Человеку свойственно ошибаться

Слэш
PG-13
Завершён
50
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
34 страницы, 6 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
50 Нравится 7 Отзывы 7 В сборник Скачать

Часть 4

Настройки текста
— Я хотел бы, чтобы он рассказал обо всем мне, — в который раз повторил Уолли. М’ганн терпеливо улыбнулась в ответ — у Артемиды же, кажется, начинал дергаться глаз. Не потому, что судьба Дика была ей неинтересна, но Уолли имел свойство действовать на нервы своими однообразными причитаниями. И ничего не мог с собой поделать. — Я… чувствую себя ужасным… ужасным другом. — Думаешь, мы не чувствуем того же? — вмешался Калдур. — Уж если на то пошло, я хотел бы поговорить с ним тоже. Я отвечал за него в тот день, — он чуть смягчился, добавляя: — Впрочем, он не признался даже Бэтмену… что уж взять с нас. У Кид Флэша до сих пор имелась чертовски хорошая идея, почему Робин не признался Бэтмену. Главным образом, она заключалась в том, что с Бэтменом в целом едва ли было возможно поговорить по душам. Сам Уолли даже слегка побаивался наставника Дика… и с облегчением думал о том, что всегда мог прийти за советом к Барри. Наверное, он мог бы даже пожаловаться ему. Только сейчас это казалось ему чем-то необычайным, редко доступным подарком. — Хотя бы со мной, — упрямо повторил Уолли — на этот раз себе под нос. — Если бы он сказал чуть больше… Калдур был расстроен тоже — но как их лидер. Уолли был уверен: несмотря ни на что, это было не то же самое. Он был уязвлен не как член команды. Как друг. Как… кто-то особенный. Как тот, к кому Дик должен был обратиться первым. Не обязан был. Просто должен был, потому что… так обстояли дела между ними? По крайней мере, Уолли так казалось раньше. Ему казалось, что уж он-то всегда мог быть для Робина островком не-скрытности. Ведь он даже знал его настоящее имя. Возможно, это не значило так много, как он успел сам себе придумать. Ему показалось, или… он только что всерьез попытался обидеться на Дика? Сейчас? Если это и стоило сделать, то уж точно в иное время. Может быть, они поговорят однажды… когда все будет в порядке, просто обсудят все, что случилось. Если повезет, то даже слегка посмеются. — Есть какие-то новости? — поинтересовалась Артемида. — Плохие? Мне не нравится выражение твоего лица. Уолли неуютно шевельнулся, не уверенный, следовало ли отвечать. Хотя… ведь все имели право знать. Скорее уж, ему не хотелось отвечать, словно произнесенное вслух могло стать более реальным. Более реальным, чем губы Робина под прозрачным слоем кислородной маски. Чем его безжизненные пальцы, едва выглядывающие из-под одеяла. Или чем взгляд Бэтмена, которым тот посмотрел на Уолли в последний раз, прежде чем посторониться и дать тому пройти в палату. Пожалуй, именно последнее делало все по-настоящему страшным, потому что Уолли не видел такого взгляда у Бэтмена раньше. — Пока… — он запнулся. — Пока никаких изменений, — даже это звучало почти оптимистично. — Все будет хорошо, — от теплой банальности этих слов Уолли хотелось одновременно разозлиться и шмыгнуть носом. В конце концов, он просто кивнул. Не отказываться же от такого обещания. Одновременно он боялся, что ввел остальных в заблуждение. Конечно, никто не говорил ему, что Дик мог умереть… но, кто знает, быть может, его вводили в заблуждение тоже? Потому что он отчетливо слышал про «жидкость в легких». Правда, это тоже ничего не значило само по себе. К тому же, у него не хватило решимости переспросить. — Жаль, — отозвался Супербой. — Может быть, к следующей миссии он уже будет в строю. Уолли хотел бы сказать, что сомневался. От такого не выздоравливают легко. И кто знает, что решит Бэтмен — от него всего можно ожидать… даже незаслуженного наказания якобы во благо… Но вдруг он догадался, что не все понял в словах Коннора: — Постой-ка… мы отправляемся на задание? Снова? — раньше он был бы счастлив такому обилию поручений. Любой из них был бы счастлив… особенно Дик. Но сейчас Уолли не чувствовал в себе ничего, похожего на былой задор. — Но я не… — он замолчал. Не мог же он в самом деле сказать: «Но я не хочу отправляться». Это не принесет пользы никому из них. Ему нужно было просто взять себя в руки и сделать то, что он должен был сделать. Не думая о том, что оставалось позади. Он никогда не был хорош в том, чтобы не поддаваться эмоциям. — Мы пойдем по следам тех, с кем встречались в прошлый раз, — осторожно сказал ему Калдур. — Ты… понимаешь, что это значит? Конечно, теперь все было ясно. Они могут встретить Сосульку-младшего. Что теперь? Все боялись, что он мог потерять контроль и попытаться… что именно? Попытаться убить того? Отомстить как-то иначе? Он до сих пор не успел задуматься о подобном. Если он выйдет из-под контроля и совершит непоправимое, их команда может развалиться так быстро, что никто и моргнуть не успеет. Хотя бы ради Робина он не мог позволить себе выйти из себя. — Порядок, — он очень старался звучать убедительно. Уверенно и собранно, чтобы никто ничего не заподозрил. — Я не потеряю голову, обещаю, — кажется, не все нашли в себе силы полностью ему поверить, но и возражений не последовало тоже. Им всем было не до этого. А Уолли… он не хотел отправляться не потому, что опасался за свою несдержанность; ему было не до этого. Но оставлять Дика оказалось трудно — даже зная, что в этот раз он был далеко не один. В конце концов, Сосулька-младший в этот раз не встал у них на пути. И Уолли торопился обратно очень быстро, по-настоящему быстро, как умел; он даже робко надеялся, что по его возвращению Дик уже придет в себя и что-нибудь скажет в знак приветствия, хотя бы улыбнется, хотя бы сделает знак рукой… Но нет, знак рукой ему сделал только Бэтмен, и Кид Флэш с разбегу остановился об этот знак, как обо что-то материальное; едва не разбился об него, отскочил в сторону и выпучил глаза, задыхаясь — не от одышки, у спидстеров не бывает одышки. — Что случилось?! — заорал он так громко, что будто бы даже расслышал эхо своего вопля в молчаливых стенах. Супергерои гибнут время от времени. Люди умирают каждый день. По самым разным причинам. — Не кричи так, Кид Флэш, — это сказал ему не Бэтмен. Оказывается, Барри тоже был здесь. — Все в порядке… — тут он сбился. — То есть будет. «Просто не сейчас», читалось по его лице. Вернее даже: «просто не скоро». — Пойдем-ка, — он приобнял его за плечи, и это тоже был дурной знак в череде дурных знаков. — Не будем здесь мешаться. — Я не собирался мешаться, — пробормотал Уолли. — Я еще даже не успел его увидеть, — он остановился, ведомый неожиданной мыслью. — Я могу просто сбегать туда и обратно. Только туда и обратно. Никто даже… никто даже не заметит. — Уолли, — наверное, у каждого из их наставников имелся тот-самый-голос, который немедленно возвращал на землю. — Поверь, сейчас не самое подходящее время. Даже если ты управишься за одну миллисекунду. — Хорошо, я понял, — ничего хорошего он теперь не ждал. — Все настолько плохо? Я не понимаю… не понимаю, как это могло произойти. Барри посмотрел на него, как бы говоря — неудивительно. Они оба не болели и не могли надолго выбыть из строя случайными ранами. Только однажды Уолли сломал руку. Кажется, ему сняли гипс на следующий день. — Робин не простой человек, — услышал он. — Бэтмен знает это, иначе не взял бы его к себе. Поэтому ничего непоправимого не случится. — Ерунда, — вырвалось у Уолли в ответ. — То есть… я хотел сказать… Это просто красивые слова. Про многих можно сказать, что «они не обычные люди», но на самом деле… это просто банальность. Ведь на самом деле это не так. И я говорю это не потому, что хочу как-то… его принизить, просто… мне очень страшно, — вдруг признался он. — Любой из нас может погибнуть однажды, — Кид Флэш мрачно уставился на своего наставника. — Да, прости. Я понимаю — это не помогает. — Нисколько. И мне не хотелось бы думать об этом, — но, может быть, стоило думать чуть больше. Им всем. Может быть, тогда многие вещи они делали бы иначе. — Скажи… скажи честно, почему меня не пускают? — Просто палата сейчас занята. Проводят… какие-то процедуры, — кажется, Барри тоже имел крайне смутное представление о том, как могут болеть люди. — Нужно просто немного подождать. Как насчет пожевать чего-нибудь? Аппетита не было, и Уолли обошелся всего четырьмя гамбургерами — и те почти застряли в горле. — Чувствую себя бесполезным, — сказал он. — Я ничего не умею. Только бегать, и это сейчас не поможет. Помогло бы раньше, но… — он недовольно двинул челюстью. — Но я тогда решил, что слишком занят другими делами. Если бы только М’ганн сказала, что случилось что-то плохое… я бы все бросил, но никто из нас не знал. И мне правда… интересно, Робин, он… не смог позвать на помощь или не захотел?.. — Спросишь его сам, — это тоже была ужасная банальность, но Уолли был устроен просто, и его успокаивали такие слова. Его наставник не был таким же таинственным и немногословным, как Бэтмен. Он почти всегда говорил то, что в самом деле думал. Это успокаивало. — Я надеюсь, — на его вкус, время текло слишком неспешно, как будто в это самое время его питал Спидфорс, а все остальные плелись чудовищно медленно во временном потоке. Бездействовать он не умел, но также и не мог делать сейчас ничего толкового. Как справлялись все остальные? М’ганн и Супербой наверняка находили силы друг в друге. При одной мысли об этом что-то шевельнулось в нем. Уолли прикусил губу, тщетно стараясь отвлечься. М’ганн тоже потеряла бы голову, случись что-то с Коннором — и наоборот. Это было бы естественно, и никто бы не удивился. Уолли отстучал ногами какой-то ускоренный в сотню раз марш. А потом услышал смутный шум. Просто обычный шум, он не должен был значить ничего особенного. Но он значил, Уолли точно чувствовал это; он знал, откуда именно доносился этот шум, и знал, что он не значил хорошего. Потом раздалась легкая дробь — кто-то бежал по коридору, и это тоже заставило насторожиться. Он обещал Барри, что будет смирно сидеть и ждать, но не мог. Одна секунда — и он был уже совсем в другом месте. Он слышал кашель — кашлял Дик, и это, наверное, было хорошо — гораздо лучше, чем недвижимая грудь. — Роб, — пробормотал он растерянно, уже не помня, можно ли было называть его имя или нельзя — как сложно все-таки было порой разобраться. Кто-то сдавленно охнул, не ожидая его внезапного появления. Дик едва повернул голову, покосившись в его сторону покрасневшими глазами. Уолли не сразу понял, что именно это значило. — Эй, не обращай на меня внимания. Не беспокойся, — было достаточно и того, что у Робина были открыты глаза. Это и без того было куда больше, чем он рассчитывал здесь увидеть. А еще он только сейчас заметил, что кто-то пытался вытащить из горла Робина трубку. Кажется, он помешал чему-то важному — и чему-то полезному. Правильному, чему мешать не стоило. Он прочистил горло и отступил на пару шагов. «Сейчас нужно прокашляться», «я извлеку трубку на счет три», смутно слышал он, «сделайте резкий выдох». Потом возникла короткая резкая суета, кашель стал сильнее и медленно, медленно сник до коротких судорожных вдохов. Дик сплюнул в подставленную емкость и промокнул губы нетвердой рукой. — Эй, Ка-Эф, что ты здесь делаешь? — его голос звучал ужасно, как будто в его рту не осталось живого места, но Уолли все равно почувствовал легкое головокружение от облегчения. — Что, по-твоему… я здесь делаю? — выдавил он — тоже, кажется, не своим голосом. Кто-то бросил на него строгий взгляд: очевидно, он зря отвлекал пациента. Но Уолли сделал вид, что не заметил этого взгляда. Если его захотят выставить отсюда, то пусть сначала попробуют поймать спидстера. — Я облажался сегодня, да? — спросил Робин вслух, и Уолли почти всхлипнул в ответ. Бедный Дик. Он еще не знал, что прошло уже несколько дней. — Все путем, — заставил себя сказать Кид Флэш. — Не беспокойся ни о чем. — Но тот беспокоился, это было слишком очевидно. Свободной рукой он прикоснулся к лицу, почувствовав, что на нем не было маски. — Все хорошо, — быстро повторил Уолли. — Так должно быть. Бэтмен где-то неподалеку, и… Он не мог не заметить, как неуловимо изменилось лицо Робина на этих словах. Он знал, что все это имело какое-то значение. Но тот едва ли расскажет ему. Даже ему. — Где он?.. Он еще не… еще не приходил сюда? Приходил, и не раз… потому что прошло уже очень много времени. — Роб… — Уолли не знал, как успокоить его сейчас, еще и при свидетелях… которых, впрочем, становилось все меньше; один за другим персонал покидал палату, пока не остался только один из них. Проверяя показания приборов, он, кажется, отчаянно пытался сделать вид, что его вовсе не существует. Еще через минуту они наконец остались одни. Уолли уже знал, что это ненадолго, и лихорадочно проговорил: — Что последнее ты помнишь? — Дик моргнул раз, другой, потом разлепил губы и скорее обозначил, чем сказал: — Ты меня вытащил. — Хорошо. Отлично. Это было в понедельник. Сегодня пятница, — в этот раз Робин не отвечал очень долго. Кажется, вот-вот он готов был попросить Уолли перестать так глупо шутить. Но он не попросил — очевидно, лицо Уолли было слишком мрачным. Он никогда не умел сохранять серьезное выражение, когда того требовали условия шутки. Дик огляделся, впервые получив шанс рассмотреть обстановку. — Вот черт, — только и сказал он. — Кажется… — он не закончил. Может быть, он хотел сказать «кажется, мне конец» или что-то другое, еще более строгое к себе. Уолли показалось, что он снова расслышал какое-то движение в коридоре: не исключено, что Бэтмен вот-вот должен был появиться на пороге, а значит, он должен был кое-что успеть. Он не собирался грудью защищать Дика от его собственного наставника; тонкости их взаимоотношений все еще оставались не его делом. Но кое-что он все-таки мог сделать. — Я не знаю, что происходит, но я буду рядом, ладно? — пообещал он — очень тихо, так, чтобы не услышал никто случайный. — Я не оставлю тебя одного… больше. Если ты сам этого не захочешь. И, может быть, даже если захочешь. И… я всегда у тебя буду, — ему хотелось добавить что-то еще, так и недосказанное, но времени уже не было. Оно должно было появиться рано или поздно, потому что у Дика в горле больше не было трубки, и он отвечал ему, и все было почти хорошо.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.