«Бывают случаи, когда нужно бороться, но бывают и такие, когда лучше смириться с тем, что всё пропало. Корабль уплыл, и только дурак станет упираться… Но дело в том, что я всегда был дураком.»
***
Тэхён стоит посреди хорошо знакомого ему густого леса. В самую чащу забрёл. По сторонам озирается и пытается отдышаться. С неба падают крупные капли дождя, которым удаётся прорваться сквозь кроны деревьев. Омега не знает, что ощущается сейчас более промозгло: погода или собственная душа. Он продрог. Тело зябко дрожит. Свадебная рубашка промокла насквозь, почти болезненно прилипая к телу и облепляя тонкую фигуру. Волосы потемнели от воды. Тэхён перевёл дыхание, побежал дальше. Нельзя останавливаться. Иначе догонят, поймают, остановят, посадят в клетку. Омега злится. Кончиками пальцев скребёт по часто вздымающейся грудной клетке. Густой холодный воздух заполняет легкие, но не дает насыщения. Бежать скользко. Травинки и корни под ногами шелестят и похрустывают. Небо расстелилось над лесом, норовя свалиться сверху и раздавить. Тэхён потерял равновесие, неуклюже рухнул на колени и руками упёрся в сырую твердь, пачкая одежду и кожу. Пусть так. Лишь бы душу не запачкать. Попытался подняться, но заледеневшие конечности не слушались. Земля в одно мгновение стала рыхлой под малым весом и не отпускала. Омега словно прилип к ней. Он снова попытался подняться, но каждое скованное движение только делало хуже. Он погружался всё глубже, но не оставлял попыток вырваться. Ему необходимо было выбраться, освободиться. Надо было бежать вперёд без оглядки. Надо было успеть. Но у природы другие планы. Вдохи стали даваться тяжелее. Тяжесть ощущалась всё больше. А потом ребра сдавило спазмом. Земля со всех сторон обступала. Сжимала уже почти по плечи. Принимать свой конец оказалось сложнее, чем омега всегда думал. Боязно. Безвестно. Одиноко. Он совсем один. Со всех сторон подступает тьма. Движения скованы. Вода не перестаёт проливаться с небес, будто хочет разделить с Тэхёном его скорбные слёзы. Но сам омега не плачет. Ввысь поднимает взор своих невозможных лавандовых глаз. Губы поджимает тонкой линией и в последний раз пытается втянуть воздух носом. Смирение с неотвратимостью приходит небыстро. Но все же являет себя. И сразу становится легче. Омега расслабляется, позволяя земле наконец поглотить себя целиком, и закрывает глаза, смыкая два ряда длинных ресниц. Свобода.***
Тэхён не думал, что заводить будильник окажется такой хорошей идеей, но звон колокольчиков буквально выдернул его из кошмара. И омега за это всем своим огромным сердцем благодарен. Потому что не уверен, что смог бы проснуться сам. Впрочем, этого он уже никогда не узнает. От долгого разглядывания собственного свадебного костюма у Тэхёна начинает кружиться голова от воспоминаний. Он с нажимом проводит рукой по помятому бледному лицу от холодного лба до подбородка. Будто пытается стереть усталость. В животе тяжелым чёрным цветком распускается волнение, смешанное с печалью. Но сон, который Тэхён увидел этой ночью, неожиданно помог смириться и принять всё то, через что ещё предстоит пройти. Чистая шелковая рубашка деликатно пахла свежестью порошка и бросала голубые тени на почти белую кожу. Она не была заправлена в свободные светлые брюки. Великоватые и оттого подвязанные широким поясом, чтобы не свалились с бёдер при ходьбе. Тэхён присел на пуфик перед трюмо и расчесал волосы, что сильно спутались после утреннего мытья. Омега не мог понять, почему хотелось сегодня выглядеть хорошо. Ему просто хотелось, без видимой на то причины. Макияж, как мог, скрыл следы усталости и придал свежий вид. Спасибо Чонгуку. Только красные глаза скрыть не смог. Зачем собрался так рано, Тэхён тоже не знал. Поэтому сидел сейчас на краю кровати и потирал вспотевшие ладони о худые коленки. И вздрогнул всем телом, когда зазвонил телефон. Тот издал пару протяжных сигналов и замолк раньше, чем омега успел ответить. Это нервировало ещё больше. Дождавшись полудня, Тэхён вышел во двор и присел в тени беседки. Ветерок приятно обдувал, охлаждая румяные щеки, и давал насладиться свежим воздухом. Увидев подъехавший черный автомобиль, весь кузов которого был усеян цветами, омега недовольно прыснул. Лишнее внимание ему обеспечено. Он раздраженно подошёл к машине, из которой никто так и не вышел, и, к своему удивлению, обнаружил уже знакомого ему альфу. Джин сидел на водительском кресле и с улыбкой помахал рукой, когда Тэхён подошёл достаточно близко. — Выглядишь дивно, — оценил он, когда омега забрался на заднее сиденье и захлопнул дверь. — Благодарю, — спросить о многом одновременно хотелось и не хотелось. Тэхён решил просто помолчать, и Сокджин его в этом негласно поддержал, не издав больше ни звука за всё время их неблизкого пути. Что стало для омеги открытием. Он не ожидал, что придётся ехать так далеко. По правде сказать, даже не догадывался, что придётся куда-либо ехать. А дальше был Чонгук в парадном мундире, цветочная арка, установленная почти у самой кромки озера, что располагалось у дальнего края леса. Идти туда пешком было бы далеко. Оставляя неширокий проход, перед аркой были установлены длинные скамьи. На них сидели предсказуемо незнакомые Тэхёну эльфы. Многие из них были, как и Чон, одеты по форме. Омега сглотнул ком в горле. Одёрнул рубашку и зачем-то огляделся в поисках Джина. Но, увидев, как тот вышел из машины, застыл ещё больше. Тэхён только сейчас разглядел капитанский китель. Это расстроило. Тэхёна будто предали. Он, конечно, знал, что альфа служит в армии, но упорно отодвигал этот факт. А сейчас на него словно ушат ледяной воды вылили. Омега скривился в неконтролируемом отвращении и перевёл взгляд на Чонгука. Тот стоял спокойно перед цветочной аркой. Его лицо не выражало никаких эмоций. Но, столкнувшись с обиженным взглядом Тэхёна, Чон улыбнулся уголками губ. В его глазах, в отличии от омежьих, проблеснула теплота. Тэхён, решительно выдохнув, подошёл к нему, игнорируя все внимательные взоры. И взгляд Чонгука превратился в восхищенный. Но на дне сиренево-голубых глаз плескалась грусть. Омега поёжился, приняв это на свой счет. — Я недостаточно постарался? — Тэхён поинтересовался спокойно, но внутри всё бурлило от разных эмоций. Хотелось поскорее всё это закончить и оказаться дома. Тэхён понимал, что «дома» будет у Чонгука. Тот сам ему об этом вчера поведал. Аргументировав тем, что так безопаснее. Но пообещал перевезти все вещи и не запрещать возвращаться к себе, если омега того пожелает. Не пугала Тэхёна и брачная ночь. Отчего-то он был уверен, что генерал не будет над ним издеваться. А значит, можно перетерпеть. В конце концов, Тэхён не стеклянный. Выдержит, как бы не было противно. Но сейчас находиться в центре событий было невыносимо. По спине бесконечно бегали мурашки. Хотелось куда-то спрятать свои холодные руки. Но Чон не позволил. Осторожно взял ладони Тэхёна в свои и то и дело поглаживал большим пальцем в успокаивающем жесте. — Ты даже слишком хорошо постарался, — приободрил альфа, улыбаясь одними губами. Он наклонился и шепнул Тэхёну на ухо: — Скоро всё закончится, и мы поедем домой. От горячего дыхания побежала новая волна мурашек. Ресницы подрагивали от волнения, и омега не знал, куда смотреть. Особенно в тот момент, когда на его голове оказался венок. Платина переливалась на солнце и давила неприятной тяжестью. Которую Чонгук, казалось, и не почувствовал, в отличии от потерянного в его руках Тэхёна. Они обменялись клятвами. Омега свою прочитал, как детскую считалочку. Быстро и без интонации. Только задора в голосе не было. Он старался не смотреть на Чонгука, разглядывая их переплетенные пальцы. Чон был в разы увереннее в своих словах. С особым мазохизмом впитывая каждую эмоцию омеги. А после обмена кольцами оставил сухой поцелуй на искусанных губах. Толпа недовольно загудела, комментируя недостаточно пылкий для такого события поцелуй, и Чонгук поднял руку, давая знак всем гостям успокоиться. Тэхён обернулся, чтобы увидеть всеобщее недовольство, и, облизав губы, притянул своего уже теперь мужа к себе, брезгливо ухватившись за лацканы его пиджака. Омега вложил в этот поцелуй всю свою злость и обиду. Всю недосказанность. Он не был долгим. Но был уверенным и чувственным. — Надеюсь, теперь они отстанут, — Тэхён еле слышно проговорил в самые губы. Чонгук поправил ворот его рубашки, что от внезапного порыва чуть съехала с плеча. Но слова омеги проигнорировал, погруженный в свои мысли: — Сегодня будет празднование на центральной площади. Не ходи на него без меня. — О чём ты говоришь? — Тэхён растерялся, пока они под руку шли по импровизированному коридору между сидящими гостями. — Я должен оставить тебя до вечера. Мне жаль. Но ты вряд ли сильно расстроишься по этому поводу. — Ты поэтому звонил? — Да, но потом решил, что лучше сообщить тебе лично. Тэхён ничего не ответил. Домой снова ехали молча. На этот раз за рулём был незнакомый водитель. Но омеге было плевать. Хуже, чем там, перед толпой, изображать жениха, уже не будет. По крайней мере, омега на это надеется.***
— Я должен перенести тебя через порог. Ты не против? — Чон отворил дверь и подошёл вплотную, но не прикасался. — Мне всё равно, — Тэхён не врал. Ему действительно было всё равно. Широкие ладони всё ещё ощущались непривычно. Тэхён не успел разобраться в этом до конца, а его уже поставили на пол просторного холла. Дом генерала был настоящим поместьем и ни в какое сравнение не шёл с маленьким и аккуратным домиком омеги. Как в таком жить и зачем одному мужчине столько комнат, было непонятно. И хотя теперь им предстояло сосуществовать вдвоём, вопрос оставался открытым. Тэхёну было непривычно и неуютно. Чонгук провёл подробную экскурсию, рассказав всё, что надо было знать. Омега ходил за ним безликой и безмолвной тенью. А альфа становится чернее тучи с каждым новым взглядом на Тэхёна. — Спасибо, — генерал резко остановился посередине библиотеки: она была последней из демонстрируемых помещений. — За что? — За поцелуй. Я не хотел давить, но ты хорошо сыграл. Я благодарен тебе за это. — Они слишком противно шумели, — пожал плечами омега. — Тэхён, мы можем поговорить сейчас? У меня осталось не так много времени, — Чонгук выглядел взволнованно. — Да, только… можешь снять форму? — попросил Тэхён, будучи уверенным, что ему откажут. У альфы ведь нет на это времени. Он сам так сказал. На то, что фраза прозвучала двусмысленно, оба никак не отреагировали. Чон коротко кивнул и, быстро стянув с себя китель, аккуратно положил его на читальный столик. — Нам стоит обсудить условия совместной жизни, — омега дал понять, что в таком виде, готов выслушать. В ответ Чонгук понимающе кивнул. — Я попрошу тебя только о двух вещах. Мой пост обязывает являть пример. Поэтому в обществе прошу тебя вести со мной, как подобает мужу. Мне не нужны слухи. Они портят репутацию. Не хочу тратить силы на её восстановление, — он сделал короткую паузу. —Я не буду донимать тебя, когда мы одни, но в присутствии посторонних будь добр играть свою роль. Тэхён скривил губы. Слова звучали грубо, хотя таковыми не ощущались. Чон просто не стал ходить кругами, сразу изложив суть. — Что ещё? — сухо поинтересовался омега, и Чон зажевал губу. — Мы будем спать в одной кровати. — Ладно, — на выдохе ответил омега, невольно краснея щеками. — Я тебя не трону, если сам не захочешь. Но в дом приходят слуги. Если они увидят, что мы живем в разных комнатах, будет сложно остановить сплетни, Тэхён, — генерал оправдывался, видя смущение мужа. — Я мог бы сам. Зачем нам теперь слуги? — Ты не горничная и не кухарка. Я не нанимал тебя. Не говори глупости, — Чонгук возмущёно хлопал глазами, но быстро вернул себе прежнюю серьёзность. Омега кивнул, не желая спорить. И задал вопрос, пытаясь сменить тему: — Куда ты едешь? — Этого я сказать не могу, — Чон отрицательно кивнул, окончательно обозначая своё «нет». — Пока меня не будет, можешь обдумать, что ещё хотел бы обсудить. — Я мог бы перевезти свои вещи, — беззастенчиво предложил Тэхён. Ему как раз думать не хотелось. Надо было чем-то себя занять, и переезд был отличным вариантом. — Самостоятельно? — Я не тряпичная кукла! — получилось чересчур громко. Тэхёна захлестнуло волной негодования. Чонгук облизал губы и сдался под напором широко распахнутых блестящих глаз: — Я пришлю кого-нибудь тебе в помощь, — он мимолётно прижался губами ко лбу омеги и, забрав со стола свой китель, ушёл. Когда входная дверь закрылась, Тэхён сполз на пол и распластался на пушистом ковре недалеко от того места, где они только что разговаривали с Чоном. Он лежал, прижимаясь спиной к длинному ворсу, и разглядывал высокий потолок, пока не провалился в глубокий сон. Организм нуждался в отдыхе.***