***
Работа, такси, подписание сделки, встреча с биржевым агентом. Утро, кофе, работа, такси. Ночь, чай, прогулка в саду. Утро, работа… Прошло всего три дня. Жан успел встретиться с Рене, выпить с ней по текиле, и хотя сначала она отказывалась, после выпила бокальчик. От сигареты девушка отказалась, поэтому они провели весь вечер тихо бродя по побережью, рассказывая друг другу о своем детстве и университетских годах. Они еще были слишком молоды, но, казалось, жизнь была такой большой и необъятной, словно прошел целый век. Ему понравилась компания мисс Уокер, хотя называть это свиданием он не решался, но Рене и не настаивала. Она вообще ни на чем не настаивала, легкая как перо, и острая подобно клинку, когда задевают то, что ей дорого. Через несколько дней им с Нилом предстояло отправиться в дом мистера Миньярда, а до тех пор Жану не терпелось наконец вытрясти хоть долю правды из рта Джостена. Хотя бы кусочек того, о чем он молчал. За два дня до того, он пригласил его в чайную Уиттиера, где однажды встретился с Рене. Нил не отказался, хотя Жан знал, что тому будет сложно отвязаться от Рико. Интересно, что Джостен придумает, когда им предстоит отправиться в гости к Эндрю. Нил, как и всегда, пришел вовремя. Легкой, но твердой походкой он обходил каждого, кто попадался ему на пути. Завидев Жана, он улыбнулся и пролетел между столиками так быстро, что моргнуть не успеешь. Нил присел, снимая шляпу и закинув одну руку на спинку диванчика, от чего его серый пиджак слегка натянулся на груди. Люди смотрели на него. Они всегда смотрели на него, хотя он никогда не смотрел на них. Права была Рене, говоря об офицерах из Пайп-Дрим, Жан никогда бы даже не засомневался, что Нил не может быть интересен. Нил был похож на призрак — неуловимый, но совершенно точно незабываемый. Яркий и мрачный одновременно он притягивал глаз как благородных, так и отчаянных, опасных людей. Сегодня на Ниле была рубашка цвета неба, делая его глаза еще ярче и выразительнее, и Жан надеялся, что в этот вечер эти глаза ему не солгут. Он надеялся, что в этот раз он сможет увидеть в них намного больше, чем полуправда. — Кузен, — кивнул Нил. — Брат, — Жан ухмыльнулся ему в ответ. Официант незаметно оказался рядом с их столиком, и Нил незамедлительно махнул ему рукой: — У вас есть Дарджилинг, старина? — спросил Нил. — К сожалению, нет, сэр, — официант снисходительно улыбнулся. — Тогда принесите что-то на свой вкус. Фруктовое, желательно. — Будет сделано, — официант повернулся к Жану, — а Вам? — Пять часов, будьте добры. — Конечно, — мужчина, облаченный в свою белую рабочую форму с подносом за спиной, медленно ему кивнул, а затем развернулся, исчезая в толпе гостей. Жан посмотрел на кузена, слегка приподняв бровь: — Старина? — Нил хмыкнул. — Крадешь у Миньярда? — Это он крадет у меня, — Джостен повел рукой в воздухе. — Я шутил над ним так, когда мы были чуть моложе. Я не использовал это слово с тех пор, как он ушел. Моро сжал губы в линию. Сейчас был лучший момент, чтобы начать этот разговор. Как сделать это иначе он не знал, поэтому решил использовать возможность: — Пять лет назад? — Пять лет назад, — кивнул Нил, отворачиваясь. — Ты никогда не рассказывал мне о нем, брат. Почему? Нил свел брови, медленно осматривая взглядом соседние столики, а затем так же медленно переводя внимание на Жана: — Я…не знаю. Мое доверие к тебе безмерно, но…это было слишком личным. Моро кивнул, не зная, что и сказать, кроме: — Как вы познакомились? И как так вообще получилось, что ты не знал, что он в городе? Весь город о нем знал. Нил раскрыл рот, а потом резко закрыл, снова сведя брови к переносице: — Я не знал…что это он. — Как это так? — Это не моя история, чтобы рассказывать. То, кем является Эндрю сейчас — не всегда было тем, кем он был. — Я не понимаю, Нил… — Мы познакомились еще совсем юными. Мне было пятнадцать, а ему шестнадцать… Встретились случайно на какой-то из вечеринок, куда меня притащил Стюарт. Мне было всего пятнадцать! Но он сказал, что вкушать жизнь нужно начинать именно в этом возрасте. Не знаю, чем я думал, чем он думал! Там была девушка, Марисса, очень милая, но я был таким неловким рядом с ней… Эндрю стоял рядом, предложил ей выпить джин, она смеялась… Я тогда смотрел на него во все глаза. Представь его, мальчишку, у которого нет ни малейшего стыда, совести или сожаления. Он похлопал меня по спине, а потом прошептал на ухо, что мне нужно выпить немного водки, чтобы успокоиться. Мариссе он сказал, что я сегодня не в духе, но буду рад поболтать с ней позже. Эндрю не знакомился с ней, не называл своего полного имени, не флиртовал. Просто вел себя так, будто он мой друг и веселит меня в этот первый вечер. Она тогда поблагодарила меня, а я до сих пор не знаю, за что… Я и сейчас иногда ее вижу. Она почему-то всегда рада меня видеть… Недавно вот вышла замуж за какого-то типа́, Бог знает, кто он такой, но, надеюсь, она счастлива. — И… — Жан встрепенулся, — что потом? — Потом… Эндрю посмотрел на меня, сказал что-то вроде «держи себя в руках, маленький беглец», передал мне рюмку водки и ушел… Я нашел его на крыше. Он курил, а потом взглянул на меня, как на идиота полнейшего. Тогда мне и захотелось с ним дружить, — Нил усмехнулся. — Он всегда был таким, м-м-м, пронырой злосчастным, не щадил меня ни секунды, но я научился над ним шутить. Оно само так вышло, я и сам не понял, как. Брошу фразу, а он сразу злиться начинает: красный как помидор. Не знаю, конечно, чем я его бесил. Но я всегда его бесил… Ну и вот… Там, на крыше, я попробовал свою первую сигару. Вместе с Эндрю… А потом оно как-то и пошло. Мы встречались случайно, а потом была учеба, и… Другую часть, брат, увы, я не могу тебе поведать. Как я уже сказал, это не моя история. Если Эндрю Миньярд решит тебе рассказать, он сделает это сам. Им подали чай, у Жана пересохло в горле, а мысли беспорядочно вертелись в голове. Он выпил чашку чая в три глотка, а затем налил себе еще. Этого было много. Они с Нилом начали близко общаться примерно в том же возрасте, но тот никогда не рассказывал ничего такого. Моро мог лишь вспомнить смутные письма Нила, где тот говорил о своем друге, с которым часто проводит время. Но больше? Нет. Он вообще больше ничего такого не рассказывал. Конечно, было немного обидно упускать такие подробности, учитывая то, как он посвящал Нила в свою жизнь. Джостен всегда горячо его поддерживал, очень часто разговаривал с ним по телефону, пытаясь скрасить вечер, когда Жан учился в ненавистной академии, но… Он и представить не мог, что в то время, как у него была своя жизнь, у Нила тоже происходили большие изменения. Кузен часто присылал ему денег в тайне от дяди, зная, что отец Моро постоянно ставит ему лимиты и ультиматумы. Для воспитания, так сказать. Однако Нил никогда не жаловался ему на что-либо, никогда не говорил о том, какая большая история у него за спиной. Не рассказывал о истории с Эндрю, не говорил, что ждал того с войны, не посвящал в то, как сильно он мучается. Даже Рико… Джостен сказал ему о Морияме не сразу, через время, и даже тогда умалчивал, насколько сильно тот портит ему жизнь. И лишь недавно, за год до переезда Жана, начал рассказывать о своих несчастьях все больше и больше. Видимо, Нилу стало действительно невыносимо, да и скрывать уже не было смысла, раз Моро скоро будет в городе. Семья Нила была богата, как и семья Жана так или иначе, и расскажи Нил кому-то еще, те стали бы от него отмахиваться. Но Моро знал, какой был путь Джостена до Стюарта, до смерти его родителей. Череда погони, побега и бесконечного страха. Невыносимо. Его кузен вздохнул, ему уже нечем было дышать, он разнервничался. Нил расстегнул пиджак и наклонился к нему ближе: — Жан, поверь, я не хотел держать тебя в неведении, но и грузить своими проблемами или глупостями не хотел. — Разве это глупости, брат? До чего это довело? Стоило Эндрю уехать, за тобой увязался психопат! Тебе нужно было рассказать раньше. Скажи же, что произошло потом? Я знаю про письмо, Нил. Про год ожидания с фронта. Но потом? Что случилось, Нил? Нил закрыл глаза, а потом зарылся лицом в ладони: — У дяди Стюарта начались некоторые проблемы с Эндрю. Понимаешь, сначала они поладили, ну, как поладили — Эндрю над ним насмехался, а Стюарт и радовался. Все было хорошо, они неплохо общались, Стюарту нравился Эндрю, нравилось, что он в нашем доме, и… Знаешь, потом мы с Эндрю немного…сблизились, и что-то изменилось. Эндрю начал ругаться со Стюартом. И наоборот. Они мне не говорили, точнее, говорили, но там было что-то еще… Я не знаю! — он взмахнул руками. — Тогда Эндрю решил пойти на войну. Он хотел что-то доказать, глупец! Ненавижу его… Он ушел. Сказал, что вернется через год. Я ему не поверил. А что, если бы он умер? Но год прошел, и он прислал письмо. Эндрю был жив, но…сказал, что покидает меня. Снова. — Почему? И зачем? Нил не ответил, вместо этого сказав: — Он предложил мне кое-что взамен. Вопрос, который не оставил выбора. Он даже не дал обратного адреса. Ничего мне не дал. Просто сказал… Не важно. Потом появился Рико, и даже если Эндрю не знал моего ответа, а я держал его только в себе, сдержать данное самому себе обещание, которое может даже ничего не значить, стало трудным. — Нил прикрыл глаза рукой. — Я не знал, что мне делать, Жан. Я был в бегах в детстве, просто чтобы меня не продали как какой-то товар. И когда я только подумал, что жизнь может что-то значить, появляется Рико! Разве я игрушка, брат? Разве я — товар? Дядя обещал мне, что не допустит этого, но все равно чуть не отдал ему, завернув в обертку делового соглашения! «У тебя будет все: свободная жизнь, все, что ты только захочешь, и Рико даст тебе это. С ним тебе будет безопасно,» — говорил он мне, представляешь? Разве я просил этого? Разве просил денег? Богатств? Лжец! Какой смысл быть членом самой богатейшей аристократической семьи, если тебя отдают за чертовы сделки и деньги?! — Как Стюарт вообще объяснил это? Есть ли у него совесть?! — Жан воскликнул. — Да о какой совести речь? — прошептал Нил, наклоняясь ближе. — Слыхал ли? Мисс Бьянку Дулейн и мисс Дейзи Бьюкенен собственные родители отдали в брак по расчету. Прошлой зимой, брат. Забыл, что у нас такое в порядке вещей? — Нил оглянулся. — Ты знаешь, как относятся у нас к связям между мужчинами, но никому нет дела — если брак невозможен, можно просто сделать тебя любовником, вот так просто! Нужны связи? Пожалуйста, бери своего ребенка и получишь новый завод в подарок, черт возьми, — Нил почти сплюнул от злобы. — Но Стюарт бы никогда! Разве он мог? Он никогда подобного поведения раньше не выказывал! — Жан замотал головой. Сдержанность в суждениях — залог неиссякаемой надежды. В нем была надежда на то, что все это какая-то шутка. — Да он бы может и никогда, но ты знаешь его делишки, — Нил снова оглянулся, словно их кто-то может слышать. — Деньги важнее семьи, так принято в его бизнесе. И хотя он нами с тобой, — он обвел пальцем пространство между собой и Моро, — дорожит, это не значит, что выгоды с нас не получит. Стюарт желает лучшего — безопасности, комфортной нам старости, но это не означает, что люди рядом с нами могут быть при этом желанными. — Меня он не трогает, — возмутился Жан. — Конечно, не твой же отец в свое время развалил рынок акций, и не твоя мать схватила миллионы, чтобы бегать по стране с ребенком под подмышкой. За дерьмо родителей расплачиваюсь я. Таким образом я просто отдаю дань уважения за то, что сделали мои родители, хотя Стюарт давно все наладил и исправил. Жан провел рукой по волосам, полностью шокированный. Теперь, похвалившись своей терпимостью ранее, Моро должен сознаться, что эта терпимость имеет пределы. Он понятия не имел, что в жизни существуют подобные хитросплетения; странные, закрученные, полные тайн и секретов судьбы. Нил посмотрел на него и кивнул, решивший, что на сегодня достаточно. Он откинулся в кресле и посмотрел в сторону. Моро неверяще взглянул на него. Через что прошел его кузен? Уму непостижимо. Он зацепился взглядом за подвеску, которая подпрыгнула на ключицах Нила, и нахмурился. — Нил, — позвал он, и тот хмыкнул, повернув голову. Жан ткнул пальцем на шею кузена, и тот незамедлительно накрыл рукой кулон с зеленым перстнем на нем. — Разговор у нас занимательный, но скажи мне прямо: Эндрю был твоим любовником? Джостен сглотнул: — Я не… Мы не… — Это его перстень? Когда ты успел… — Нет, — отрезал Нил, а затем торопливо засунул его под рубашку. — Он мой. Мы… Мы с Эндрю любили проводить время на пляже или на пристани. Там или когда катались на яхте мы часто смотрели на зеленый огонек, который светился с берега. Мы, бывало, видели такой огонек в книгах о маяках, которые находили у меня дома… Это было просто…нашим… — Нил скривился. — Мы подумали, что однажды сможем уехать куда-то далеко, где зеленый огонек будет лишь напоминанием о том, что мы наконец выбрались. Однажды мы гуляли по блошиному рынку и нашли ларек со старыми украшениями, и там были эти кольца. Старик-продавец сказал, что отдаст нам их за половину стоимости. Он говорил, что их носили братья из старого английского семейства. Больше мы узнать не успели: кругом толпился народ, а старик был нервным. Отдал нам их и быстро начал собирать монатки. Жан поднял бровь: — Так это правда? Ты не ответил. Эндрю был… — Был, — неохотно ответил Нил, сжав челюсть. — Но я не хочу сегодня об этом говорить. — Ты все равно должен мне рассказать. — Не сегодня. Не знаю… Не торопи меня. Это сложно, ладно? Не будь таким настойчивым, это ведь ты завел меня в ловушку своего дома, мог бы и сам догадаться. — Я и сам знаю, — Жан поднял брови. — Но приятнее было бы услышать это от тебя, а не от кого-то другого. — А кто тебе вообще рассказал? — Нил нахмурился. — Рене, — пожал плечами Моро. — О, я… — И Ники немного, — закончил Жан. Джостен сложил руки на груди. — Болтуны. Они даже ничего не знали, — ворчал он. — Видимо, не так уж вы хорошо скрывались, — Жан поднял бровь. Их чай заканчивался, и они решили прогуляться по центру. Сначала они шли молча, каждый погряз в своих мыслях, но после Нил его разговорил. Выведал немного о Рене и их прогулке, посмеялся, на что Жан преувеличенно закатил глаза. Приятная была прогулка, они так давно не были наедине. Ему было хорошо проводить с Нилом время, особенно когда тот опускал свои стены для него. Было так невероятно идти и вдыхать свежий воздух, слушать гул людей. Огни освещали вечерний Пальметто, а Жан размышлял, куда его приведет эта история — загадочная история мистера Миньярда и самого Нила.***
Нил подъехал чуть раньше назначенного времени прямо к дому Жана. В этот раз он приехал без водителя, видимо, чтобы было меньше людей, которые могут что-либо растрепать Рико. Он вышел из своей черной мазерати и то, как их с Эндрю машины были между собой похожи, заставляло Моро думать о совпадениях и невидимых связующих нитях. Может быть, в прошлом, когда они с Эндрю проводили вместе время, они также мечтали и о конкретной машине? Сидели и вырезали их из газет? Мечтали и шутили о какой-то определенной? Без разницы. Они оба были странными. Нил вышел из автомобиля, придерживая шляпу и снова оглядываясь по сторонам. День был хорош: кругом царил туман после очередного дождя, а в воздухе поднимался запах сырости и растений. Нил был счастлив. Его небесная футболка свободно лежала на плечах, широкие синие штаны обхватывали бедра, а полосатая рубашка, которую он придерживал на указательном пальце руки, свисала с плеча вниз по спине. — Что болтают крысы? — спросил Жан, провожая Нила в беседку. Нил рассмеялся: — Крысы бегают, пищат и мешают жить. Ничего нового, кузен, однако… Мне стоит быть аккуратным, — он придвинулся ближе, чтобы прошептать, — он пытался пригласить меня в ресторан на ужин при свечах. — Фу! — воскликнул Жан. — Мерзость. Нил расхохотался: — И не говори. Будь моя воля, я бы сжег тот ресторан, вместе с ним внутри. — Боже, — Моро чуть ли не плевался. — Столько времени прошло, ты же говорил ему прямым текстом! Неужели он не может понять, что он не всем на свете сдался? Тем более, тебе. Ты вообще, если дать возможность, убежишь в лес и будешь там куковать до старости. — Ну не настолько же, Жан, не настолько я нелюдим. — Уж, поверь, настолько. Ты и друзей-то себе еле-еле находишь. Флирт не понимаешь, а с людьми общаешься, будто они умственно отсталые. — Эй! Я просто их не понимаю! Все эти общественные приличия и намеки. Никогда не узнаешь, с тобой хотят дружить или опиум продать. Черт-те что, брат! Жан расхохотался, и Нил улыбнулся ему, но потом, спустя пару секунд, вновь стал хмурым, хотя и пытался это скрыть. Он положил ногу на ногу, отвернул лицо и вздохнул. — Прости, я…не хотел жаловаться, — зажмурился Джостен. — Эй! Мы говорили об этом. Это то, что я хочу знать, понимаешь? Я хочу, чтобы ты со мной делился, а не копил это в себе, чтобы потом взорваться. Мне плевать, что тебя коробит: кошмары об отце, о матери, о твоих годах в бегах, Рико… Мне без разницы. Я говорю тебе, ты мне — это называется семья, понял меня? Нил кивнул, а потом скривился: — Просто мне сложно. Я…рассказывал раньше все Эндрю. И знаешь, да, я устал. Вот, получи, Рико меня достал. Мелкий ублюдок, чтоб его, — ноздри кузена вздымались. — Терпеть его не могу. — Ненавидишь? — ухмыльнулся Моро. — О, нет, — Нил с силой покачал головой. — Чтобы ненавидеть его, мне должно быть до него дело. Я не настолько о нем беспокоюсь, чтобы ненавидеть. Нет уж. Нил наконец перестал кипятиться и облегченно выдохнул, будто бы весь негатив вышел из него за короткую беседу. Он благодарно улыбнулся Жану и тот ухмыльнулся ему в ответ. — Мистер Моро! Жан! Ох, и Нил! Вы уже тут? — Ники шел к ним по дорожке за изгородью, а потом помахал рукой. — Дорогие, вставайте! Эндрю ждет вас, мы покажем вам дом! Жан встал, цепляя плечом Нила, и тот застенчиво улыбнулся. — Пошли, братец, — мурлыкал Жан. — Мы идем-м-м в логово Великого мистера Миньярда! — Заткнись, — смеялся Нил. — Он так богат и привлекателен, у-у-у, — Жан поиграл руками у лица Нила. — Захватил сердце нелюдимого аристократа мистера Нила Джостена! — шутил Жан, от чего получил удар по макушке. Они догнали Хэммика у самых ворот, где уже ждал Эндрю в своем самом что ни на есть свободном от оков общества наряде. Черные свободные брюки, — безусловно, выглядели они не менее дорогими, чем его официальные костюмы, и все же, — такая же черная футболка и повязки. Волосы, без обычно прилизанной прически, колыхал легкий ветер. Они были очень-очень светлыми и очень-очень пушистыми. — Здравствуй, — поздоровался с ним Нил. — Добро пожаловать, Нил, — Эндрю поднял бровь в ухмылке. Он взмахнул рукой: — Хофман! Ворота! — Открыть ворота! — крикнул охранник другим работникам, которые крутились вокруг в своих строгих черно-белых костюмах. — Открыть ворота, господа! — воскликнул Ники, и тяжелые каменные и витиеватые ставни начали раскрываться. — Эти ворота привезли из замка в Нормандии, — говорил Ники, забегая вперед и расставляя перед ними руки. — Не знаю, что Эндрю сделал, но он был готов отгрызть глотки за чертовы ворота! — Нил странно посмотрел на Эндрю, но тот лишь бросил на него скупой взгляд. — Я все спрашивал и спрашивал, а он лишь отмахивался и говорил, что увидел их в какой-то книге. Ха! Дурачина! Увидел в книге и сразу слюнки пустил. Ужас! — Мистер Хэммик, — какие-то мужчины, которые переносили живую изгородь, поприветствовали его, а затем Эндрю: — Мистер Миньярд. Вся компания пропустила мужчин-работников и дружно направилась вперед. В этом месте было все. Абсолютно все. Но больше всего там было цветов, а в особенности деревьев. Очень и очень много различных видов деревьев, от маленьких до средних и совсем больших. Большую часть занимали те виды деревьев, которые Эндрю притащил в дом Жана. Хвойные деревья, от которых Нил был без ума. — О Господи Боже, Эндрю, — вздохнул Нил. — Это все твое? — Да, — быстро ответил Миньярд. Нил шел быстро. Очень быстро. Он почти бежал оглядываясь повсюду, будто бы был в раю. — Невероятно… О, Жан, смотри! — Нил тыкал в какую-то особенно приглянувшуюся ему сосну. — Ничего себе. Знаешь, у тебя в доме было нечто похожее… — Кстати об этом, — попробовал Моро. — Подожди, — Нил резко остановился, оглянулся на компанию и нахмурился, посмотрев прямо на Эндрю. — Это ты… Ты! — Нил, — Эндрю мягко пытался его остановить. — Ну конечно! — он ударил себя по лбу. — Стоило догадаться, Жан никогда не увлекался растительностью, даже для элементарного украшения дома. О Боже. Ники, видимо, понявший, что нужно уводить разговор в другое русло, тут же указал Нилу на дом, и тот ахнул. — Такой огромный, — задумчиво сказал Нил. — Зачем тебе такой большой? Вы, что же, живете тут совсем одни? Джостен оглянулся по сторонам: на участке Эндрю хватило бы места для еще как минимум семи домов, и это еще не учитывая площадь самого их дома, который был похож на один огромный замок. Здесь были и бассейн, и выход на пляж, и пруд, и чуть ли не целый лес. Конечно, Жан видел дом и раньше, он был в нем, но и тогда, и сейчас придерживался мысли, что это полный кошмар для двух человек, и огромные траты на содержание. — Ну, не совсем, — ответил за молчащего мистера Миньярда Ники. — У нас в гостях бывают много разных знаменитых людей! Нил нахмурился: — Хм, — он оглянулся, — Стюарту бы такое понравилось. — Да? — небрежно спросил Эндрю. — Да… — Нил окинул его взглядом. — Он водил меня на званые ужины только в такие дома раньше. — Я знаю, — твердо ответил мистер Миньярд. Жан учуял напряжение их разговора, который явно понимали только они сами. — Ага! — воскликнул Хэммик. — Сейчас мало кто может позволить себе такие дома! Многие в последнее время разоряются да банкротствуют. Те богатеи, что остались, приезжают к нам погостить и отплясывать на вечеринках, потому что у себя им уже стало скучно! А остальные… Ах! Это все кризис злосчастный! — они прошли по дорожке зеленого сада под звуки фонтана и тут же остановились, когда Ники начал тыкать вверх. — Видите, как преломляются на фасаде лучи света? — Великолепно, — фыркнул Жан, он хотел было повернуться к Эндрю, чтобы посмеяться с ним над энергией его кузена, но тот смотрел на Нила, который оглядывался по сторонам, будто бы находясь в сказке. Невозможно было сказать, нравится ли Нилу тут, скорее, он был просто в шоке. Однако взгляд, которым одаривал Эндрю Нила, был слишком интенсивным, казалось, тот совсем потерялся в моменте и времени, наблюдая за прошлым.***
Они ходили по дому, открывая все новые и новые его части. Здесь было буквально все. Кухня, размером с ресторан, какой-то маленький завод, миллион комнат, гостиных, ванных, и библиотек. Танцплощадка, бильярд, подпольный гараж с коллекцией машин, погреб на три комнаты только лишь для алкоголя. А одна из комнат вообще держалась исключительно для хранения фруктов. — Должен признаться, я обожаю технические новшества, — воскликнул Ники, показывая им аппарат для соковыжимания. Этот гигант был огромен. — Нажимаешь сюда, а отсюда льется, — Ники ткнул пальцем, и сок полился прямо Эндрю в лицо, от чего Нил расхохотался. Эндрю буркнул, но улыбка, которой он одарил Нила за его смешок, была поразительна. Они плавали на личном пляже Эндрю. Да, у Эндрю был чертов личный участок пляжа, и кругом охрана. Они вчетвером отплыли на лодке чуть дальше от берега, люди Эндрю обустроили им там деревянный помост и лестницу, с которой они прыгали в воду как сумасшедшие. Ники прихватил с собой камеру и фотографировал каждый момент и каждый смех. Затем они забрались на причал, где им тут же подали шампанское, и они упали на дощечки, хохотав до упаду. Нил, до этого несколько смущенный, тыкал в Эндрю, заставляя отбиваться и изредка смеяться от щекотки. А Хэммик фотографировал, фотографировал и фотографировал, пока чуть не выронил камеру, после чего Эндрю пришлось отдать ее Жану для сохранности. Они достали клюшки для гольфа! Моро чуть не задохнулся от обилия момента. От обилия каждого момента этого дня. — Готовы, старина? — спросил его Эндрю, когда приготовил для Нила шар, который тот должен был отбросить куда-то в песок. — Фотографируйте, ну же! Нил точно сломает клюшку. — Эй! У меня хороший прицел, Эндрю, ты издеваешься? — Мы это увидим, — кивнул тот в ответ. Жан усмехнулся и сделал снимок, потом другой, пока Нил сосредоточенно хмурился, а затем, когда нужно было забивать, Ники рассмешил его. Нил споткнулся, отбивая, и сломал наконечник клюшки. — Черт, Ники! Они попадали со смеху. Пьяные. Счастливые. Нереальные.***
Им дали новую одежду, когда они вернулись в дом. Переодевшись, они зашли в комнату, где находился орган и множество цветов по всему периметру стены. Нил бежал за Жаном, чтобы ударить его по макушке в отместку за какую-то шутку, когда Ники прыгал вокруг Эндрю и жужжал ему в уши. Миньярд смотрел в след Нилу: — Его присутствие все делает необыкновенным, верно? — напевал Ники. — Здесь никогда не может быть веселее и лучше, если Нила не будет рядом. Эндрю лишь покачал головой, отмахиваясь. Моро указал на орган: — Кто-то умеет играть? — Юинг умеет! — воскликнул Хэммик. — Позовите Юинга! — Слушаюсь! — послышался голос. — Музыка! — Ники бежал по комнате. — Мы можем танцевать всю ночь! — Юинг гений, — кивнул Эндрю, — он может сыграть все что угодно, старина.***
— Специальный человек покупает нам одежду в Англии, — ютился Ники, когда им раскрыли двери в новую комнату. — Каждый сезон нам шьют новую одежду! — Я в жизни такого не видел, — пробормотал Моро, снова и снова удивляясь новой информации и дому Миньярда. Нил снова раскрыл глаза, оглядываясь, и Эндрю встал рядом с ним. — Поверить не могу, что это все твое, — ошарашенно вздохнул Нил. — Зачем тебе столько? — Это не мне, — ответил ровно Эндрю, захватив его глаза. Джостен нахмурился, сглотнул, но прежде чем успел что-либо ответить, Ники кинул в него шляпу. Он бегал по второму этажу комнаты с охапкой шляп и кидал их вниз прямо на Нила. — У нас есть гардероб для шляп, Нил! Смотри! Целый гардероб под одни только шляпы! Их так много, Нил! — Ники начал забрасывать в него головные уборы, и Нил не успевал их даже ловить, хихикая. — Эндрю не разрешает мне их носить! Просто держит в шкафу! Идиот! Хэммик бегал по этажу как ребенок, разбрасывая шляпу за шляпой и заставляя Жана хохотать. Даже Эндрю усмехался пьяной беготне кузена. — Ты можешь забрать их, если хочешь, — подал он голос в сторону Нила. — Я знаю, что ты со своими не расстаешься и любишь всякое барахло. Нил поднял брови, но опять ничего не успел ответить: — Да, Нил! Забери их все-е-е! — кричал Ники. — Зачем тебе столько шляп, не понимаю? — усмехнулся Нил, но Эндрю лишь пожал плечами. Жан точно знал, зачем Эндрю эти тупые шляпы. И, кажется, Нил теперь тоже понял. Когда мистер Миньярд побежал наверх, чтобы остановить истерию мистера Хэммика, его кузен просто упал на диван, а потом залпом выпил бокал шампанского, который держал в руке. — Нил, что не так? — Мне…так грустно, — тихо и неловко признался он. Все счастье сегодняшнего дня превращалось в печаль на его лице. — Почему? — Жан придвинулся. Пять потерянных лет горели у Нила на губах, когда он поднял на брата глаза. Он лживо коротко усмехнулся: — Я никогда не видел таких красивых шляп, — он тихо хмыкнул, а потом задрал голову, чтобы увидеть Эндрю, который стукнул Ники по голове, на что тот рассмеялся. — Очень красивые шляпы, — прошептал он, смотря на Эндрю так, будто никогда не сможет до него дотянуться. Жан встал, желая оставить Нила ненадолго подумать, да и самому ему было не по себе. Ему было неприятно видеть Нила таким: думающим, что его не ждет ничего хорошего. Эндрю отправил Ники проспаться и напиться воды, чтобы снова к ним вернуться, а сам присоединился к Нилу. Жан посмотрел на них, казалось, они оба были окутаны пузырем, который не могут лопнуть. Ощущением, что они не достойны находиться друг с другом. Несмотря на это, их притягивало чем-то, чего они сами не осознавали или уже давно забыли. Они одновременно придвинулись друг к другу, словно на автомате, и уставились в открытые ставни балкона. Моро поднялся по закрученной лестнице вверх с другой стороны комнаты, там, где не было гардероба, и увидел, что все стены, закрытые уголки и маленькие тумбочки были украшены вырезками из газет, орденами и наградами. Там были фотографии на стенах и в рамках — на всех них был один и тот же мужчина в возрасте. На одном фото мужчина был в мундире, на другом — стоял на яхте, а на третьем он и Эндрю сидели на раскладных стульчиках и хмуро смотрели в камеру, хотя в глазах плясали смешинки. Жан приблизился, на одной из фотографий — той, что с яхтой, были инициалы — Д. Ваймак. Моро нахмурился. Он услышал шум и снова спустился по лестнице. Эндрю и Нил стояли на балконе, тихо о чем-то разговаривая. — Если бы не туман, был бы виден зеленый огонек, — тихо сказал мистер Миньярд. — Он горит всю ночь у вас на причале. Нил посмотрел на него, его пальцы поднялись к шее Эндрю и коснулись татуировки: — Я знаю, — прошептал он. — Я смотрю на него каждую ночь перед сном. И вероятно в ту минуту, колоссальный смысл этого зеленого огонька возможно исчез для них навсегда. Он превратился в обычную зеленую лампу на причале, и список магических предметов уменьшился на один. Эндрю и Нил верили в зеленый огонек, свет неимоверного будущего, которое отодвигается с каждым годом. Пусть оно ускользнуло сегодня, не беда — завтра будет новый день, и может тогда, все встанет на свои места. Однако встретившись сейчас и, возможно, осознав то, что зеленый огонек был лишь напоминанием им друг о друге, они поняли — не в зеленом огоньке все дело, а в том, что они сами являются этим огоньком друг для друга. Жан подумал, что все, что им когда-либо было нужно, уже было перед ними. Прямо сейчас. В этот самый момент.***