Я хочу узнать, что же творится в твоих прекрасных мыслях,
И пускаюсь в это волшебное и таинственное исследование тебя,
И я так ошеломлён, и не знаю, что нашло на меня,
Но уверен, всё будет хорошо.
Я словно под водой,
Но могу дышать.
И ты сумасшедшая, и я не в своём уме
Потому что я всем своим существом
Люблю всё в тебе:
Люблю каждый изгиб твоего тела и каждую угловатость,
Все твои идеальные несовершенства.
Отдай мне всю себя,
И я отдам всего себя тебе.
«All of me» John Legend
Я люблю тебя. Три слова, десять букв — и все же значение, стоящее за ними, говорит о многом. Когда Агата составляла свой 10-летний план — потому что, конечно, он у нее есть, — она даже не задумывалась о том, куда поставит любовь. Если бы вы спросили ее до этого последнего года в Хогвартсе, она, вероятно, выбрала бы что-то дальше по своей временной шкале; определенно после того, как она закончит свой длинный список желаемых достижений. После окончания школы Агата получит желанную должность Невыразимца в Отделе тайн. Затем она поднимется в отделе благодаря своему таланту и целеустремленности и станет Главой Невыразимцев. Но даже этого недостаточно. Слизеринка всегда хотела большего для себя — возможно, стать старшим заместителем министра или, может быть, даже министром магии. Перед ней открывается так много возможностей, когда ее амбиции ничем не ограничены. Она никогда не задумывалась о том, какое место могла бы занять любовь. И Агата, конечно, никогда не ожидала, что она будет на первом месте. Но это так и есть. Удивительно, что Агата Харрис так отчаянно влюбилась в Александра Нильсена. И из-за этого она также стала ценить непредвиденное, чего никогда бы не смогла себе представить. Он так глубоко проник в ее разум и сердце. Это то, чего слизеринка боялась все это время. Он привязал себя к её сердцу — оно пульсирует и бьется в бешеном ритме, когда он рядом, — как будто он хозяин, обладающий этой невыразимой властью над ней. Это должно приводить её в ужас. Но это не так. По крайней мере, больше так не происходит. Потому что она знает каждым ударом своего сердца и каждой вспышкой магии, которая струится по ее телу, что он никогда не причинит ей вреда. Он скорее уничтожит себя, чем когда-либо сделает это с ней. Уже поздно, прошло несколько часов с тех пор, как солнце впервые опустилось за линию горизонта, и тьма начала окутывать небо, кусочек за кусочком. Она знает, что ей, наверное, следовало бы поспать. Но ей еще так много предстоит сделать. Она была так занята попытками разгадать тайну в Хогвартсе, что у нее едва было время сосредоточиться на чем-то другом. Например, отработка защитных заклинаний, которые, как она уверена, будут проверены в практической части собеседования на должность Невыразимца. Ее разум был настолько забит другими проблемами, что это приходило ей в голову лишь в редких случаях. К счастью, она время от времени тренировалась, исчезая в Выручай-Комнате, где могла накладывать проклятия и заклинания без каких-либо помех. Бормоча заклинания для звукоизоляции и защиты своей комнаты, Агата взмахивает палочкой, наблюдая, как прозрачная защита покрывает каждый сантиметр ее личного пространства. В конце концов, она не может допустить, чтобы ее тётя врывалась к ней и рушила всю концентрацию. Глубоко вдыхая, она поворачивает шею из стороны в сторону, расслабляя плечи. В нескольких метрах от нее, на другой стороне комнаты, стоит бейсбольная питчинговая машина. Только вместо того, чтобы стрелять бейсбольными мячами, она стреляет боевыми заклинаниями. По ее мнению, это отличное представление о том, какие блестящие изобретения можно было бы создать, если бы волшебный мир был готов работать с творениями магглов вместо того, чтобы отторгать их. Стеклянный шар подбрасывается в воздух, и раскалывается на полпути по своей траектории, из него вылетает заклинание. Экспеллиармус. — Протего! — Прозрачный щит исходит от ее палочки и эффективно блокирует атаку. Это довольно хорошо — быстро и эффективно. Но, это слишком просто, Агата каждый раз не ожидает от себя ничего меньшего. Ступефай. Конфринго. Инкарцеро. Экспульсо. Петрификус Тоталус. Редукто. Снова и снова она практикует свои защитные заклинания. Но этого недостаточно. Некоторые атаки все еще продолжаются. Её одежда разрывается на куски, мелкие порезы и царапины покрывают ее руки и ноги. Но она не останавливается. Она полна решимости довести это дело до совершенства. В некоторых своих исследованиях она читала, что самые опытные обладатели этих защитных заклинаний могут создать непроницаемую защитную стену. Это ее цель. И она собирается этого добиться. Левикорпус. Фурункулус. Риктусемпра. Релашио. Диффиндо. Она подавляет болезненный стон, когда последнее заклинание попадает в ее обнаженную лодыжку, на ее бледной коже появляется глубокий порез, окрашивающий ее одежду в красный. Подавляя боль в сознании, как она всегда делает, Агата заставляет свой мозг сосредоточиться на том, что ждет ее впереди. Защищаться. Отражать. Она сможет это сделать. Еще один стеклянный шар взрывается в воздухе, и на этот раз Агата использует всю накопившуюся боль. Это усиливает ее упорство и убежденность, энергия практически вырывается из ее тела и выходит из палочки. Перед ней возникает защитная стена. Заклятие за заклятием продолжают вылетать из машины, но они не могут пробить стену. Задыхаясь от восторга, она изо всех сил старается удержать щит ещё немного. Но, в конце концов, это слишком сложно и утомительно. Она падает на колени, тяжело дыша, пытаясь успокоить свое учащенное сердцебиение. Она выключает машину и ложится на деревянный пол, уставившись в потолок, чувствуя, как усталость грозит поглотить ее. Защитные чары, которые она использовала, начинают исчезать, рассеиваясь в ничто. Она в таком восторге. А единственный человек, которому она хочет рассказать, находится за сотни километров отсюда.***
— Агата, почему ты на полу? Слизеринка, пошатываясь, открывает глаза. Свет такой яркий. Она прикрывает глаза рукой, изо всех сил стараясь заслониться. Который сейчас час? У нее нет никакого представления о времени. Все, что она знает, это то, что каждая частичка ее тела болит, а мышцы кричат при каждом движении от чрезмерного напряжения. Такое чувство, что она может проспать еще 20 часов, приходя в себя после мощной магии, которую она сотворила вчера. Легкая улыбка появляется на лице, когда Агата вспоминает о своем достижении, но быстро скрывает её, когда понимает, что это странная вещь в этом доме: улыбаться без всякой причины. Ее тётя стоит над ней, уперев руки в бедра, одетая в строгое, сшитое на заказ розовое платье. Оно из прошлого сезона — в конце концов, парадные платья стоят дорого, и трудно угнаться за быстротечностью моды; но Аннет носит их с такой гордостью и уверенностью, что все равно сливается с толпой. Волосы безупречно уложены, губы накрашены до совершенства, она смотрит на свою племянницу сверху вниз с явным раздражением на лице. Аннет тяжело вздыхает, прежде чем пихнуть Агату в ногу своими пастельно-розовыми практичными туфлями на каблуках. — Ты практиковалась в боевых заклинаниях, не так ли? Агата открывает рот, чтобы возразить, но прежде чем она успевает произнести хоть слово, ее прерывают. — Бесполезно пытаться отрицать это. Выглядишь измученной, и ты никогда не была очень искусной лгуньей. — Разве это плохо? — Криво усмехается Агата, поднимаясь с пола и вытягивая руки над головой, чтобы избавиться от болей в спине. Она разглаживает юбку, в которой случайно заснула. Аннет делает еще один продолжительный вдох, прежде чем внимательно изучить свою племянницу. — Сколько раз мне нужно говорить тебе, что присоединение к «Пророку» после окончания Хогвартса будет гораздо более стабильной карьерой? Ты действительно намерена продолжать заниматься этой ерундой? Это ненадежно, Агата. Ты закапываешь себя в землю. Агата проходит мимо своей тёти и направляется в ванную, чтобы начать готовиться к своему дню. Когда это Аннет заботилась о её рабочей нагрузке? За все годы, что она провела в Хогвартсе, это всегда было «делай больше, делай лучше». То, как она сейчас говорит, звучит, как будто она заботится о психическом и физическом здоровье Агаты. Слизеринка внутренне фыркает. Этого не может быть. Она игнорирует негативный комментарий тётушки. Вместо того чтобы огрызаться на нее, она пробует одну из любимых тактик Александра: уклонение. — Я думаю, что еще одна тренировка может не повредить. Харрисы живут в двухэтажном доме в Юго-западном пригороде Лондона. Там есть четыре спальни и две ванные комнаты. Комната Агаты расположена в передней части их дома и выходит на южную сторону; комната скромных размеров, меньше, чем ее личная комната Старосты Школы в Хогвартсе, но в нее попадает много солнца, так что она довольна. Раньше было непросто делить вторую ванную с сестрой, особенно с тех пор, как Элиза была склонна принимать душ по часу, а потом ей требовался еще час, чтобы подготовиться к своему дню. Теперь, когда Элиза отправилась резвиться по Европе, Агата наслаждается роскошью иметь дома собственную ванную комнату. Рот Аннет в шоке приоткрывается, когда она следует за ней в узкое пространство. — Агата, я воспитывала тебя лучше! Держа в руке зубную щетку, Агата чистит зубы предписанное количество раз, прежде чем, наконец, сплюнуть и ополоснуться. Она оборачивается и не удивляется, обнаружив, что ее тётя все еще стоит в дверях, ожидая извинений. — Прости, я плохо спала прошлой ночью. — Совершенно очевидно. — Мне не следовало огрызаться на тебя, и я сожалею. Но ты же знаешь, что я не хочу работать в «Пророке» и никогда не буду. Я не собираюсь отказываться от своих слов. Разве не ты научила меня этому? Агата взяла себя в руки, готовясь к худшему, но эти слова должны были быть сказаны. Она уже говорила об этом своей тёте бесконечное количество раз раньше, но Аннет всегда думала, что это просто этап, и что интерес Агаты угаснет. Но это не произошло. Эта погоня за своим будущим и желанной карьерой — она не может отказаться от этого. Расправив плечи, она смотрит прямо в глаза Аннет, отказываясь отступать. — Ты постоянно упрямишься. — Яблоко от яблони… — язвительно замечает Агата в ответ. Аннет закатывает глаза, прежде чем положить руки на плечи племянницы, крепко сжимая их. — Я не хочу, чтобы ты потерпела неудачу, и это так легко сделать, когда ты Невыразимец. — Это стоит риска. — Так ли это? — Недоверчиво спрашивает Аннет. — Так и есть, — отвечает Агата твердым кивком. И вдруг ей кажется, что этот разговор о гораздо большем, чем просто о работе. Аннет снова вздыхает, что она, кажется, делает довольно часто, когда находится рядом со своей племянницей. Она незаметно кивает, так незаметно, что, если бы Агата не смотрела прямо на нее, она бы этого не увидела. Агата знает, что их спор далек от завершения, и ее тётя, возможно, никогда не перестанет пытаться убедить ее работать в «Пророке». Но, по крайней мере, сейчас, на данном этапе и в данный момент времени, Аннет готова отступить. Это само по себе является чудом. Намек на гордую улыбку мелькает на лице тёти, прежде чем полностью исчезнуть. Аннет указывает на спальню Агаты. — А теперь одевайся, чтобы я могла прибраться в твоей комнате. Я уверена, что все заклинания, которые ты сотворила вчера, оставили тяжелый и неприятный след. — Тётушка, правда? Это действительно необходимо? … — жалуется Агата, прежде чем ее протесты прекращаются. — Я не хочу ничего слышать, Агата. Поторопись.***
Британское министерство магии удобно расположено в центре Лондона, прямо по улице Даунинг-стрит, 10 — резиденции премьер-министра магглов; если бы оно было над землей, из него открывался бы великолепный вид на Темзу и Лондонский глаз. Однако Агата не возражает против подземного расположения. На самом деле, она находит это интересным. Когда метро было впервые построено в 1863 году, тогдашний премьер-министр магглов, Генри Джон Темплтон и министр магии обсуждали местоположение кольцевой линии. Министерство уже более ста лет находилось на своем месте в Уайтхолле, и его было бы трудно переместить. Итак, после тщательных переговоров градостроителям было приказано начать прокладку линии метро прямо под набережной Виктории и ни на сантиметр не приближаться к Министерству. Дорога от ее дома в пригороде до центра города занимает чуть меньше часа. Агата могла бы аппарировать прямо к Министерству, если бы захотела, но иногда она предпочитает действовать по-маггловски. Это может занять больше времени, но это намного живописнее и приятнее. Она не совсем привыкла к аппарированию, тошнота в животе все еще беспокоит ее. Автобус высаживает ее неподалеку от Министерства. Холодный воздух ударяет ей в лицо, как только она выходит, и она плотнее запахивает свою шерстяную куртку вокруг тела. Зима в Лондоне не совсем приятная, но и не ужасная. Здесь определенно теплее, чем в Хогвартсе. Подняв голову, она видит, что Ева машет ей с другой стороны улицы. Прежде чем Скай успевает перебежать улицу, она попадает в пробку, весело машет водителям и уворачивается от машин. Некоторые водители сигналят Еве, но резкий шум не может стереть ухмылку с её лица. Агата крепко обнимает подругу, и она отвечает ей так же пылко. Когда Агата отстраняется, то замечает, что щеки Евы покрыты розовыми пятнами. — Ты долго ждала? Прости, если я тебя задержала. — О, на самом деле это было чудесно. На этой улице работают так много привлекательных мужчин, и я была сыта по горло усладой для глаз. И вот так, с помощью нескольких простых слов, подруги начинают болтать и хихикать, как будто их вообще не разлучали. Ева берет Агату под руку, и они идут к их любимому кафе. На данный момент это для них почти привычная рутина. Как глава Департамента Магического правопорядка, отец Евы, почти всегда работает на своем месте в Министерстве. Когда они хотят устроить встречу за чашкой кофе в городе, Ева приходит на работу вместе со своим отцом, и Агата встречается с ней неподалеку. Кофейня находится на боковой улице, и хотя она расположена в оживленном районе, в середине рабочего дня здесь обычно довольно тихо. Они садятся у окна. Ева заказывает обезжиренный латте с фундуком, а Агата — капучино. Они болтают о своих зимних каникулах. Ева торопит ее с пересказом того, что она называет «супер скучными вещами, за которые я люблю тебя, но давай будем честными, это не то, о чем я хочу услышать». Агата точно знает, чего она добивается. — Да, я виделась с Алексом один раз, и нет, я не буду рассказывать тебе все приятные подробности, — говорит она ей с самодовольной улыбкой. Ева издает громкий стон, прежде чем останавливает себя. — Подожди, так это значит, что были задействованы «приятные» детали? Ну же, Агата, ты не можешь скрывать это от меня! Я рассказываю тебе все о себе! Она смеется, когда Ева выпячивает нижнюю губу в нелепой гримасе. — Эта информация всегда предоставлялась мне без запроса. Пожалуйста, держи свои рискованные интрижки при себе. — Для этого и существуют подруги! Чтобы обеспечить эмоциональную поддержку, горячие сплетни и сексуальные подробности обо всех свиданиях. Что плохого в том, чтобы делиться этим? — спрашивает Ева, искренне недоумевая. Агата переплетает пальцы вместе, делая большой глоток кофе и раздумывая, не задать ли ей следующий вопрос. Мило покраснев, она уклоняется. — Я хочу тебя кое о чем спросить. Ева шевелит бровями и наклоняется вперед, нетерпеливо наваливаясь всем телом на стол. — О, неужели? Обязательно спроси. — Ты когда-нибудь использовала, — она делает паузу, прикусывает нижнюю губу и понижает голос до шепота, — магию во время свиданий? Ухмылка на лице Евы становится еще шире, и она выглядит слишком довольной. — Кто бы мог подумать, что Александр Нильсен окажется таким креативным? Теперь это хорошая причина для него иметь такой большой фан-клуб. — Не могла бы ты, пожалуйста, перестать упоминать моего парня в разговорах о других людях? Это действительно портит настроение. Ты не ответила на мой вопрос. — Скрестив руки на груди, Агата бросает на неё испепеляющий взгляд. — О каком виде магии ты конкретно говоришь? Очищающие и противозачаточные заклинания довольно распространены по причинам, которые, я надеюсь, мне не нужно тебе объяснять. — Не эти, — уточняет Агата. — Например левитация? — Ее щеки краснеют, и она борется с желанием спрятать лицо в ладонях. — Срань господня, ты занималась сексом в воздухе? — Спрашивает Ева с благоговением в голосе. — Это блестяще. Я краду эту идею. — Больше похоже на оральный секс? — Это звучит как вопрос, но она не уверена, почему. Александр определенно набросился на нее, в этом нет никаких сомнений. — Секс есть секс, — настаивает Ева, пожимая плечами. — Итак, как это было? Ты должна сообщить мне больше подробностей. Это будет подло, если ты оставишь меня в подвешенном состоянии. Агата фыркает, качая головой. Она наклоняется вперед так, что их лбы почти соприкасались, и начинает рассказывать своей лучшей подруге сокращенную версию того, что произошло в пещере несколько дней назад. — Это было действительно напряженно, — заканчивает она. — Но в очень, очень хорошем смысле. — Черт возьми, мне нужно, чтобы кто-нибудь признался мне в любви, а потом набросился на меня. Звучит эпично. — Она втягивает воздух сквозь зубы, прежде чем наклониться вперед и сжать плечо Агаты. — Я действительно рада за тебя. Я всегда хотела, чтобы это случилось с тобой. Ты кажешься намного счастливее и довольнее. Это так чудесно видеть. — Я счастлива, — подтверждает Агата. — Он делает меня очень счастливой, иногда это даже кажется таким нереальным. — Ну, это очень реально, — говорит ей Ева с любовью в глазах. Агата делает паузу и смотрит в окно, наблюдая, как пешеходы занимаются своими обычными делами. Но для нее сегодняшний день имеет большое значение. Не каждый день ты говоришь своей лучшей подруге, что влюбилась. Для нее это такое грандиозное откровение, что заслуживает того, чтобы мир перестал вращаться на одно прекрасное мгновение в знак признания того, насколько это важно. Но этого не случается. Жизнь продолжается, как и всегда. — Я люблю его, — тихо говорит Агата, позволяя простой правде повиснуть в воздухе. Ей не нужно видеть лицо Евы, чтобы понять, что она потрясена. — Я думаю, что влюблена в него уже какое-то время, но я не хотела этого признавать. — Это похоже на тебя, — отвечает Ева с широкой улыбкой. — Ты заслуживаешь всего счастья в мире. Ты заслуживаешь этого. Агата удовлетворенно вздыхает и делает еще один большой глоток капучино. Ева откидывается на спинку стула и через несколько секунд начинает ухмыляться, как чеширский кот. — Рэйчел будет в ярости, что ты рассказала мне, а не ей об этом развитии событий. Ты скрываешь все это от нее до сих пор, не так ли? Чувство вины мелькает на ее лице. Агата закусывает губу и неохотно кивает. — Дело не в том, что я не хочу ей говорить. Да, но мне также нравится иметь то, что у меня есть с Алексом наедине. Это так важно для меня, и я хочу защитить это. — И ты чувствуешь, что чем большему количеству людей вы расскажете, тем больше вероятность, что это будет под угрозой? Как обычно, оценка Евы верна с поразительной точностью. — Я знаю, что это глупо, — говорит Агата. — Это не так. Ты всегда была очень скрытным человеком, и тебе требуется очень много времени, чтобы полностью кому-то доверять. Нужно дойти до такой точки, когда вы точно будете знать, что ваши отношения могут преодолеть все это. Ты сейчас напугана, потому что думаешь, что всё, кроме того, что у тебя есть с Александром, представляет угрозу и что, если ты откроешь кому либо это, они разорвут вас на части. Она прикусывает нижнюю губу. — Разве это так плохо, если это именно то, чего я боюсь? — Нет, определенно будет критика и обсуждение, я в этом не сомневаюсь. Тебе придется терпеть пристальное внимание и насмешки, возможно, все время. Но ты не можешь позволить, чтобы твоя жизнь была наполнена негативом и страхом. В конце концов, это разрушит ваши отношения. Агата тяжело вздыхает, теребя ручку кружки. — Я знаю, что ты права. Разве это делает меня ужасной, если я хочу остаться в нашем собственном маленьком мире? — Нет, это не так. Это делает тебя человеком. Агата фыркает и слегка качает головой. — Я волшебница. — Ты можешь быть и тем, и другим, вопреки тому, что может сказать тебе чистокровное общество, — криво отвечает Ева. Некоторое время они оба наслаждаются взаимным молчанием, прежде чем Ева прерывает его. — Рэйчел уже знает, Агата. У нее уже давно были свои подозрения. После того, как мы все вернемся с рождественских каникул, она планирует загнать тебя в угол, чтобы убедить пригласить Кристофера на свидание, — рассказывает она. — Что? — Агата в ужасе отвечает. — Зачем? — Потому что она знает, что ты скрываешь свои настоящие чувства к Нильсену и что, если между вами действительно ничего нет, ты должна быть в состоянии пойти на свидание с Кадоганом. — Почему эта коварная маленькая… — Разве ты не сделала бы с ней то же самое? В конце концов, вы обе слизеринки, — указывает Ева. Агата колеблется. — Ты не ошибаешься. Что ж, спасибо, что рассказала мне. Теперь я смогу должным образом помешать ее интригам. — Или ты можешь просто сказать ей правду. — Или я могу просто сказать ей правду, — повторяет Агата. Она отводит взгляд и смотрит на прохожих, пытаясь найти кого-нибудь и что-нибудь, что могло бы привлечь ее внимание. Но ничего не происходит. Она медленно встречается с Евой взглядом и кивает. — Ты права. — Я всегда права. Разве я уже не ясно дала это понять? Ладно, хватит дуться. Нам нужно выяснить, как мы можем использовать твои связи с Александром, чтобы пригласить Эллиа Ноября на свидание со мной. — Ты неисправима, — добродушно комментирует Агата. — На самом деле, пока мы обсуждаем эту тему. Я должна признаться тебе еще кое в чем. — Что ещё? — Помнишь, когда мы говорили о том, как бы ты затащила Эллиа в тот угол в коридоре 3-го этажа и занималась там с ним своими порочными делами? — подсказывает она. — Э-э-э, да. Почему ты спрашиваешь? — спрашивает Ева с подозрением. Агата прикусывает большой палец, на ее щеки снова возвращается румянец. — Я воспользовалась твоим предложением и сделала это в ту же самую ночь… — Ты хочешь сказать, что моя лучшая подруга, идеальная Староста и ответственный взрослый человек, переспала с сокурсником в темном углу коридоров замка до меня? — Ева практически визжит. — Хорошо, это все решает. Вы с Алексом поможете мне очаровать Эллиа Ноября, чтобы я могла обрушить на него все свои развратные фантазии. — Мы немного заняты… — Нет. Любые аргументы против этого плана неприемлемы. Вы, ребята, помогаете мне, и на этом наш разговор заканчивается.***
Магия — это действительно чудесно. Агата может упаковать в свою сумку одежду на два дня, благодаря уменьшающемуся и расширяющемуся заклинанию. Александр написал ей совой ранее на этой неделе, сообщив, что она должна встретиться с ним на вокзале Кингс-Кросс в указанное выше время. Апус доставил ей письмо поздно вечером, после того как ее тётушка уже легла спать, чтобы оно было подальше от посторонних глаз. Это только еще больше показало, насколько внимательно он относился ко всем ее заботам. Итак, в девять часов утра Агата прибывает на Кингс-Кросс. На самом деле она приехала больше сорока минут назад, но, осознав, как рано приехала, заскочила в местную кофейню и заказала на завтрак булочку «Челси» и капучино. Несмотря на то, что еще довольно раннее утро, станция полностью забита людьми, которые ходят туда-сюда, занимаясь своими обычными делами. Когда она видит его, это похоже на одну из тех замедленных сцен в романтической комедии. Толпа расступается, чтобы показать его в маггловской одежде. Одетый в темно-серое пальто, черный свитер с высоким воротом и темные джинсы, Александр широко улыбается, его глаза сверкают, когда он замечает ее. В этот момент Агате все равно, кто их увидит. В ее хаотичных движениях нет никакой осторожности, когда она срывается на бег трусцой, бросаясь в его широкие, распростертые объятия. Он покрывает легкими поцелуями ее волосы, лицо и шею, вдыхая ее аромат. — Я скучал по тебе, Полярис. Его глубокий баритон, прижатый прямо к ее уху, — это именно то, что ей было нужно. До этого момента она даже не осознавала, как сильно скучала по нему. Она думает, что какая-то часть ее мозга прогнала этот тип эмоций, решив держать ее сосредоточенной. Агата отстраняется и нежно целует его в губы. Его вкус и тепло немедленно проникают в ее кожу. Тихий голосок в голове говорит ей, что, вероятно, следует прекратить целовать его сейчас ради приличия, но она не может остановиться. Александр углубляет поцелуй, притягивая ее тело еще ближе под свою защиту, его рука обхватывает ее задницу. Агата хихикает от этого прикосновения и чувствует на себе его улыбку. Она немного дезориентирована, когда они, наконец, заканчивают свой поцелуй через несколько минут, но он крепко держит ее. — Так, мы поедем на поезде? Куда мы направляемся? — спрашивает она с детским оживлением. Его руки обнимают ее за талию. — Это не поезд. — Тогда на чём же… Прежде чем она успевает закончить свою мысль, Александр тянет ее в заброшенный переулок за железнодорожной станцией. Затем он останавливается и поворачивается к ней, притягивая ее обратно к себе. Крепко держа ее, он опускает рот к ее уху, от его горячего дыхания у нее по спине пробегают мурашки. — Ты готова? Когда он спрашивает ее вот так, с темными, чувственными глазами, все рациональное мышление вылетает у нее из головы. Она просто куча гормонов. Заставив себя кивнуть, она подтверждает это. В следующее мгновение она снова чувствует знакомое покалывание. А потом они исчезают.***
В Праге холодно — очень, очень холодно. Агата плотнее запахивает свою светло-голубую зимнюю куртку, когда они поднимаются по ступенькам в отель, где, как она предполагает, они остановятся во время своей поездки. Александр аппарировал прямо к главному входу, так что там должны быть какие-то защитные чары, чтобы магглы, ничего не подозревая, не наткнулись на него. Построенный в стиле модерн, характерном для архитектуры Праги, отель занимает половину городского квартала, занимая угол пересечения двух оживленных улиц. Фасад выкрашен в грязно-белый цвет, и в здании чувствуется какая-то мягкость. Длинные, извилистые линии, очерчивающие окна, стены и двери, кажется, загибаются сами в себя, не показывая ни начала, ни конца. Он выглядит первозданным, совершенством во всех аспектах своих характеристик. Когда она входит в вестибюль, окруженная его роскошью, она не может удержаться от вздоха, ее рот слегка приоткрывается, когда она смотрит на потрясающую обстановку. Это здесь они остановились? Хорошо одетый мужчина подходит к ним и низко кланяется, прежде чем обратиться к Александру. — Лорд Нильсен, с возвращением. Мы очень рады, что вы оказали нам честь своим присутствием, снова остановившись у нас. — Лорд Нильсен— мой отец. Пожалуйста, зовите меня Александром, все будет в порядке. Лорд Нильсен. У Агаты звенит в ушах от этого обозначения, и у нее внезапно возникает огромное желание рвануть в противоположном направлении. Этот тип вопиющего богатства и роскоши вызывает у нее дискомфорт, поскольку она никогда не была окружена этим. Александр, тем временем, кажется таким спокойным, потому что для него это просто еще один отель. Это не самое грандиозное место, где он когда-либо останавливался. Это обыденно. Обычно. Она все еще наслаждается атмосферой этого помещения, когда чувствует, что ее сопровождают в дальний угол вестибюля. Этот угол полностью скрыт с того места, где она стояла у входа, и если бы она не следовала за Александром, она бы никогда его не заметила. Перед ней лифт, отделанный золотом; ее так и подмывает протянуть руку и дотронуться до него, чтобы оценить, настоящий он или нет. Как только они добираются до внутренней части, она понимает, что там только одна кнопка. Это частный лифт. Двери закрываются, и они остаются одни. Кажется, что проходит несколько долгих минут, пока они едут на нем, но лифт продолжает подниматься. Когда двери открываются, она снова громко ахает. Агата делает несколько шагов, которые ведут ее в главную комнату. Она смутно интересуется площадью этого роскошного пентхауса, потому что не удивилась бы, если бы он оказался больше, чем ее дом в пригороде Лондона. Люкс, оформленный в сочетании золотых, красных и белых тонов, кричит о своей экстравагантности. Окна от пола до потолка, украшенные прозрачными кремовыми занавесками, занимают большую часть стен гостиной. Она замечает рояль в углу и удивляется, зачем он вообще нужен? Это то, что делают богатые люди, повсюду возят с собой своих музыкантов и развлечения? Александр легко входит и идет на кухню, роясь в холодильнике. — Ты голодна? — спрашивает он. Когда Агата не отвечает сразу, он высовывает голову из-за двери. — Полярис, все в порядке? — Я боюсь входить. Он смотрит на нее с выражением любви, смешанной с весельем. — Почему? — Потому что я боюсь, что что-нибудь сломаю, — говорит она, осторожно делая несколько шагов к нему. Александр закрывает дверцу холодильника и подходит к большому круглому обеденному столу — потому что, конечно, в этом люксе есть столовая. Быстрым движением руки он сметает богато украшенную вазу на пол. Она разлетается на кучку мелких осколков, рассыпаясь по мрамору. Глаза Агаты расширяются от его действий. Она даже думать не хочет о том, сколько стоит эта ваза. Затем он поворачивается к ней и ухмыляется, указывая рукой на разбитую вазу. Разбросанные по полу кусочки подпрыгивают в обратном порядке и снова складываются в один кусок, возвращаясь на свое место на столе. — Все исправлено. — Ты не можешь просто ходить и разбивать вещи, а потом собирать их обратно, — говорит она, уперев руки в бедра. — Я знаю, Полярис, и обычно у меня это не входит в привычку. Я пытаюсь донести, что у тебя нет причин напрягаться или нервничать. Магия может исправить все, что ты сломаешь или разобьешь. И даже если бы это было невозможно, неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе беспокоиться о чем-то подобном? Агата закатывает на него глаза, зная, что он прав, прежде чем подойти к окнам. Отдернув занавеску, она видит панораму Праги. Отель расположен прямо на берегу реки Влтавы. Прямо в поле ее зрения находится Пражский Град, расположенный на вершине монументального холма. Повсюду разбросаны здания с белыми стенами и оранжево-красноватыми крышами. Слева она видит Карлов мост, самый знаменитый во всей Чешской Республике. Построенный из блоков песчаника, средневековый каменный арочный мост обеспечивает важную связь между Пражским Градом и Старым городом. Агата обводит взглядом каждую арку моста в окне, и на ее лице появляется намек на улыбку. Здесь так красиво и так непохоже на то, к чему она привыкла. Намеки на страх и нерешительность, которые она чувствовала раньше, начинают исчезать с каждой секундой, когда она рассматривает вид с этого места. Никогда в жизни она не останавливалась в таком великолепном месте. И она здесь из-за него. Агата не удивляется, чувствуя сильную грудь Александра у себя за спиной, когда он обнимает ее за талию, положив подбородок ей на плечо. — Здесь так красиво, не правда ли? — спрашивает он, его ровный голос смешивается с воздухом вокруг них. — Да, это похоже на момент истории, навсегда запечатленный в городе. — Это довольно поэтично, Полярис, — бормочет он, начиная нежно целовать ее в шею, его язык высовывается, чтобы попробовать ее на вкус. — У меня бывают свои моменты, — легкомысленно размышляет она. В отражении она видит, как их тела сливаются воедино, его пристальный взгляд сосредоточен на ней. Он посасывает мочку ее уха, и она стонет от этого ощущения. — Я не могу поверить, что я здесь, с тобой. Я всегда хотела побывать в Праге, — признается Агата, вытягивая шею в сторону, чтобы ему было удобнее. Его пальцы сжимаются вокруг ее живота. — Я хочу отдать тебе все, Полярис. Все, о чем ты когда-либо мечтала. Его пьянящие слова действуют как наркотик. Он перевернул бы ради нее небеса и землю. Этот факт был совершенно ясен для нее. Она так сильно его любит. Ее мир — это яркий каскад красок, потому что он в нем. Глядя прямо ему в глаза, она застенчиво прикусывает губу. Выдохнув, Агата говорит. — Я люблю тебя, Александр Нильсен. Александр долго смотрит на нее с непроницаемым и нейтральным выражением лица. Затем на его лице появляется широчайшая улыбка, и он наклоняется, чтобы захватить ее губы, шепча прямо перед тем, как их губы соприкасаются. — Я люблю тебя, Агата Харрис. Она слегка поворачивается к нему лицом, страстно возвращая поцелуй. Все вопросы о том, заслуживает она быть здесь или нет, и чувство неполноценности исчезают. Когда его руки ласкают ее тело, она не может думать ни о чем другом, кроме волнующего удовольствия. Постепенно каждый предмет одежды, который на них надет, срывается их нетерпеливыми руками и бросается на пол. Агата отрывает рот, тяжело дыша, пытаясь сделать вдох, в котором отчаянно нуждаются ее легкие. — Где здесь спальня? — спрашивает она. Его ответ слетает с ее губ, когда Александр притягивает ее тело к своей груди. Он начинает отталкивать ее от окна, и она предполагает, что направляется в спальню, когда он поднимает ее за задницу. Ее ноги автоматически обвиваются вокруг его талии, когда она издает восхищенный визг. Они все еще дико целуются, когда он, спотыкаясь, идет по коридору, время от времени прижимая ее к стене. Когда они наконец добираются до главной спальни, он осторожно кладет ее на кровать. Она откидывается назад, наслаждаясь тем, как роскошная ткань ощущается на ее обнаженной коже. Опираясь на локти, она улучает момент, чтобы полюбоваться его стройными мускулами и крепким телом. Его рельефный пресс дразнил ее. Наклонившись вперед, она проводит рукой по выступам, чувствуя, как мышцы пульсируют под ее прикосновением. Затем она проводит языком длинную линию вверх по его животу, наслаждаясь его пряным, соленым вкусом. — Черт, — выдавливает он сквозь зубы. Александр хватает ее за ноги и подтягивает к краю кровати, прежде чем опуститься на колени и зарыться лицом между ними. Его рот задерживается на внутренней стороне ее бедра. Медленно, его язык движется все ближе и ближе к ее центру. Она хватает его за волосы, дергая за них, пока он сосет ее клитор. Он вводит в нее один палец, влажный звук звучит непристойно на фоне тихой неподвижности. Он щелкает языком по ее клитору, проводя им по центру. Он не замедляется, не переставая давать ей то, что она хочет. Его дыхание посылает покалывание по ее телу, и она мурлычет от этого ощущения. Все это время он продолжает вводить свой указательный палец в её промежность в нарастающем темпе. Агата кончает ему в рот, эйфория взрывается глубоко внутри нее. Он жадно поглощает всё, как будто одержим ее сладостью. Легкая дрожь удовольствия продолжает пробегать по ее телу, когда она спускается со своего кайфа, полностью раскрасневшись от своего оргазма. Слизеринка хватает его за плечо, притягивая к себе для поцелуя. Их языки сливаются друг с другом, когда его пальцы запутываются в ее волосах. — Я хочу большего, — говорит она ему. Он пристально изучает ее, прежде чем спросить: — Ты уверена? — Очень, — отвечает она, обхватывая ногами его талию и толкая его твердый член прямо в свое лоно. Александр скользит по ней с напряженным стоном. — Черт возьми, ты ненасытна. Она дрожит, его грязные слова заводят ее еще больше. Смутно она слышит, как он бормочет противозачаточное заклинание, продолжая скользить своим членом по ее промежности, головка ударяется об ее клитор. Ее пальцы скользят вниз по выпуклостям и впадинам его твердой груди. — Алекс, пожалуйста, — стонет она, приподнимая грудь и пытаясь приблизиться к нему. Она чувствует, что практически теряет сознание от вожделения, когда он пристраивается. Он начинает скользить в нее, неглубоко толкаясь и с каждым разом становясь все глубже. Ощущение кажется напряженным, как будто ее кожа натягивается по всему телу. Возникает давление, а затем краткий момент дискомфорта, который легко затмевает удовольствие и любовь, которую она видит сияющей в его глазах. Ее рот открывается в форме буквы «о», когда он входит сантиметр за сантиметром. Когда он полностью устраивается, то прижимается к ней, покрывая маленькими поцелуями-бабочками ее щеки и нос. — Ты в порядке? — спрашивает Александр сквозь стиснутые зубы, как будто ему невероятно трудно сохранять контроль. Агата кивает, успокаивая его. — Ты можешь двигаться. Кожа к коже, полностью обнаженная, она может чувствовать каждое движение, которое его твердый член создает в ее теле. Его размер растягивает ее почти до боли, такой большой внутри нее, как будто он касается каждой ее частички. Его губы касаются ее шеи, в то время как он продолжает толкаться, трахая ее быстрее и глубже. — Еще, Алекс. Мне нужно больше. Агата раздвигает ноги шире, позволяя ему двигаться еще глубже в нее, пока она пульсирует и сжимает свои внутренние стенки. Ее стоны удовольствия подстегивают его, когда он начинает толкаться сильнее, нежные движения быстро исчезают. Она откидывает голову на пушистую подушку, постанывая. Он чередует свои толчки, усиливая все, что она чувствует. Ее ноги дрожат при каждом мощном движении его бедер. Его поцелуй глубокий и жесткий напротив ее рта, язык скользит внутрь. Перемещая руку к ее клитору, он потирает его. Она стонет громче, принимая все это целиком. Смесь удовольствия и боли, ощущение того, как он входит в нее, и ощущение его горячего дыхания на ней, бросает ее через край. Ее ноги упираются в кровать, спина выгибается, когда она кончает. Его толчки становятся прерывистыми и беспорядочными, прежде чем он опускает ее бедра вниз, когда достигает оргазма, наполняя ее своим теплом. Когда Агата, наконец, приходит в себя, она медленно моргает, наконец понимая, что Александр нежно целовал ее в шею, плечо и подбородок, бормоча нежные слова. — Ты для меня все, Полярис. Я не могу насытиться тобой. Я зависим от тебя. Ты мое совершенство. Я люблю тебя. Он машет рукой и бормочет заклинание над нижней половиной ее тела, очищая ее. Лежа рядом с ней, его руки блуждают по ее спине, задевая каждый кусочек ее кожи. Она двигается и кладет голову ему на грудь. Ее веки тяжелеют, вечерний свет проникает сквозь прозрачные занавески. — Я люблю тебя, Алекс, — шепчет она. Поглощенная сном, она она не слышит, как он говорит это в ответ, но ей это и не нужно. Она знает, что он любит ее. Это единственная истина, которая сияет с ослепительной ясностью.