Forget-me-nots

      Погода продолжала ухудшаться. Серые облака растеклись по небосводу однотонной тучей; мелкая, неприятная морось пропитала воздух тухловатым запахом сгнившей земли. Как и предвещал Норияки, из-за прошедшего ночью ливня с бассейнов полей к его порогу принесло мусор и животное дерьмо, которые пропахли на весь дом. Стоя на крыльце своей минки, Какёин бездумно вглядывался во всю эту грязь, думая лишь о том, как бы поскорее закончилась морось, чтобы убрать всю эту дрянь.       Внизу живота бесконечно мутило, словно нечто пожирало там самоё себя, подобно Уроборосу. Стыд и обида, смешанные с парадоксальной радостью, распластались по всему его телу, вымещая из него и воздух. Он так искренне надеялся на то, что Джотаро поймёт его - и разве это не всё, чего хочет человек? Разве не преображаются, не сверкают особой, исключительной красотой глаза, которые и правда понимают? Разве нет чувства приятней и сладостней чем то, что человек испытывает в тот момент, когда на него смотрят такие глаза? Разве жизнь не кажется целой, разве не исчезает это ужасное, невыносимое чувство одиночества, когда ты ощущаешь по всему телу это понимание? Но Норияки видел, как его слова огибают тело, сидящее напротив него и пропадают в пустоте, так и не услышанные. Быть может, Джотаро теперь причисляет его к порядку людей низких и слабохарактерных и где-то глубоко в душе его даже не терпит. Что сказать, Какёин бы и сам сморщился в отвращении от подобной фразы, озвучь её кто другой - она казалась ему убогой по самой своей сути.       Здесь-то и распускалась, отчасти, та болезненная радость - если всё так, значит его сомневающимся мучениям пришел условный конец. Раз Джотаро отвращён, о любви, о таком недостижимо высоком и чистом чувстве можно не вспоминать, оно разрушилось, не успев зародиться. Не успев дать внятное завершение мысли, Норияки вдруг поднял голову - где-то послышался шум колёс, проседающих в размытой почве. Выпрямившись и нахмурив брови, мужчина подался вперёд, чтобы получше разглядеть пассажиров такси. Морось скрывала их лица в легкой дымке и лишь когда двери распахнулись, мужчина смог разглядеть прибывшего. Сердце надулось и, не готовое лопнуть, повисло где-то между рёбер; с тела, казалось, содрали горящую кожу. Быстро зайдя внутрь, он пошире распахнул дверь и дал человеку войти. - Что ты здесь делаешь? - Недоверчиво спросил он, наигранно-небрежно накинув белое пальто на вешалку. Собственные руки показались отдельными от тела, обмякшими кусочками плоти. - Проверить не помер ли. - Скупо отозвался Куджо, по-хозяйки проходя внутрь.       Норияки проплыл вглубь кухни, пытаясь сдержать нарастающую с новой силой улыбку. Это внезапное и будто бы чудотворное появление показалось ему собственной выдумкой. - Ты совсем не вовремя. - Продолжил он, стараясь держать строго-раздраженный вид. - У меня работа в самом разгаре. - Отчасти, это было правдой; в спальне разрывался в неумолимой агонии домашний телефон, который мужчина, по видимому, всё же решил оставить не тронутым, пока тот не сломается от своего же негодования. - То-то я вижу ты на пороге стоишь, пустырь разглядываешь.       Ничего не ответив, Норияки опёрся спиной на кухонную стойку и скрестил руки на груди, высоко задрав подбородок. И всё же оторвать взгляда у него не получалось - всё в Джотаро заставляло его жадно наблюдать, словно это был вовсе не человек, но что-то большее. В его движениях в этот день отчего особо чувствовалось странное достоинство, в глазах и тяжёлых бровях затаилась природная и всё же обузданная злоба, которая вдруг превратилась в притягающую тень на зрачках. Весь его вид не давал Норияки сосредоточиться на своих словах и тот даже слишком резко отвернул голову к окну. Пора было сдаться, но надежда, сдавившая его горло, не позволила бы ему это сделать.       Стоя в середине кухни, Джотаро, задумчиво разглядывал татами - так же, чтобы не смотреть. Черты лица Норияки были, наверное, слишком строгими, чтобы назвать его красивым, но что-то в них заставляло Джотаро в лёгком исступлении отводить глаза, мысли строились на несуществующем, каком-то архаично-древнем языке. Казалось, все вокруг дышит только этим человеком и без него рухнет и испепелится подобно Помпеям. Мой дорогой читатель, наверное, уже трепетно ждёт кульминации моего рассказа, но мне кажется, будто он наступил уже сейчас. Та катастрофа, что развернётся вскоре, началась с этого самого момента, когда, отвернувшись друг от друга, два человека пытались вновь овладеть собой. Это неостановимое, мягкое и в месте с тем острое, как наконечник стрелы, чувство, которое нельзя отвергать, уже и является апогеем моего рассказа, что вскоре покатиться вниз.       Итак, Джотаро затер ногой загнувшееся татами на место; он вовсе не думал входить в дом с грубостью, которая самостоятельно сорвалась с его губ, но, казалось, это было единственной стеной, которая бы оградила самого его от того, что он на самом деле думал сказать. Норияки этого было не понять, он расценил этот жест совершенно и иначе и в его груди что-то лопнуло, вонзившись в тело изнутри. - Я, в общем-то, не знаю, зачем пришел. - Какая непозволительная роскошь: сказать правду, но произнести было больше нечего; любая мысль исчезла и в сознании слышался лишь пустой, монотонный звон.       Громко выдохнув, Норияки опустил глаза и, постояв ещё немного оттолкнулся от столешницы: - Ну садись раз пришел. - Вместо этого ему, безусловно, хотелось заверить Джотаро, что он может и вовсе не покидать этот дом, что его молчание уже приятно для влюблённого человека, но вместо этого он лишь поставил на низкий столик заваренный ранее чай. - Подушка нужна? - Джотаро отрицательно качнул головой.       Силясь придумать хоть что-то, он оглянул комнату. Под потолком, тонкой линией простиралась гравюра, посвященная Кодзикам. Один из Богов на ней злобно и ехидно скалился в смехе, глядя на мужчину сверху. - Я о вчера. - Немного погодя всё же сказал он. - Хотел что-то добавить? - Опущенно перебил его Норияки, разливая чай.       Сместив подбородок вбок, биолог уставился на него испытывающим взглядом - желание извиниться испарилось и рассеялось в воздухе наравне с дымом от кипятка. - Да скажи уже, Джотаро. - Вскоре не выдержал Норияки, подняв на замученные глаза. Его душа жила сейчас где-то между тихой, умирающей надеждой и внезапно вспыхнувшим отчаянием, которое навязчиво сосало под ложечкой. - Это молчание меня доканает. Одни недомолвки...       Немного смягчившись, Джотаро расправил плечи. Как странно, раньше собственное имя касалось его ушей с неприятным скрежетом, но теперь оно звучит так приятно и льстиво, что ему вдруг захотелось услышать его вновь. - Я сказал, что ты не прав.. и я хочу взять свои слова обратно. - Через силу выдавил он, нехотя пряча лицо в слишком маленькой чаше. - Это всё.       Проведя языком по внутренней стороне щеки, Норияки вытянул лицо и смерил мужчину взглядом сверху вниз: - С чего вдруг? - Я твою жизнь не живу и какого тебе не знаю. - Помолчав немного, Джотаро проскользил большим пальцем по поверхности стола, словно в деревянных узорах можно было зацепиться за что-нибудь, как за спасательный круг. - Ты мне вверился, и я не должен был так тебе отвечать; мы слишком многое прошли чтобы вот так друг к другу относиться. Я понимаю, почему ты не можешь сказать это Жану или Рохану или кому-то ещё, если кто-то ещё есть. И вопросами о Дио я тоже тебя мучать больше не собираюсь.       Опустив глаза, Норияки вдруг ощутил, как предательски горят его щёки, и зачем-то вскинул брови. Неужели ему не дадут никакого шанса на отступление и так жестоко кинут на растерзание собственным чувствам? Он медленно кивнул и покрутил чашку на месте, осторожно подбирая слова, словно вылавливая из воды ускользающие из рук камушки. - Ты правда думал об этом каждый день? - Спросил мужчина, не надеясь на какой-то внятный ответ; этот вопрос просто повис в нём, словно привязанный к желудку. - Когда как. Сложно не думать о теле напарника, которое перед тобой по кускам собирают. - Сдавшись, Джотаро решил вывалить всё что у него было сюда, на этот столик между чашками и чайником, словно это были сладости к чаю. - И к тому же... - Что к тому же? - С какой-то скрытой надеждой вторил ему эхом Норияки, сдерживая свой голос в рамках безразличия.       Джотаро качнул головой и слабо улыбнулся сам себе, внезапно осознав глупость того, что было готово сорваться с его языка. - Почему ты улыбаешься? - Буркнул мужчина, осознавая, что эта внезапная радость могла относиться вовсе не к нему. - Это не так важно. - Качнул головой тот, вновь придавая своему лицу привычный, серьезно-усталый вид. - Как знаешь. - Повёл плечом Норияки, отворачиваясь с досадой. - И... мне жаль, что всё так сложилось. - Мне тоже жаль. Но как есть.       В комнате повисло неловкое молчание, какого не было уже давно, и будто с непривычки, Норияки нервно сглотнул: - Если бы ты вернулся назад, чтобы ты изменил? - В Каир? - Нет, позже. Если бы знал, что я жив. - Какая глупость, какая ужасная глупость, но этот вопрос всё же был задан. Недовольный и смущенный самим же собой, Какёин поджал губы.       Сделав глубокий вдох, Джотаро потер колени ладонями и уставился на противсидящего. Казалось, он прямо сейчас может сказать то, то что думает и без лишних слов лечь куда-нибудь в землю, в надежде, что вскоре он сольётся с ней воедино. Всё внутри затрепетало, словно со дна живота поднялся рой стрекоз; тело наводнило волнительным страхом, дрожащим где-то под грудью. Ему казалось, будто Норияки всё уже известно, и тот лишь сладостно измывается, чтобы надменно расхохотаться в ответ на любую его фразу. Знал бы сам биолог, с каким мучительным волнением, замирающим в лёгких, мужчина ожидает его слов. - Я бы не женился, наверное. - Прекрасный ответ, уклончивый и размытый, словно старая картина, на которой ничего нельзя различить. - А что сделал бы ты? Если бы я знал?       Норияки выдул воздух через губы, так что они издали хлюпающий звук. Опустив голову в ладони, он зачесал волосы назад и, вложив подбородок в кулак, отвернулся к окну. Пол, казалось, начал шататься под его телом. - Я устал, не могу так больше. - Пробубнил он, качая головой. - Хватит уже этих недомолвок... - Облизнув губы он замолчал, будто мысленно взвешивая что-то, и по его глазам начали бегать быстрые тени. - Я всегда думал, что ты человек прямой, оно ведь так и есть. Но что сейчас, что тогда в Каире, говорить о чем-то напрямую с тобой просто невозможно. - Отрывисто и нервно оглядев комнату, он тут же отрезал: - Что мы?       От подобной неожиданности Джотаро замер и отвернул взгляд к двери. В этот момент, какая-то часть его погибла, словно от внезапного выстрела, затем вновь воскресла - и за какие-то пару секунд это, казалось, повторилось сотню раз. Неизевстное ему чувство паники придавило горло и оттого он лишь распахнул рот, неуверенно вглядываясь в лицо Норияки. То будто нарочно изменяло свое выражение с невероятной скоростью. - Что, прости? - Только и смог выдавить он.       Внезапно, Норияки нечаянно стукнул по столу, схватился за грудь и рассмеялся. Пожалуй, он впервые смеялся так искренне - и правда, чище и прямее нервного смеха в мире нет ничего: - Да ты посмотри! - Продолжал судорожно хохотать он. - Что ты за человек! - Проскрипел Норияки, чувствуя, как воздух в легких начинает заканчиваться. Все чувства будто вылетали из него вместе со смехом, вновь возрождаясь в сердце с новой, отягчающей силой.       Растерянно разглядывая его, Джотаро пытался найти ответ на вопрос. Казалось, он сидит не на деревянном полу, укрытом мягкими коврами, а облаке, которое все больше рассеивает, с каждым выдохом Какёина. - Что ты хочешь услышать? - Наконец спросил он, когда мужчина подрагивающе выдохнул. - Не знаю, ДжоДжо, что угодно. - Отмахнулся тот, уже убедившись в своей неудаче. Ему почудилось, будто весь дом сейчас обрушится на него, словно переняв на себя все его чувства. - Просто я не понимаю. Я… я ловлю на себе взгляды, я постоянно встречаю тебя по дороге домой, ты говоришь… такие вещи, они просто дают мне надежду. Я хочу лишь прояснить. Может, я сам себе надумал, будто у тебя есть ко мне чувства.. - Глубоко вдохнув, он похлопал себя по колену, размышляя о чем-то. - Если у тебя нет чувств ко мне, то ты невероятно жестокий человек, ДжоДжо. - С какой-то особой интонацией произнес он его имя. - Если же они есть… - То что? - На выдохе продолжил Джотаро. Сидя неподвижно, словно боясь спугнуть это косвенное, полное безысходности признание, он ощущал, как все его внутренности левитируют, надуваются и забивают все пространство его тела. Не осознавая сказанного, он ещё не мог дать себе отчета в той радости, что уже мялась где-то в дверях его головы. - Я не знаю, ДжоДжо. - Развел руками мужчина. Почти что физически он ощущал как все в нем умирает и осыпается, словно его грудь изнутри покрылась облупившейся штукатуркой. - Просто скажи уже и перестань меня мучать. Я не вынесу больше.