Мужчина, что меняет мою жизнь.

      —Мне не выжить в этом мире. Я лишь мусор, что ублажает мужчин и наживается на их зарплате… Ужас, нежели человек. Зачем я вообще родился, если ничего не делаю полезного в этом мире? Зачем Праймус даровал мне жизнь? Такому никчемному, хламному, ничтожнему созданию… — размышлял в своей голове Саундвейв, смотря в чужой потолок и лежа на чужой кровати. Прошло больше половины ночи, а Саунд так и не сомкнул глаз. Опустошенный взгляд вяло пялился в одну точку. Такой уставший вид. Конечно, долги, «работа» и желание выйти из этого дерьма преобладало больше, чем желание жить. Саундвейв давно думал о суициде, но не бросит же он сирот и животных. Ведь они были единственными, кем дорожил Саундвейв. Готов был жизнь отдать, но такого случая не предоставляла судьба. Когда настало утро, Саундвейв все-таки решил начать собираться домой. Когда тот натягивал одежду — прозвонил будильник. Этот звук даже не был таким противным. Он наоборот ласкал уши и заставлял чувствовать умиротворение. Вскоре звук приглушил тихий щелчок кнопки. Время — шесть тридцать утра, пора бы и учёному начать собраться на работу.       —Ты даже в выходные работаешь? Не переутруждаешься случайно? — спросил Саундвейв, уверенно взглянув на только проснувшегося Шоквейва. Взгляд Шока до сих пор был сонный он еле выдавил из себя, из своих уст вопрос. Саундвейв лишь ухмыльнулся и дал совет побольше спать. Попрощавшись взглядом с, уже снова спящим партнёром, аферист ушёл из харом учёного. По пути домой, проходя мимо высоких зданий и зданий поменьше, клубов, разных заведений и «не», Саундвейв думал лишь о долгах. Смертоносец со своими приспешниками давно наблюдают и выслеживают Саундвейва. Когда он приходит к Саунди домой, требовать половину долга, то в порыве ярости может что-то разбить, даже не жалея, не думая, что да как. Семья Саундвейва живёт лишь благодаря боссу, которому он задолжал – Тарну. Этот тип хоть и страшный, жестокий и с садомазохистскими наклонностями, но капля добра в нём есть. Тарн продлил контракт выплаты долга, лишь из-за "хорошего настроения". В тот момент Саунду повезло, не каждый охотник за деньгами захочет ставить такие условия. Аферист опустил взгляд на дорогу, которая медленно то удлинялась, то сокращалась, казалась бесконечным путём в никуда. Но это "никуда" лишь выученный путь до апартаментов, которые ждали блудного постояльца. Когда Саундвейв наконец зашёл в свой номер, то его у порога уже ждал Рэведж, у которого счастливо сияли глаза. Вскоре на хлопок двери прибежали двое пацанов среднего роста. Френзи и Рамбл соскучились по своему опекуну, поэтому с радостью рванули к его ногам, далее обнимая палкообразные нижние конечности, малыши крепко прижались к Саунди.       —Наконец-то ты вернулся. Мы по тебе скучали. — лицо одного из близнецов, а если быть точне – Френзи, посмотрело на уставшую физиономию, которая пыталась выдавить последние соки радости.       —Злые люди не приходили? — с неким напрягом сказал аферист, поглаживая ребят по макушкам голов и, иногда посматривая на, проявляющего ласку, Рэведжа.       —Неа, не приходили... Но мы бы им всё равно не открыли! Они злые и всё разрушат тут! — черноволосый близнец, то бишь Френзи, отпустил ноги Саунда, сложив руки на груди и гордо поднял голову, задирая выше нос.       —А если бы эти уроды зашли, я бы им вломил со всей своей дури! Кья! — более светлый близнец Рамбл тоже отпустил опекуна и со своей фразой показал навыки боя, то есть, неуклюжее сочетание бокса, ушу-саньда и карате, позже скорчив, как ему показалось, страшную и недовольную морду.       —Ха! Я бы тебе помог! — черноволосый сделал лёгкий толчок своим локтем в локоть брата и посмеялся.       —Так точно! Мы бы им задали такую взбучку! — сделав пару взмахов, словно он бьёт кого-то, Рамбл слабо ударил брата в плечо. Мальчики рассмеялись и убежали играть. Саундвейв вздохнул с мягкой улыбкой, смотря в след малышам. Потом он перевёл взгляд на сидящего рядом Рэведжа. Немного посмотрев в глазки, наполненные счастьем, Сунди погладил пушистую мордочку, слегка приглаживая шерсть. Парень отошёл от порога и пошёл на кухню. Спустя пару часов на телефон Саундвейва поступил звонок. Парень, по началу, не хотел брать трубку. Ему точно было не до разговоров, прерывать лёгкий перекур на кухне у окна – блаженство для него. Но надоевшая вибрация побудила взять со стола телефон и хотя бы посмотреть кто звонит. Посмотрев в экран телефона, тот увидел, что ему пытается дозвониться Бластер. Прежде,чем ответить Саундвейв раздражённо вздохнул и затянулся сигаретой. Выдыхая дум, тот спросил:       —Чего звонишь в такую рань?       —Рань? Саунд, ты серьёзно? — слышался родительский тон в голосе друга, потом быстрый вздох. — В общем, мне тут твоя новая жертва написала.       —И? Мне-то какое до этого дело? — парень перебил Бластера, на короткое молчание, затянувшись снова.       —Ты, блядь, слушать умеешь? Не перебивай. — Бластер был единственным, кто терпит такой характер. Да и тот наоборот хотел помочь, поэтому приходится медленно, но перевоспитывать афериста в плане характера и разговорной речи. — Короче, он написал, что... Извиняется за неуплату твоей услуги.       —Бля, а ты ему что сказал? Я как бы не проститутка, который прицеплен к шлюханской канторе знаешь ли... — Саундвейв сказал это, нахмурясь и выдохнув дым.       —Я ему объяснил, что ты не заказной. Но! Он сказал, что хочет видеть тебя сегодня ещё раз. Сейчас, погоди... Вот! Где-то около шести вечера. Мне что ему написать?       —Напиши, что приду. — Саундвейв сбросил вызов и убрал телефон подальше на стол. Плавно переведя взгляд на улицу, тому попадались на глаза счастливые молодые пары, семьи с детьми. Не секрет, что парниша завидовал им чёрной завистью. Они счастливые, с образованием и работой, а он, и вправду, как заказная шлюха, бегает по мужикам, обчищая карманы и кошельки, ради того, чтобы просто выжить в этом порой жестоком мире. Просто, чтобы жить на что-то и для кого-то. Если уж наделён красотой – пользуйся, не упускай шанс. Что очень интересно, на опыте Саундвейва никто в него не влюблялся. Все считали его лишь продажным телом, простой "давалкой", которая даже не против перепихона в самом убойном месте, которое только ко может быть. Такая простушка не смотрит на внешность или размер. Просто заплати, чтобы раздвинули перед тобой ноги или отсосали. От подобных мыслей у афериста накатываются слезы. Ведь, как и говорилось ранее, в него не влюблялись. Даже от родителей он не видел и не чувствовал заботы. Он лишь чувствует, как грязные руки дотрагивается до его лица, груди и ног, как те медленно, а то и быстро спускается ниже с ярым желанием оторвать кусок красивого мяса. Слабое хныканье и тихое шмыганье наполнило пустоту в номере... Дети затихли, услышав тихий плачь опекуна и тоже пригрустнули. Парень даже не понимал, что плачет, ему некому было рассказать всю грязь, всё дерьмо, скопившееся у него на душе. Положиться тоже не на кого. Рядом никого. А Бластер? Он лишь "менеджер", который помогает не сдохнуть. Вся песня. Так хочется, чтобы кто-то был рядом, чтобы кто-то мог сказать, – " Поплачь в моё плечо, я тебе помогу." — опускать руки тоже нельзя, тогда вообще концы с концами не стянет. Почти шесть. Аферист собирался на встречу. Смотря в зеркало, Саунди думал о своём вялом выражении лица и заплаканных глазах. Стеклянные глаза отражали блики горя и морального истощения, которое он чувствует на протяжении многих лет. Стоит лучше смотреть пр встрече куда-нибудь вниз, чтобы уберечь себя от лишних вопросов. После сборов Саундвейв взял телефон и прочитал сообщение, которое ранее прислал ему Бластер, с написанным адресом места встречи. Убедившись в правоте своей памяти аферист попрощался с детьми и ушёл к назначенному месту встречи. Идя по улице аферист смотрел вниз, избегая взглядов посторонних людей, идущих с работы. Ощущение, что каждый проходящий мимо человек смотрит на тебя, в душе злорадно смеётся, закусывает губы, далее облизывая от аппетитно спрятанных форм, перешептывается. Это такой дискомфорт, хочется просто упасть куда-то и не вылезать. Хотя, в одиночестве тоже не хорошо, лучше с кем-то, кто мог рассеять тьму в том месте. Придя на место встречи, а это был мало оживленный парк, Саундвейв осмотрелся в надежде не увидеть того, с кем придётся встретиться. Но, к сожалению, Саунда заметили первым.       —Здравствуй. — послышался из-за спины холодный тон голоса. Обернувшись, аферист одобрительно кивнул головой в знак приветствия, потом поднял взгляд на учёного, забыв о своём состоянии. Но он быстро осознал это и опустил взгляд, а Шоквейв лишь вопросительно поднял бровь, ожидая ответа.       —Так... Что Вы хотели? — пробубнил себе под нос аферист.       —Наверное, тебе передали уже, что я хотел бы внести оплату, за вечер и полночи.       —Я ведь не. — Саундвейва перебила фраза учёного.       —Ты не заказной, я знаю, но... Мне говорили, что лучше тебя благодарить не словами, а определённой суммой.       —Бластер... — прошипел аферист, скорчив недовольную гримасу.       —Так что? Сколько тебе надо?       —Двадцать тысяч на первый раз.       —Тебе наличными или...       —Наличными и только. — Саундвейв не любил кому попало давать свой номер. Зачем? Чтоб потом писали по триста сообщений в минуту? Нет. Ему и других дел полно. Учёный одобрительно кивнул, достав из кармана кошелёк и вынув из него деньги, предварительно пересчитав. Саундвейв быстро и грубо их забрал, ещё раз пересчитав, спрятал в карман своих брюк.       —Может прогуляемся? А потом ко мне. — предложил Шоквейв, отведя взгляд в сторону.       —Сразу к тебе давай. Не люблю гулять, обычная трата времени... Учёный повёл афериста к своей машине. А тем временем, сам аферист, думал, как можно вымолить у него ещё деньжат. Раз дал такую сумму безоговорочно, значит может дать ещё, но когда?       —Мы идём к тебе для секса, да?       —Да... — немного помолчав, Шоквейв выдал положительный ответ, но его слова прозвучали немного ниже, чем до этого. Саундвейв не придал этому значения и покорно шёл за жертвой, которая вот-вот затащит его в постель.       —Давай так, если будешь возиться час или меньше, то платишь пять тысяч, два часа – десять, а ночь двадцать и больше, если мне всё понравиться. — высказал аферист свои условия, садясь в машину, дверцу которой открыл Шоквейв. Садясь со стороны руля, и заводя машину, Шоквейв ответил положительным ответом. Когда машина тронулась с места, все фонари и красочные вывески превратились в размытые кляксы, которые сменяли друг друга. За этими движениями наблюдал молодой парень, впавший в чувство умиротворения.