Понедельник. Двадцатое декабря.
Всю ночь Луи не сомкнул глаз. Его омега метался из стороны в сторону. После ухода Гарри ему не потребовалось много времени. Томлинсон отодвигает кровать в угол комнаты и начинает обустраивать гнездо, сваливая одеяла и подушки до тех пор, пока, наконец, не станет достаточно мягко.
Однако трудности возникают, когда он приближается к более интимным составляющим гнезда. Покрыть своим запахом гнездо — не проблема, но сейчас омега Луи хочет, чтобы его окружал не только собственный запах. Его омега чувствует, что Гарри бросил их, не понимая, что это именно Луи прогнал альфу.
Томлинсон пытается не поддаваться, но в конце концов терпит неудачу, так как больше не может игнорировать одежду Гарри, спрятанную в его шкафу. Он вытаскивает одну за другой, и от понимания того, как много одежды, его охватывает смущение. Наверняка альфа заметит пропажу такого количества вещей.
Луи аккуратно начинает укладывать более грубые джинсы и жакеты в самый низ, позволяя запаху Гарри распространиться по всей поверхности. Затем он переходит к изголовью, положив несколько рубашек и даже пару мягких спортивных боксеров. Возможно, он и обещал Гарри постирать их, но омега рад, что не сделал этого, потому что благодаря их стойкому аромату он чувствует крайне необходимый комфорт.
В полдень его омега, наконец, решает, что гнездо получилось как нельзя лучше. Внутри всё ещё остался маленький зуд, твердящий, что он не закончил, но Луи устал, и ничего другое во всём доме не успокоит его омегу.
Он натягивает толстовку Гарри, в которой тот спал прошлой ночью и которая наиболее ярко пахнет альфой. Тёплый материал немного расслабляет омегу. Луи сворачивается калачиком в гнезде, неудобно елозя по нему, когда понимает, что оно гораздо больше, чем прошлые гнёзда. Сейчас оно не обнимает его, наоборот, вместо этого в нём достаточно места для двух человек. Томлинсон закатывает глаза на себя и своего нуждающегося омегу и, наконец, засыпает, уткнувшись лицом в воротник толстовки, вдыхая запах Гарри.
Утром Луи просыпается от резкого звонка в дверь. Он сразу же думает, что это Гарри и ждёт, что вскоре тот зайдёт. Но этого не происходит. Тогда ему приходится вылезти из гнезда и пойти открывать. Он хмурится, когда никого не обнаруживает. Томлинсон осматривает лестничную площадку, но там ни души, а затем опускает взгляд и видит небольшую коробку на коврике у двери. Она обернута тёмно-зелёной бумагой и перевязана коричневой верёвкой. Наклонившись, Луи поднимает посылку и заносит в дом. Он кладёт коробку на стол и берёт ножницы, нетерпеливо разрезая. Стоит ему приоткрыть крышку, как его омега скулит от того, как их пронизывает запах Гарри. Луи глубоко вдыхает желанный аромат и замечает записку, быстро читая:
Луи.
Я безумно сожалею о том, как вёл себя вчера. Всю ночь я анализировал свои действия, и мне стыдно за то, что я так настаивал и давил на тебя. Я должен был принять твой выбор, что ты хочешь провести праздники в одиночестве, и мне очень жаль, что я этого не сделал. Также хочу извиниться за то, что случайно вынудил тебя признаться в том, что, как я знаю, является для тебя сугубо личным. Никто не должен принуждать тебя говорить то, чего ты не хочешь, и я не могу поверить, что заставил тебя чувствовать себя обязанным. Если ты позволишь, я хочу загладить свою вину. Я знаю, что это и близко не исправит то, что я натворил, но Джемма сказала, что это помогает ей во время течки, и я подумал, что, возможно, тебе это тоже поможет.
Всегда твой,
Гарри xx
Когда Луи снимает обёрточную бумагу, перед ним предстаёт красивый комплект зелёной пижамы. Она застёгивается на пуговицы, а материал очень мягкий и лёгкий. Кроме того, она полностью пропахла ароматом Гарри, и, возможно, Луи стоит обратить на это внимание, но сейчас он занят другим. Он раздевается прямо посреди кухни, быстро натягивая новую пижаму. Мягкая ткань и запах альфы успокаивают его омегу, о чём он и мечтал всю ночь.
Вторник. Двадцать первое декабря.
— С наступающим днём рождения! — раздаётся весёлый голос Лотти в его квартире, как только она появляется на пороге, с сыном в одной руке и ящиком пива с бантом в другой.
— Спасибо, — говорит Луи, забирая пиво и быстро обнимая сестру.
— Где Гарри? — её взгляд бегает по гостиной, пытаясь найти альфу.
— Я предполагаю, что дома. Почему ты спрашиваешь?
Она морщит нос.
— Тут очень пахнет им.
— О, — Луи моментально краснеет.
На нём толстовка, в которой Гарри катался на коньках. Проснувшись сегодня утром, его внутренний омега умолял о тёплых объятиях и шоколадных кудряшках. Симптомы предтечки прогрессировали, его трясло, он устал и умолял о комфорте альфу, который ему не принадлежит. Луи пытался образумить волка внутри себя, но безрезультатно. В конце концов, он стащил толстовку из гнезда в надежде продержаться до конца дня.
— Луи, — говорит Лотти обвиняющим тоном, который свойственен только мамам, и от этого Луи напрягается: мысль о том, что его сестра теперь мама, до сих пор заставляет его чувствовать себя невероятно старым.
— Что? — он повышает голос.
Девушка визжит, прижимая сына к себе, когда щенок вздрагивает от звука.
— Ты встречаешься с Гарри?!
— Нет, — торопливо отвечает Луи. — Это правда не так.
— Ты пахнешь им, твой дом пахнет им.
— Он был здесь пару дней на каникулах, но ушёл в воскресенье и с тех пор не возвращался, — парень смотрит вниз на свои руки, которые всё ещё слегка дрожат от влияния симптомов и ссоры с Гарри.
— Ушёл? — тихо спрашивает Лотти.
— Да… — шепчет Луи.
— Ты попросил его помочь пережить течку?
— Ты же знаешь, что я провожу её в одиночестве, — усмехается Лу.
— Да. Но сейчас твоё состояние нестабильно, и от тебя пахнет его запахом. К тому же вы близки, и прежде я никогда не замечала, чтобы тебе хотелось феромонов альфы во время течки.
Лу качает головой. Да, он тоже это заметил. Они давно спят вместе, и омега Луи определённо тянется к альфе Гарри.
— Эй, — Лотти делает шаг вперёд и обнимает брата. Её знакомый сладкий омежий запах немного успокаивает его. — Я не в курсе, что случилось, но я знаю, что он заботится о тебе.
— Я знаю, — Луи всхлипывает в её плечо.
Он знает, что Гарри заботится о нём, но течка заставляет его выйти из зоны комфорта. Вытесняет на первый план его омегу, что в целом не является проблемой. Он никогда не хотел альфу, только узел, который требует его тело. Но сейчас Луи уверен, что его омега думает, что нашёл
своего альфу, и Луи должен разобраться в этом.
Иногда ему хочется, чтобы в обществе было принято действовать по инстинктам, а не руководствоваться исключительно здравым смыслом.
— Это я его выгнал, — признаётся он сестре. — Гарри хотел отметить Рождество вместе, а я постеснялся течки и накричал на него. А он ни в чём не виноват.
— Позвони ему, — советует Лотти. — Пригласи к себе. Если ты сделаешь это до течки, то во время неё твой омега не будет так переживать. Но в любом случае, услышав его голос, ты успокоишься. И скажи ему то, что сказал мне. Я уверена, что он тоже расстроен тем, что произошло.
Луи молча кивает. Он знает, что сестра права, но он понятия не имеет, как поговорить с Гарри. Он даже не представляет, с чего начать.
Среда. Двадцать второе декабря.
Каждый год Луи забывает о том, как сильно на него влияет течка. Это дурацкий способ его организма регулировать свою систему.
В среду утром, как только он просыпается, его сразу же накрывает новыми спазмами. Ему тревожно и дискомфортно, тело горит и кожа неприятно липкая от пота. Кроме этого, в этом году появился дополнительный симптом. Его омега даже в таком состоянии думает только об одном.
Гарри.
Его имя непрерывно крутится в голове. В снах Луи неизменно видит его милые кудри, очаровательные ямочки и зелёные глаза. К счастью, он пока не возбудился, а его омега чувствует себя ужасно одиноким. Чувство одиночества заставляет омегу внутри него паниковать и дрожать. И Луи понимает, что позвонить Гарри обязательно поможет. Но в данный момент он не может этого сделать только потому, что эгоистично нуждается в нём. Этого недостаточно после того, как Луи был груб и выгнал альфу.
Всё утро он валяется в гнезде. Исчезающий запах Гарри вызывает новую волну паники. Томлинсон заставляет себя расслабиться, проваливаясь в спасательную дрёму. Его тело должно подготовиться и хорошенько отдохнуть, чтобы зарядиться энергией, необходимой на этой неделе.
В два часа дня он, в конце концов, не выдерживает. Волна жара прокатывается по телу, и Луи весь трясётся. Он стискивает зубы, и ему кажется, что он дрожит, но ему ни капли не холодно. Томлинсон старается глубже спрятаться в гнезде, надеясь, что этого будет достаточно, но это и близко не даёт облегчения. В итоге он дрожит так сильно, что становится трудно дышать. Луи достаёт мобильный и, прищурившись сквозь затуманенное зрение находит контакт Гарри.
— Лу? — тёплый голос Гарри моментально успокаивает его.
— Привет, — он пытается звучать бесстрастно, но почти уверен, что ему это не удаётся, когда альфа вздыхает.
— Всё в порядке? — взволнованно спрашивает Стайлс, и Луи понимает, что какое-то время молчал.
— Прости, — наконец говорит он, всё ещё пытаясь унять лёгкую дрожь.
— Нет, Лу, — осторожно говорит Гарри, стараясь не перебивать. — Прости меня, мне очень жаль. Я не хотел, чтобы воскресенье прошло именно так.
— Всё хорошо, — Луи пытается выровнять дыхание и шепчет: — Пижама помогла.
— Я рад, — он слышит нежную улыбку в голосе Гарри.
— Прости, что выгнал тебя. Ты ведь не знал, а я не говорил тебе.
Томлинсону нужно знать, что альфа не сердится на него. Возможно, Хаз по-прежнему немного расстроен, но Луи понимает, чего хотел Гарри, и не может винить его за то, что альфа мечтает отпраздновать его день рождения.
— Я не должен был давить на тебя.
— Всё нормально, Гарри, — голос дрожит, хотя Луи пытается сохранить его ровным.
— С тобой всё хорошо? — его голос граничит с высоким, что вызывает дрожь по позвоночнику омеги.
— Я в порядке, — упрямства Луи не занимать.
— Что тебе нужно, омега? — Гарри звучит решительно, не требуя, но успокаивая настолько, что Луи хочет ответить ему.
Однако его омега думает иначе и жалобно скулит.
— Чёрт. Прости, — торопливо произносит Гарри, извиняясь ещё раз. — Ты не обязан говорить мне. Ты вполне можешь позаботиться о себе сам. Мне жаль.
Если бы Луи был в более спокойном состоянии, он бы улыбнулся тому, как Гарри старается заботиться о нём и при этом полностью доверяет. Но сейчас Томлинсон на подходе течки и нуждается в альфе.
— Хочешь прийти ко мне и посмотреть фильм? — спрашивает он нерешительно.
По правде говоря, Луи не помешали бы феромоны альфы, и он слишком устал, чтобы постоянно себе отказывать.
— Правда? Сейчас? — с надеждой и облегчением в голосе спрашивает Гарри.
— Ну, если у тебя нет других планов…
— Нет, — уверяет альфа. — Я подъеду через час.
***
— Луи, — недовольно бурчит Гарри, открывая дверь. — Твоя дверь оказалась незапертой. А вдруг кто-то проникнет внутрь?
— Кто-то вроде тебя? — фыркает Луи в ответ, чувствуя себя уже более комфортно увидев альфу.
Его омега подталкивает его вперёд, к Гарри, как мотылька к огню. Альфа прекрасно считывает его инстинктивные знаки и усаживает их обоих на диван, пристраиваясь позади Луи, прижимая его спину к своей тёплой груди. Его запах успокаивает дрожащее тело.
— Пожалуйста, ты можешь позаботиться о себе? — умоляет Гарри, когда Луи наконец расслабляется. — Я… мой альфа сойдёт с ума, если ты не будешь в безопасности, — он осторожно и нежно касается ладонью щеки Луи.
— Хорошо, — Луи закрывает глаза и утыкается макушкой в плечо альфы.
— Ты будешь переживать течку в одиночестве? Ты ведь справишься? — нерешительно спрашивает Гарри, и Луи думает, что, возможно, его внутренний альфа попросту сбит с толку, находясь так близко к омеге, который уже в достаточно уязвимом состоянии. — Если я перегибаю палку, прошу, не отвечай.
— Да, Хаз. Я всегда провожу их в одиночестве, — уверяет он. — Я принимаю подавители, так что течка только раз в год, но из-за этого она каждый раз сильнее. Я ненавижу быть таким нуждающимся и навязчивым, — Луи ёрзает в объятиях Гарри, как бы демонстрируя, что имеет в виду.
— Ты всегда нуждающийся, — шутит альфа, и Луи игриво шлёпает его по груди.
— Нет!
— Я тоже! — заявляет Гарри. — Но это нормально. Ты же знаешь, что я всегда рядом с тобой?
Томлинсон наигранно удивлённо поднимает брови от такого намёка.
— Блять, нет, не так. Я имею в виду… нет. Я хотел сказать, что обниму тебя, если тебе это понадобится. Только, не волнуйся, что ты так нуждаешься. Я с радостью помогу.
Луи мягко улыбается.
— Я понял, что ты имел в виду. Просто дурачусь.
***
— Лу, — пальцы нежно перебирают его волосы. — Луи, малыш, проснись.
— Хм, — бормочет Луи, уткнувшись в грудь Гарри. Его теплый запах так и просит поспать ещё.
— Давай отнесём тебя в постель, — Стайлс осторожно придерживает голову Луи, выбираясь из-под него и поднимает на руки.
— Да, постель.
Луи хочет в тёплую и мягкую постель. Он хочет Гарри в своей тёплой постели. Его альфа в его постели. В его гнёздышке.
Чёрт.
Его гнездо.
— Нет! — он успевает вывернуться из объятий, прежде чем они добираются до закрытой двери спальни.
— Нет? — спрашивает альфа, вытягивая руки, как будто успокаивает дикое животное. Наверное, боится спугнуть Луи после тех его криков.
Томлинсон смотрит в пол, не в силах посмотреть Гарри в глаза.
— Ты не можешь лечь со мной в постель…
На мгновение на лице альфы мелькает обида, а затем приходит понимание.
— О, — всё, что говорит он, широко раскрыв глаза от удивления. — Прости, я должен был догадаться.
— Нет, не должен, — Томлинсон благодарен за негласное понимание.
Гарри осторожно протягивает руку, кладёт на плечо Луи, спускается вниз, пока не сжимает его ладонь.
— Тогда можно я обниму тебя и пожелаю спокойной ночи?
— Пожалуйста, — скулит Луи, позволяя себе снова уткнуться в грудь альфы.
Сильные руки Гарри успокаивающе поглаживают его по спине.
— Спокойной ночи, — шепчет ему в волосы, прежде чем обнять напоследок. — Закроешь за мной дверь?
Луи молча кивает, провожает альфу, а потом идёт спать.
Четверг. Двадцать третье декабря.
— Найл, — Луи пристально смотрит на другого омегу. — Я ведь уже говорил тебе на этой недели, и, кажется, всем остальным, что провожу течку в одиночестве, — тихо бормочет он.
— Луи, — говорит Найл с не меньшим, а может даже и большим нахальством. — Ещё ты говорил, что это только потому, что ты хотел подождать, пока не найдёшь своего альфу. А я говорю тебе, что если ты откроешь глаза, то поймёшь, что уже нашёл.
Они сидят на диване в квартире Луи. Томлинсон одет в пижаму от Гарри, которая уже теряет запах альфы. Поскольку течка совсем близко, омега Луи очень мало кого пускает в дом. Но Найл его друг уже более десяти лет и к тому же омега, так что Лу всегда рад ему. И кроме этого, Найл заявился после обеда с полными руками мятного мороженого с шоколадной крошкой и кучей фильмов и потребовал, чтобы они отпраздновали день рождения Луи пораньше.
— И откуда, позволь спросить, ты знаешь, что я встретил своего альфу, а я сам не в курсе?
— Вы с Гарри трахаетесь, да?
Луи едва не выплёвывает чай, в последний момент прикрывая рот и вытирая капли жидкости, которые стекают по подбородку.
— Как ты узнал?
Найл ухмыляется.
— Я не знал, до этого момента, — он смеётся и пожимает плечами. — Ну, я был уверен на девяносто процентов. К тому же, ты пахнешь им больше, чем он сам. И тебе осталось всего лишь двое суток до течки.
Луи смутившись тянет за рукава пижамной рубашки, которая свободно болтается на плечах.
— Не стесняйся. Если твой омега позволяет и хочет его запах во время течки, мы с тобой оба знаем, что это потому, что он решил, что Гарри — твой альфа.
Умом Луи понимает, что друг прав. Он всегда был немного непохожим на других, не желая иметь альфу во время течки. Конечно, их узел не помешал бы, но такой тяги раньше не было. Для Томлинсона ненормально то, как его омега жаждет быть рядом с Гарри на этой неделе. Даже с предыдущими парнями омега всегда был обеспокоен тем, что они были рядом в период предварительных симптомов.
— Но я не нравлюсь ему таким. Ты всё неправильно понял. У нас просто свободные отношения.
— В том, как он к тебе относится, нет ничего «свободного», — Найл делает глубокий вдох, а Луи готовится к предстоящей тираде, но их прерывает звонок в дверь.
— Иду, — кричит Луи в сторону двери, пожимая плечами в сторону друга. Он понятия не имеет, кто это может быть.
— Привет, — произносит Гарри, как только дверь открывается.
Томлинсон наблюдает, как подёргивается его нос, как Хаз заглядывает внутрь и напрягается.
— Успокойся, — Луи смеётся. — Это всего лишь Найл, — он драматично закатывает глаза.
Плечи Гарри заметно расслабляются, и тогда он протягивает руки к Луи, показывая красивое кремовое одеяло. Оно плетёное, и даже в свёрнутом виде Томлинсон может сказать, что одеяло достаточно большое, чтобы накрыть всю его кровать королевского размера.
— Это для тебя, — говорит альфа, переминаясь с ноги на ногу. — Я подумал, что это может помочь… Не знаю. Мне просто нужно было убедиться, что с тобой всё будет в порядке.
— Спасибо, — искренне говорит Луи, прижимая одеяло к груди и вдыхая запах Гарри.
— И ты справишься, да? В смысле, будешь в порядке, — он неловко качает головой. — Конечно, будешь. Это всё из-за моего глупого альфы. А вода и еда у тебя есть? — спрашивает Гарри. — Найл позаботится о том, чтобы тебе хватило воды?
Луи чувствует, как уголки его рта приподнимаются ещё выше от запинающегося, обеспокоенного альфы.
— Нет, эм… Найл пришёл только, чтобы посмотреть фильмы вечером. Моя течка начнётся не раньше Рождества, — он осторожно поднимает взгляд на Гарри, который продолжает стискивать губы между пальцами. — Может, ты зайдёшь ко мне завтра? Я знаю, что до этого у тебя были планы…
Томлинсон не говорит о том, что его первоначальная реакция вызвана тем, что альфа находился в его доме так близко перед течкой. Но, очевидно, это не проблема. Он не говорит об этом вслух, но чувствует, что Гарри каким-то образом понимает.
— Да? — его лицо выражает надежду. — Мы можем отпраздновать твой день рождения?
— Да, но нам придётся остаться здесь, — Луи опускает рукава пижамы до самых кистей. — Не думаю, что я смогу выйти куда-то.
— Ты? На улицу? В таком состоянии? — Гарри неосознанно выпячивает грудь. Кажется, это самое стереотипное поведение альфы, которое он когда-либо делал. — Нет, безусловно нет.
Луи смеётся над его явной демонстрацией альфа-характера.
— Нет, посидим дома. Возможно посмотрим рождественские фильмы?
Он наблюдает, как Гарри постепенно смягчается, становясь более похожим на прежнего себя, волосы мило колышутся, когда он меняет позу.
— Да, с удовольствием. Я тогда уже пойду. Передай от меня привет Найлу, и увидимся завтра?
— Да, до завтра.
Луи провожает альфу взглядом до лестницы, прежде чем закрыть дверь. Затем он подтягивает мягкое одеяло к лицу, наконец-то давая своему омеге то, что он хочет: вдоволь надышаться запахом Гарри.
— Не твой альфа, ага, — Найл закатывает глаза от увиденного.
— Гарри просто хороший друг, — пытается стоять на своём Луи.
— Он надушил одеяло. Я даже отсюда чувствую его запах.
— Это была идея Джеммы. Она сказала ему, что запах альфы поможет мне.
— Ага, — в тоне Найла звучат нотки недоверия. — Он влюблён в тебя. Я не говорю, чтобы ты провёл с ним течку, но после этого пригласи его на свидание.
Луи возвращается на диван, укрываясь одеялом.
— А если он не согласится?
— Он не откажется.
