Гори, Нотр-Дам-де-Пари!

      Потребовалось около получаса, чтобы привести себя в норму. Кадзуха снова занял место у плиты, заканчивая то, что бросил на полпути с приходом Скарамуччи, и если до этого парень задумывался о том, какого бы это было оказаться снизу в постели, то теперь мысли занимал вопрос: «Почему Скара так резко отказывается от этого, хотя по его виду прекрасно видно, что он хотел этого?» Только сейчас Каэдэхара смог задуматься о том, что на самом деле, пусть они жили вместе уже больше месяца, он практически не знал самых базовых вещей вроде любимого цвета, напитка, блюда, запаха… хотя нет, с запахом было все проще. В ванной всегда стоял гель для душа с лавандой, а в коробочке на полке книжного стеллажа валялись палочки благовоний с сандалом. Но этого знания было мало, может быть, на деле он все это купил, потому что чего-то другого не нашел? В этом Кадзуха все же засомневался, учитывая, с какой тщательностью Скарамучча не так давно выбирал самую простую кружку, залипая в интернет-магазине на добрый час и в итоге лишь раздраженно откладывая телефон в сторону. Но не начнешь же расспрашивать о таком на пустом месте. А что если…       Каэдэхара даже удивился тому, насколько хорошая ему пришла в голову идея. Осталось лишь дождаться Скару из душа, поужинать и устроить импровизированный допрос друг друга. Вот только стоило бы дать возможность ему нормально поспать.       Протирая полотенцем сырые волосы и слегка морщась из-за того, что было не очень удобно сразу вставать с кровати после случившейся близости, студент зашел на кухню. Он хотел просто налить себе воды, но, доставая из шкафа стакан, он заметил, что Кадзуха над чем-то плотно задумался. Его странная улыбка на лице практически заражала своим спокойствием и некой глубиной. Тот явно был очень чем-то доволен, и, так и не налив воду в прозрачный стакан, Скарамучча облокотился на кухонный гарнитур, пытаясь сыграть в игру «определи, когда он разморозится». Но все же рыбу стало жалко. — Кадзуха, у тебя все сгорит, — заметил парень, окликая возлюбленного, который мотнул головой и, в последний раз подергав готовящееся блюдо, выключил плиту. — Да, все готово. Можешь садиться за стол, — лишь сильнее улыбнулся в ответ Каэдэхара, раскладывая порции риса, рыбы и жаренных овощей по тарелкам.       Дизайнер не мог не подумать о том, что именно сейчас совершенно не хочет сидеть на жестком. У него и так ныло все тело, а тут…       Опираясь локтями о раковину, студент уложил голову на руки, не желая больше шевелиться. Почему еда просто не могла повиснуть в воздухе и сама залетать в рот? Но все же был один вариант избежать неприятных ощущений ниже пояса. — Может быть, сегодня поужинаем в кровати? — предложил дизайнер, ловя глазами сначала вопрос, с которым Кадзуха посмотрел на него, а затем не смог не усмехнуться, замечая, как тот едва видно покраснел. — У меня есть большой планшет, можно поставить тарелки на него.       Глубоко зевнув, Скара ушел в спальню, вытягивая из-под кровати большого формата фанеру, после чего сдвинул в сторону одеяло, освобождая место. Вся подготовка импровизированного «стола» заняла у него меньше минуты, и оставалось лишь поставить на край подальше ноутбук, включить на нем что-то незамысловатое и дождаться, когда Кадзуха присядет рядом.       Пожалуй, вечер действительно скрасил весь этот ужасный день. Чувство комфорта, растекающееся усталостью и безграничной любовью по телу, заставило дизайнера отложить в сторону свою тарелку и покачнуться в бок, укладывая голову на плечо возлюбленного.       Да, так было гораздо лучше, удобнее и приятнее. Скарамучча готов был посмеяться с того, насколько все его чувства приобретают крайность: если вдохновляется — жди удушья, если злиться — не попадай под руку, если грустит — остановите желание умереть, но вот ощущать настолько сильный комфорт еще не доводилось. Он буквально чувствовал, будто еще немного — и превратится во что-то бесформенное и текучее, что-то такое, что не получилось бы собрать, как бы кто ни пытался. И Скаре это нравилось. Сердце стучало лишь немного быстрее обычного от прикосновения к Кадзухе, кровать манила к себе, на экране ноутбука кто-то смеялся. И когда интервью сменилось обзором еды? Думать не хотелось, и чуть потеревшись головой о чужое плечо, студент вздохнул. Ему не хватало комфорта. Нужно было любыми путями сохранить в себе это крайне разлагающее чувство и растянуть его на более длительное время. — Скара? — отстранившись от созерцания мелькавших на экране ноутбука картинок, Кадзуха перевел глаза на дизайнера, который сначала необычно для себя тесно прижался к нему, а затем вовсе залез под руки и лег головой на колени, удобнее устраиваясь.       Сердце в миг взяло ускоренный ритм. Сейчас Скарамучча больше напоминал большого кота, который в попытках найти положение то переворачивался, то терся, то недовольно фыркал. Разве что парень не фырчал, лишь тяжело вздыхал, вытягивая вперед руки, и в конечном итоге лег на колени уже животом, практически сваливаясь с кровати. — Ты куда? — не мог сдержать смешки Кадзуха, когда голова возлюбленного уже опустилась с кровати и он растянулся практически во весь рост. — Никуда, — коротко ответил парень, кажется, вздыхая уже не первый десяток раз. — Положение найти не могу, — объяснил он свои действия, но Каэдэхара уже об этом догадался.       Он отставил свою тарелку в сторону и, не долго думая, подтянул студента к себе в объятья. — Теперь удобно? — поинтересовался он, смыкая руки на чужой талии. — Не очень, — нахмурился в ответ Скара. Недостаточно комфортно! — А мне очень удобно, — посмеялся Кадзуха, ложась головой на его плечо.       Он успел практически утонуть в чувстве собственного удовольствия от такого тихого вечера, который студент проводил не за своей коллекцией, а рядом с ним. На секунду модели показалось, что он не переживет, если Скарамучча сейчас сорвется с места со словами: «Подожди, я еще вот это не доделал». Но вопреки опасениям тот перекинул ногу через него и положил голову на грудь, лишая Кадзуху возможности и дальше лежать головой на его плече. Вот только вздох облегчения со стороны был таким громким, что не посмеяться с этого вновь не представлялось возможным. — Да хватит надо мной ржать, — недовольно пробурчал Скара, но злиться на это не мог. Он слишком любил слушать, как Каэдэхара смеялся. — Меня тут… Позвали завтра в гости. Поэтому вернусь раньше сегодняшнего, — решил меж делом предупредить он, вспоминая о сегодняшнем диалоге с Аякой. — В гости? К кому? — поднял брови парень, от части не веря в услышанное.       За этот месяц Скарамучча никогда не ходил ни к кому в гости и не получал ни от кого приглашений. И в целом Кадзуха привык считать, что тот был крайне домашним человеком, несмотря на все то количество знакомых и друзей. — Не уверен… По всей видимости к Аято, — не хотелось сейчас думать об этом, но мысли сами по себе вернулись к этому странному человеку. — Но он тебе не нравится, почему согласился? — это стало еще более удивительной новостью для Кадзухи, кроме того, как сказал Акира, дизайнер проявлял слишком много внимания к его возлюбленному. Мысли не могли не коснуться возможности того, что у него появился еще один соперник, но Скара заблаговременно прекратил налетавшие на голову опасения. — Хочу узнать, что ему от меня нужно и сказать, чтобы больше не трогал меня, — прокомментировал свое решение студент и, не получив дальнейших вопросов в свою сторону, еще раз поерзал на месте, укладываясь чуть более удобно, и в какой-то момент снова получил порцию эликсира, превращающего тело в раскрывшуюся хлопковую коробочку.       Казалось, в один миг растворились абсолютно все тревоги и переживания. Хотя бы на вечер, но проблемы оставили голову, позволяя просто расслабиться и почти уснуть, слушая сердцебиение возлюбленного. Наверное, сколько бы времени ни прошло, Скарамучча никогда не сможет до конца поверить в то, что больше не был одинок. От этого ощущения тепла чужого тела щемило сердце. Было страшно представить, что произойдет, если это когда-нибудь закончится. — Скара, ты спишь? — спросил Кадзуха, прекращая думать о завтрашнем походе возлюбленного в дом Камисато и уже боясь, что его плану не суждено свершиться, но дизайнер подал признаки жизни, чуть повернув голову. — Не сплю. Почему спрашиваешь? — парень приоткрыл глаза, устало упираясь взглядом в плечо возлюбленного, чувствуя, что снова замирает в прострации. — Не хочешь сыграть в игру? — с легкой улыбкой предложил Каэдэхара, размыкая руки, как только студент внезапно решил отстраниться и крайне недовольно посмотреть на него. — Как ты любишь надо мной издеваться, — хмыкнул тот, снова зевая и возвращаясь в исходное положение на груди. — Если в ней нужно двигаться, я пасс.       Расплывшись лишь в большей улыбке, Каэдэхара не смог сдержать в себе порыв поцеловать возлюбленного в макушку и следом положить на нее щеку. Хотелось кричать на весь мир, что человек в его руках принадлежал только ему. — Нет, шевелиться тебе не придется, — посмеялся старший в ответ и прикрыл глаза. — Поиграем в правду или правду? — Что это? Мог бы просто спросить, если тебя что-то интересует, — с легким удивлением отозвался Скарамучча, откровенно не понимая смысла подобной игры. — Да, возможно. Но сейчас вопросы могут быть любыми, и отвечать можно только правду. Если не ответишь или соврешь… — к сожалению, Кадзуха не подумал о наказании и теперь ненадолго замолчал, соображая на ходу. — Тогда будешь исполнять желание. Я тоже исполню любое желание, если не смогу ответить.       На пару секунд дизайнер все же задумался. Не то чтобы он скрывал что-либо от Каэдэхары, но в нем определенно были некоторые вещи, которые рассказывать не хотелось, чтобы хотя бы не испортить себе настроение. Но природный азарт и желание узнать больше о возлюбленном взяли верх. — Хорошо, задавай свой вопрос, — с легким вздохом согласился Скара, снова закрывая глаза. Держать их открытыми уже не получалось. — Тогда… Какое твое любимое блюдо? — решил зайти издалека Кадзуха. — Мне казалось, в таких играх спрашивают что-то вроде сексуальных предпочтений, — заметил, но причин отвечать на такой простой вопрос не было. — Люблю тядзуке* с угрем.       Улыбнувшись с того, что теперь он точно знал, что можно было приготовить, чтобы порадовать Скару, Кадзуха сжал руки крепче, подтягивая несопротивляющегося парня ближе к себе. — Теперь моя очередь? — уточнил дизайнер после внезапной смены положения и, заметив довольный кивок с поблескивающими озорством глазами, сам хитро улыбнулся.       Поинтересоваться у Кадзухи о том, что он любил из еды, время еще найдется, кроме того, учитывая, насколько он любил жареную рыбу, о таком не было сложно догадаться, а значит сейчас самое время было узнать что-то более интересное. — Ты когда-нибудь влюблялся прежде? — задал свой вопрос Скарамучча, все же будучи неуверенным в том, как он отреагирует, если узнает, что кто-то кроме него мог раньше занимать его место. Но вопрос на удивление нашел самый приятный и быстрый ответ. — Нет, ни разу, — честно признался Каэдэхара, оставляя легкий поцелуй на щеке у возлюбленного. — Тогда… Какой твой любимый цвет? — Ты действительно ради этого затеял целую игру? — переспросил Скара, слегка выгибая бровь, но лишь вздохнул в ответ на блестящую искренностью улыбку. — Я люблю все цвета как дизайнер, но если выбирать… Фиолетовый, синий, черный, холодные оттенки в целом, — ответив на этот вопрос, он задумался. Что еще можно было спросить для начала? — Скажи, тебе правда нравится заниматься моделингом?       Кадзуха немного удивился подобному вопросу, но, видя серьезный взгляд, которым его одарили, понял, что вопрос действительно был важен. — Поначалу я и правда не знал, нравится ли мне это, но после последней фотосессии решил, что это достаточно интересно, да и денег заплатили достаточно... И я все еще хочу пройтись в твоей одежде, если ты позволишь, может быть, даже не раз.       Теперь точно можно было жить спокойно. Скарамучча не мог не думать о том, что, возможно, Кадзухе на деле нужно было что-то другое, и он бы действительно не хотел, чтобы дорогой ему человек занимался чем-то против собственной воли.       Прошло еще около десяти минут за перекидыванием практически бессмысленными вопросами, из которых удалось выяснить, что Кадзухе нравилось гулять, из моря или гор он бы выбрал море, что ему приходилось подкупать некоторых преподавателей, чтобы те не ставили ему четверки и что больше всего ему хотелось отправиться в какое-нибудь путешествие. В свою очередь Каэдэхара узнал о том, что Скарамучча был бандитом в средней школе, курить и пить начал лишь с поступления в университет, что он больше любил активный отдых, несмотря на свою травму, и что ему тяжело было отказываться от занятия гимнастикой. Настало время более откровенных вопросов, и первым, кто перевел тему в это русло, стал Кадзуха: — Я не уверен, могу ли спрашивать об этом… — он скосил взгляд в сторону от внезапно появившегося в голове вопроса. — Ты специально для этого затеял игру? — со вздохом отозвался Скара, но возлюбленный лишь покачал головой в ответ, намекая на то, что ждало его еще что-то более масштабное. — Не стесняйся, спрашивай. — Какой… была самая болезненная твоя влюбленность?       Наверное, и правда стоило удержать в себе этот вопрос, но все же хотелось знать о том, что и когда Скарамучче приходилось испытывать.       Комнату наполнила тишина, прерываемая лишь уже каким-то новым видео, автоматически включившемся на ноутбуке. Про него и про недопитые стаканы с чаем парни забыли.       Дизайнер и правда не знал, что отвечать на подобное, и дело было вовсе не в какой-то конкретной ситуации, просто каждая из этих ситуаций оставляла свой след на душе и становилась причиной многих месяцев боли. И все же был один момент… — Я… какой-то период времени, еще в старшей школе был влюблен в Альбедо, — все же решил честно ответить на вопрос Скара, замечая плохо скрываемое удивление на лице Кадзухи, от которого пропустил пару смешков, но после опустил глаза. Вспоминать все еще было неприятно. — Он как-то раз помог мне справиться с нервным срывом, после этого чувства вышли из-под контроля. На тот момент у нас были более близкие отношения, чем сейчас, поэтому было тяжело, но я заранее знал, что ничего не будет. Он как не горел, так и не горит желанием с кем-либо встречаться, кроме того знал слишком много обо мне. Через пару месяцев я сам попросил его отказать мне, — закончил свое повествование парень, так и не поднимая глаз со съехавшей на край подушки, которая вот-вот должна была свалиться, но внезапно его обняли еще крепче и поцеловали.       Прошлое оставалось прошлым и тревожило лишь часть эмоций, но, несмотря на это, Скара все ещё чувствовал, как его потряхивает от воспоминаний. Кажется, Каэдэхара также это заметил, находясь в непосредственной близости. Оставалось лишь прикрыть глаза и позволить через поцелуй влить в себя успокаивающий нежный поток. — Прости, что спросил об этом, — оторвавшись от чужих губ, выдохнул Кадзуха.       Ему и правда было не по себе от собственного вопроса, но внутри все еще сохранилось удивление. Оказывается, в жизни Скарамуччи было и подобное. Стало действительно интересно, какую плоскость неразделенной любви он не успел затронуть, но что-то подсказывало о том, что спрашивать о таком было уже как-то слишком. — Кадзуха, — на лице дизайнера совершенно неожиданно расплылась хитрая улыбка. — У тебя есть какие-нибудь фетиши?       Замерев на миг от настолько откровенного вопроса, Каэдэхара округлил глаза, порываясь откашляться, но подобное не смогло бы отвлечь от того, что ему нужно было ответить на это. Не то, чтобы он совершенно не понимал того, что ему нравится, но говорить о таких вещах вслух… Разве это было правильно? И все же их разговор наконец коснулся более откровенной темы. Следом, возможно, можно было задать вопрос, наиболее интересовавший после сегодняшнего секса. — Ну… — Кадзуха замялся, чувствуя, как его щеки начинают покрываться румянцем, а сердце в груди взяло более быстрый темп. — Я бы хотел посмотреть… как ты… — Что я? — переспросил Скара с еще более широкой улыбкой.       Ему нравилось смотреть на то, как Кадзуха пытался собраться с мыслями и ответить на сложный для него вопрос, но молчание затянулось, и дизайнер привстал, пересаживаясь на ноги возлюбленного к нему лицом. — Так что? Не ответишь? Ты же первый предложил эту игру, — продолжал напирать он, рассматривая, как возлюбленный все больше краснеет. И что же там такое было? — Я бы хотел посмотреть, как ты удовлетворяешь себя, — через силу выдавил из себя ответ парень, чувствуя, что еще немного, и точно сойдет с ума. Он действительно сказал об этом? — Даже не подумал бы, что тебе такое нравится, — продолжал подтрунивать над ним Скарамучча, практически посмеиваясь с того, как забегали глаза Каэдэхары. — Я не против показать тебе все. Но неужели ты просто сидел бы и смотрел? Выдержал бы? — приблизившись к его уху, продолжал студент, заводя руки за шею возлюбленного.       Это и правда начало становиться более возбуждающей игрой, чем казалось сначала, и, почувствовав ладони, сместившиеся с талии на ягодицы, улыбка расплылась практически до ушей. — Скара, почему ты не хочешь чтобы я был снизу? — вопреки собственному появившемуся возбуждению продолжил игру Кадзуха, следя за тем, как парень с тяжелым вздохом отстраняется от него и выглядит от чего-то встревоженным. — Так вот для какого вопроса была эта игра? — сам себя спросил он и не мог не думать о том, что не хочет рассказывать об этом своем в каком-то смысле постыдном пристрастии. — Ты действительно хочешь знать ответ? — Хочу. Я не вижу причин, чтобы ты отказывался от этого, — утвердительно ответил Каэдэхара, рассматривая нерешительность, отразившуюся во взгляде возлюбленного. — Я слишком груб в этом плане, — уклончиво начал Скарамучча, но вряд ли подобная формулировка полностью удовлетворила Кадзуху и заставила его подумать над этим еще раз. — Бить, душить, связывать. Я не думаю, что тебе это сильно понравится. Кроме того… Я не хочу, чтобы тебе было больно из-за меня и моей несдержанности.       В каком-то плане этот ответ был даже предсказуем. Каэдэхара отчасти уже знал, что ему скажут, после того, как Скара в пылу страсти нашел прекрасное место для своей ладони прямо на потемневшем от удара участке кожи, но хотелось в этом убедиться. Но, если быть полностью честным с самим собой, в какой-то степени это даже понравилось. Жгучее ощущение на пару с безумным удовольствием было действительно сумасшедшим коктейлем. — Думаю, я бы не был против, — спустя секунд десять молчания ответил Кадзуха, видя действительно странный взгляд, с которым на него посмотрели. — Ты… Ты вообще понимаешь, на что соглашаешься? — не веря своим ушам, переспросил дизайнер. — Совсем с ума сошел?! — не смог сдержать своего возмущения он, но в глубине души все еще надеялся на то, что только что получил полную свободу действий для своих изощренных фантазий. — Да, видимо и впрямь сошел, — посмеялся на такую бурную реакцию Кадзуха, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать до забавного возмущенного парня. — Ты меня свел с ума. Так что бери на себя ответственность, — он расплылся в самой хитро-милой улыбке, в которой только мог, и затянул возлюбленного в долгое и глубокое касание губ.