттенков. В нем также уже собралось трое людей, которые, по всей видимости, и должны будут заниматься макияжем. В фотосессии таких масштабов, пожалуй, Скарамучча участвовал впервые.       Подготовка заняла приличное количество времени. Спустя минут двадцать после ее начала в дом вошел Аято, следя чуть ли не за каждым мазком, из-за чего визажистам приходилось многое корректировать, и на первых трех моделей ушло минут сорок, затем на следующую тройку чуть меньше, и в целом было потрачено около двух часов. И хорошо, что на переодевание столько не уходило.       Первое, что надели на Скарамуччу, был легкий светло-розовый халат-платье с поясом и ремнем на нем, под ним — длинные брюки, которые Камисато пришлось подворачивать и закалывать прямо на нем. Одежда была приятная и легкая, но при этом из-за нее становилось немного прохладно, и парень вновь закашлялся, отворачиваясь от присевшего на корточки дизайнера. — Ты в порядке? Скажи, если совсем плохо будешь себя чувствовать, мы можем устроить небольшой перерыв, — внезапно подал голос Аято, выпрямляясь и с легкой улыбкой смотря на свою модель. — Ничего критичного. Со мной все в порядке, — ответил Скара, явно не ожидавший такого участия со стороны зачинщика мероприятия.       Дизайнер показался ему даже чересчур мягким для того, кто получил мировую известность и свой разворот на страницах Vogue. Обычно подобные люди имели крепкую хватку и крайне деловое отношение ко всему, что касалось их бизнеса, но тут шаблоны, которые Скарамучча старался примерять и на себя, начали надламываться. — Я ведь не изверг. Хотя и будет лучше, если все пройдет без проблем, — с долей недовольства заметил старший, тут же отвлекаясь на одного из стилистов, поправляющих украшение на шее самой младшей девушки из моделей. — Не стоит надевать на нее что-то столь тяжелое, возьмите пастельно-голубой платок, тот, что с кольцами.       Выйдя из дома в сторону леса, все присутствующие следовали за дизайнером и его сестрой, спустя время доходя до нужного места, на котором уже был поставлен свет и расчищена площадка с несколькими ветвистыми деревьями.       Хвойный запах практически не доносился до органов чувств из-за заложенности носа, но он был настолько плотный, что и Скара смог его почувствовать. Он чуть нагнулся, чтобы рассмотреть мох, который шел по камням и крупным корням своим бархатом. Место действительно было крайне живописное. Тут можно было бы и просто погулять, главное — не спотыкаться во время ходьбы. Сейчас это было сделать еще труднее из-за чуть измененной, но все такой же не особо удобной японской обуви. — Первыми будут фотографироваться Е Лань, Шиока, госпожа Сораюки и Мицуби, — объявил Аято и отошел в сторону.       Даже удивительно, с каким уважением он позвал одну из моделей, которой было уже за шестой десяток лет. Впрочем, несмотря на возраст, женщина выглядела очень красиво. Ее не портили ни морщины на лице, ни жухлость тела, она имела какую-то свою энергетику, к которой даже Скарамучча относился со внутренним трепетом и почтением. Впрочем, все тут имели свою ауру. Е Лань — высокая девушка китаянка, с долей хитрости, но при этом крайне серьезная, Мицуби — девушка-подросток, со своей живостью и энергичностью. Она первой побежала туда, куда ей указал встать фотограф. И Шиока, та самая молодая из присутствующих. Тихая, возможно, немного зашуганная, но при том выглядящая, как куколка. — Шиока, не зажимайся, не забывай, что ты на работе! — воскликнула ее мама со стороны, и по телу студента прошлись мурашки дежавю.       Почему-то в этих напуганных и растерянных глазах Скара не мог не видеть Кадзуху, которого отчитывали родители, к которым они заходили не так давно. И дураку было понятно, что девочке было банально неудобно стоять на высокой платформе и собирать тонкими пальцами подол длинного голубого платья. — Думаю, она не продержится в модельном бизнесе долго с такой матерью, — выдохнул Акира, чуть не облокачиваясь на ствол дерева, который стоял неподалеку, но достаточно быстро вспомнил, что на нем были дизайнерские вещи, которые портить точно не было нужно.       Его длинный бежевый пиджак доходил практически до земли и держался на плечах лишь благодаря застежке на шее из лацкана, под ним — облекающая рубашка с v-образным декольте и строгие шорты до колен. Выглядело это неплохо, точно подходило Акире, если бы не цвета. Скара бы использовал для него более темные тона. — Вероятно, ты прав. Не сможет пойти против матери и сказать хоть что-то, — выдохнул дизайнер, тут же понимая, что вообще-то это было не совсем его дело, но, стоило заметить, как сжалась Шиока от одного недовольного взгляда ее матери, захотелось вмешаться. Но фотосессия началась раньше.       В ходе поправок Камисато и редкого участия его сестры в том, чтобы направить моделей, Скарамучча смог понять, что от них требовалось в этом месте: прятаться за стволами деревьев, делать вид нерешительности в попытках выйти на свет, падающий сквозь иголки деревьев. Они должны были создавать ощущение душ, готовых родиться на свет, а значит, вспоминая всю концепцию автора коллекции, помимо этого в домах им нужно будет создавать видимость быта, а под ночь выйти в «последний путь». Конечно, это были лишь предположения, но Скара мог поспорить, что он отгадал все верно.       Вот только едва ли все могло пройти без происшествий. В то время как девушки сменились парнями, делающими все практически то же самое, со стороны стаффа раздался крик: — Шиока! Где ты?! Я говорила не отходить от меня далеко! — кричал женский голос, который отвлек всех присутствующих от дела.       Скара замер за большим стволом дерева, после чего оглянулся в поисках пропавшей модели. Конечно, без этого никуда. Раз лес, неужели действительно кто-то должен был в нем потеряться? Это заставило вздохнуть и тут же закашляться. — Мы возьмем небольшой перерыв, прошу моделей не расходиться, остальным нужно поискать пропавшую. Аяка, посмотри в гримерке, — бросил дизайнер, и сам выдвигаясь на поиски.       В лесу, где было множество ям, корней и камней, где точно обитали какие-то дикие животные, пропала маленькая девочка. Это было вовсе не шуткой.       Осмотревшись по сторонам, Скарамучча вопреки просьбам не расходиться направился чуть вглубь, но его руку внезапно перехватили, заставляя развернуться и с возмущением посмотреть на Акиру. — Нам сказали не расходиться, куда ты пошел? — спросил он, но парень резко вырвал руку. — Искать ее, — коротко заметил он, не желая перекидываться какими-то фразами в перепалке. — Больной и фактически на каблуках. Если свое здоровье не жалеешь, то пожалей хотя бы одежду, которая на тебе, — нахмурив брови, произнес в ответ Акира. — Я ничего не испорчу. И дальше стой тут без дела. — Ты можешь пострадать, Скара, если упасть тут, то можно и вывихнуть что-то. Думаешь, я позволю тебе так с собой обходиться? Думаешь, как человеку, влюбленному в тебя, мне хочется видеть, как тебя увозят на скорой? — он снова взял студента за руку поверх рукава халата, дергая на себя.       Скарамучча пошатнулся, не удерживая равновесия, и успел испугаться того, что сейчас упадет на рядом стоящий камень, как его тут же перехватили руки парня, прижавшего его к себе.       Резко оттолкнув его от себя в сторону, дизайнер уже не смог контролировать своей злости на подобные действия: — Влюбленному в меня? — он хрипло посмеялся и, не обращая внимание на эхо, расходящееся по лесу, продолжил. — Не тебе это говорить! Хватит лезть ко мне, я уже дал тебе понять, что не собираюсь возвращаться к тому, на чем мы закончили. Ты меня раздражаешь больше, чем кто-либо, сколько можно петь эти дифирамбы?! Сам себя не чувствуешь жалким? Сколько тебе нужно парней, чтобы полностью насытиться?! Явно не я один, — Скара сглотнул от резкой боли в горле и, заметив потупившийся взгляд, лишь усмехнулся. — Что, теперь тебе больно? Задел за самое живое? Отстань уже от меня! — Если не я для тебя причина, то подумай хотя бы о том, как Кадзуха будет волноваться! — явно через силу со злостью выкрикнул Акира, сжимая кулаки.       Это, пожалуй, возымело больший эффект. Возлюбленный и так достаточно сил потратил на то, чтобы позаботиться о нем, пока он болел, и теперь он все еще хочет сделать что-то настолько необдуманное, рискуя дополнительно получить вывих, а то и перелом. Скара сжал свои зубы, не принимая внутри себя этого появившегося стыда перед тем, кого даже не было сейчас рядом. Но от мысли, что он вновь будет полагаться на помощь со стороны, стало противно. Насколько жалок он мог стать в глазах Каэдэхары, если бы вернулся еще и с какой-нибудь повязкой на ноге, так и не доделав свою работу? Насколько труднее стало бы шить в таком состоянии?       Возникшую тишину и напряжение прервал голос Аяки: — Она была в гримерке! Все в порядке, мы можем продолжать.       Ведя за руку заплаканную девочку, она передала ее в руки мамы, которая, в прочем, меры вовсе не знала. — Сколько можно так убегать! Еще и макияж своими слезами испортила, столько работы прибавляешь деловым людям, — запричитала она, заставляя дочь расплакаться лишь сильнее. — Прошу вас, будьте спокойны, она лишь ребенок. Визажисты все исправят. Мы еще будем менять образы, поэтому дайте дочери отдохнуть, — заступился за нее Аято, подходя ближе к этой парочки вдалеке.       Кажется, нервность и напряжение со всех сторон начала накапливаться в десятикратном размере, и в то время, как стоящие позади деревьев парни уже принялись доснимать то, что осталось, девушки-модели на пару с Аякой присели, чтобы успокоить ребенка. Лишь Е Лань осталась в стороне, находясь поодаль от остальных.