𝐏𝐱𝐚𝐧 𝐥𝐢𝐯𝐮 𝐭𝐱𝐨 𝐧𝐢'𝐚𝐰 𝐨𝐞 𝐧𝐠𝐚𝐫𝐢

— Беги, — парень опускает руку в миску с раздавленными шкурками ягод. Сначала мне казалось, что он шутит, но когда это бесформенное месиво оказалось у меня на груди, затекая под нагрудную повязку и затем скатываясь клочьями по животу, ко мне пришло осознание, что сын вождя объявил мне полноценную войну. — Tsam fikem? — в губ срывается недовольное шипение, и я отскакиваю от парня, когда вижу, что он снова тянется к злосчастной миске. — Srane, — Аонунг довольно прищуривается. Видимо, пытается решить, куда полетит следующий снаряд, — tsamopin у тебя уже почти готов. В проходе появляется Ротхо, и я срываюсь к нему, надеясь на то, что он сможет спасти меня от своего лучшего друга, но парень в два прыжка догоняет меня и под удивленный взгляд Ротхо размазывает еще не успевшую согреться в его руках массу вдоль всей моей спины. Ротхо потребовалось время, чтобы осознать происходящее. Его взгляд мечется от меня к Аонунгу, затем он аккуратно берет меня под локоть и начинает вертеть в попытке понять, насколько все плохо, после чего его большие глаза возвращаются к испачканному лицу сына вождя. — Вас вообще вдвоем оставить можно хоть ненадолго? — собравшись с мыслями, произносит Ротхо. Он все еще смотрит на нас широко раскрытыми глазами, но уже больше с осуждением, чем с удивлением. Мы пристыженно прижали уши к голове, — Даже дети так себя не ведут. — Это ты во всем виноват, — слегка поворачиваю голову, чтобы хоть в пол оборота видеть Аонунга, вдруг у него проснется совесть. Парень слегка нагибается и недовольно клацает зубами, отчего мое ухо непроизвольно дергается. — Оставьте вот эти вот свои заигрывания на потом, — не выдерживает Ротхо и выпихивает нас из хижины, — не хочу становиться их свидетелем. — Да это смешно… — пытается возразить Аонунг, но Ротхо его тут же перебивает. — Смешно — это когда будущий Оло’эйктан бегает по деревне с перемазанным лицом, — сын вождя недовольно закатил глаза, но спорить с Ротхо не стал. Было бы действительно не очень, если бы кто-то из жителей деревни увидел его в таком состоянии, — идите отмывайтесь. Вода неприятно холодит кожу, отчего я еще раз мысленно проклинаю Аонунга за все случившееся в хижине, но его это мало беспокоит. Парень заходит по пояс в воду и принимается смывать с себя красные полосы краски. Я подплываю чуть ближе и тоже пытаюсь отмыться. Какое-то время мы делали это в абсолютной тишине. — Вот нечем тебе заняться было, — огрызается Аонунг, пытаясь оттереть краску с плеча. Пока что получается не очень, она успела застыть за все то время, что мы провели в хижине. Мысленно ставлю себе галочку, что краска вышла очень даже хорошая, яркая, быстро застывает и не стирается. Так ему и надо, — как это теперь оттирать? — Я виновата? — моему возмущению не было предела, — Ты вытер об меня руки, тебя это не смущает? — Это твои проблемы, ты должна была позаботиться обо всем, как ты вообще хотела сделать все это одна, даже сок выжать нормально не можешь… — нашу зарождающуюся ссору прервал неожиданный всплеск воды совсем рядом. — Вас отсюда слышно, — сказал Ротхо, выглядывая из хижины, — мойтесь молча, не позорьтесь, сейчас вся деревня на вас смотреть придет. Только сейчас начинает приходить осознание того, насколько это глупая и странная ситуация. Поворачиваюсь к Аонунгу, и теперь мы снова стоим в полной тишине, глядя друг другу в глаза. Как бы он ни пытался сохранять спокойный и серьезный вид, его выдавала глупая улыбка, которую он изо всех сил пытался сдержать. Это заразно, и я начинаю улыбаться тоже. — Ладно, сойдемся на том, что ты виновата, — он махнул на меня рукой и, повернувшись ко мне спиной, продолжил отмываться, всем своим видом показывая, что мои возражения не принимаются. Остаток вечера прошел достаточно спокойно. Сперва мы доделали краску для заготовок, а потом снова учили жесты. Все это время Ротхо пристально смотрел за нами, потому что он был абсолютно уверен в том, что стоит ему отвернуться, и мы опять перевернем хижину вверх дном. — Вы что-то уже решили? — спросил Аонунг, когда они с Ротхо собирались уходить. Я принялась перебирать в голове все идеи, которые предлагали девочки, но большинство из них мне казались очень странными, а некоторые были просто невыполниными. — Окмайя предложила сходить к другим девочкам, которые уже нашли себе пару, чтобы спросить, что можно сделать, — парень задумчиво поджал губы. Эта идея ему не очень понравилась. — Это вас никуда не приведет, — отозвался Ротхо. — Зависит от того, к кому пойти, — поправил его сын вождя. Какое-то время они молча смотрели друг на друга и, как мне показалось, пытались прийти к какому-то единому решению. Аонунг вопросительно поднял брови, а Ротхо слегка пожал плечами. Видимо, они о чем-то уже договорились. Я решила не вмешиваться и оставить парней наедине с их идеями, так как лучше, чем они, я все равно не смогу ничего придумать. *** Этой ночью парень долго не мог уснуть. Он волновался, а многочисленные мысли в его голове лишь усугубляли ситуацию. Аонунгу не хотелось связывать свою жизнь с первой попавшейся девчонкой, но сказать об этом родителям он просто не мог, он их подведет. Чувство долга боролось внутри с его собственными чувствами, мешая сосредоточиться на ежедневных делах. Он пытался делать вид, что все хорошо, но все чаще ловил себя на том, что проваливается в свои мысли и не замечает ничего, что происходит вокруг. Это заметил и его отец. Пару раз он спросил сына о его состоянии, но парень просто отмахнулся и сказал, что все нормально. Ничего не нормально. Сейчас у него есть возможность все исправить и скинуть с себя этот тяжкий груз поломанной жизни, но, увы, сделать это не так уж и легко, потому что сейчас его жизнь зависит от двух На’ви, которых он откровенно считал глупыми. Куцати за ее нерешительность, а Атана просто потому, что он не может забрать ее себе, чтобы облегчить Аонунгу жизнь. Он не может просто сидеть и ждать, что все решится само собой. Оно не решится, если он не приложит усилия для этого. На других он даже не надеялся. С утра он решил навестить своего давнего друга. Этот На'ви был на несколько лет старше, но особой разницы в возрасте парни не чувствовали. Пару праздников в честь прибытия тулкунов назад он признался в любви девушке, и она приняла его. Сейчас они счастливы и воспитывают маленькую дочь. Аонунг был уверен, что это тот На’ви, который сможет помочь ему. — Та’кук, — он заглядывает в хижину и ищет глазами друга. Тот сидел и точил охотничье копье. Увидев Аонунга, он сразу же бросает все свои дела, — не помешал? — Hì'i Ao, — сын вождя закатил глаза. Не сказать, что ему нравится эта кличка, но он к ней привык, поэтому и не обижался на старшего товарища, — давно ты не приходил, что-то случилось? — Нужен совет На’ви, у которого есть пара, — сидящий на полу парень широко раскрыл глаза, не веря в то, что слышит. Когда они были младше, Аонунг часто смеялся над его чувствами к будущей спутнице жизни, поэтому Та’кук искренне желал, чтобы тот почувствовал то же самое. Ему очень хотелось, чтобы младший осознал, насколько это прекрасное чувство, а теперь он здесь, стоит перед ним и просит совета, — ситуация сложная. Парень рукой подзывает к себе друга, и тот послушно проходит в хижину и садится напротив Та’кука. — И что это за ситуация? — Аонунг замялся, пытаясь подобрать слова. — Как ты понял, что тебе нравится Алира? — старший На’ви слегка улыбнулся и мечтательно прикрыл глаза. Он обожал вспоминать эти моменты, каждый из них парень бережно хранил в сердце. Аонунг откинулся на большую плетеную корзину и приготовился слушать. До того, как его друг предложил Алире стать его женщиной, он прожужжал все уши своим друзьям. Он и стал причиной того, почему парни старались не затрагивать эту тему вообще. Воспоминания о том, как их старший без конца рассказывал им, какая Алира красивая, умная, добрая и вообще лучшая женщина на всем белом свете вызывали в каждом из них волну паники. Аонунгу и сейчас не особо хотелось слушать, как Та’кук снова рассказывает о своих чувствах, но это могло помочь ему свести двух нерешительных На’ви. — Это сложно осознать сразу, — парень пожал плечами, — да и сразу оно не приходит, просто в какой-то момент что-то щелкает в голове, и ты понимаешь, что это оно самое. Тебе хочется проводить больше времени с этим На’ви, тебе становится важно, о чем он думает и как себя чувствует, что его тревожит. Просто в какой-то момент ты осознаешь, что тебе не все равно, и ты готов горы свернуть, чтобы сделать ее счастливой. — Погоди, — Аонунг прерывает Та’кука, так как если тот увлечется, он его уже не остановит, — а если я глупый и еще не понял, что она мне нравится? Можно как-то ускорить этот щелчок? Старший пару раз моргает, а затем проваливается в свои мысли. Видимо, вопрос сына вождя ему не особо понятен. Аонунг только открывает рот, чтобы внести больше конкретики, но тут парень меняется в лице, и будущий Оло’эйктан понимает, что до него дошло. — Ты серьезно? — лицо Та’кука выражает недовольство, а Аонунгу становится весело. Он щурит глаза и довольно улыбается, пока его друг негодует. Он думал, что Аонунг влюбился? Еще чего, — Ну ты skxawng. — Ну так что, можно такое сделать? — старший тяжело вздыхает и трет переносицу, пытаясь успокоиться. Рано или поздно сын вождя сведет его с ума, — Я же сказал, ситуация сложная. — Рассказывай, — Аонунг в общих чертах рассказал ему обо всем, что произошло в последнее время в его жизни, от появления в ней Моран до сегодняшнего дня. Та’кук слушал его, но уже не так воодушевленно, ведь его надежды не оправдались. — Тяжелая ситуация, — говорит он, когда Аонунг замолкает, — она точно тебе не нравится? Аонунг поджал губы и отрицательно покачал головой. — Им нужно больше времени вместе, и, если Великая Мать позволит этому случиться, все у них получится, — Аонунг тяжело вздохнул. — А если времени нет? — он не мог ждать. Сын вождя хотел быть уверен в том, что дело сдвинется с мертвой точки уже к празднику. — Иначе никак. Из хижины друга Аонунг вышел без настроения. Тот не рассказал ему ничего нового, он прекрасно знал, что любовь требует времени, но его просто не было. Как их заставить что-то делать вместе? Как он им это объяснит? А если ничего не получится? Вдруг Куцати все же не нравится Атану? Слишком много сложностей и совершенно нет понимания, что с ними делать. *** Утром меня разбудила Цирея. Иногда я завидовала девушке, она всегда была в хорошем настроении, мне казалось, что ничто не способно выбить ее из привычного ритма. В её руках была небольшая миска с фруктами. — У нас сегодня много дел, — она ставит передо мной миску и садится рядом, — мама попросила собрать фрукты в лесу, взрослые мало набрали, но сейчас они заняты. На душе стало тепло лишь от одной мысли, что я снова окажусь в родной стихии. Хоть я и начинаю привыкать к большой воде и песку под ногами, но ничего не сможет заменить мне лес, какой бы он ни был. Цирея довольно улыбнулась. — Я знала, что тебе понравится. — Надо сказать Аонунгу, — Цирея бросила на меня вопросительный взгляд, отвлекаясь от поедания плода, — мы договаривались, что он придёт утром. Девушка кивнула. Она прекрасно знала, что если его не предупредить, он просто не даст тебе спокойно жить после того, как найдет, а я не планировала так рано умирать. Парня я нашла на пляже. Он сидел и бросал в воду небольшие камушки. Они отскакивали от поверхности воды, рисуя на ней округлые узоры. — Эй, — сын вождя отвлекся от своего занятия. Судя по всему, он был не в настроении, — всё нормально? — Да, — он отвернулся и пустил очередной камешек, — пришло время? — Цирея попросила помочь девушкам, они идут в лес за фруктами, — парень открыл рот, чтобы сказать что-то нехорошее, но так и замер. — Вам нужна помощь, — и это был не вопрос. Аонунг не стал ничего объяснять, просто встал и чуть ли не бегом направился в сторону деревни, — далеко не уходите. *** Мы с девушками ждали ребят у входа в лес. Все это время мы пытались успокоить волнующуюся Куцати. — А вдруг что-то пойдет не так? — девушка ходила кругами, пытаясь найти себе место, — Что мне делать? — Просто будь красивой, — Окмайя поправила ей волосы, — все будет хорошо, не переживай. — Не зря же я старалась так, — Дейшана принялась поправлять то, что не так поправила Окмайя, — он тебе не пара, если не оценит всех потраченных на него усилий. Завидев мальчишек, Цирея шикнула на подруг, заставляя тех притихнуть. Стоило появиться парням, как весь боевой запал девушек тут же куда-то исчез. Они смотрели друг на друга, не зная, что им делать дальше. Неловкую паузу прервал Аонунг. — Что надо собирать? — он повернулся к сестре и забрал из ее рук корзину. — Tìhawnuwll, нужны фрукты и листья, нам лучше разделиться. — Хорошо, — парень тяжело вздохнул, — быстрее начнем — быстрее закончим. Они с Циреей разделили нас по парам, чтобы мальчишки собирали листья, а девушки плоды. — Надеюсь, ты не решишь вспомнить молодость и не поскачешь по деревьям, — тихо говорит наследник клана Меткаина, ставя между нами корзину, — я не буду тебя ловить. — Не страшно, попрошу Ротхо, — Аонунг повернулся к лучшему другу, который стоял в двух шагах от него и все прекрасно слышал. Тот прижал уши к голове и отвернулся, всем своим видом показывая, что не намерен влезать в наши разборки. Увидев реакцию парня, Аонунг снова повернулся ко мне с довольной улыбкой, — ну или попрошу Цирею, она точно не бросит меня в беде. — Цирея занята, — он кивнул в сторону сестры, — наблюдает за вашей подружкой и Атаном. — Ее зовут Куцати, — он недовольно закатил глаза, срезая с растения верхние листья. Запоминать ее имя он явно не собирался, — прояви хоть чуть-чуть уважения. — Я проявляю, — листья с грохотом упали в корзину. Неприятный звук заставил меня сморщиться, — у меня свободное время, а я здесь с тобой и этими… Он едва слышно шипит, указывая острием ножа на остальных ребят. — Ты здесь со мной и «этими», потому что тебе это выгодно, — мой спокойный голос злил его еще больше, — если бы тебе не нужно было свести Куцати с Атаном, ты бы сюда не пришел. Этот спор мог продолжаться вечно, но тут до моих ушей доносится тихий, но очень знакомый звук, и если сначала я думала, что мне кажется, то теперь я была уверена, что этот звук вполне реальный. — Ты куда? — шипит Аонунг, но я лишь машу на него рукой и иду на звук, — я за тобой не пойду. — Не иди. Чтобы найти источник шума, мне пришлось пролезть через заросли fwäkìwll и постараться не повредить их. Это сложно, но вполне возможно. Звук становился все громче и отчетливей. Да, я не ошиблась, это он. — Куда ты все время лезешь, зачем тебе это? — голос Аонунга заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности, — Тебе проблем мало? Так… — Замолчи, — прикладываю ему ко рту ладонь, прерывая поток ругани — слушай. Уши парня взметнулись вверх. Он убрал мою руку от своего лица и принялся вертеть головой, ища источник звука. — Что это? — Кто это, — из-под ближайшего куста выглядывает детеныш нантанга. Пока они маленькие, они очень любопытные и мало кого боятся. Мой Энток часто водил меня к гнездам нантангов, чтобы я могла с ними поиграть, — красивый, правда? Маленький зверек принюхивался к воздуху, а затем решился подойти ближе. На его шкурке появляются фиолетовые отливы, как только он выходит из тени куста. Он не один, из небольшой норы высовывается еще пара таких детенышей. Самый смелый подходит достаточно близко, чтобы его можно было погладить. Сначала он обнюхивает протянутую ему руку, а затем подныривает под раскрытую ладонь, позволяя до себя дотронуться. — Погладь его, — без разрешения беру руку Аонунга и подставляю под нос нантангу. Он прижимает к голове уши, но не спешит вырываться. Какое-то время детеныш нантанга придирчиво разглядывает его руку, а Аонунг разглядывает его самого. Наконец, маленький зверек сдается и утыкается носом в протянутую ему ладонь. Мышцы под моими пальцами расслабляются, как и сам парень. Он даже позволяет себе улыбнуться, когда детеныш лижет его запястье. — Они очень добрые, когда маленькие, — после этой фразы сын вождя хмурится. — Если это маленькие, то где большие? Где-то рядом начинают шелестеть растения и раздается злобное рычание. Змееволки никогда не живут поодиночке. Их всегда много.